Афгано-иракская модель

Времена меняются, а с ними меняются обычаи и профессии. Возьмем, к примеру, журналистику. На прошлой неделе, когда весь мир готовился почтить память жертв террористических актов 11 сентября, одна из самых влиятельных газет в мире – Financial Times – открыла новую специализацию для журналистов: «корреспондент, освещающий терроризм». Раньше были «собственные корреспонденты за рубежом», «фронтовые корреспонденты», «специальные корреспонденты», направляющиеся, например, в зону бедствия; были репортеры, специализирующиеся на судебной хронике, и корреспонденты многих других специальностей, которые в сумме и представляют собой профессию журналиста. Все эти люди заполняют редакции газет и телевизионных каналов.

Нововведение Financial Times весьма показательно. Газета учла, что мир станет жить с постоянной угрозой терроризма, и отреагировала соответствующим образом. У нового корреспондента будет такая же постоянная рубрика, как рубрики «Театр» или «Кино». Ведь терроризм становится будничным явлением. Надо будет не только заниматься подсчетом покушений и терактов с уточнением числа убитых и раненых, но и рассказывать о передвижении террористов, о том, как идет на них охота. Придется объяснять читателю, как оповещать полицию или антитеррористическую службу, если пришлось столкнуться с террористом, и какие существуют способы самообороны. Теперь мы все будем вести себя, как американские почтальоны, как студенты, которые разносят рано утром газеты по квартирам, как молочники – мы часто это видели в голливудских фильмах: будем следить за нашими соседями.

Нового корреспондента газеты, занимающегося проблемой терроризма, зовут Марк Хьюбанд, ему тридцать девять лет. Свое появление в газете он отметил публикацией большого обзора, где собрал хронику терактов за последние сорок лет. Своеобразное вручение верительных грамот читателю и способ блеснуть своей эрудицией по данному вопросу.

Так мы узнали, что за все предшествовавшие 11 сентября 2001 года сорок лет было совершено 137 террористических актов. Общее число погибших в них уступает мартирологу жертв нападения Усамы бен Ладена в памятный всему миру день. Как Марк установил, что терактов было 137 (мне, например, казалось, что их было гораздо больше), и откуда были взяты данные об убитых и раненых, он не объясняет. Читая его материал, я задал себе вопрос: а по каким критериям действия, повлекшие за собой смерть людей, могут считаться террористическим актом? Я заметил, например, что Хьюбанд не включил в свой список жертвы никарагуанских «контрас», когда те свергали законно избранное правительство сандинистов. Нет там аргентинцев, «без вести пропавших» во времена правления Виделы, жертв чилийской хунты Пиночета и т.д. При таком раскладе число жертв террора за 40 предшествующих лет значительно превысило бы число погибших в результате обрушения башен-близнецов в Нью-Йорке.

Понятно, что все зависит от того, по каким критериям определять терроризм, как его рассматривать и анализировать.

Но есть еще один аспект статистики, приведенной Марком Хьюбандом. По его словам, только 28 из 137 террористических актов «были совершены за пределами стран, которые были объектами терроризма». Остальные – подавляющее большинство – были «домашними». То есть значительно менее опасными по сравнению с этим новым терроризмом, выбравшим своей целью благополучные столицы Запада.

Но в целом сегодняшняя ситуация гораздо более неспокойная, чем в недалеком прошлом. Из подсчетов Хьюбанда следует, что «воины Пророка» (наш корреспондент, видимо, полагает, что все террористы в мире – это исламисты) представляют собой 70-тысячное войско, объединяющее представителей 20 различных национальностей, рассеяно по всему миру: от Чечни до Индонезии. Войско, которое родилось на пакистано-афганской границе во времена советского вторжения в Афганистан и которое формировалось, вооружалось и финансировалось пакистанскими спецслужбами в интересах Соединенных Штатов Америки.

Как остановить это войско? На этот вопрос ответил Джордж Буш: война, не знающая границ; охота за «воинами Пророка», за каждым из них в отдельности и за всеми вместе; традиционными средствами (ковровые бомбардировки) и с использованием сложнейших систем электронного наблюдения и наведения ракет, как это делается в Палестине. То, что теперь называется «Афганская модель». Сегодня мы увидим в действии вторую модель безграничной войны – «Иракскую», суть которой заключается в «упреждающем ударе».

Саддам Хуссейн не был причастен к событиям 11 сентября. По крайней мере, ЦРУ и ФБР заявили без обиняков, что улик против Саддама нет. «Но есть доказательства, – продолжили спецслужбы, – что Саддам ведет работы по созданию ядерного оружия, а также биологического и бактериологического». То есть в будущем он может представлять угрозу как поставщик оружия массового уничтожения террористам. А поэтому его следует остановить раньше, чем он начнет это свое «черное дело».

Решение о войне с Ираком уже принято. Ни о чем другом в Вашингтоне и думать не хотят. Трудно сказать, чем все это закончится. Будет ли Саддам уничтожен быстро в результате молниеносного удара? Неизвестно. Однако можно с уверенностью сказать, что на ближайшие годы Марку Хьюбанду из Financial Times и его коллегам предстоит большая работа – день за днем описывать подвиги великой саги Буша под названием «Борьба с международным терроризмом».