Дрязги шампанского
Винный рынок взбудоражен. Российские законодатели лишили Шампань права называть свои вина «шампанским». Французские виноделы протестуют, гордые рекольтанты отказываются поставлять вино в Россию и передают наши квоты Китаю и Украине, крупные производители выражают протест, но, стиснув зубы, соглашаются с нашим произволом, импортеры поднимают цены и прогнозируют дефицит. Что же на самом деле случилось?
Изменения, внесенные в 171-ФЗ, помимо всего прочего, исключили слово «шампанское» из текста закона. Теперь на контрэтикетках вин из Шампани должно быть написано — «игристое вино». Лицевой этикетки это, конечно же, не касается, Champagne никто в России не запрещал. Произошла обычная унификация понятий — игристое вино, в английской версии sparkling wine, отныне включает в себя не только креманы, каву, франчакорту и другие версии вин с праздничными пузырьками, но и благородные вина из Шампани.
Тем не менее поднявшаяся буря выплеснулась из стакана воды и захлестнула умы обывателей. Виноватых нашли сразу — депутаты. Представители отрасли разводят руками — с нами не советовались. Диванные аналитики в интернете называют имена бенефициаров из олигархических элит, владеющих российскими винодельнями. Любители шампанского, как у нас принято в случаях неопределенности, скупают бутылки французского шампанского про запас.
Но постойте, а был ли мальчик? Давайте разберемся, что означает слово «шампанское» в современном русском языке. Для поколения, заставшего СССР, — это чаще всего «Советское шампанское», ставшее вместе с фильмом Эльдара Рязанова символом новогоднего торжества, для большинства же молодых людей — любое игристое вино. Слово «шампанское» не только в России, но и в большинстве стран постсоветского пространства стало нарицательным. Так же, как одеколон, памперсы, ксерокс, джип и многие другие, являющиеся защищенными торговыми марками, шампанское стало частью нашего языка и обозначает для нас гораздо больше, чем для тех же европейцев и американцев.
Русскую ментальность понять сложно, а особенности нашего языка еще сложней. Французов на самом деле никто не хотел обижать и отбирать у них Шампань — тем более. Нам и крымских вин пока достаточно. Но Россию, увы, опять не поняли и нашли злой умысел там, где его нет. В эпоху противостояния любой casus belli хорош. Политика двойных стандартов теперь касается не только территорий, вакцин и применения допинга спортсменами, но и пузырьков в бокале на тонкой ножке. В США производится и продается California Champagne. Начиная с Рональда Рейгана, у американских президентов стало традицией поднимать бокал Korbel на своей инаугурации, и приглашенные французские дипломаты спокойно пьют американское шампанское. Как говорится, что позволено Юпитеру…
Как будут развиваться события дальше, спрогнозировать несложно. Есть вероятность, что мы можем не увидеть на нашем рынке игристые вина от мелких рекольтантов, таких как Pierre Peters, Henri Giraud и обожаемого мной Cedric Bouchard. Но империя LVMH со своими Moеt, Veuve Clicqout, Ruinart, Dom Perignon и Krug никуда от нас не денется. Roederer, Taittinger, Piper-Heidsieck и Billecart-Salmon тоже вряд ли откажутся от российского рынка, так что потребители могут спать спокойно. Большие дома Шампани привыкли к русским чудачествам. В XIX веке специально для России выпускали особо сладкое шампанское с содержанием сахара 250 граммов на литр. При этом никто не возмущался по поводу изощренного вкуса восточных варваров, а герб Российской империи до сих пор украшает бутылку Cristal.
Коммерция требует гибкости и индивидуального подхода к клиенту, даже если спрос в моменте превышает предложение, а клиент капризен и своенравен. Перефразируя слова Сергея Есенина, можно сказать — в то время, пока гордость выигрывает, компании теряют рынки.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
