Человек-офшор и начало заката мегаполисов
Фото: ТАСС
Офшоры как способ оптимизировать налоги и снизить издержки появились давно, более 500 лет назад. Но в качестве системного решения, имеющего четкие юридические формы, офшоры стали создаваться около 50 лет назад — одновременно с отказом от «золотого стандарта» и постепенной отменой валютного регулирования. Они были востребованы как форма свободного передвижения капитала по всему миру.
В 80–90-х годах прошлого века мы наблюдали следующую стадию офшоризации: перенос не только финансов, но и всего бизнеса в другую страну, когда американские компании в «промышленных» масштабах начали перемещаться в Индию, Китай, Индонезию, Малайзию — туда, где стоимость рабочей силы была значительно ниже.
В XXI веке мы, похоже, вошли в третью стадию офшоризации: свободное перемещение рабочей силы по всему миру — и прежде всего, в виде «цифровой миграции», то есть не физического перемещения из страны в страну, а продажи своего труда через интернет.
Офис больше не нужен?
Карантин длится всего два месяца, но уже понятно, что на выходе трудовые отношения изменятся, что будет иметь фундаментальные последствия для образа жизни.
Два месяца продолжается большой экономический эксперимент: как вести бизнес, если подавляющее число работников не приезжают в офис. В итоге и работники, и работодатели пришли к выводу, что это возможно. Более того, если от такого режима не страдает производственный результат, это может быть экономически более целесообразно, так как стоимость обслуживания самого трудового процесса, в том числе аренды офисов, будет ниже.
Исследование этого феномена идет давно: еще около 15 лет назад в англоязычной литературе появилось понятие WFH (Work From Home), то есть работа из дома. На сегодняшний день уже достаточно большое количество технологических компаний выстраивают свой бизнес или без офиса, или на очень небольшом офисном пространстве. В финансовой сфере появился даже вид бизнеса, который по регуляторным требованиям не должен иметь офиса, — так называемые необанки или челленджер-банки. Они, получая лицензию, подписываются под тем, что у них будет только штаб-квартира — и никаких филиалов. То есть процесс перехода «на удаленку» начал развиваться задолго до коронавирусной истории, но эпидемия его мгновенно масштабировала.
Принудительный отказ от офиса показал, что домашнее «рабочее» место должно быть хорошо оборудовано. Надежность связи и достаточность технического оснащения становятся критичными. В связи с этим спрос на вычислительную и сетевую технику будет расти, так же как и на программное обеспечение и на набор инструментов для проведения видео- и аудиоконференций. Устройства для работы с интернетом уже стали одним из самых покупаемых предметов в период «сидения дома».
Но это скорее эффекты, находящиеся на поверхности. Изменения на самом деле — более глубокие и «долгоиграющие». Как только вы отправляете вашего бухгалтера работать домой, возникает вопрос: а зачем вам специалист, который находится в Москве и стоит в два раза дороже, чем бухгалтер в Минске или в Новосибирске, делающий примерно то же самое? Вопрос снижения издержек бизнеса и удешевления стоимости рабочей силы встает сам собой.
Превращение работника в офшор
Перемещение значительного числа рабочих функций из традиционной офисной среды за пределы городов либо даже за пределы страны — тенденция, которая будет только нарастать. Мы наблюдаем тот же эффект, к которому привели аутсорсинг и офшоризация бизнеса в Юго-Восточной Азии в 1980–1990 годах.
Происходящее сегодня можно назвать «офшоризацией личности». Работник превращается в «суверенный офшор», автономную производственную единицу, которая может исполнять обязанности, во-первых, не обязательно находясь в этом офисе, во-вторых, не обязательно находясь в этой стране и, в-третьих, не обязательно работая только на эту компанию. Да, есть языковой, временной барьеры. Возможны препятствия, связанные со средствами связи, но всё это вопросы решаемые.
В этом смысле очень характерен пример компании Uber, которая сейчас в США имеет очень серьезные судебные разбирательства по поводу того, как трактовать ее взаимоотношения с работниками. В англоязычной терминологии есть employee — работник компании и independent contractor — сторонний поставщик услуг. Мы можем столкнуться с ситуацией, когда первые станут вторыми. И эти изменения повлекут за собой очень серьезную «встряску» налоговой системы: взаимоотношения между компанией и внешним поставщиком не имеют элементов, связанных с налогами на труд, и, с другой стороны, усложняют ситуацию, связанную с уплатой НДС. Если такой поставщик находится на другом режиме налогообложения или в другой юрисдикции, то вопрос с уплатой НДС становится неоднозначным. А НДС, и не только в России, является сейчас одним из основных источников пополнения бюджета.
Помимо технических и юридических трудностей, пути разрешения которых более или менее понятны, «офшоризация личности» рождает кардинальную проблему идентификации. Условно ее можно назвать «проблемой консьержа», и состоит она в том, что если вы «законтрактовали» работника, которого в глаза не видели, то вы должны убедиться, что он является именно тем, за кого себя выдает. Кто-то и как-то должен вам это подтвердить.
Сейчас функцию идентификации выполняет государство. Оно выдает паспорта, водительские права, пенсионные и налоговые свидетельства, организует биометрическую идентификацию, внедряемую для банков и финансового рынка в целом. Несомненно, так будет и дальше в «физическом» мире, но в интернет-пространстве потребность в доверенном лице — «консьерже» породит отдельную сферу бизнеса. Надежная среда обмена информацией, не связанная с тем или иным государством, для этого уже есть. Она активно использует методы криптографии и функционирует на основе технологии блокчейн.
Время приглядеться к «замкадью»
Офисная работа нужна, по сути, про трем причинам.
Первая — это доступ к технологическим средствам; например, на заводе это доступ к линии сборки автомобилей. Вы не можете из дома собирать автомобиль, хотя при достаточной роботизации это тоже решаемо с использованием дистанционно управляемых роботов: на японских автозаводах уровень роботизации превышает 90 %.
Две другие причины посещать офис — это встречи с клиентами и с коллегами. Но общение с клиентами и так далеко не всегда проходит в офисе. Встречи с коллегами можно было бы также вынести за его пределы, хотя есть опасение, что отсутствие внутриофисного контакта приведет к замиранию творческого процесса.
В одном из недавних инвестиционных обзоров прогнозируется, что по итогам нынешней эпидемии резко снизится количество регистрируемых патентов, что во многом связано именно с сокращением неформального креативного общения между людьми внутри офиса.
Уход рабочей активности из офиса повлечет за собой и смену образа жизни человека: пропадает необходимость жить в мегаполисе и вообще в городе. В английском языке в последние десятилетия в дополнение к слову suburb (пригород) уже появилось понятие exurb (дальний пригород); в российском варианте — это примкадье и дальнее замкадье, куда будут переезжать в первую очередь представители технологических, не требующих физического присутствия, профессий.
Производственный процесс будет во многом определяться организацией бытовой стороны жизни, доступностью медицинских и образовательных учреждений, магазинов, ресторанов и спортзалов. В этом списке, пожалуй, один из ключевых элементов — хорошие школы и детские сады. В отличие от работы взрослых развитие детей во многом связано с личным контактом — как с учителем или воспитателем, так и со своими сверстниками. «Удаленка» здесь как минимум пока — не вариант.
Закат мегаполисов
Коронавирус символизирует начало заката мегаполисов. На протяжении 6-тысячелетней письменной истории человечества все культурные, производственные, технологические изменения происходили в местах с максимальной концентрацией людей. Чем выше была концентрация, тем более развитой считалась территория, тем лучше была ее экономика. Возможно, сейчас мы попали в такую временную точку, после которой процесс концентрации людей в городах начнет свой обратный ход.
И основной причиной этого процесса может стать превращение человека в «мини-офшор» со всеми признаками «суверенности», то есть с возможностью свободно вести свою трудовую деятельность практически во всем мире и свободно передвигаться по всему миру — как реальному, так и в цифровому.
«Суверенизация цифровой личности», несомненно, вызовет ответную реакцию государства, которое предпримет необходимые действия для контроля за своими гражданами. И мы уже видели примеры подобных шагов. Период коронавируса сопровождался экстраординарными мерами по внедрению новых инструментов контроля: видеораспознавание лиц, отслеживание перемещений, введение пропусков и новых штрафов…
Перемены не будут мгновенными: процесс перехода к дистанционной работе требует от компаний серьезных инвестиций. Но бизнес, который не выстроит технологические процессы, не приобретет соответствующее телекоммуникационное оборудование и программное обеспечение, инструменты виртуального общения и т.д., не сможет получать достаточную отдачу от новой модели работы.
«Работа Из Дома» (WFH) — это, прежде всего, инвестиция компании и самих людей в свое будущее.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
