Иранский сценарий и эффект бумеранга

В последнее время опять оживились разговоры о том, что будет, если Россию в рамках новых санкций отключат от системы SWIFT, и о том, грозит ли в этом случае России так называемый иранский сценарий.

Говоря об этом, надо понимать, что то, что принято называть «иранским сценарием», — это не только отключение от SWIFT. С Ираном были одновременно использованы два сильнейших рычага.

Первый — полное отключение от мировой финансовой системы, не только от SWIFT, но и замораживание авуаров Центрального банка Ирана. Фактически Иран в один миг лишился всех иностранных финансовых активов — нельзя было совершать операции через иностранные банки, если не говорить о каких-то точечных схемах. Второй рычаг — эмбарго на нефтяной экспорт.

В результате Иран оказался в ситуации, всем хорошо известной, — 40 % инфляция в год, резкое — за один год — на 20 % с лишним падение доходов граждан. Это был настолько мощный удар по экономике, что Иран вынужден был пойти на переговоры и принял условия Обамы в обмен на снятие эмбарго и разморозку авуаров Центробанка.

Возможен ли такой сценарий в России? Если смотреть с чисто экономической точки зрения, роль российской экономики в мировой финансовой системе очень велика, и, например, объемы нефтяного экспорта России — это далеко не объемы Ирана. Россия поставляет 10 млн баррелей нефти в сутки, и если убрать эти 10 млн баррелей с рынка, то цены на нефть сразу взлетят. Удар по рынку будет очень сильный, и это мощный сдерживающий экономический фактор. То же самое с отключением от SWIFT. Это грозит серьезным ущербом для всей мировой финансовой системы, так как есть довольно большая разница между ролью иранской и российской финансовых систем в мировой экономике. Только этих двух факторов достаточно для гарантий того, чтобы этого не произошло.

Если рассматривать иранский сценарий чисто умозрительно, то для российской экономики, у которой экспорт-импорт составляет больше 30 % ВВП, это может стать большим ударом и совершенно точно вызовет аналогичные последствия. Падение доходов, рост инфляции и так далее — все цифры будут сопоставимыми с Ираном.

Так называемый «план Б» по созданию «внутреннего свифта», который дает возможность проводить расчеты в долларах внутри страны, ни на что существенно не повлияет, так как речь пойдет о сильнейшем сокращении внешней торговли.

От этого нельзя защититься, есть только один способ — ни с кем не торговать, ничего не вывозить, все оставлять внутри страны, и самим это потреблять. Но повторюсь, я не вижу иранский сценарий для России реалистичным, потому что эффект бумеранга скажется на всей мировой экономике.

Вообще, если говорить о санкционной политике в отношении России, то с приходом нового президента Соединенные Штаты уже фактически сформулировали новый подход к внешней политике в отношении России:

• Не оказывать демонстративно сильного давления на Россию с точки зрения санкций. Это легко проследить по тому, какие санкции были приняты уже во время правления Байдена — все они носят чисто символический характер и построены таким образом, что никакого реального вреда российской экономике не наносят.

• Полная технологическая изоляция — ограничение доступа России к любым цифровым и информационным технологиям под предлогом того, что они могут быть использованы в военной отрасли. 

Такая стратегия позволяет при отсутствии явной конфронтации мягко, шаг за шагом, отрезать Россию от технологий, что в долгосрочном плане приведет к технологическому отставанию, снижению финансирования и в итоге нанесет России долгосрочный экономический ущерб. На мой взгляд, эта стратегия куда более выигрышна в долгосрочном противостоянии, чем тактические маневры с оружием у границ, которые уже давно никого не впечатляют.

Как экономист я считаю, что для таких крайних мер, как отключение от SWIFT или введение нефтяного эмбарго, должен быть гораздо более высокий градус конфронтации, чем мы видим сейчас. Поэтому в моем представлении иранский сценарий в России сейчас невозможен.