«Если долго мучиться – что-нибудь получится»

Пожалуй, впервые за долгие годы у нас принимается жесткий по форме бюджет с первичным профицитом. Бюджет, который не построен на закрытии реального дефицита рискованными заимствованиями. К тому же он принимается легко, несмотря на некоторую театральность левого большинства Думы, которое уже приняло политическое решение поддержать этот бюджет как мандат доверия левому же правительству. При этом весь процесс принятия бюджета не имеет никакого смысла - во всяком случае экономического, - поскольку в бюджете вообще не прогнозируются ни курс, ни собираемость доходов (из него в принципе невозможно понять, как будет работать система собирания доходов), а намеки на налоговую реформу всего лишь присутствуют. Прогноз ВВП тоже носит абсолютно игрушечный характер - никто не верит. Причем, я думаю, ни один из авторов - составителей бюджета не верит в то, что во второй половине года действительно начнется экономический подъем. Вслух же говорится о том, что бюджет нужен для Международного валютного фонда.

МВФ бюджет нужен для тех же целей. Фонд к его параметрам относится еще более скептически, но тем не менее все равно будет доволен, поскольку ему нужно рефинансировать кредит. То есть задача западного сообщества сейчас состоит в том, чтобы по возможности не допустить открытого дефолта России.

При этом в экономике продолжается деградация. А видимость деятельности правительства, Думы, международных финансовых организаций, Центрального банка по выходу из кризиса уже не может скрыть того факта, что, собственно, никакой деятельности и нет.

Экономический и политический процессы идут в значительной степени в противофазе. В тот момент, когда появляются экономические предпосылки для жизни, они убиваются политической невозможностью их реализовать. И наоборот. Начать выкарабкиваться заново возможно, только если эти фазы совпадут. Однако раньше, чем произойдут президентские выборы, этого случиться не может. Никогда еще в истории России перед выборами ничего путного никто не делал и делать не будет. Понятно, что любые осознанные действия сейчас связаны с крайне жесткими мерами, которые не могут быть популярны. Основная причина такого глубокого провала реформаторов - это вообще принципиальная неспособность идти на сколько-нибудь реально последовательные жесткие меры. То есть больного ребенка - капризного и нервного - поили все время сладкой микстурой. Ребенок не выздоровел, микстурой его перепоили, его от нее уже тошнит. Но если после этого сказать: «А теперь мы тебе банку касторки», - это будет чревато последствиями. Ребенок начнет кусаться.

Любое правительство, оказавшись на месте кабинета Примакова, в конечном итоге вело бы себя так же. То есть не делало бы ничего, пытаясь сохранить некую плавность и контролируемость падения в пропасть. Другое дело, что правительство Примакова наиболее адекватно данной ситуации - психологически и интеллектуально. Оно тешит себя иллюзиями, хотя эти люди в принципе неспособны даже в более благоприятных условиях проводить какой-нибудь иной курс. Они верят в ту безобразную политику, которую они вынужденно проводят.

Правительство в основном состоит из «отмороженных» лоббистов, причем гораздо большей степени «отмороженности», чем предыдущие демократы. Тот факт, что демократы разграбили страну, еще не означает, что левые неспособны делать то же самое. Наоборот, это является поводом теперь, когда уже дошло до дела, прекратить стесняться. Такие деятели, как Кулик, Маслюков и примкнувшие к ним ветераны старого правительства вроде Шаповальянца, совершенно очевидно преследуют в своей практической деятельности частные корпоративные интересы. В этом смысле у правительства есть чем заниматься, кроме спасения экономики. И слава Богу - люди не страдают от безделья и бессилия.

Совершенно лишней фигурой в правительстве является Михаил Задорнов. Даже не потому, что он там чему-то мешает. Его присутствие нарушает классовую однородность правительства. Я думаю, что больше всего в присутствии Задорнова заинтересованы коммунисты. Он там существует на всякий случай, чтобы потом была возможность обвинить нелевую часть правительства в том, что из-за нее и у них, у левых, ничего не получилось.

Однако есть два преимущества в том, что у власти находится левое правительство. Во-первых, оно действительно думает, что кризис рассосется сам. Во-вторых, оно воплощает те общественные настроения, которые, собственно, и препятствуют проведению реформ. Абсолютная неспособность левых не то что реализовать, а даже предложить какие-нибудь рецепты, которые были бы лучше рецептов правых или псевдоправых, лишает их шансов победить в протестном голосовании и захватить власть, что было бы, конечно, катастрофой для страны.

Нынешняя ситуация - это запрограммированное безвременье. Очень бы не хотелось, чтобы ее прервали какие-то искусственные обстоятельства - типа досрочных выборов. Это иллюзия, что если сейчас провести выборы, то появятся какие-то новые шансы. Потому что ни политическая элита, ни население, от которого, к счастью, мало что зависит в нашей политической жизни, но которое раз в четыре года делает определяющий многое выбор, сейчас не готово его совершить. Задача в том, чтобы левое правительство помучило население. Это необходимо. Главное - не перемучить.