А был ли выбор?
Ответ: нет. Альтернативы в ситуации с "делом ЮКОСа" - не было. Когда с высоты птичьего полета смотришь на все это, возникает впечатление, что государство своими руками формирует себе харизматичного политического противника. Это как в анекдоте: что бы мы ни делали, все равно получается автомат Калашникова.
Понятно, что сетевые методы, достаточно изощренные и идеологически выстроенные, гораздо эффективнее, чем приемы, к которым привыкла наша официальная пропаганда, по сути, совершенно деидеологизированная. На самом деле никакой "пропагандистской машины" у нас нет. Даже самоката пропагандистского нет. А есть "вставные номера", которые носят исключительно разовый характер.
Какие средства у раздолбанного государства были противостоять попытке скупки политической власти? Первое - продаться. То, что государство этого не сделало, вызывает к нему безмерное уважение. Это не вытекало ни из традиций, ни из эволюции нашей политической системы и политической элиты. И резко противоречило всему тому, что деятели ЮКОСа сейчас говорят о нынешней кремлевской власти. Это произошло вопреки мнению о власти того же Ходорковского*, потому что он был уверен, что "контракт" не просто возможен, но неизбежен. Если бы речь шла о размере суммы - договорились бы. Из документов ясно, что договорились бы без проблем. Но власть отказалась продаться. Галочка. Второй момент. Могла ли власть противостоять этой системе методами открытой политической борьбы в рамках действующих вроде как "демократических" институтов? Безусловно, нет. Это было бы верхом безответственности. Если мы посмотрим на размах скупки политических элит, на уровень влияния на те же СМИ, на масштаб проникновения людей ЮКОСа в структуры, в том числе и силовые, станет ясно, что это невозможно. В условиях игры по правилам власти оставалось только попросить денег у ЮКОСа на осуществление своего пиара против ЮКОСа. Результат подобных попыток предопределен. Ходорковский был в этом уверен. Иначе он бы не начинал.
Использование единственного конкурентного преимущества государства перед этой компанией - инструментов легального насилия - было тогда единственным вариантом. Но когда сейчас (см. интервью в газете "Завтра") Михаил Борисович говорит, что тюрьма лишила его многих заблуждений и предрассудков, "избавила от глупостей", хочется заметить, что именно эти глупости, предрассудки и заблуждения он пытался реализовать, вбить нам всем в голову с помощью такого могучего инструмента, как ЮКОС. И отъем ЮКОСа избавил его от ответственности за их реализацию. Если мы посмотрим на те политические взгляды, которые озвучиваются от его имени сейчас, то по сравнению с прежними они изменились просто радикально. Другое дело, что бессмысленно обсуждать смену PR-стратегий, как будто это эволюция каких-то взглядов. А теперь следующий вопрос. Изменились ли обстоятельства для власти на сегодняшний день, и если да, то насколько? Есть большие инерционные опасения отступить. Распространенная концепция: если сейчас для Ходорковского выберут другую меру пресечения, то это будет воспринято всей "проюкосовской" клакой как победа. Мне эти аргументы не кажутся убедительными. Мне представляется, что сегодняшнее положение Ходорковского (политическое, идеологическое и нравственное) настолько уязвимо, что единственное, что защищает его от полного политического уничтожения, - это тюрьма. Выпущенный оттуда - возможно, с какими-то ограничениями передвижения, но с правом проживания в нормальных человеческих условиях, - этот бывший олигарх политически беззащитен. Мне думается, что его нужно перевести в это положение.
* Признан в России иностранным агентом.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
