архив

Финский лесник

После обвального падения спроса на продукцию лесопромышленников отрасль начала восстанавливаться. Помогли девальвация рубля и правительство. Финская группа UPM собирается воспользоваться ситуацией. Сокращая домашнее производство, она пытается сохранить бизнес в России.

«Лес сейчас нам дороже дорог», – заявил в начале апреля губернатор Новгородской области Сергей Митин. Ради заготовителей обладминистрация готова пойти на беспрецедентные меры – впервые за последние несколько лет в регионе во время распутицы отменен запрет на передвижение по дорогам лесопогрузчиков и большегрузной техники. Кризис в лесной отрасли усиливается. В конце марта в Ленинградской области приостановило работу лесозаготовительное предприятие «Русский лес», принадлежащее финскому концерну Stora Enso. Компания продается. Теперь дешевле импортировать из других стран. Другие предприятия также снижают объемы производства. Например, ООО «Сведвуд Тихвин» собирается свернуть собственную лесозаготовку и закупать лес у других компаний.

Замах на рубль
«Ситуация в лесопромышленном комплексе достаточно тяжелая. Во всем мире кризис привел к сокращению потребления и, как следствие, к снижению производства продукции деревообработки: домостроения, бумаги и мебели», – комментирует ведущий эксперт УК «Финам Менеджмент» Дмитрий Баранов. «С рынка уже ушло много небольших лесозаготовительных компаний, закрываются лесопильные предприятия, – добавляет вице-президент UPM по России Андрей Васюков. – Сложнее всего небольшим независимым компаниям, которые брали кредиты в банках, а сейчас не могут отдать. Выживут крупные холдинги с диверсифицированной структурой и минимальными издержками». Но даже большие компании в период кризиса чувствуют себя не так уверенно, как раньше.
Под брендом UPM компания работает в России с 1996 года. В 2001 году концерн приобрел контрольный пакет акций фанерного завода ЗАО «Чудово-RWS», а в июне 2005 года выкупил 100% акций предприятия. В 2003 году компания начала строительство лесопильного завода в Пестово, а в ноябре 2005 года приобрела ЗАО «Тихвинский комплексный леспромхоз» (КЛПХ). Спустя полтора года Тихвинский КЛПХ получил сертификат FSC на почти 200 тыс. га лесных угодий, которые находятся в долгосрочной аренде компании.
Еще год назад компания строила наполеоновские планы. Между UPM и группой «Свеза» было подписано соглашение о создании совместного предприятия в Вологодской области с общим объемом инвестиций более 1 млрд евро. Каждая сторона будет владеть 50% акций СП. Но реализацию соглашения пришлось отложить до лучших времен. «Проект в стадии подготовки, идет технико-экономическое обоснование, – говорят в компании. – В последнее время темпы работы замедлились, но в то же время мы получаем более выгодные предложения, например, от поставщиков оборудования, чем до кризиса».

Перестройка по-фински
Около месяца назад стало известно, что Тихвинский леспромхоз планирует почти вдвое снизить объемы заготовки. «Сейчас мы не можем, как раньше, продавать балансовую древесину (тонкоствольные верхушки деревьев, древесина с изъянами, используемая для производства целлюлозы. – Прим. «Ко») за границу», – отмечает генеральный директор КЛПХ Анатолий Байбародов. Финское целлюлозно-бумажное производство сократилось, а стоимость российской древесины стала очень дорогой, практически сравнявшись с заготавливаемой в самой Финляндии, поясняют в UPM. В предыдущие годы из России на финские заводы UPM ее поставлялось около 4 млн кубов. «В результате предпринятых мер по реструктуризации и закрытию неэффективных производств в конце прошлого года потребление древесины, поставляемой из России, уже снизилось на наших финских заводах на 2 млн кубометров», – рассказывает вице-президент UPM по России Андрей Васюков. Кроме того, в связи со снижением спроса на фанеру в прошлом году были сокращены производственные планы завода компании в Чудово (выпускает фанеру WISA, а также тонкий березовый шпон).
«Прошедший год характеризовался высокими ценами на древесное сырье и быстро ухудшающейся экономической ситуацией», – вспоминает Андрей Васюков. В сентябре 2008 года
UPM решила реорганизовать глобальную организационную структуру, закрыть самые старые и наименее эффективные предприятия в Финляндии, а также оптимизировать работу всех своих подразделений. Новая оргструктура, действующая  с 1 декабря 2008 года, помогает компании более эффективно использовать ее конкурентные преимущества.
Теперь UPM, в том числе и в России, состоит из трех бизнес-групп, а именно: «Энергия и целлюлоза», «Бумага» и «Специализированные материалы». «В 2008 году компания уже заявляла о сокращении производства на 40% на двух своих предприятиях в Новгородской области. Логично, что сейчас она может продолжить сокращать производство, отказаться от выполнения инвестиционных программ и даже пойти на закрытие некоторых предприятий», – полагает Дмитрий Баранов. Однако в UPM категорически отрицают возможность закрытия российских заводов, подчеркивая, что эта схема оптимизации расходов будет применяться лишь в Финляндии. «В конце 2008 года были закрыты бумагоделательный завод в Каяни (Финляндия. – Прим. «Ко»), а также целлюлозный завод Тервасаари», – отмечает представитель UPM.
По пути сокращения затрат и закрытия наименее рентабельных производств идет не только UPM. «В Группе «Илим» была разработана программа антикризисных мер, которая включала сокращение затрат, корректировку производственных мощностей в зависимости от спроса, закрытие самого нерентабельного и устаревшего производства на нашем филиале в Коряжме, рефинансирование части валютного долга и другие меры», – сообщает руководитель пресс-службы Артем Савко.

Заградительный кругляк
Ситуацией, когда отдельные предприятия сокращают производство или даже закрываются, решили воспользоваться другие участники рынка, стремящиеся побыстрее занять освободившиеся ниши. Еще в декабре Архангельский ЦБК говорил о сокращении производства на 40%, но уже с марта ситуация кардинально изменилась. «Комбинат на 100% загрузил мощности по производству бумаги и целлюлозы», – заявляет директор по продажам и маркетингу предприятия Антон Войтов. Оживление на рынке он связывает с падением курса рубля: в феврале закончились складские запасы, цены на импортную продукцию из-за девальвации рубля выросли, и многие потребители, кто имел такую возможность, перешли на отечественную продукцию. «Производители, ориентированные не только на экспортный, но и на внутренний рынок, – безусловно, в более выгодном положении. Хотя и на российском рынке, защищенном высокими импортными пошлинами, конкуренция между отечественными производителями целлюлозы и картона обострилась, что приведет к падению и рублевых цен тоже», – говорит директор по стратегическому развитию «ЛПК Континенталь Менеджмент» Елена Несветаева.
В UPM по итогам I квартала также ждут роста продаж, но лишь по отдельным товарным группам. Дело в том, что компания производит и импортирует этикеточную бумагу одностороннего мелования, аналогов которой в России нет, а значит, после того как у потребителей закончатся складские запасы, закупленные еще по старым ценам, они вновь начнут покупать ее продукцию. «После некоторого спада в конце 2008 года – начале 2009-го на нашем заводе в Пестово, например, производство во II квартале возросло, завод работает в три смены, – рассказывает Андрей Васюков. – Это происходит за счет перераспределения заказов с финских заводов на пестовское предприятие». Одной из основных антикризисных мер, принятых в UPM, сотрудники группы называют введение продаж бумаги и самоклеящихся этикеточных материалов за рубли.
В условиях нестабильности валютных курсов клиентам значительно проще планировать свой бюджет, исходя из рублевых цен. Не говоря уже о том, что из-за значительного снижения курса нацвалюты продукция, производимая в России, стала дешевле зарубежных аналогов.
Однако говорить, что кризис в лесопромышленной отрасли достиг дна и скоро начнется рост, нельзя. Несмотря на то, что на отдельных предприятиях производство растет, ближе к концу года рынок может накрыть вторая волна. Многие эксперты связывают это с повышением в конце 2009 года экспортных пошлин с 15 до 50 евро за 1 кубометр необработанного леса. «Возможно, правительство продлит прежние условия еще на год, особенно с учетом того, что почти все крупные проекты все равно сейчас заморожены», – не исключает исполнительный директор Лесопромышленной конфедерации
Северо-Запада России Денис Соколов. «Но это будет не более чем отсрочка. Если решение вступит в силу, для финских компаний станет экономически нецелесообразно закупать российский лес», – констатирует Андрей Васюков. По его словам, он и так уже очень дорогой. Финны ищут внутренние источники для замещения российской древесины. Напомним, что до начала кризиса Финляндия ежегодно потребляла 75 млн кубов леса. 19% этого объема – 10,5 млн кубометров – поставлялось из России. Половина российского экспорта в Финляндии приходилась на березовый баланс, используемый для производства коротковолокнистой целлюлозы. Если экспорт полностью прекратится, большие объемы древесины останутся невостребованными в России. Лесозаготовителям станет невыгодно заниматься заготовками, они уйдут, а цены на деловую древесину на внутреннем рынке значительно вырастут. «Вряд ли это допустят власти, – говорит Дмитрий Баранов. – А значит, появляется надежда на то, что реализация самых радикальных мер, а именно восстановление запретительных экспортных пошлин на круглый лес, в конце года не состоится».