Имидж – ничто, жажда – все

Китайские и индийские нефтяные компании подбирают все, до чего по каким-либо причинам не добрались европейские и американские концерны, а также вкладывают деньги в страны, не пользующиеся популярностью у западных инвесторов.

Пока Запад ждет окончания «дела ЮКОСа» и сетует на административный произвол в России, китайские и индийские компании делают российскому правительству «непристойные предложения». В начале февраля появились слухи о том, что китайская нефтяная компания CNPC дала российской «Сибнефти» кредит на покупку отобранного у ЮКОСа «Юганскнефтегаза». Пресс-служба CNPC этот слух категорически отрицает, однако уверенности в том, что Китай не приложил руку к покупке «Юганскнефтегаза», у зарубежных экспертов нет.

Тем временем 22 февраля глава индийского министерства нефти и газа Мани Шанкар Айяр заявил, что Индия готова инвестировать в российскую нефтяную отрасль колоссальную сумму – $25 млрд. На эти деньги индусы могут купить не только «Юганскнефтегаз» (своего интереса к нему Айяр не скрывает), но и несколько других крупных компаний. Индусы также надеются принять участие в разработке месторождений на Сахалине и планируют расширить сотрудничество с Россией в области энергетики.

23 февраля глава индийского нефтегазового гиганта ONGC Субир Раха подписал с главой «Газпрома» Алексеем Миллером меморандум о совместной разработке газовых и нефтяных месторождений в России, Индии и других странах. «У нас нет долгов и много свободных денег. А у «Газпрома» есть газ, который нам нужен», – заявил Раха.

Азиаты и чужаки

В начале 1990-х Индия столкнулась с нехваткой нефти. В 1990 году индийское правительство под давлением МВФ ослабило государственный контроль над экономикой, начался процесс либерализации. Для частных лиц были открыты ранее запретные сектора индийской индустрии, в страну потекли зарубежные инвестиции. В результате страна осознала, что внутренних ресурсов для удовлетворения спроса не хватает. Индийские нефтяники могли предложить 176,4 млн баррелей нефти в год, в то время как для нормального развития страны требовалось 252 млн баррелей. Чтобы покрыть эту нехватку, страна начала импортировать энергоресурсы из Ирана, Катара и Омана.

Перед Китаем проблема дефицита нефти возникла в те же годы, что и перед Индией. До 1993 года страна была не импортером, а экспортером нефти. Прежнее китайское руководство не могло себе представить, что КНР начнет зависеть от импортной нефти: с точки зрения ЦК КПК это было политически неприемлемо и стратегически опасно. Однако начавшийся в результате структурных реформ бурный рост китайской экономики обернулся нехваткой энергоносителей. Сейчас потребление нефти в Китае растет со скоростью 7,5% в год – быстрее, чем у США. С 1993-го КНР начала импорт нефти, и с тех пор его объем растет в среднем на 9% в год. Страна закупает нефть у Саудовской Аравии, Ирана, Судана, Анголы, Вьетнама, Индонезии и России, надеется получить доступ к нефтяным ресурсам в Венесуэле, Аргентине, Бразилии, Узбекистане и Казахстане. Китайской компании CNPC также принадлежит иракское месторождение Аль-Ахдаб, резервы которого оцениваются в 0,2 млрд баррелей.

Китай и Индия пустились в погоню за нефтью в тот момент, когда ее запасы на планете начали постепенно истощаться. Спрос на углеводороды неуклонно растет, чего нельзя сказать о предложении. «Включившись в охоту за нефтью, Китай осознал один очень неприятный факт, который до него уже поняли несколько стран. Сколько бы у вас ни было денег, нефти вам все равно купить не удастся. Ее просто нет», – ехидно заметила газета The Wall Street Journal. С той же проблемой сталкиваются и индийские нефтяные компании, которые изо всех сил пытаются найти перспективные рынки.

СПРАВКА

Скромные домашние запасы

Китай и Индия обладают некоторыми запасами нефти. По данным Energy Information Administration (EIA), в конце 2004 года разведанные запасы в КНР составляли 52,5 млрд баррелей. Доля подтвержденных ресурсов нефти оценивалась в размере 18,3 млрд баррелей. Однако китайские месторождения дороги в разработке. Западные аналитики считают, что нынешнее руководство страны не хочет эксплуатировать собственные стратегические запасы нефти, пока на планете есть страны, готовые экспортировать энергоносители.

Картина нефтяных ресурсов Индии выглядит скромнее – по оценке EIA, 16 млрд баррелей, в том числе доля подтвержденных запасов – 5,4 млрд баррелей. По мнению экономистов, к 2020 году потребление нефти в Индии увеличится в три раза, однако министр нефти и газа Мани Айяр недавно признался, что индийских запасов нефти хватит максимум до 2016 года. Возможно, эта оценка чересчур оптимистична. Если индийская экономика и дальше будет расти со скоростью 7 – 8% в год, то нефть в стране кончится значительно раньше.

Решением нефтяных проблем в Китае занимаются три крупные компании – China National Petroleum Company (CNPC), The China National Offshore Oil Corporation (CNOOC) и The China National Petroleum Corporation (Sinopec). В 1999 году для выхода на международный рынок CNPC создала дочернее холдинговое предприятие PetroChina. Именно эти компании стали главными игроками на нефтяном рынке Китая после того, как в 1994 – 1996 годах китайское руководство решило реформировать отрасль. Правительство страны поставило перед нефтяниками задачу: любыми способами к 2010 году Китай должен обеспечивать более половины своих потребностей за счет импортной нефти. При том росте экономики, какой наблюдается в стране сейчас – задача архисложная, считают ведущие западные экономисты. Для ее решения китайские нефтяные компании должны проводить гибкую политику, уметь договариваться с заинтересованными сторонами.

Главными представителями Индии на мировой нефтяной арене являются компании Oil and Natural Gas Corporation (ONGC) и Indian Oil Corporation (Indian Oil). Большинство зарубежных сделок осуществляет «дочка» ONGC – ONGC Videsh. Представители именно этой фирмы планируют сотрудничать с «Газпромом». За последние несколько лет ONGC Videsh инвестировала более $2,1 млрд в нефтяные проекты по всему миру. Она работает во Вьетнаме, Судане, Иране, Ираке, Ливии, Сирии и России.

Однако главным двигателем индийской нефтяной отрасли являются не нефтяные компании как таковые, а глава министерства по делам нефти и газа Индии Мани Айяр. За короткий срок Айяр превратил захудалое министерство, занимавшееся раздачей родственникам политиков лицензий на продажу бензина, в серьезного игрока на международной арене. Кредо Айяра – в решении нефтяных вопросов Индия должна руководствоваться только собственными интересами. Это недвусмысленный сигнал Вашингтону. Мани Айяр ясно дал понять США, что Индия, если ей это будет невыгодно, не станет прислушиваться к мнению американской администрации. «Никто из нас, азиатов, не должен стать жертвой стратегических замыслов чужаков. Единственный способ противостоять чужой геополитике – это иметь свою собственную геополитику», – заявил Айяр в январе 2005 года на конференции в Дели.

Ничего личного, только бизнес

В выборе зарубежных партнеров Китай и Индия руководствуются принципом, сформулированным в фильме «Крестный отец»: ничего личного, только бизнес. Дели и Пекин готовы импортировать нефть из любой страны и работать с любым, даже самым одиозным режимом: сегодня главными поставщиками нефти в Китай и Индию являются «страны-изгои» – Иран и Судан. «Когда речь идет о странах-изгоях, помните о примере Ливии. Однажды утром вы проснетесь, а санкций уже нет», – говорит глава ONGC Субир Раха.

В Судане Китай и Индия владеют крупными долями консорциума Greater Nile Oil Consortium. Китайской CNPC принадлежит 40% консорциума, индийской ONGC – 25%.

CNPC вложила в Судан более $3 млрд и надеется, что эти инвестиции помогут ей увеличить импорт суданской нефти в Китай. К несчастью для CNPC, сегодня консорциум в состоянии добывать лишь около 300 000 баррелей в день. Если учесть, что потребление нефти в Китае ежедневно составляет как минимум 6 млн баррелей, то это просто капля в море. Но в Пекине мыслят не тактически, а стратегически – Китаю нужен опыт работы в Африке. Сегодня многие эксперты полагают, что Ближний Восток скоро потеряет свою привлекательность для нефтяников и что будущее за Африкой. Подтвержденные запасы нефти в Африке составляют 60 млрд баррелей. К 2010 году каждый пятый баррель нефти на Земле будет добываться из африканских месторождений, прогнозируют, в частности, эксперты из Кембриджского института энергетики. Большая часть нефтяных богатств Африки находится на шельфе Гвинейского залива от Анголы до Нигерии. Именно в страны, которые в будущем могут стать главными экспортерами нефти, и инвестируют сегодня колоссальные средства китайские компании.

Китай делает все, чтобы расположить к себе правительства африканских стран. Его оружие поставляется в Судан, Анголу и Нигерию. При этом оружейные сделки напрямую увязываются с поставками нефти. Чем ниже цена на нефть, тем быстрее заключаются оружейные контракты. Пекин инвестирует также в сельское хозяйство, науку и инфраструктуру своих африканских партнеров. Этим странам предоставляются кредиты на самых выгодных условиях. Так, например, недавно китайский экспортный банк предоставил правительству Анголы кредит в размере $2 млрд на восстановление разрушенной войной нефтяной отрасли. Кредит был выдан на 17 лет под 1,5%. Как справедливо замечают ангольские дипломаты, таких условий им не мог предложить никто в мире. Пока китайское правительство сорит деньгами в Африке, компании CNPC и PetroChina скупают местные нефтяные поля и строят гигантские нефтяные терминалы.

Для африканских режимов с сомнительной репутацией – таких, например, как суданский, Китай является идеальным партнером. Пекин не волнует репутация контрагентов, главное – поставки черного золота в Поднебесную. В 1997 году из-за обвинений Хартума в геноциде Вашингтон официально запретил американским компаниям заниматься бизнесом в Судане. Немного ранее из суданского консорциума под давлением общественного мнения вышла канадская Talisman. Китай эти шаги воспринял как подарок судьбы: конкуренты сами уходят с дороги. При этом Пекину, который и так не пользуется особым расположением Вашингтона, не нужно беспокоиться о своем имидже.

КНР по мере необходимости предоставляет суданскому режиму дипломатическое прикрытие. Когда в 2004 году Совет Безопасности ООН пытался принять резолюции, осуждающие геноцид в Судане, Китай приложил все усилия, чтобы этого не произошло. Вместе с Пакистаном КНР последовательно выступала против любого «вмешательства ООН во внутренние дела Судана» и воздерживалась от голосования по любым, даже самым мягким резолюциям, осуждающим Хартум.

Индия ведет себя в Судане более осторожно. Если Китай поставляет туда боевое оружие, то Индия продает суданскому правительству только армейские грузовики. Однако у Индии есть другой «любимый партнер» из числа стран с сомнительной с точки зрения Вашингтона репутацией – Иран.

Улыбка аятоллы

В Иране позиции Китая и Индии выглядят иначе, чем в Судане.

Иранские газ и нефть обеспечивают сегодня 13% энергетических потребностей Китая. Недавно CNPC заключила с Ираном контракт на поставку энергоносителей на сумму $60 млрд, однако Тегеран пока не разрешает китайской CNPC самостоятельно разрабатывать месторождения в стране.

Индусам везет значительно больше. 7 января 2005 года ONGC заключила с иранским правительством контракт на сумму $40 млрд. Начиная с 2009 года Индия ежегодно в течение 25 лет будет покупать 7,5 млн тонн сжиженного газа. При этом Иран разрешит ONGC Videsh совместно с иранской Petropas разрабатывать нефтяные поля Ядаваран (60 000 баррелей в день) и Джуфейр (30 000 баррелей в день).

Этим сотрудничество не исчерпывается. Трубопровод длиной 2600 километров обеспечит Индии бесперебойные поставки иранского газа по выгодной цене. Труба должна будет пройти по территории Пакистана. После окончания строительства первой очереди газопровода новая ветка будет протянута к южным районам Китая.

Сотрудничество Ирана с Индией и Китаем в области энергетики будет только расти, предупреждают аналитики из индийского Института изучения и анализа вопросов обороны. Как и в случае с Суданом, Пекин готов использовать все имеющиеся в его распоряжении средства, чтобы уберечь Иран от неприятностей. Тегеран знает, что в деле защиты своей ядерной программы от нападок США может рассчитывать на помощь Китая, отмечает Интернет-издание Energy Bulletin. Например, КНР будет блокировать любые инициированные Америкой резолюции ООН по иранскому вопросу и выступать против инспекций иранских ядерных объектов. Возможно, ради сохранения постоянного источника недорогих нефти и газа Пекин будет готов пойти и на более жесткие меры. Замминистра иностранных дел Китая Ву Давей 18 февраля открыто заявил, что Китай оказывает давление на партнеров Вашингтона – Москву, Берлин и Париж – чтобы не допустить каких-либо агрессивных действий по отношению к Ирану.

Схожая позиция в этом вопросе и у Дели. В Судане Индия не была готова к открытой конфронтации с США, а Иран – совсем другое дело. В Дели дипломатично намекают, что для защиты своих интересов в Иране Индия может пожертвовать даже хорошими отношениями с Америкой. Особенно трепетно индусы относятся к упомянутому выше грандиозному проекту газопровода из Ирана в Индию. Реализация проекта в будущем может привести к окончательному разрешению индо-пакистанского конфликта и созданию мощного альянса Индии и Китая. Для США это самый худший из всех возможных вариантов развития событий в Азии.

Нитки на карте

Когда Китай и Индия практически одновременно включились в нефтяную гонку, некоторые американские аналитики утверждали, что военный конфликт между двумя развивающимися державами неизбежен. Даже если дело не дойдет до драки, говорили эксперты, то Индия и Китай никогда не станут партнерами, они всегда будут соперниками. Подобный конфликт был бы на руку США, однако в реальной жизни все сложилось несколько иначе. Как показывает пример с Ираном, Китай и Индия решили не соперничать, а договариваться, совместно защищая свои нефтяные интересы.

В прошлом году несколько улучшились отношения между Индией и Пакистаном. Вероятно, одной из причин оттепели стали именно нефтяные и газовые проекты Индии. В апреле 2004 года премьер-министр Индии Манмохан Сингх заявил о готовности страны пойти на переговоры по кашмирской проблеме с любым, кто способен «обуздать насилие». В качестве дополнительного «бонуса» Сингх заявил, что Индия готова выделить $5,3 млрд в порядке оказания экономической помощи жителям Кашмира, чтобы «завоевать их умы и сердца». $5,3 млрд – это ерунда по сравнению с тем, что принесет Дели строительство газопровода. Индия заинтересована в потеплении отношений с Пакистаном, поскольку без положительного отношения Исламабада к проекту о трубе можно забыть навсегда.

В Вашингтоне к идее газопровода из Ирана в Индию относятся резко отрицательно. Американцы предлагают Индии тянуть нитку газопровода не из Ирана, а из Туркменистана через Афганистан и Пакистан. Этот проект обойдется индусам значительно дороже, зато он удовлетворит Белый дом: Иран и Китай останутся не у дел. В Дели пока не приняли окончательного решения, но, кажется, Индия выберет в партнеры Китай, а не США.

Еще одним свидетельством того, что Пекин и Дели всерьез решили налаживать отношения, служит состоявшаяся по инициативе индийского министра Айяра 6 февраля в Дели встреча глав нефтяных ведомств Индии, Китая, Японии и Южной Кореи. Ее без преувеличения можно назвать «исторической». Министры обсуждали возможность создания так называемой Организации стран импортеров нефти (Organization for Oil Importing Countries – OOIC). Главной задачей этой организации станет давление на членов Организации экспортеров нефти (OPEC) с целью снижения цен.

Появление подобной структуры на международной арене разрушит сложившийся в мире баланс сил – альянс носит откровенно антиамериканский характер. Американцев на конференцию не пригласили. Из всех государств – потенциальных участниц OOIC – давлению США может поддаться только Южная Корея. С другими странами шутки плохи.

Мани Айяр открыто объявляет целью альянса создание азиатского аналога Европейского Союза. Для этого министр намерен использовать общность целей азиатских государств в области энергетики. Какими бы несбыточными ни казались мечты индийского министра, не стоит забывать, что основой самых прочных союзов всегда были деньги, а не идеология.

Расстановка сил в мире в ближайшем будущем очень сильно зависит от того, достаточно ли нефти получат Китай и Индия. В этих странах проживает свыше 30% населения Земли, они обладают ядерным оружием и быстроразвивающейся экономикой. Ссора с любым из этих государств может стоить миру слишком дорого. От того, как Индия и Китай будут утолять свою нефтяную жажду, зависит национальная безопасность многих стран мира, в том числе и России.