Дети разных инфляций
Несмотря на то что со словом «гиперинфляция» в истории всегда ассоциируется Германия и Венгрия двадцатых годов, это явление наблюдалось и в более близкие к нашим времена. Правда, оговоримся, что для развитых стран оно практически немыслимо. Однако в ряде государств, не так далеко ушедших по уровню развития частного бизнеса от современной России, случалась такая напасть. Бизнесмены из этих стран не слишком любят вспоминать, как же они работали в тех непростых условиях - такой бизнес вряд ли можно назвать цивилизованным. Тем не менее некоторые из них, теперь работающие в представительствах иностранных компаний и ассоциаций в России, на условиях анонимности согласились поделиться впечатлениями о том, как выглядит деловая практика в этих условиях. Имена их, конечно, изменены.
Владислав, хорват, сотрудник представительства югославской организации в Москве:
Признаюсь честно, сам я в начале девяностых бизнесом не занимался - учился в университете. Однако родственники моей семьи держали бензоколонку западной компании на побережье Адриатики, почти на пляже. Надо сказать, что все в Югославии относились в те времена к гиперинфляции как к неудобному и очень смешному явлению. Валютой для нормального человека, особенно для бизнесмена, всегда были немецкие марки. Банки их нормально обменивали, правда ограниченные суммы, но и черный рынок работал как часы. Мои родственники жили в общем-то неплохо - часто ездили в Германию и Италию. Все свои заработки они вкладывали в свой дом, машины покупали. Говорили, что больше их и девать-то некуда. Эмигрировать, впрочем, они никогда не хотели: говорили, что в Италии, куда было уехать совсем несложно, они будут «югами», людьми второго сорта. Кроме того, придется много работать и жить без комфорта, - дом на себе не увезешь. А расширять дело было не на что - кредит на несколько лет никто бы не дал. Да и войны боялись.
Не существовало проблем и с банковскими вкладами - правда, проценты по ним были почти нулевыми, что наших «бизнесменов» всегда обижало. Странно, но дойчемарками никогда не интересовалась полиция - когда по телевидению показывали каких-нибудь жуликов, у них всегда находили доллары. А я сам доллар увидел только в России. Когда в 1994 году ввели «супердинары», дети очень любили играть со старыми купюрами. Например, 50 миллиардов динаров - красивая такая бумажка. По-моему, в момент деноминации это было 10 центов, что-то около того.
Кемаль, турок, работает в «дочке» турецкого банка в России
В принципе нас инфляция никогда не беспокоила. Во-первых, почти у всех нормальных людей в Стамбуле были пластиковые карточки с долларовыми счетами, их открывали все банки, и везде эти карточки принимали. Естественно, у бедных людей карточек не было. Но их проблема падения лиры не беспокоила, свои деньги они успевали потратить, как только зарабатывали. Кроме того, в стране всегда было принято между бизнесменами рассчитываться в валюте - лиры только для наличного расчета и торговли, а к концу дня их меняли в доллары, оставляя минимум в лирах. Принимали и рубли, и марки, и греческие драхмы - любую валюту, на которую есть спрос. Ограничений на валюту никогда не было, да и зачем, всегда много немецких туристов, которые часто даже не покупали лиры.
Вообще у нас к инфляции относились проще, чем в России. Проблем у торговцев никогда не было: лира падала всегда с одной скоростью, скачков не было, все можно было рассчитать. Те, у кого были деньги, знали, как их хранить, а мелкие суммы и хранить бессмысленно. Да и вообще богатые турки обычно уезжали в Европу, им эти проблемы с лирой были ни к чему.
У нас в Турции считают, что русские богаче, чем турки. Когда ваш рубль упал, многие разорились: деньги, особенно ненадолго, люди часто оставляли в рублях. Никто и не ждал, что у вас все так будет.
Мин, вьетнамец, живет в России с 1990 года, торговец
Я в то время с семьей торговал овощами на рынке в Хошимине. Мы скупали их в окрестных деревнях. Наш национальный банк тогда печатал деньги только мелкого номинала - до 10 тысяч донгов, это была самая крупная купюра. Доллар стоил около 200 тысяч что ли. Поэтому все расчеты производились пачками определенной толщины, некоторые их для скорости линейкой мерили - много не ошибешься, а считать быстрее.
В долларах тогда было хранить деньги опасно: наши власти давали за валюту от семи лет до расстрела, и связываться никто не хотел - действительно могли посадить. Банки донги на доллары не меняли. У нас была другая валюта. Каждый выбирал в меру своей влиятельности. Самой распространенной валютой был бензин - тогда как раз его сильно не хватало, и у любого уважающего себя торговца была в запасе не одна 50-литровая канистра. В не слишком больших количествах это было безопасно - 10, 20 канистр, дальше могли обвинить в спекуляции, а значит, отнять лицензию на торговлю. Многие, как мы, запасали ткань - в деревнях ее охотно брали. Купить ее тоже можно было, но денег ни у кого в деревне не было, и мы меняли овощи на ткань, иногда целыми рулонами. Куда ее они потом девали - - непонятно.
Можно было запасать деньги в рисе. Но для этого нужно было иметь большой склад - если у тебя есть несколько тонн риса, тебе могли дать в кредит что угодно, его легко было продать. Правда, спекуляция рисом считалась опасной. Чтобы им торговать или просто хранить в больших количествах, надо было иметь родственника в партии, причем высокого ранга, не ниже вашего обкома. У нас был только родственник в районной управе, и мы с рисом не связывались. Вообще-то была госмонополия на торговлю рисом, он считался народным достоянием. А самые уважаемые бизнесмены, особенно те, кто продавал что-то в Таиланд и Китай, часто хранили деньги в опиуме. Естественно, они его не дома держали, но были компании, которые работали как «банк» опиума и выдавали расписки на владение определенным количеством. Под опиум можно было взять и долларовый кредит, часто так делали для родственников в России, в Китае - они там его получали, а здесь он отдавался донгами. Кстати, и русские торговцы тоже в этом участвовали. Правда, этим занимались только очень богатые и влиятельные люди - партийные, например.