Деньги на развод

«Развод и девичья фамилия» – эти слова с завидной регулярностью из года в год звучат на российском политическом и деловом олимпе. Минувший год не стал исключением: страсти в ряде случаев кипели нешуточные. И если по статусности действующих лиц бракоразводные процессы образца 2014 г. несколько уступали году 2013-му, то по суммам отступных, стоявших на кону, выглядели внушительно.

Пальму первенства от оформившего в 2013 г. развод бизнесмена Аркадия Ротенберга принял в 2014-м предприниматель Владимир Потанин, успевший в прошлом году не только поставить точку в многолетнем браке, но и заново жениться.

За российскими участниками списка Forbes подтянулись и топ-чиновники. Стал ли для последних сигналом к действию развод Владимира Путина, неизвестно, однако в 2014 г. оформил разрыв семейных отношений заместитель московского градоначальника Максим Ликсутов, освободился от уз официального брака и пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

Партию бэк-вокала в этом хоре исполнили пары, уже получившие развод, но пока не сумевшие урегулировать имущественные споры. Прежде всего речь идет о бывшей жене калийного магната Дмитрия Рыболовлева Елене, которая неутомимо разыскивает собственность экс-супруга по всему миру уже в течение шести лет.

Велел делиться

Из вышеперечисленных семейных пар, чей брак дал трещину, сорвать настоящий джек-пот в минувшем году смогла именно госпожа Рыболовлева. $4,5 млрд – столько по решению Женевского суда от 13 мая 2014 г. должен выплатить бывшей супруге экс-владелец «Уралкалия» Дмитрий Рыболовлев.

Еще почти на полмиллиарда «зеленых» тянут два шале в Гштааде и две виллы близ Женевы, а также коллекция ювелирных украшений. Если решение швейцарского судьи не будет обжаловано, Елене Рыболовлевой «грозит» звание самой богатой женщины планеты, а развод бизнесмена Рыболовлева рискует стать самым дорогим не только в России, но и в мире. До этого самым дорогим числился развод Романа Абрамовича в 2007 г., по итогам которого его экс-благоверная получила $300 млн.

На развод Елена Рыболовлева подала в 2008 г., уже тогда оценив юридическую свободу мужа в половину его состояния (на 2008 г. $13 млрд). Брачного контракта, кстати, у пары не было, что во многом и послужило основанием для столь внушительных имущественных претензий.

Впрочем, адвокат Дмитрия Рыболовлева, старший партнер Московской коллегии адвокатов «Александр Добровинский и партнеры» Александр Добровинский не считает, что экс-супруга его клиента имеет шансы получить сумму с девятью нулями в реальности, а не на бумаге.

«Нет победы без результата», – подчеркивает Александр Добровинский и сравнивает процесс подобного судебного разбирательства с попытками оспорить результаты торгов за право исполнять государственный контракт проигравшим участником, в то время, как сам контракт уже выполнен и поезд давно ушел.

Нет разговора без договора

Успехи Натальи Потаниной, тоже не подписывавшей брачного контракта с мужем, выглядят пока более скромно. Как и возможные перспективы, особенно с учетом того, что Владимир Потанин не раз заявлял об отсутствии намерений оставлять состояние детям и публично рассматривал опции по передаче активов на благотворительность.

Впрочем, и времени с развода супругов Потаниных прошло меньше – официально пара расторгла отношения 28 мая 2014 г. На текущий момент после более 30 лет совместной жизни экс-супруга владельца «Норильского никеля» смогла получить неплохие алименты: месячные выплаты оценили в 8,5 млн руб.

Правда, уже в июне порядок начисления алиментов изменился – экс-супруге поступает ежемесячно лишь половина суммы, остальные деньги переводятся на депозитный счет несовершеннолетнего сына Владимира Потанина.

Кроме того, в суде идет рассмотрение иска о разделе имущества экс-супругов. Инициатором выступает Владимир Потанин, предлагающий к разделу имущество в России на 140 млн руб. Состояние господина Потанина журнал Forbes оценивает в $12,6 млрд.

Ищут пожарные, ищет милиция

«Елене Рыболовлевой повезло, что судебный процесс проходил в Швейцарии», – полагает юрист Сергей Емельяненко. И добавляет, что обычно суды проходят на территории РФ (в российских судах разводились и Ротенберг, и Потанин), и не факт, что заграничные активы будут вообще «приобщены» к делу.

«Приобретение зарубежной недвижимости на поставных лиц, оформление недвижимости на офшорные компании и подписание брачного контракта – это те способы, к которым прибегают при желании избежать раздела совместно нажитого имущества по закону при разводе, – поясняет адвокат коллегии «Трунов, Айвар и партнеры» Кира Воронкова. – Первый способ – оформление на офшорные компании – более распространен. Жены в итоге просто не знают, чем владеют мужья, не могут найти, к примеру, зарубежную недвижимость».

Впрочем, даже если такая компания и будет обнаружена, не факт, что дело сдвинется с мертвой точки.

Экс-супруге Дмитрия Рыболовлева и впрямь удалось добиться, чтобы в 2010 г. швейцарский суд заморозил активы ее мужа. В Америке же подобного добиться не удалось, хотя госпожа Рыболовлева и утверждала, что экс-супруг продал свои акции «Уралкалия» и «Сильвинита» и приобрел зарубежную недвижимость, в частности, особняк актера Уилла Смита на Гавайях, а также пентхаусы в Нью-Йорке и Монако. Правда, Дмитрия Рыболовлева все-таки будут допрашивать в рамках рассмотрения иска его экс-супруги в США.

Попытка Натальи Потаниной заморозить кипрские активы, связанные с ее экс-мужем, успехом пока не увенчалась. Речь идет о компании Interros International Investments Limited, на которую зарегистрировано 30% «Норникеля» и бенефициаром которой, как подтвердил суд, является Владимир Потанин.

Однако при этом районный суд Лимассола постановил, что претензии к имуществу Владимира Потанина не подлежат рассмотрению на Кипре. Стартовал поиск активов Владимира Потанина и в США.

Trust me

«Сегодня есть множество способов избежать раздела имущества в равных долях при разводе, – говорит адвокат Александр Добровинский, – от номинальных директоров до офшоров и трастов».

Трастовые фонды – одна из набирающих популярность опций, позволяющая при удачном исходе оставить имущество одного из супругов неприкосновенным

«Практика вывода бизнес-активов в офшорные компании и трасты позволяет оптимизировать налоги, защита от раздела в ходе развода идет в придачу своеобразным бонусом», – поясняет управляющий партнер адвокатской конторы «Раппопорт и партнеры» Александр Раппопорт.

«Создание траста – это еще и недешевое удовольствие, – говорит Сергей Емельяненко. – Цены на услуги по созданию траста начинаются от $150 000 и выше, в расходы необходимо закладывать еще и годовое обслуживание данного «удовольствия». Это могут позволить себе только состоятельные люди».

Например, тот же Дмитрий Рыболовлев передал часть своих активов в траст до начала бракоразводного процесса, и они по решению Женевского суда были признаны неприкосновенными в плане раздела.

При этом передача собственности и иных активов в трастовые фонды не вполне соответствует букве российского законодательства с точки зрения права обоих супругов.

«Передача собственности в траст – это в любом случае сделка, отчуждение имущества, а значит, на нее должно быть получено согласие другого супруга, если это происходит во время существования брака», – поясняет Александр Раппопорт.

Так конечно же никто не делает. Да и опротестовать сей шаг довольно сложно.

«Реально букве закона соответствует либо раздел имущества в равных долях, либо брачный договор», – резюмирует Александр Раппопорт.

Впрочем, именно подписание брачного договора в свое время сыграло злую шутку с экс-супругой Аркадия Ротенберга Натальей. Подписав брачный контракт, добиться раздела имущества в равных долях она не смогла, как и признать сам брачный договор недействительным как ущемляющий ее интересы в суде при разводе.

«Оспорить брачный договор можно, если по его условиям один из супругов ставится в заведомо несправедливое положение, но сделать это чрезвычайно сложно. Если есть баланс интересов, брачный договор нереально оспорить», – подчеркивает Сергей Емельяненко.

В случае с бизнесменом Ротенбергом речь шла о довольно внушительной сумме, которая не подверглась дележу: на момент развода в 2013 г. его состояние оценивалось более чем в $3 млрд, причем наиболее активно оно росло уже в период брака.

Шито-крыто

В отличие от представителей крупного бизнеса, госчиновники предпочли разбегаться по-тихому, за закрытыми дверями. Похоже, это становится своеобразным трендом: о том, как и что делил при разводе с супругой глава государства в 2013 г., ничего неизвестно.

Впрочем, официально делить в подобных случаях, помимо указанного в декларации имущества, по идее и нечего. Что отчасти объяснимо: активы чиновников куда лучше застрахованы не то что от раздела при бракоразводном процессе, а даже от ненужной огласки.

«Откуда у нашего чиновника могут быть деньги? Это могут быть взятки, откаты… Чтобы не попасть под дамоклов меч, активы, которые приобретаются, должны быть защищены в десятки раз лучше, чем активы бизнесмена», – поясняет Александр Добровинский.

Бизнесменам же в такой ситуации попросту нечего прятать.

«Что прятать бизнесменам, если они заработали что-то своим трудом? Вот и все», – говорит Александр Добровинский.

Чистая, не «отягощенная» зарубежной недвижимостью декларация для чиновника в данном случае может оказаться куда весомее законного брака. Так, уже бывший мэр Южно-Сахалинска Андрей Лобкин развелся незадолго до подачи налоговой декларации в 2013 г. Супруга экс-градоначальника Людмила к тому моменту не первый год проживала в США и владела там несколькими домами. После развода недвижимые активы остались за экс-благоверной, однако карьеру градоначальника господин Лобкин продолжить не смог.

В похожей ситуации оказался московский вице-мэр Максим Ликсутов, прибывший в столицу из Эстонии, где он владел акциями транспортно-экспедиторской Transgroup Invest (активы оценивались в 2013 г. примерно в 200 млн евро). В 2013 г., накануне вступления в силу закона, поставившего для чиновников крест на иностранных активах, глава транспортного департамента оформил с супругой развод.

Вместе со свидетельством о расторжении брака за Татьяной Ликсутовой остались акции компании, девять объектов недвижимости в Таллине и 242 650 акций компании Tallinna Vesi. И неформальный титул самой богатой женщины Эстонии в придачу.

Мастера на все руки 

Трастовые фонды, офшорные компании, брачные договоры – на войне все средства хороши, тем более, что на их стороне уже почти открыто выступают юристы, ратующие за заключение брачных договоров.

«Раздел нажитого в браке имущества 50 на 50 выглядит почти атавизмом, особенно в условиях, когда бизнесом занимается один из супругов, а другой дома ведет хозяйство», – говорит Сергей Емельяненко.

Более того, если речь идет о бизнес-активах, под вопросом оказывается их оценка и та сумма, которую один из супругов предлагает к разделу. Стоимость бизнес-активов постоянно меняется, а превращение бизнеса в «живые» деньги зачастую представляется и вовсе затруднительным. Миллиардные же цифры, которые можно обнаружить в рейтингах Forbes, нередко бывает невозможно подвтердить документально.

Затруднительно использовать в качестве ориентира капитализацию отдельно взятой компании или цену ее акций на бирже –  не факт, что, выставляя бизнес на продажу в связи с разводом, за него можно выручить именно ту сумму, на которую рассчитывает покинутая супруга, ослепленная позицией бывшего мужа в рейтинге миллиардеров.

Идея поделить при разводе все, что нажито, в равных долях между экс-супругами выглядит своеобразным пережитком и в условиях мировой практики.

«Принципы раздела имущества при отсутствии брачного договора, если речь идет о зарубежных активах иностранных граждан, очень сильно зависят от условий конкретной страны и ее законодательства, – говорит адвокат Сергей Комаров. – Впрочем, в подавляющем большинстве случаев до раздела бизнес-активов по принципу 50 на 50 не доходит. В дело вступает брачный контракт, где доли в имуществе и компенсации при разводе прописываются чрезвычайно досконально, а сами контракты могут насчитывать более сотни страниц».