Top.Mail.Ru
архив

Калифорнийский раут

Российские технологические компании считают, что без государственной помощи их вытеснят с международных рынков индийские и китайские конкуренты. Минпромнауки РФ на словах готово оказать поддержку российским компаниям, а американские инвесторы уверены, что им нужно сначала интегрироваться в западную культуру.

 

«Если вы услышите, что я вложил деньги в Россию, то считайте, что меня похитили», – заявил недавно известный финансист Доналд Валентайн, выступая на российско-американском технологическом симпозиуме в Стэнфордском университете, Калифорния.

В зале, где обычно встречаются выпускники этого престижного учебного заведения, 29 января присутствовали чуть более 200 человек, представлявших российские и американские технологические компании, инвестиционные фонды, юридические фирмы.

Организаторам симпозиума удалось собрать очень разных людей, некоторые из которых относятся друг к другу без всякой симпатии. С российской стороны сопредседателем форума был и.о. министра промышленности, науки и технологий Андрей Фурсенко, а с американской – экс-министр обороны США профессор Стэнфорда Уильям Перри.

Калифорнийская зима не баловала участников: +12 градусов, временами моросил дождик. Однако, несмотря на то что технологическая промышленность уже более двух лет находится в кризисе, количество автомобилей Porche в Силиконовой долине по-прежнему не поддается учету, краска на них не облезла. Магазины в StanfordShoppingCenter напоминали московский «Петровский пассаж». А цены на недвижимость, по свидетельствам местных жителей, несмотря на кризис мировых технологических рынков, почти не снизились.

Силиконовая долина возникла во время бума микроэлектроники в 1970-е годы. Благодаря энергии, деньгам и связям венчурных капиталистов маленькие научные проекты, вызревавшие в Стэнфордском университете, превращались в крупные предприятия. Xerox, Hewlett-Packard, Intel, SiliconGraphics и сотни других компаний располагались неподалеку от «мозгового центра» и со временем образовали колоссальный технопарк, центр компьютерной индустрии, раскинувшийся от Сан-Хосе до Сан-Франциско.

 

Отцы-основатели

 

Дон Валентайн – легендарная фигура в мире венчурного бизнеса. Делая небольшую презентацию своего венчурного фонда SequoiaCapitalPartners, он напомнил лишь о нескольких ключевых инвестициях, с которых в 1977 году стартовал концерн Apple, в 1987-м – компания CiscoSystems, а в 1995-м – Yahoo. Можно еще добавить, что он участвовал в «выращивании» первого производителя компьютеров – Atari, софтверного гиганта Oracle, крупнейшего разработчика компьютерных игр ElectronicsArts. За 30 лет существования фонда Валентайн инвестировал $2,3 млрд более чем в 500 компаний. В основном все они расположены в Силиконовой долине.

«Я не знаю, почему именно здесь находится центр венчурной вселенной и наблюдается высокая концентрация крупнейших компьютерных компаний. Может быть, потому, что мы привыкли с утра заключать сделку, а к обеду возвращаться домой», – предположил Валентайн.

Зал одобрил шутку миллиардера, в которую он упаковал простейший тезис: если вы хотите, чтобы в вашу компанию инвестировали, она должна быть абсолютно прозрачной и находиться в пределах досягаемости. Как отметил другой «зубр» – основатель AssetManagementCompany Питч Джонсон, венчурный бизнес невозможно вести по телефону. «Когда мы десять лет назад собрались в Бангалор, то я не очень хорошо представлял себе, где он находится. Теперь у нас там 25 компаний, – рассказал Билл Дрейпер, в 1958 году первым в Силиконовой долине основавший венчурный фонд. – И я не вижу особенных причин, чтобы не рассматривать в будущем вопросы инвестиций в российские технологические компании. У нас нет монополии на мозги, и если появятся возможности делать бизнес на инновациях в России, то мы не станем отказываться».

Пока же «ветераны» не видят интересных предложений в России. Александра Джонсон, одна из организаторов встречи, во многом благодаря энергии и связям которой состоялся симпозиум, придерживается похожей точки зрения. Созданная ею компания LandbridgeCapital уже год изучает проекты, которые поступают из России, но так и не смогла найти ни одного достойного. Подходящая компания должна обладать know-how, которое возможно защитить патентом, а также иметь потенциал для глобального развития, эффективно управляться и быть готовой к выходу на биржу. Именно при таких условиях венчурный фонд возвращает вложенные средства. Второй раз он может заработать на продаже всего предприятия. Пока российских компаний, обладающих такой привлекательностью, Александра Джонсон, к своему большому сожалению, не нашла.

 

Невидимая рука государства

 

Венчурный капитализм в технологических отраслях США начал стремительно развиваться после того, как конгресс утвердил в 1958 году программу SBIC (SmallBusinessInvestmentCompany). Ее задачей стало создание структур для сближения инвесторов и малых предприятий (их назвали startup), обладающими оригинальными научными разработками и потенциалом роста. Правительство стало предоставлять частным инвесторам значительные финансовые средства в рамках этой программы.

Несколько позже подобная политика позволила Израилю и Финляндии создать свою инновационную промышленность, стать лидерами в области авионики, программного обеспечения, мобильной связи.

Российские компании hi-tech с 1990-х годов были очень самостоятельны и всегда чурались государства. Они хорошо знали, в какой стране существуют, и не без основания считали, что государство скорее отберет, чем поможет создать что-то новое. Однако в последние годы ситуация сильно изменилась. Выйдя на международный рынок, наши «компьютерщики» почувствовали, что без поддержки они неспособны конкурировать на равных с развивающимися компаниями других стран – таких, как Индия и Китай.

Индийцы опережают отечественные компании как минимум на 10 лет. Последний номер специализированного журнала Wired опубликовал большую статью «Новое лицо Силиконовой долины». Успешные предприниматели имеют ярко выраженную восточную внешность. За индийцами уже видны китайцы. Они быстро обучаются, копируют удачные проекты и не испытывают серьезных ограничений в финансировании. Умельцы из Поднебесной активны в банковской сфере, телекоммуникациях и технологиях. Только в Сан-Франциско за последние 10 лет их численность выросла в 15 раз.

«Еще два года назад я считал, что государство не должно принимать участия в компьютерном бизнесе. Но теперь моя точка зрения изменилась, – говорит один из участников симпозиума, генеральный директор компании «Аплана» Виктор Вайнштейн. – Для конкуренции с индийскими и китайскими компаниями необходима современная инфраструктура. Затраты на нее составляют сотни миллионов долларов, и ни одному российскому частному предприятию такие инвестиции не под силу. В том же индийском Бангалоре создание инфраструктуры финансируется государством. Только на частном капитале Россия не вырастет в серьезного игрока на технологическом рынке».

 

Обогащайтесь!

 

Виктор Вайнштейн считает, что идея Минэкономразвития о создании экономических зон со специальным правовым режимом для технопарков абсолютно правильна. «Опасения Минфина, что технопарки превратятся в «налоговые дыры», напрасны, – считает директор «Апланы». – Достаточно беглого взгляда на баланс малого предприятия, чтобы понять, чем оно занимается: вывозом лома цветных металлов или написанием прикладных программ, научными исследованиями».

Одна из проблем экспорта высокотехнологических услуг состоит в том, что всю правовую среду в России законодатели выстроили, отталкиваясь от бизнеса сырьевых компаний. С одной стороны, это вполне естественно, поскольку они являются крупнейшими экспортерами. Но, с другой стороны, подобное регулирование губит возможности роста сервисных компаний.

«В сырьевых компаниях зарплаты и налоговые отчисления – незначительная доля общего оборота, тогда как в технологических структурах они составляют основную часть затрат. Только государство способно создать стимулы для развития технологических компаний», – утверждает Виктор Вайнштейн.

Его позицию разделяет и Андрей Фурсенко, который считает, что у государства должна быть «активная позиция по отношению к инновационным проектам. По его мнению, следует создать «технико-внедренческие зоны» с особым правовым режимом, которые станут своего рода «инкубаторами» для новых технологических предприятий.

Внимание министра в первую очередь сосредоточено на направлениях «главного удара». Он видит свои задачи в том, чтобы фундаментальная наука получила возможности для проведения исследований, а в прикладной науке были определены приоритеты и выбраны инструменты стимулирования будущего развития.

«Я всегда утверждал, что нет ничего стыдного в том, чтобы делать деньги на знаниях. Наоборот, этим нужно гордиться, – говорит Андрей Фурсенко. – Российская наука уже прошла «долину смерти». Не все выжили, но сегодня нужно ориентироваться на идущих впереди. Это означает, что, во-первых, доля бюджета, которая идет на финансирование фундаментальной науки, не должна уменьшаться. Во-вторых, нужно определить «прорывные» направления, а внутри них сконцентрироваться на более узких сегментах. Специфика современной науки такова, что и 10 млн руб., и $10 млн одинаково малы для финансирования серьезных проектов».

Андрей Фурсенко предлагает концентрировать материальные и интеллектуальные ресурсы на космическом направлении, в материаловедении и энергетике.

Если в начале 1990-х исследования на 98% финансировались из бюджета, то сегодня соотношение бюджетных денег и частного капитала – 50/50. При этом научно-инженерные центры все больше участвуют в международном разделении труда.

Одним из препятствий, которое сдерживало международное сотрудничество, был неурегулированный вопрос с интеллектуальной собственностью на продукцию, созданную при участии бюджетного финансирования. Иностранных инвесторов отпугивала даже гипотетическая возможность того, что, вложив средства в разработку, они не получат на нее права. По словам Андрея Фурсенко, теперь эта проблема решена. Авторские права на созданный продукт или технологию сохраняются за разработчиками.

Главный теоретик нэпа Николай Бухарин в 20-е годы ХХ века выдвинул лозунг, обращенный к крестьянству: «Обогащайтесь!» Примерно такой же слоган теперь предлагает инженерам и научным работникам Андрей Фурсенко.

 

«Ангельские» доли

 

Основная венчурная бизнес-модель – вырастить предприятие, а затем продать его – в России до сих не работает. Несмотря на очевидный рост, отечественные технологические компании не стремятся размещать свои акции на бирже. Слишком большая открытость может нанести непоправимый урон эффективности предприятия. Компания IBS уже пять лет готовится к выходу на биржу и несколько раз переносила намеченные сроки.

Примеров прямых инвестиций американских технологических компаний в Россию всего несколько, признал бывший министр обороны США Уильям Перри. Наиболее известным является проект комплекса «Морской старт», предназначенного для запуска на околоземную орбиту космических аппаратов с океанской платформы. В составе учредителей Boeing (40%), РКК «Энергия» (25%), норвежская компания Kvaerner (20%) и три аэрокосмических предприятия Украины (15%).

Международная финансовая корпорация (IFC) инвестировала в Россию только за 2002-й и 2003 годы около $1 млрд. При этом на технологические компании пришлось всего $19 млн.

Патриция Клоэрти, президент и председатель совета директоров DeltaCapitalManagement, рассказывала участникам симпозиума, что когда она заинтересовалась венчурным инвестированием, то отказывалась от участия в проектах на потребительском рынке, поскольку на Западе они недостаточно доходны. В России наоборот: инвестиции в потребительский сектор приносят наибольшие доходы, в то время как технологические компании не столь привлекательны.

В этих условиях отечественные компании вынуждены сами выходить на американских партнеров. Небольшие технологические предприятия находят «ангелов», то есть инвесторов, осуществляющих высокорискованные финансовые вложения на начальном этапе развития предприятия. Или же могут воспользоваться посредничеством организаций, существующих при Академии наук и исследовательских институтах.

Русская диаспора в США значительно малочисленнее индийской и китайской, к тому же очень разобщена. Только в последнее время стали заметны признаки самоорганизации. В прошлом году возникла Ассоциация американских россиян – AmBAR (American Business Association of Russian Expatriates), одной из задач которой объявляется налаживание контактов между российскими специалистами в области информационных технологий, маркетинга, а также с юристами. Русская диаспора, так же как и Российское государство, пока не в состоянии оказать существенную поддержку отечественным компаниям, ищущим партнеров в США.

«Наш опыт показывает, что многие клиенты, например GeneralElectric, воспринимают сам факт сотрудничества как большую ценность и требуют участия в капитале в обмен на постоянный заказ, – рассказывает Виктор Вайнштейн. – Вначале мы были против таких условий сотрудничества, считая, что акции стоят денег. Но сейчас изменили мнение. Такой путь вполне приемлем хотя бы потому, что долгосрочное сотрудничество ведет к сокращению издержек на маркетинг. В конце прошлого года мы пошли на эксперимент и передали американской компании GRT долю акций в обмен на обязательства обеспечивать постоянный объем заказов в течение пяти лет».

Еще по теме