Футурошок
Новый министр культуры, фамилию которого я еще не выучил, в своей первой же тронной речи определил, что есть штык, а что обух, и каковы у них взаимоотношения с подведомственной министру культурой. Культуре, как выяснилось, очень больно, ее бьют с двух сторон. Сверху, как сваю, ее молотит обух бескультурного телевидения. А в самое сердце жалит штык молодцеватого критика.
Министр обещал сделать что-нибудь, чтобы облегчить страдания несчастной. Ура-ура, наконец-то из Останкина выгонят «Новых русских бабок», и они пойдут, горемычные, петь песни в переходе у метро «Алексеевская». Программа «Аншлаг, аншлаг» уедет в родную алтайскую деревню Михаила Евдокимова и более оттуда не вернется. Евгений Петросян сядет писать книги о природе закадрового смеха. Михаил Задорнов уйдет в политику и зайдет в телевизор с другого входа, став соратником Рогозина по блоку «Родина». Его выступления в Госдуме начнут транслироваться в прямом эфире, разгоняя скопившуюся там скуку.
Конечно, скука, а что вы хотели? В прайм-тайм теперь будет ретроспектива фильмов Сокурова. Вместо юбилея Баскова – юбилейный концерт в честь Майкла Наймана (прямая трансляция из Дома музыки, что на Красных холмах), вместо «Поля чудес» – «Лебединое озеро». Хотя, впрочем, новых русских бабок я бы оставил, пригласив вести программу «Время». Поскольку эта программа на 30% теперь состоит из мирных, но твердых инициатив президента и обсуждения их достоинств, а на 70% – из сводок пожаров, автокатастроф, войн, тайфунов и прочего, из чего состоит повседневная жизнь человека нового миллениума, то и вести ее должны деревенские бабки. Это обезьяна не всегда соображает, кого она видит в зеркале, а человек (тем более человек, смотрящий
Телевизор) обязан узнавать себя зеркального.
И тогда, отбросив обух, освободив голову для чего-нибудь прекрасного и возвышенного, министр сможет заняться отражением штыковой атаки, предпринятой на искусство критиками.
Тут министр снова прав. В эпоху, когда на рынок выходят тысячи книг, фильмов и спектаклей, роль критика возрастает стократно. Это он, как мастер по кастингу, вылавливает в толпе интересное лицо и предъявляет его читателю. Это он ползает на коленках по асфальту, разрисовывая его указательными стрелочками: сюда ходи, а туда – ни-ни. И любому мастеру культуры, а тем более всеобщему по культуре министру, обидно, что от какого-то ничтожного критика (который и на губной гармошке не сыграет, не то что на арфе) зависит успех или неуспех его творения. Министр даже назвал одну конкретную фамилию: музыкального критика Петра Поспелова, который особо ненавистен в тех кругах, откуда министр и взялся.
Мне однажды довелось дегустировать разные сорта виски ChivasRegal в компании с певцами Большого театра. На фамилию Поспелов они среагировали так, будто я плюнул в них чистейшим «чивасом». Я тогда, будучи в благодушном настроении и в ожидании профитролей, не стал заводить волынку, а теперь уж скажу. Господин министр, дорогие мои собутыльники! До этого нового миллениума, до которого мы дожили, большинство критиков в отличие от нас просто не дотянули. Критик, как профессия, вырождается. Есть масса агитаторов, главарей, горлопанов, ярмарочных зазывал, которые числят своей сверхзадачей привести читателей на тот или иной фильм, убедить их купить книжку или сходить на концерт. А вот критиков, людей убежденных, что есть еще ценностей незыблемая скала, почти не осталось. Так что вам, господа и друзья, Петра Поспелова надо беречь как совесть – смолоду, с первых министерских дней. А то кто вам еще скажет правду? И так вокруг уже развелось как мух, медовых уст, из которых раздается одна благодарность да умиление.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
