Извините, не получилось

В последние годы российская промышленность добилась существенных успехов в снижении зависимости от иностранных продуктов и технологий. Однако за это же время накоплен большой багаж самых фантастических и при этом неудачных проектов: от высадки «десанта» из коров на Сахалине до нескольких попыток конкурировать с Apple. 

В 2022–2023 годах импортозамещение было ключевой задачей как для бизнеса, так и для государства. По сути, компании занимались «латанием дыр» в своей логистике и производственных цепочках. В 2024 году многие топ-менеджеры корпораций отмечают, что наиболее критичные проблемы решены и можно вернуться к более системным задачам. А их более чем достаточно.

По данным опроса, проведенного ФРИИ в 2023 году среди 50 крупных корпораций, большинство говорят о слабой готовности российского рынка к полному отказу от зарубежных решений. Более 36% респондентов говорят о полном отсутствии необходимых отечественных аналогов, еще 64% отмечают низкий уровень их качества, высокую стоимость (28%) и сложности интеграции таких решений в контур компании (43%). Одна из причин сегодняшней ситуации — откровенно неудачные проекты по импортозамещению, реализовывавшиеся в последние 20 лет. Вспоминаем о наиболее показательных из них.

Сошел с орбиты

История национальной поисковой системы «Спутник» показательна со всех точек зрения. В конце 2010 года появилась информация о том, что правительство намерено выделить средства на проект по созданию национальной поисковой системы. В начале 2011 года Дмитрий Медведев, занимавший тогда пост президента, поддержал эту идею. На то время государственный поисковый сервис планировалось создавать в рамках федеральной программы «Электронное правительство».

Планировалось, что поисковик может быть запущен в 2011 году. Уже на старте проект вызвал у участников рынка массу вопросов, прежде всего, зачем вообще «принудительно» создавать национальный поисковик в стране, где и так уже есть успешный национальный поисковик «Яндекс», а было еще как минимум два менее успешных: «Апорт» и «Рамблер».

В мае 2014 года проект «Спутник» был презентован в рамках Петербургского международного экономического форума тогда вице-президентом «Ростелекома» Алексеем Басовым. Результат в целом оказался предсказуем. В июле 2016 года по результатам поиска «Спутника» переходили 4,1 тыс. человек в сутки, что на несколько порядков меньше, чем у конкурентов (так, у «Яндекса» за тот же период — 74,2 млн человек в сутки). Обсуждалась возможность в принудительном порядке перевести на «Спутник» весь госсектор, но и там энтузиастов продукта не нашлось.

В августе 2018 года «Ростелеком» обратился в Арбитражный суд Москвы с заявлением о признании банкротом своей дочерней компании, ответственной за развитие поискового проекта. В феврале 2018 года «Ростелеком» обратился в суд, попросив взыскать со «Спутника» в общей сложности 10,6 млн рублей долга.

Помимо поисковой системы, был запущен одноименный браузер. Разработчик «СпутникЛаб» обанкротился, поддержка браузера прекратилась с 2023 года. Также были запущены несколько мобильных приложений (все уже не работают), и даже планировалось создание собственной платежной системы. В целом «Спутник» собрал все возможные ошибки: от попытки заместить то, что замещать не нужно, до не очень уместной попытки использовать образы из советского прошлого.

33 несчастья

Одной из самых показательных в истории российского импортозамещения является ситуация с заводом «Ангстрем-Т». Компания была создана в 2005 году с целью строительства завода по производству микросхем по технологическим нормам 130–90 нм, с перспективой развития и перехода на уровень 65 нм. Ее владельцем был экс-министр связи Леонид Рейман (он сначала это отрицал, но потом этот факт уже открыто был признан). В 2008 году компания получила кредит Внешэкономбанка в размере €815 млн с целью начала производства в 2012 году. Удалось договориться о покупке старой линии, принадлежавшей заводу AMD в Дрездене, — Fab36. AMD принялa решение избавиться от этой линии, так как переходилa на более современные технологии, однако проданная линия была довольно современной на тот момент и могла быть подвергнута апгрейду. Однако из-за бюрократических процедур оборудование на четыре года

застряло на складе в Роттердаме. Очевидцы утверждают, что сами сотрудники AMD пересказывали друг другу эту историю в виде анекдота.

Как будто этого было мало, но из-за кризиса 2008 года ВЭБ заморозил «Ангстрем-Т» кредитную линию. В 2011 году усилиями Леонида Реймана кредитная линия была разморожена. С 2012 года руководство и акционеры вернулись к строительству завода и ввозу оборудования, а также купили у IBM лицензию на микросхемы 90 нм.

В августе 2016 года заработала пилотная линия, но уже в сентябре «Ангстрем-Т» попалa под американские санкции. Это существенно осложнило работу завода в части экспорта технологий и работы с иностранными специалистами.

В 2018 году «Ангстрем-Т» была обанкрочена, а ее акции проданы ВЭБ.РФ за символическую сумму в 1 рубль. Летом 2021 года основная часть активов обанкротившегося производителя микросхем «Ангстрем-Т» была продана за 8,4 млрд рублей подконтрольному ВЭБ.РФ «НМ-Теху». Компания обещала возродить проект по производству чипов, однако никаких новостей с тех пор от нее не поступало.

Дело — труба

Ни одна отрасль не собрала такое число неудачных попыток создания отечественных аналогов, как производство мобильных телефонов. Еще в начале 2000-х подконтрольная Владимиру Евтушенкову АФК «Система» объединила микроэлектронное предприятие «НИИМЭ и Микрон» и чешскую фирму Strom Telecom, создав на их базе компанию «Ситроникс», которая должна была стать «русским Samsung» (на тот момент корейская корпорация была одним из ведущих производителей сотовых телефонов).

«Ситроникс» выпускал телефоны, умные часы, DVD-плееры и другую технику, ни одно устройство не стало сколько-нибудь массовым, и проект в конце концов закрыли. Уже в конце 2000-х вызов Apple, ставшей одним из лидеров на рынке, решила бросить компания Yota, которую сейчас все знают как мобильного оператора. В декабре 2013 года глава госкорпорации «Ростех» (владела на тот момент 25 % акций Yota) Сергей Чемезов презентовал премьер-министру РФ Дмитрию Медведеву первый «Йотафон». «Apple напрягся?» — пошутил Медведев. Впрочем, несмотря на некоторые инновационные даже для мирового рынка разработки, в том числе использование технологии e-Ink для второго экрана, «Йотафоны» тоже не снискали признания в массовом сегменте. Достоверных цифр о продажах продукции Yota так и не появилось, но неофициальные источники говорили о продажах в несколько десятков тысяч смартфонов максимум. В июле 2018 года «Ростех» объявил о продаже своей доли в компании Yota Devices консорциуму во главе с китайской Trinity World Management. За пакет в 25,1 % акций «Ростех» получил 3 млрд рублей.

Идея создания «полностью российского смартфона» преследовала некоторых бизнесменов и в дальнейшем. В 2019 году компания Infowatch бывшей жены Евгения Касперского Натальи свернула проект защищенного смартфона для корпоративного применения «Тайгафон». Проект обернулся компании убытком в 40 млн рублей.

Сейчас на рынке представлены несколько моделей «полностью российского смартфона», в основном это устройства из китайских комплектующих с операционной системой на базе Linux или Android. О каких-то массовых или вообще заметных продажах этих гаджетов стесняются рассказывать даже сами производители.

Рогатый рейс

Сельское хозяйство пока остается сферой, где ситуация с импортозамещением проходит неровно — от суперуспешной до катастрофической. Методы решения проблемы иногда оказываются весьма экстравагантными. В 2019 году в совхоз «Корсаковский», находящийся на Сахалине, завезли самолетами 200 коров лучших молочных пород из Венгрии и Голландии. Всего предприятие получило из бюджета, в том числе и на этот проект, 3,8 млрд рублей. В итоге часть коров погибла, а с продукцией оставшихся тоже возникли проблемы. Местные СМИ пишут, что молоко получается дорогим и его никто не хочет закупать.

Сложная ситуация сложилась с семенным фондом. Например, по собственным данным Минсельхоза, доля импортного семенного картофеля на российском рынке составляет около 80 %, а доля поставляемых из-за рубежа семян сахарной свеклы — не менее 97 %.

С 1 сентября 2024 года вступили в силу новые, утвержденные летом, правила локализации производства семян. Правила игры изменились как для российских, так и для иностранных компаний, причем для иностранных более существенно. Согласно новым правилам, работать на территории России они смогут, только если создадут совместное предприятие с российским партнером, в котором будут владеть долей не более 49 % и которому передадут семена иностранной селекции. Для отечественных селекционеров обязательным становится наличие производственных мощностей на территории России. Правда, если иностранные компании не захотят играть по новым правилам, вариантов у российских компаний будет немного. Как уточняет директор Картофельного союза Алексей Красильников, процесс выведения нового сорта картофеля занимает минимум шесть лет, еще три года уходят на его испытания. То есть, возможно, что на существующие правила придется долгое время закрывать глаза, чтобы вообще что-то выращивать.

Фармацевта обидеть каждый может

Летом 2023 года правительство утвердило стратегию «Фарма-2030», согласно которой к 2030 году доля российских препаратов полного цикла на российском рынке должна вырасти почти до 70 %, а объем производства препаратов в денежном выражении — удвоиться и составить 1,4 трлн рублей.

Текущее положение дел в отрасли обусловлено прошлой программой «Развитие фармацевтической и медицинской промышленности до 2020 года». В рамках нее на НИОКР по выводу на рынок отечественных дженериков были посвящены 132 конкурса на общую сумму 4,5 млрд рублей. Но по состоянию на 1 января 2019 года только в половине (66) случаев дело дошло до регистрации препаратов, и из них, в свою очередь, лишь половина (32) попала в обращение. Конкретно на эти 32 разработки Минпромторг выдал в общей сложности 906 млн 450 тыс. рублей. Остальные 3,6 млрд рублей, вероятно, были потрачены на неудачные исследовательские проекты. В некоторых случаях их никто и не собирался доводить до конца. В 2017 году Следственный комитет по Кировской области возбудил уголовное дело по факту мошенничества на компанию «Омутнинская научная опытно-промышленная база», а в 2018 году обвиняемым по нему стал бывший гендиректор. Следствие выяснило, что компания подавала в Минпромторг фиктивные отчеты по двум заключенным в 2012 году контрактам на НИОКР, стоившим государству 101 млн рублей, заранее зная, что выполнить работы не сможет.

Во многих случаях суд встает на сторону компаний, проводивших эксперименты. К примеру, Минпромторг неудачно судился с компанией «Генериум» Виктора Харитонина. Компания обещала за 135 млн рублей осуществить трансфер зарубежной разработки — моноклональных антител для лечения офтальмологических заболеваний. А по другому контракту — на 32,9 млн рублей — провести доклинические и клинические исследования препарата.

Клинические исследования по условиям контракта должны были завершиться в 2014 году, и когда «Генериум» в установленные сроки не уложился, заказчик обратился в суд. Московский арбитраж Минпромторгу в удовлетворении исковых требований отказал. В мотивировочной части вердикта сказано: «В ходе выполнения НИР и ОКР исполнителями могут быть получены отрицательные результаты, что само по себе не является нарушением договоров, а рассматривается сторонами как один из возможных вариантов их исполнени. Такое различие в подходе о распределении риска обусловлено тем, что предметом договоров на выполнение НИОКР является результат творческой деятельности, который, в отличие от результата обычной подрядной работы, не может быть гарантирован исполнителем».

Гвозди бы делать из этих людей

Иногда накал страстей вокруг импортозамещения приводит к неожиданным последствиям. В апреле 2022 года спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко заявила, что Россия неспособна обеспечить себя гвоздями. «Для меня, например, было неким открытием — у нас гвозди импортные, не буду называть страну — догадайтесь с трех раз. Мы даже гвозди не производим в стране, которая выпускает столько металла», — сказала она. Минпромторг с некоторым удивлением заявил, что в России производится достаточное количество гвоздей, а импорт этой продукции затрагивает лишь узкий сегмент. Это же подтвердил и гендиректор «Северстали» Александр Шевелев: 77 % гвоздей на рынке РФ — отечественного производства, и только 23 % — импортного. На экспорт отечественные производители поставляют около 21 тыс. тонн, то есть 23 % от общего объема производимых в РФ гвоздей.

Но Матвиенко эти объяснения не удовлетворили. «К моему глубокому сожалению, вместо того чтобы проанализировать ситуацию, разобраться, как так получилось, что изделия, которые чуть сложнее, чем кусок проволоки, мы тоннами ввозим из других стран, Минпромторг радостно заявляет, что гвоздей в стране производится достаточно, и готовит бравурный пресс-релиз», —написала Матвиенко в своем telegram-канале.

Древо импортозамещения

Анна Федюнина, доцент департамента прикладной экономики факультета экономических наук НИУ ВШЭ:

После 2022 года изменились скорость и характер импортозамещения. До 2022 года оно носило, прежде всего, продуктовый характер, при этом сохранялась высокая зависимость от зарубежных машин и оборудования, технологий и услуг. После 2022 года, в связи с возникновением резких ограничений на доступность, а также вследствие некоторых стимулирующих действий государства (например, перевод компаний на отечественное ПО), и в этих сферах началось достаточно быстрое импортозамещение. В условиях доступности импорта до 2022 года сектор импортозамещения в ряде направлений был не так привлекателен для отечественных компаний — конкуренция с иностранцами достаточно жесткая, кроме того, так сложилось, что потребители часто предпочитают иностранные товары отечественным.

Однако импортозамещение в условиях ограниченного доступа импортных аналогов (после 2022-го) имеет и обратную — негативную — сторону: важно, чтобы товары, замещающие импорт, были конкурентоспособны с зарубежными аналогами, иначе это приведет к упрощению экономики, снижению качества и эффективности отечественных бизнесов, которые теперь покупают импортозамещенные товары и услуги.

Один из сегментов, где можно видеть радикальные сдвиги, — это сфера газовой отрасли. Компании в этой сфере давно на повестку ставили вопросы импортозамещения, однако решить вопросы доступности отечественных аналогов товаров и услуг удавалось не всегда. Пожалуй, больше всего помогли программы выращивания отечественных поставщиков, когда крупный бизнес давал заказы на разработку недостающих на отечественном рынке импортных товаров субъектам МСП под обязательства последующего заключения контракта на поставку. В результате за последние два года удалось решить вопросы по большому спектру продукции.

Однозначно успешным примером импортозамещения можно назвать агросектор, где уже долго мы наблюдаем позитивные изменения — кратно сократился импорт мяса и выросла самообеспеченность, это касается, прежде всего, свинины и говядины, очень позитивная динамика в импорте молочной продукции — но это все успешные примеры еще середины 2010-х. Свежий пример успехов в импортозамещении — это производство полимеров (в том числе для нужд газовой отрасли, медицины, гигиены, строительства, упаковки). Есть позитивные сдвиги в производстве машин и оборудования для отечественных отраслей, включая станкостроение, машины для легкой промышленности, металлургии.

Объединяет все примеры возможность быстрого технологического рывка без осуществления радикальных инноваций. Это можно представить следующим образом: если все товары поместить на дерево, где размещение на близких веточках будет означать технологическую схожесть в производстве, то становится понятно, что развитие и импортозамещение, прежде всего, будет происходить в результате перепрыгивания на соседние ветки и создания там новых товаров, в то время как для того, чтобы попасть на соседние кусты или деревья, требуется гораздо больше энергии, сил, и это можно сделать только постепенно (через ветвление).