Top.Mail.Ru
архив

«Газпром» средней дальности

Состоявшийся на прошлой неделе совет директоров «Газпрома» прошел на удивление мирно, если не считать провала загадочной попытки топ-менеджеров компании обеспечить свою несменяемость. Совет решил выплатить по итогам года относительно неплохие дивиденды, одобрил интеграцию с «Сибуром», рекомендовал акционерам утвердить аудитором холдинга компанию PricewaterhouseCoopers и в очередной раз ничего дурного не сказал о взаимоотношениях «Газпрома» с «Итерой», «Стройтрансгазом» и «Сибуром». Все это наводит на мысли о том, что «революция» в газовой промышленности будет «бархатной», без громких процессов и скандалов. Одни команды менеджеров сменятся другими, а бизнес-процессы будут течь своим чередом. Так что «Итере», в последнее время спешно стремящейся превратиться в публичную компанию, тревожиться особенно не о чем: дело будет жить. Совсем другой вопрос – кому оно будет принадлежать.

Всепрощение?

Попытка менеджеров «Газпрома» вписать в устав общества поправку, по которой член правления может быть досрочно отправлен в отставку только единогласным решением совета (естественно, без учета голоса увольняемого) не прошла. Осталось загадкой только то, кто и на что надеялся, внося такое несусветное предложение, и зачем «раскручивал» его в СМИ как вполне серьезное. Наверное, ни одному человеку, мало-мальски осведомленному о сложном комплексе отношений государства и газового монополиста, даже в дурном сне не привиделось бы, что «газпромовский» совет под руководством первого заместителя председателя президентской администрации Дмитрия Медведева примет такое решение. Если только за этим не стоит желание в очередной раз прозондировать почву под ногами Вяхирева – уволят или нет. Хотя было ведь сказано тем же Медведевым: государство еще не думало о замене председателя правления, равно как и о его сохранении. Настанет 31 мая (последний день работы Рэма Ивановича согласно контракту), – тогда акционеры и начнут заниматься кадровой работой. Ключевым на совете был вопрос о сохранении контрольного пакета «Газпрома» в «Сибуре», в офисе которого и проходило собрание. Выкуп 51% новой эмиссии газонефтехимической компании рассматривался более двух часов. В «Сибур» решено вложиться, но с оговоркой: сначала необходимо произвести детальную оценку стоимости его акций и продумать схему оплаты. Конечно, вероятность того, что в дальнейшем сделка будет заблокирована, не исключена, – но в целом одну из глав, повествующих о деяниях «Газпрома» и дружественных ему компаний в переходной российской экономике, можно считать почти закрытой. Ряд наблюдателей воспринял итоги мирного совета директоров примерно так: на фоне завершенной наконец «операции НТВ» президентская команда готова простить Вяхиреву и его сподвижникам целый ряд грехов прошлых лет. Тем не менее нынешние владельцы и менеджеры «Газпрома», а также аффилированных и смежных с ним бизнесов в обозримом будущем вынуждены будут посторониться. Новая команда не стала ломать стулья, а спокойно и неторопливо перекрыла ряд каналов вывода активов, вошла в курс дела и к началу лета будет вполне готова заняться сменой менеджеров, отложив пересмотр отношений с «дочками» и партнерами на потом. Так что «всепрощение» оказывается весьма и весьма ограниченным: сначала вы делаете то, что надо, а затем сдаете дела. Компенсацией может стать сохранение доли в бизнесе и что-то вроде специальной «налоговой амнистии». Такой вариант развития событий не сулит ничего хорошего компании «Итера». Именно этим вызваны ее нынешние явно запоздалые попытки поправить свой имидж на Западе. В то же время именно «Итера» подготовлена к «умеренно-неблагоприятному» варианту развития событий лучше, чем кто бы то ни было.

Кто тебя выдумал

«Газпром» действует одновременно на внутреннем и внешнем рынках. При этом государству хочется от «Газпрома» вещей весьма противоречивых. На внутреннем рынке неплохо бы иметь полнейший либерализм и разделение добывающих, транспортных, дистрибуторских и трейдерских компаний (причем желательно с реальной конкуренцией между ними). На внешнем – наоборот, хочется видеть монополиста, который может влиять на цены, бороться с иностранными конкурентами и вообще работать спокойно и без ненужной суеты. На рынках ближнего зарубежья тоже нужен агент влияния, но совсем другого рода, – озабоченный не прибылями, а приобретением этого самого влияния. Но чтобы при этом до поры до времени не внушал колонизируемому субъекту излишних страхов. Сейчас все эти функции так или иначе объединены в «Газпроме». При этом эффективность его работы на внутреннем рынке приносится в жертву ради достижения экспортной доходности. Она, в свою очередь, используется для субсидирования низких внутренних цен и политической деятельности в странах бывшей империи. Что касается проникновения на новые, нетрадиционные для себя рынки, то этим «Газпром» занимается вполсилы, ограничиваясь работой с такими друзьями России, как Иран, Вьетнам и Индия. Но даже на этих рынках недостаток средств не дает «Газпрому» развернуться по-настоящему. Причина недостатка средств – нетривиальная финансовая политика. Редкая нефтегазовая компания будет держать все яйца в одной корзине – даже такой замечательной, как связка «Западная Сибирь – Западная Европа». Слишком уж велики масштабы вложений. В определенный момент корпорация – владелец подобного богатства, оставляя за собой операционный контроль над предприятием, стремится обменять часть своей доли в нем на долю в других проектах, как правило, в новых для себя ресурсных провинциях и рынках. Так достигается глобальное присутствие при ограниченных инвестиционных ресурсах. «Газпром» развивается иначе: он стремится расширяться, оставляя за собой 100-процентную долю в основном бизнесе, а иностранцев допуская лишь к участию в периферийных проектах на конечных участках газопроводов. Конечно, так «Газпром» сохраняет за собой всю прибыль. Но газовый бизнес по сути своей медленный, инвестиции окупаются надежно, но на протяжении десятилетий, а стоимость капитала и учетная ставка для «Газпрома», увы, весьма высоки. Эту проблему менеджеры «Газпрома» и пытаются решить, продавая малые пакеты акций дружественным покупателям газа – Ruhrgas и Winterschal. Тогда как общепринятой практикой является акционирование конкретных месторождений и продажа пассивных долей в них покупателям газа этих месторождений. Ибо немцам-дистрибуторам мало дела до Ирана и Вьетнама, которые они сейчас получают в нагрузку к правам на сибирский газ. И только в СНГ у «Газпрома» есть надежный помощник – «Итера». Уникальная компания. В самом деле, многие трейдеры занимались газом, но никому не удавалось договориться и с «карманной» «газпромовской» администрацией Ямало-Ненецкого автономного округа, чей газ составляет основу продаж «Итеры», и с «Газпромом», по чьим трубам идет этот газ. Именно на «Итеру» кивает «Газпром», рассказывая о доступности своих транспортных систем для независимых поставщиков. Оставим профессиональному акционеру Борису Федорову выяснять, сколько именно активов было выведено менеджментом «Газпрома» через «Итеру». Но если бы такой компании не было, акционерам «Газпрома» стоило бы ее придумать. Ведь именно через «Итеру» «Газпрому» удается без шума и пыли превращать энергетические долги стран-соседей в восстановленные хозяйственные связи. Интерес «Газпрома» к любому предприятию вызывает немало шума. А много ли было разговоров о покупке «Итерой» комбината в Рыбнице, что в Приднестровье? Смог бы «Газпром» войти в акционерные капиталы газовых монополий стран Балтии и Закавказья? Ведь в бывших советских республиках с большой опаской смотрят на полугосударственные российские корпорации, воспринимая их как атрибут российского империализма. А маленькая, «ничья», зарегистрированная во Флориде мобильная «Итера» – зверь совсем не страшный. Теперь уже, конечно, такой фокус не пройдет. «Итера» стала слишком известной. Украинскую газовую трубу ей уже, видимо, не получить. Но выход «Итеры» из тени состоялся именно тогда, когда прятаться уже не было необходимостью. Ключевые приобретения были сделаны, и «Итере» оставалось лишь консолидировать свои позиции, зафиксировать статус. Что сейчас и происходит. Так что именно «Итера» де-факто оказалась «Газпромом» средней дальности».

От Ашхабада до Нью-Йорка

Эксклюзивность «Итеры» немного бы стоила, если бы компания ограничивалась отношениями с «Газпромом», российскими министрами и главами газодобывающего округа. Тоже, конечно, немало: как это формулирует Счетная палата, в налогооблагаемую базу включаются объемы закупок газа исходя из оптовых цен на газ «для внутрисистемного потребления» ОАО "Газпром", а переданный на реализацию по договорам комиссии газ продается за пределы РФ. «Внутрисистемно» при этом потребляется не газ, а что-то другое. Однако бизнес-отношения, дающие компании прилично зарабатывать «на государстве», совершенно не обеспечивают надежности бизнеса. Для этого необходимо участие в иностранных проектах. В этом смысле бизнес «Итеры» защищен от действия властей на порядок лучше, чем бизнес, к примеру, господ Гусинского и Березовского. Фактически «Итера» уже несколько лет является ключевым газовым оператором СНГ. Уже в 1999 году «Итера» продала в страны СНГ 40 млрд куб. м газа – вдвое больше, чем «Газпром». А в прошлом году – 55 млрд куб. м., оставив газовой монополии только возможность оплаты газом транзита в Европу. «Газпром» имеет от СНГ колоссальные долги (возникшие во многом из-за поставок газа по неправдоподобно высоким ценам), обманутые ожидания насчет допуска к капиталу маленьких суверенных газовых монополий и постоянную головную боль. Кажется, если бы трубу в Европу исхитрились проложить минуя экс-советские государства, «Газпром» забыл бы об их существовании уже на следующий день после открытия трубы. «Итера» же словно доказывает «старшему брату», что прибыли в СНГ не меньше. Просто надо торговать умеючи. А основой бизнеса «Итеры» до сих пор является туркменский газ, допуск к которому, естественно, требует совершенно особых отношений с Туркменбаши. «Итера» владеет особым искусством. Едва ли кто лучше нее в середине 90-х «разруливал» сложные бартерные многоходовки (туда – газ, обратно – зерно, машиностроительную продукцию, ширпотреб и т.д.). Мало кто умел так эффективно работать с исключительными по недисциплинированности и отсутствию оборотных средств покупателями – украинскими энергостанциями, включая в оборот их почти ничего не стоящие векселя. Уж сколько украинских газотрейдеров, вплоть до государственного «Нафтогаза», стали банкротами, а «Итере» все нипочем. На пространстве СНГ никто искуснее «Итеры» не мог создать как межстрановую напряженность («Туркмения прекращает поставки газа Украине...»), так и внутристрановые правительственные кризисы. Влияние «Итеры» на политическую ситуацию на Украине переоценить едва ли возможно. Может, расскажут когда-нибудь, из-за какой малости газопровод во владение не получили. Для полной защищенности «Итере» осталось стать публичной компанией. Первый шаг – правда, до крайности неуклюжий – уже сделан. Несколько недель назад мировая и российская публика могли видеть в газетах и на экранах мониторов сложные схемы перекрестного владения между составляющими холдинг «Итера» фирмами, а также потрясающий список акционеров головного предприятия Itera Group NV. Глава компании – уроженец Ашхабада Игорь Макаров (26,01% акций в трастовом управлении). Еще 13% распределены между шестью основателями «Итеры» – гражданами США и Швейцарии. Об остальных 60,99% акций известно, что они аккумулированы двумя фондами, находятся в управлении Van Doorn FSI Ltd. и используются для поощрения сотрудников «Итеры», «длительное время проработавших в группе компаний и внесших заметный вклад в развитие ее бизнеса». Дивиденды в предыдущие годы не выплачивались, а прибыль реинвестировалась – главным образом «в разработку газовых месторождений в России». Оба пресс-релизных рассуждения выглядят абсолютно двусмысленно на фоне обсуждения общественностью обстоятельств и способов передачи «Газпромом» месторождений в пользу «Итеры», а также темных разговоров о настоящих владельцах или бенефициариях компании. С такой «прозрачностью» на Нью-Йоркской бирже делать нечего – это ясно как божий день. Первый шаг, конечно, тоже дело. Однако важно не опоздать – Владимир Гусинский вот пытался в 2000 – 2001 годах продать НТВ иностранному инвестору. Но было уже поздно.

Еще по теме