«Гроссбанкам» капут?
Германия стоит на пороге самого серьезного за всю послевоенную историю банковского кризиса. По итогам 2002 года суммарные убытки банков, входящих в первую четверку, превышают $1 млрд. Глава Deutsche Bank Йозеф Аккерман призывает канцлера Герхарда Шредера создать так называемый плохой банк – специальное агентство, которое выкупило бы самые проблемные кредиты, составляющие 7 млрд евро.
Эта инициатива вряд ли понравится немецким налогоплательщикам. Однако у частных банков, решивших таким образом избежать банкротства, есть весьма существенный контраргумент. Своими трудностями «гроссбанки» – Commerzbank, Dresdner Bank, HypoVereinsbank (HVB) – в значительной степени обязаны государству, от которого сейчас ждут помощи.
Большинство немецких предприятий развиваются не за счет привлечения средств на фондовом рынке, как это происходит, например в США, а за счет банковских кредитов. Причем на долю «гроссбанков» приходится лишь 14% национального кредитного рынка. А «контрольный пакет» принадлежит земельным банкам (Landesbanken) и сбербанкам (Sparkassen), принадлежащим региональным и федеральным властям. Эти финансовые институты не являются публичными компаниями и не обязаны генерировать прибыль. Поэтому они могут работать даже с нулевой маржой. Не случайно в Германии средняя разница между ставками привлечения и размещения составляет всего 1%, тогда как в США – 4%.
Неудивительно, что при наличии таких конкурентов «гроссбанкам» довольно сложно зарабатывать деньги на внутреннем рынке. Переломить ситуацию позволило бы анонсированное в начале 2000 года слияние Deutsche Bank и Dresdner Bank. Однако перспектива появления такого супергиганта, способного более активно влиять на процентную политику на внутреннем рынке, видимо, не устраивала федеральные власти, заинтересованные в том, чтобы национальная экономика по-прежнему получала дешевые кредиты.
В росте немецкой экономики заинтересовано и руководство Евросоюза. Поэтому далеко не факт, что будет выполнено принятое в 2001 году постановление Еврокомиссии, обязывающее с 2005-го по 2015 годы лишить госгарантий немецкие земельные и сберегательные банки. Эта мера существенно облегчила бы жизнь «гроссбанкам», поскольку в таком случае кредитные рейтинги их государственных и муниципальных конкурентов существенно снизились бы, а значит, увеличилась бы стоимость привлекаемых ими ресурсов.
В любом случае пока госбанки сохраняют правительственные гарантии. А «гроссбанки», которым до сих пор удавалось компенсировать неудачи на внутреннем рынке, благодаря инвестиционному банкингу и расширению зарубежных операций в 2002 году столкнулись с тотальным падением котировок на ведущих фондовых биржах и волной корпоративных банкротств, захлестнувших США и Европу.
Последнее характерно и для Германии. Около трети убытков, понесенных «гроссбанками», связано с банкротством десяти крупнейших немецких компаний. Чего стоит одна Kirch Group, задолжавшая Deutsche Bank 700 млн евро. Только удачная распродажа непрофильных активов позволила Deutsche Bank, кстати, единственному из «большой четверки», завершить 2002 год с прибылью 397 млн евро.
Другим «гроссбанкам» повезло гораздо меньше. Dresdner Bank погубило активное кредитование американских промышленных компаний «средней руки». HypoVereinsbank – неплатежеспособность восточных немцев, которым банк выдавал ипотечные кредиты в период объединения Германии. Commerzbank, впервые за свою 133-летнюю историю понесший убытки, составившие по итогам 2002 года 298 млн евро, также подвела ипотека, а также малый и средний бизнес.
Неудачники пытаются сейчас исправить положение, сокращая персонал, и подобно Deutsche Bank продавая некоторые активы и подразделения. Так Commerzbank намерен отправить в свободное плавание свое ипотечное подразделение, а также свою американскую инвестиционную «дочку» Montgomery Asset Management.
В свою очередь, руководство HVB рассматривает возможность продажи принадлежащих банку пакетов акций Allianz и Munich Re. Кроме того, HVB собирается выпустить конвертируемые облигации на 3 – 4 млрд евро с тем, чтобы, как утверждает председатель совета директоров HVB Group Дитер Рампль, увеличить коэффициент достаточности капитала. Однако рыночная капитализация HVB составляет сегодня всего 4,5 млрд евро. По мнению аналитиков, при такой рыночной стоимости выпустить конвертируемые облигации на 4 млрд евро – почти нереально, поскольку размывание акционерного капитала при конвертации облигаций в акции будет очень значительным. Более вероятным выходом из кризиса для HVB и Commerzbank может быть их слияние, слухи о нем упорно циркулируют на немецком финансовом рынке с начала года. Однако подобная перспектива вряд ли придется по душе Deutsche Bank, который и по капиталу, и по активам, очевидно, будет проигрывать образованному в результате возможного слияния финансовому институту.
Вероятно, поэтому Йозеф Аккерман и выдвинул идею создания «плохого банка». Она по крайней мере сохраняет статус-кво в немецкой банковской системе. Тем более что кредиты, выданные Deutsche Bank, ему передавать не предполагалось.
«Плохой банк», безусловно, дорого обойдется налогоплательщикам и избирателям Шредера, равно, впрочем, как и всей еврозоне. Но, с другой стороны, крах крупнейших банков не самым лучшим образом отразится на позициях немецких экспортеров. Особенно на восточноевропейском и российском рынках. Ведь связанное кредитование, предполагающее выдачу кредита под закупку определенного оборудования или товаров, стало весьма распространенной формой взаимодействия немецких банков с их восточными контрагентами. Например, вице-президент российского банка «Уралсиб» Александр Дементьев называет немецкие банки «одними из самых партнерских».
По словам собеседников «Ко», из этого вовсе не следует, что немецкий банковский кризис может негативно отразиться на России. По мнению председателя правления «Дойче Банк Москва» Алексея Родзянко, «Россия – это здоровое поле деятельности для немецких банков, поскольку здесь есть экономический рост, который в данный момент отсутствует в Германии». Более того, Родзянко считает, что даже последствия гипотетических объединений крупнейших немецких банков, слухи о которых постоянно муссируются в международной прессе, не будут для России негативными.
И все же логично предположить, что, несмотря на наличие немецкоговорящего президента и совместную российско-германскую борьбу против войны в Ираке, «гроссбанки» теперь едва ли станут кредитовать по льготным ставкам дружественные Кремлю российские банки и компании.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
