Кадровый голод
Фото: 123rf.com / Legion-Media
В стране — жесточайший кадровый голод за последние 25 лет. И это еще не дно. Релокация, мобилизация и увлекательнейшая игра в прятки с военкоматом, в которую играют мужчины трудоспособного возраста по всей России, запустили процессы местами необратимые. Эксперты единодушны — дефицит рабочих рук продолжит нарастать, причем во всех категориях — от топ-менеджеров до мигрантов. Минфин бьет тревогу, а Центробанк после прошлогоднего «большого исхода» называет дефицит персонала одним из ключевых рисков для экономики страны.
Опрос Центробанка руководителей 14 тысяч компаний рисует мрачную картину — нехватка персонала усугубилась даже по сравнению с провальным IV кварталом 2022 года (данные «Мониторинга предприятий» ЦБ РФ за I квартал 2023 г.). Эта же проблема фигурирует и в другом опросе ЦБ — посвященном бизнес-климату. В нем дефицит сотрудников отмечается как один из значимых факторов повышения расходов на оплату труда и, соответственно, издержек на ведение бизнеса.
Директор Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев оценивает изменения на рынке труда как глобальные: «Раньше безработица касалась промышленных секторов и городов, люди уходили в гаражную экономику. Сейчас отчасти это охватило и совершенно новые категории, например автосалоны, автопредприятия и даже целые кластеры. Работники из крупных компаний переходят в более мелкий частный бизнес, в серый сектор. В терминологии ЦБ это структурная трансформация».
Невзирая на прогноз весны 2022 года, что безработица в РФ по итогам года может дорасти до 10%, реальный показатель по году опустился до рекордно малого значения — 3,7%. По итогам первого полугодия 2023 года рекорд обновлен: на 73,4 млн трудоустроенных россиян приходится 2,4 млн безработных, что составляет всего 3,2%Минус мигранты
Массовый исход из страны наблюдается не только среди высокообразованных, высококвалифицированных специалистов (НИУ ВШЭ называет цифру 900 тыс. человек). Впервые за семь лет эксперты наблюдают отлив из страны граждан стран СНГ — трудовых мигрантов, стабильно закрывавших собой фронт физически тяжелой работы в реальном секторе. И если вместо первых остаются просто зияющие пустоты, то гастарбайтеры замещаются другими — менее квалифицированными. Те, кто покачественнее, едут на заработки в Турцию и Эмираты — страны, где сейчас идет большая стройка и где больше платят.
Эксперты утверждают: кадровый голод — не временный провал, а долгосрочный тренд.
«Сложившийся кадровый дефицит имеет структурную и системную причины. Санкционный режим в отношении России, уход иностранного бизнеса стимулировали отечественные компании производить все самостоятельно. Появилась потребность в большем числе ранее не востребованных специалистов. Дополнительный вклад в проблему вносит и отток части специалистов, особенно в IT-сфере», — так видит ситуацию Равиль Асмятуллин, преподаватель Института мировой экономики и бизнеса РУДН.
«Мы видим дефицит кадров практически во всех индустриях и на абсолютно разных позициях, начиная от рабочих специальностей на производстве и заканчивая топовыми ролями», — дополняет картину Ольга Краева, директор практик рекрутинговой компании Get experts.
По данным «ОПОРЫ РОССИИ», загрузка производственных мощностей в I квартале 2023 года выросла до 80,2%, что является абсолютным рекордом за последние четверть века.
ЦБ прогнозирует, что во II квартале текущего года сохранится тенденция к росту численности персонала в основных отраслях экономики, особенно в сфере обрабатывающих производств, торговле, логистике, водоснабжении и строительстве
Рынок рабочих
Статистика говорит о том, что начиная со II квартала 2021 года рынок труда перестал быть рынком работодателя.
Из последнего обзора рынка труда от рекрутинговой компании Headhanter (hh.ru) очевидно, что рост количества активных вакансий по России в целом существенно выше, чем размещенных резюме. Разрыв между предложением и спросом в найме ощутимо пошел в рост в прошлом сентябре, после провала, связанного с началом СВО, и приближается к пиковым значениям осени 2021 года, когда экономика начала «поправляться» от пандемийного кризиса, и с марта 2023 года разрыв увеличивается. В целом же с мая 2022 года соотношение показателей, которое исследователи обозначают как hh-индекс (оно же — уровень конкуренции), снизилось с 5,9 до 3,6.
Не хватает инженеров, проектировщиков и архитекторов. Не хватает топ-менеджеров для промышленности и антикризисных управленцев. В производственной сфере не хватает абсолютно всех — от топ-менеджеров до рабочих всех мастей.
Соотношение вакансий и предложений в производственной сфере уже опустилось до 1,9, в то время как средний показатель по другим областям — 5–6 человек на вакансию. За узкопрофильными специалистами рабочих профессий идет настоящая охота. На одного высококвалифицированного токаря, сварщика, фрезеровщика, слесаря по ремонту оборудования, машиниста кранов или электромонтера приходится 7–9 вакансий. Эйчары хватают их сразу, иногда даже не проводя собеседования — боятся, что перекупят конкуренты. Борьба за людей ведет к росту зарплат.
«На протяжении нескольких лет рабочие на современных производствах получают не меньше линейных офисных сотрудников. И это привлекает все больше людей в профессию, — отмечает председатель совета Машиностроительного кластера Чувашской республики Григорий Болотин. — Многие учебные заведения предлагают гибкие программы, позволяющие за несколько месяцев переобучить на одну из самых востребованных специальностей — оператор станков с ЧПУ. Если эти тренды сохранятся, то через 8–10 лет отрасль избавится от дефицита персонала. Только у большинства предприятий нет возможности столько ждать, люди нужны здесь и сейчас. А если не удастся нарастить объемы производства, то рынок могут занять конкуренты, в первую очередь — из Китая».
Согласно июньской статистике hh.ru за 2023 год, в сфере «Производство» в топе вакансий доля инженеров и инженеров-конструкторов составляет 12,4%, слесарей и сантехников — 9,7%, машинистов — 9,3%, инженеров-механиков и «сервисников» — 7,4%, электромонтажников — 7,2%, сварщиков — 6,2%, токарей и фрезеровщиков — 5,9%, технологов — 5,8%, операторов производственной линии — 5,1%, инженеров по охране труда — 4,2%.Из всех опрошенных экспертов только соучредитель HR-агентства SOFI Consult Ирина Старжинская настроена оптимистично и полагает, что закрыть потребность в синих воротничках в стране удастся относительно быстро.
«Условия рынка и господдержка стимулируют производственные предприятия вырабатывать современные HR-стратегии для привлечения персонала: работать с молодежью, повышать статус рабочих специальностей». Уже во время обучения теперь можно получить профессию и квалификацию, параллельно работая — так формируются профессиональные и карьерные лифты, считает она.
Ольга Орел, директор по персоналу AB InBev Efes, рассказывает, что ради привлечения кадров компания сотрудничает с целевыми вузами в разных городах России, предлагает конкурентные в регионах зарплаты, расширенные соцпакеты и возможности для карьерного роста, предоставляет полностью оплачиваемую корпоративную программу стажировки для молодых лидеров. Молодежь между тем предпочитает работу курьерами — из-за свободного графика и более высокого уровня дохода, чем предлагают кандидатам без опыта в рабочих специальностях.
И никакого эйджизма
Еще одна тенденция в рекрутинге — обратная дискриминация. То, что не смогла сделать политкорректность, легко сделала СВО. Женщины и старики теперь в моде. «В условиях неотмененного мобилизационного указа естественное преимущество получают лица в возрасте, женщины и люди с белыми билетами, — обозначает новый тренд Олег Буклемишев. — Военнообязанные могут быть дискриминируемой категорией на рынке труда, по мере роста вероятности новых мобилизаций их преимущества в значительной степени обнуляются».
Юлия Корочкина, директор по персоналу «Торговой Сети ТЕХНОНИКОЛЬ» наблюдает, как компании запускают программы адаптации для женщин в декрете, людей в возрасте 45+, обучат IT-специалистов с нуля. По ее мнению, работодатели снизили ограничения по возрасту, полу и в целом стали более гибкими.
«Несмотря на то, что IТ-отрасль имеет имидж молодежной, здесь спокойно воспринимают сотрудников старше 40 лет», — уверяет руководитель отдела подбора и адаптации персонала PARMA Technologies Group Андрей Антошин. Впрочем, не секрет, что именно в этой сфере в российской экономике и раньше было меньше проблем с эйджизмом и сексизмом, чем в более «традиционных».
Таблица «портрет приглашений» за два предыдущих года от hh.ru подтверждает: спрос на возрастных кандидатов по сравнению с январем 2021 года увеличивается, особенно активно — в категории 61+. И хотя наниматели хотели бы вернуться к привычным стратегиям, процесс обратной силы не имеет, по крайней мере пока. Систему найма российским работодателям предстоит перестраивать, нанимая кандидатов старше 45 лет, делают выводы в HeadHanter: сейчас на рынке вдвое меньше молодых кадров, чем было 10–15 лет назад, и в ближайшие 10–15 лет ситуация к лучшему не изменится.
Кто вместо них?
Пока в стране идет битва за сварщиков и IT-специалистов, декан экономического факультета МГУ Александр Аузан призывает остановить утечку мозгов. По его мнению, на восстановление человеческого капитала в России потребуется от 7 до 10 лет, и то если удастся замедлить масштабы оттока: массовый исход профессионалов и бизнесменов в сочетании с демографической ямой могут привести к хроническому отставанию РФ в мировом разделении труда.
«Сейчас и в западных странах также идет борьба за людей, включая синих воротничков, их не хватает не только в России. Государства создают условия для того, чтобы удержать население внутри страны», — так же серьезно оценивает проблему оттока людей Юлия Корочкина. В «ОПОРЕ» видят панацею в поддержке предпринимательства. Частный бизнес более гибко решает многие проблемы, в том числе и кадровые, убежден председатель комитета по трудовым отношениям и рынку труда «ОПОРЫ РОССИИ» Сергей Анисимов.
СВО как форма занятости
Как это ни парадоксально, СВО стала альтернативной формой занятости. В армию идут — в рамках призыва или добровольно. Те, кто не мог найти работу, и востребованные специалисты. «Есть явная и скрытая безработица. СВО предлагает конкурентные по сравнению с любыми доступными людям заработки. Выбирая между службой и мизерными окладами „на гражданке“, многие считают мобилизацию разумным риском ради погашения кредитов и осуществления других целей, — отмечает Олег Буклемишев. — Такие люди есть не только в Бурятии, но и в Подмосковье. Это будет „задирать“ заработную плату в других сферах».
Экономист Сергей Алексашенко (признан в России иногентом) пытается оценить влияние роста зарплат на макроэкономику, исходя из предположения, что армия со времени объявления частичной мобилизации пополнилась на полмиллиона человек. Каждый получает 230 тысяч рублей в месяц, а «на гражданке» доход составлял бы примерно 40 тысяч рублей. Таким образом, по его расчетам, прирост совокупного фонда заработной платы составил 2%, то есть общее влияние незначительное. Но это запускает процесс «по цепочке».
«То, что работодатели, особенно в регионах, стали предлагать более высокие зарплаты, положительный тренд. Но он обусловлен перераспределением в экономике государственных денег. По сути, у предприятий появился большой госзаказ и возможности платить достойную зарплату сотрудникам», — объясняет Сергей Анисимов.
Структурная безработица
Спецификой времени являются кадровые парадоксы. В одних местах не хватает рабочих — оборонку до сих пор не могут перевести на три смены, хотя руководство предприятий идет на все — от неприлично высоких зарплат до завоза людей из других регионов. Одновременно на рынке оказываются целые пласты других узкоквалифицированных специалистов — например, одномоментно на улице оказались тысячи рабочих из автокластера в Калуге после ухода из России западных производителей.
«На российском рынке труда — структурная безработица, то есть спрос и предложение не встречаются. Работодателям нужны люди с набором квалификаций и навыков, которым не соответствуют соискатели. Поэтому — большое количество открытых вакансий», — констатирует Равиль Асмятуллин. «В принципе, рабочей силы в РФ довольно много — свыше 70 млн человек. Безработица в стране в целом как была, так и есть на нуле. Но это безнадежная, структурная и застойная безработица: люди живут там, где им не могут предложить работу и не имеют востребованных навыков», — согласен с ним Олег Буклемишев.
С диспропорцией между спросом и предложением сталкиваются не только в России. Но в других странах вопросом структурной безработицы системно занимается государство. Например, в Германии специалистов не просто переучивают на современные профессии, но и финансируют их переезд в другие земли, где их новые навыки востребованы.
В России государство решением этих проблем пока не занимается. А у бизнеса рентабельность слишком низкая для таких расходов.
Пока мобильностью кадров и перераспределением ресурсов на трудовой карте страны занимается только ВПК.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
