Четыре вызова для Миллера
Фото: ТАСС
Выдержит ли «Газпром» испытания, которым его подвергли время и рынок? Сохранит ли он свой доминантный статус, который устоял, пока нефтяная промышленность распадалась на отдельные компании после распада СССР
Газовый ценопад
Во-первых, на «Газпром» давят цены на его главную продукцию — природный газ, а точнее — «сухой отбензиненный газ» с содержанием метана около 95 %. Именно этот товар компания доставляет потребителям в России и за границей. В октябре средняя цена на крупнейшей в Европе газовой торговой площадке TTF равнялась $3.30 за миллион британских тепловых единиц, что соответствовало всего $105 за тысячу кубометров (по стандартам ФАС, где тысячу кубометров экспортного газа приравнивают к 31.35 млн БТЕ, хотя «Газпром» считает по 32.056, а с учетом теплотворной способности российского газа в трубах надо считать по 31.94 млн БТЕ).
К каким коэффициентам пересчета ни прибегай, а цена получается очень низкая, тем более что «Газпром» в расчетах с европейскими клиентами вынужден сейчас ориентироваться в основном на индексы TTF и других хабов, подгоняя под них даже цены в долгосрочных контрактах, привязанных к стоимости мазута. Надо еще учесть растущую долю спотовых и краткосрочных контрактов в портфеле российского поставщика, где цена индексируется непосредственно по показателям хабов. И если за прошлый год «Газпром» в отчетности показывал среднюю цену реализации газа в дальнем зарубежье на уровне $246.40 за тысячу кубометров, то в этом году этот показатель может вернуться на уровень 2016 года, когда компания рапортовала о средней цене $176.
Сейчас цену диктует импортный сжиженный газ, которого на рынке явный переизбыток, — и положение это сохранится в обозримой перспективе. Мало того, по прогнозу аналитика Майка Фулвуда из Oxford Institute for Energy Studies (OIES), к середине 2020 года цены в Европе могут откатиться на уровень $71 за тысячу кубометров, то есть ради сохранения рыночных ниш на традиционном рынке «Газпром» будет вынужден торговать там газом практически по внутрироссийским ценам, неся чистые убытки в стоимости транспортировки, экспортной пошлины и прочих издержек. В октябре средняя цена газа на ММВБ составляла, по данным Международного энергетического агентства, $1.52 за миллион БТЕ, то есть вдвое меньше, чем на TTF.
Низкие цены реализации газа, которые, по всем признакам, сохранятся надолго, серьезно подрывают способность «Газпрома» выполнять инвестиционную программу не только в плане мегапроектов вроде «Силы Сибири» и «Потоков», но и в обычных производственных делах.
Курс на СПГ
Во-вторых, давление на «Газпром» оказывает и переориентация отечественной газовой отрасли с трубопроводных поставок на производство и экспорт сжиженного природного газа (СПГ). Эта переориентация обусловлена объективными причинами. Изобилие газовых ресурсов страны, которых хватит на сто лет и более, не встречает достаточного спроса ни внутри России, ни за ее пределами, если рассчитывать только на трубопроводы. Потребление газа в Европе не растет и расти не будет — там несколько увеличивается лишь рыночная ниша на возмещение спада во внутренней европейской добыче газа. Нишу эту с избытком закрывают поставки СПГ, с которым «Газпрому» все труднее конкурировать. Что касается Азии, то и там один с трудом навязанный китайцам трубопровод «Сила Сибири» лишь в малой степени увеличивает газоэкспортный потенциал России, да и то на проектную мощность 38 млрд кубометров в год этот маршрут сможет выйти лишь лет через десять.
Остается развивать производство СПГ, и здесь «Газпром» плетется далеко позади того же ПАО «НОВАТЭК», которое в составе международного консорциума быстро и эффективно (хотя и в особом «нулевом» налоговом режиме) ввело в эксплуатацию проект «Ямал СПГ» и начало работать над другими арктическими газовыми проектами. У «Газпрома» же за плечами — длинный список провалившихся проектов СПГ от Штокмана до Владивостока и от Харасавэя до Балтики. Производство СПГ на Сахалине было организовано консорциумом в составе Shell и японских компаний, и только потом «Газпром» отжал у иностранцев контрольный пакет в проекте путем наглого административного давления.
Иными словами, в глазах руководства отраслью и страной «Газпром» — не та компания, которая может возглавить переход от торговли газом по трубам к экспансии российского СПГ на глобальные рынки. Такую роль газовый гигант вряд ли сможет играть не только из-за непрофессионализма в новом бизнесе, но, кстати, и из-за его репутации как «политического инструмента Кремля». На этой сцене наступило время новых актеров.
Дело — труба
В-третьих, давление идет со стороны регуляторов энергорынка Европы. Антимонопольные правила, введенные так называемым Третьим энергетическим пакетом и усиленные новой редакцией «газовой директивы» в составе этого пакета, уже привели к срыву газпромовского проекта «Южный поток» и к списанию огромных средств, вложенных в это начинание без того, чтобы дождаться разрешений от Еврокомиссии. «Турецкий поток» с одной трубой, которая по замыслу Москвы должна войти из Турции на территорию Евросоюза и достичь Австрии, тоже пока не имеет всех необходимых разрешений, хотя бюджеты на строительство сегментов этой трассы в Болгарии и Сербии уже осваиваются подрядчиками «Газпрома».
На Балтике, похоже, четыре трубы «Северного потока-1» и «Северного потока-2» смогут работать лишь в половину проектной мощности, поскольку регулирующие органы Евросоюза не позволяют «Газпрому» монопольно заполнять германские газопроводы OPAL и EUGAL, которые должны принимать этот газ и доставлять его через Чехию в Австрию. В дополнение к этим ограничениям, от «Газпрома» требуют передать права собственника или оператора «Потоков» независимой компании с прозрачными тарифами и методами управления и к тому же обеспечить доступ к трубе «третьих сторон», то есть не зависимых от «Газпрома» поставщиков газа. В настоящее время Федеральный закон «Об экспорте газа» закрепляет исключительное право на экспорт за собственником единой системы газоснабжения, то есть за «Газпромом», с чем европейские борцы против монополизма категорически не согласны.
Если вспомнить, что российская сторона ворчливо, но неукоснительно выполняла все прежние условия и требования европейских регуляторов газового рынка, поскольку продолжение «монопольных практик» грозило нашему поставщику колоссальными денежными штрафами, то можно ожидать, что и на сей раз Москва может пойти на радикальный пересмотр статуса «Газпрома». А это будет означать реформу всей отрасли, предоставление другим компаниям права на экспорт и даже расчленение «Газпрома» с выделением из него газотранспортной компании по типу «Транснефти».
Расчленить гиганта
И, наконец, наблюдатели могут заметить давление с четвертой стороны, которое стало подталкивать «Газпром» к изменению его статуса. С завершением серии мегапроектов — «Потоков» и «Силы Сибири» — компания теряет одну из своих функций — обеспечение выгодными контрактами подрядчиков строительства газопроводов. И подрядчики эти уже принимают меры, чтобы, завершив этот этап чрезвычайно прибыльного бизнеса, выйти на новые рубежи.
«Газпром» ведет переговоры о выкупе у обогатившихся на его подрядах владельцев их компаний: «Стройгазмонтаж» Аркадия Ротенберга и «Стройтранснефтегаз» Геннадия Тимченко. «Стройгазконсалтинг», некогда контролировавшийся Зиядом Манасиром, уже через цепочку других собственников перешел в собственность группы «Газпром».
Бывшие подрядчики — а среди них и активно развивающий бизнес СПГ совладелец «НОВАТЭК» Тимченко — будут искать применение накопленным финансовым средствам в России, так как за границей они находятся под санкциями. И здесь оптимальным вариантом для них стало бы расчленение «Газпрома». В ходе этой реформы они могли бы использовать не только деньги, но и пресловутый «административный ресурс», чтобы установить контроль над наиболее привлекательными подразделениями «Газпрома», которым принадлежат лицензионные права на гигантские запасы газа в Арктике, чтобы развивать там проекты по производству и экспорту СПГ.
Эта группа лиц явно заинтересована в реформе российской газовой отрасли — точно так же, как заинтересованы в ней руководители «Роснефти» и нефтегазовых компаний страны. С учетом давления с трех других сторон на нынешнего газового монополиста, нельзя исключать, что в Кремле вернутся к идее создания либерального газового рынка.
Нельзя сказать, что в «Газпроме» не осознают потенциальные риски такого многостороннего давления на интересы нынешнего менеджмента компании. Именно в этой системе координат следует рассматривать и оценивать недавно прозвучавшие предложения создать еще одну госкомпанию-монстра для развития нефтегазовых проектов в Арктике — обязательно с участием «Газпрома». Здесь просматривается паническая реакция монополиста на успех там частного бизнеса СПГ с привлечением иностранных компаний.
Пока трудно оценить шансы сценария реформы газовой отрасли с разделом «Газпрома». Шум в СМИ по поводу грядущего «анбандлинга» уже поднимали многократно (в последний раз в 2012 году), но в повестке дня президентской комиссии по ТЭК этот вопрос так и не появился. Говорят, тогда реформе воспротивился «Газпром», предсказавший руководству страны перебои в снабжении внутреннего рынка и возможное социальное напряжение в результате реформ, а также Министерство финансов, где считают, что любая крупная реформа — это потеря значительной части налоговых поступлений в течение нескольких лет. Посмотрим, сработают ли эти аргументы в нынешней ситуации.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
