Банкиры заглянули за горизонт

Как эволюционировали банки и почему они будут бороться за клиентов с Mail.ru и «Яндекс»

Сегодня можно сказать, что отечественная банковская система за тридцать лет новой российской финансовой истории прошла два этапа развития. Вначале появились «протобанки» — финансовые институты, обладающие всеми внешними признаками банков, но созданные в основном для обслуживания финансовых потребностей акционеров. Протобанки были построены без надежных внутренних процессов контроля рисков и комплайнс, которые необходимы банкам для защиты капитала. Затем пришло время институтов, конкурирующих за не аффилированных с акционерами клиентов качеством сервисов. Эти учреждения функционировали на основе банковских процессов, худо-бедно контролирующих риски и сохранность капитала. Те, кто сумели это сделать, и стали, собственно, банками. Сейчас банки страны стоят на пороге третьего этапа, когда в связи развитием новых финансовых технологий надо сделать правильный выбор будущей модели бизнеса.

Вчера: протобанки 90-х

Период расцвета протобанков относится к девяностым. Их начальный период роста основывался на бюджетных деньгах и спекуляциях на ГКО, на сборе депозитов для кредитования нефинансового бизнеса владельцев капитала. Эта модель первый раз схлопнулась во время кризиса 1998 года и унесла в небытие бо́льшую часть основных игроков.

Преобразование модели сохранившихся протобанков в модель собственно банков происходило в первом десятилетии двухтысячных. Постоянно растущие цены на нефть и приток капитала создали благоприятную среду для быстрого роста негосударственных компаний, экономики в целом — а значит, и банковского бизнеса. К тому же плоды приватизации девяностых в виде выхода на финансовый рынок быстро растущих частных компаний позволил банкам зарабатывать на кредитовании и сделках с акциями и облигациями. Крупные банки, получившие доступ к зарубежным рынкам капитала, активно использовали характерный для того времени огромный арбитраж процентных ставок по привлечению в пассивы иностранной валюты от зарубежных кредиторов и кредитованию в рублях внутри страны.

Быстрый рост сопровождался накоплением кредитных и валютных рисков банковской системы.

Тем, кто эту помощь не взял или не получил, пришлось уйти с рынка. Однако посткризисное восстановление экономики было незначительным и недолгим. Смена политического ландшафта в стране, замирание инвестиционной активности отечественных компаний и уход в длительную стагнацию экономики начиная с середины 2012 года, плюс потрясения конца 2014 года, вызванные внешнеполитическим кризисом, поставили крест на надеждах выкрутиться. К тому же в 2013 году новое руководство Банка России взяло курс на вывод с рынка банков с недостаточным уровнем капитала и банков, не соблюдающих регулятивные требования или содействующих отмыванию и легализации незаконно полученных доходов.

Сегодня: путь к повышению качества капитала 

После энергичных действий регулятора, которые осуществлялись на неблагоприятном макроэкономическом фоне (за 2014–2018 годы ВВП страны сократился на 8 %, реальные располагаемые доходы населения — на 9 %), численность банков заметно сократилась.

Государственные банки заняли примерно 60 % рынка, остальная часть рынка распределилась между несколькими крупными частными банками, банками с иностранным участием и небольшими региональными банками. Качество капитала банков повысилось. Поскольку рынок корпоративного заемного капитала практически стагнировал, банки обратили внимание на домашние хозяйства, наращивая двузначными темпами ипотечное кредитование и потребительские беззалоговые займы.

Если сравнивать современную банковскую систему России с банковскими системами Европы, то принципиальные различия в следующем. Во-первых, у нас более половины банковского капитала под контролем государства. Во-вторых, сам банковский капитал многократно меньше, чем у банков стран Евросоюза, не говоря о США или Китае. При этом, и это третье отличие, бизнес крупнейших зарубежных банков носит преимущественно глобальный характер, а отечественных — локальный. Попытки Сбербанка выйти за пределы страны, хотя бы в близлежащие страны, закончилась по известным причинам политического характера распродажей дочерних банков. Приходится слышать, что российские банки технологичнее их зарубежных аналогов. Однако это заблуждение. Новые технологии банки западных стран отрабатывают на дочерних необанках. Первопроходцами в Великобритании был Atom Bank, в США — Simple и Moven. В настоящее время в Великобритании активны 40 необанков, в США — 5, Франции— 4, Германии — 3. Необанки есть и в Китае — 2 — и Индии — 8. Напротив, в России крупные банки инвестируют в основные банковские системы, пытаясь подвести их под принципиально новые технологические решения.

Завтра: цифровизация или экосистема

Будущее бизнеса любого банка будет в первую очередь зависеть от модели экономического развития страны в целом. Однако немалую роль будет играть и выбор перспективной модели самого банковского бизнеса, который делается сегодня.

Нынешняя модель экономического развития страны, основанная на повышении и без того высокой роли государства в распределении богатства и инвестиций, низкоэффективна и поэтому для поддержания значимого роста будет постоянно требовать привлечения дополнительных ресурсов. Однако при постоянных ценах на сырьевые товары и ограниченных возможностях для привлечения в отечественную экономику прямых иностранных инвестиций и капитала такого притока ресурсов в экономику не будет.

Кроме того, планы выхода на рынок финансовых услуг крупных Интернет-платформ, создававшихся изначально для предоставления онлайн нефинансовых сервисов, также могут ограничить рынки для традиционного банкинга в стране.

Таким образом, сужение рынка, падение доходности традиционного банкинга, выход на рынок альтернативных сервис-провайдеров — вызовы, стоящие перед банками в среднесрочной перспективе. В настоящее время в ответ на эти вызовы нащупали два направления в выборе модели развития. Первый подход заключается в инвестировании в финансовые технологии (онлайн-банкинг, удаленное распознавание и заключение контрактов, использование больших данных и искусственного интеллекта) с целью сокращения затрат, повышения надежности контроля риска, привлечения клиентов за счет скорости, качества и линейки финансового сервиса. Этот выбор можно назвать переходом к модели ускоренной цифровизации банковского бизнеса. Второй подход идет дальше — а именно, предполагает, развивая цифровые компетенции, включить в линейку традиционного банкинга ряд нефинансовых продуктов, или сервисов, которые пользователь может получить, находясь в едином онлайн-приложении банка. На сегодняшний день это, например, вызов такси, заказ доставки товаров и еды, удаленные медицинские услуги, путешествия (билеты, отели, туристические пакеты, аренда автомобиля) и т.п. Создание подобных экосистем мотивируется тем, что возникшие в недалеком прошлом крупные, изначально нефинансовые, Интернет-платформы, такие как Google, Alibaba, Yandex, Mail.ru, в век цифровых технологий смогут успешно развивать и финансовые сервисы, в первую очередь транзакционные и инвестиционные, становясь экосистемами и отбирая клиентов у банков. Сегодня однозначный выбор в пользу развития банка-экосистемы сделали два отечественных банка. Это Сбербанк и банк «Тинькофф». Большинство остальных банков скорее ставят на цифровизацию традиционного банкинга и развитие линейки банковских продуктов.

Надо сказать, что та и другая модель имеют право на существование и принесут акционерам банков дополнительную стоимость в будущем. Различие здесь скорее заключается в том, что большинство, выбирая модель цифровизации, смотрит на горизонт, а те, кто создает экосистемы, — за горизонт.

Новые технологии, как отмечалось выше, крупные банки предпочитают отрабатывать не спеша, в специальных дочерних банковских структурах. Более осторожный подход связан с гомогенностью рынка банковских услуг в этих странах и особенностями регулирования. Отечественные банки, свободные от этих особенностей, выбирают более агрессивный подход.