Кажется, стали платить по долгам
В целом минувший год для российской банковской системы выдался неплохой. А по сравнению с 1999-м и «кризисным» 1998-м вообще можно считать его отличным. В целом российским банкам по итогам года удалось существенно – более чем на $3,5 млрд – увеличить капитал своих акционеров. Может быть, по мировым меркам это и не очень много, но для экономики, в которой единственный стабильно работающий сектор – добыча и экспорт сырья, такие показатели весьма существенны. Особенно если учесть жесточайший финансовый кризис двухлетней давности.
Безусловным героем года в списке наиболее динамично развивающихся (с точки зрения роста собственного капитала) банков следует конечно же считать Внешторгбанк. Уже хотя бы потому, что впервые за всю новейшую экономическую историю России ВТБ удалось нарушить безусловную монополию Сбербанка на лидерство по этому показателю. Теперь звание самого большого (по размеру собственного капитала) банка страны принадлежит другому государственному монстру. Удовольствие занять высшую строчку в табели о рангах «Ко» обошлось ВТБ в $850 млн. Именно настолько вырос капитал банка по итогам года. Более чем стомиллионными прибавками к собственному капиталу в 2000 году могут также похвастать Межпромбанк (около $610 млн), Сбербанк России (увеличил собственный капитал на $540 млн), Альфа-банк (прирост собственного капитала составил почти $400 млн), Газпромбанк (около $330 млн) и Росбанк (почти $300 млн).
И примкнувший к ним «Манхэттен»...
Список самых больших неудачников 2000 года не выглядит оригинальным и практически полностью повторяет предыдущий банковский «антибукер» – рейтинг банков с самым большим отрицательным капиталом. Лидеры те же: «Российский кредит» (за год потерял $575 млн), «СБС-Агро» («сдулся» еще на $459 млн), Мост-банк лишил своих собственников почти $350 млн. На этом фоне потери Торибанка, «Империала», Нефтехимбанка, «Грифона», Росэстбанка, Резон-банка, «Витты», «Мапо», «Финроса», Авиабанка, «Металэкса», Башпромбанка и несколько странно смотрящегося в этом ряду Чейз Манхэттен банка не столь впечатляют. Хотя вряд ли для таких банков, составляющих в основном второй и третий банковский эшелоны, потеря более чем $10 млн (как минимум столько потерял каждый из них по итогам года) может считаться умеренной.
Примечательно, что сократилось за год и общее количество долгов российской банковской системе. Впрочем, справедливости ради отметим, что сокращение это не такое уж и большое – за прошлый год российским комбанкам удалось уменьшить размер «дебиторки» в целом не более чем на $125 млн. Однако сама тенденция не может не радовать. За безусловное благо следует принять и тот факт, что сокращение задолженности происходило в основном благодаря крупным, системообразующим банкам, в то время как увеличение объемов дебиторской задолженности происходило в основном за счет банков с отрицательными значениями собственного капитала и небольших банков второго и третьего эшелонов. Один только Сбербанк смог сократить размер дебиторской задолженности почти на $100 млн. Улучшением качества своих ссудных портфелей могут также похвастать Международный московский банк (сократил размер просроченной ссудной задолженности чуть более чем на $76 млн) и ВТБ (на $42 млн). Более чем на $10 млн удалось также сократить задолженность Газпромбанку, Авиабанку, столичной «дочке» CSFB и еще трем «иностранцам» – ИНГ-банку, «БМП Дрезднер Банку», Ситибанку.
Объяснить присутствие этих банков в списке тех, кто лучше всех работал с должниками в минувшем году, можно двояко. С одной стороны, именно у этих банков (речь идет прежде всего о Сбербанке, ВТБ и ММБ) наблюдался наиболее значительный объем кредитов обрабатывающей промышленности среди всех российских банков. Так что общее улучшение экономической ситуации в стране позволило должникам этих банков аккуратнее погашать задолженность по ссудам и процентам. С другой стороны, нельзя не обратить внимания на то, что большинство банков списка контролируются либо иностранными собственниками, либо аутсайдерами, активно вовлеченными в международную торговлю и вынужденными более-менее открыто заявлять о своем финансовом положении. Необходимость предоставлять свою отчетность иностранным контрагентам (весьма щепетильным в вопросах банковской прозрачности) поневоле обязывает банки относительно честно заявлять о размерах своих «плохих» кредитов. А вообще-то они могли этого не делать (см. ст. «Веселые вдовцы»). Так что тот факт, что дебиторская задолженность у этих банков велика, вовсе не говорит о том, что у остальных с качеством ссудного портфеля все в порядке. Просто благодаря несовершенству российской системы бухучета в комбанках плохие кредиты можно с легкостью спрятать от глаз ЦБ. С иностранными партнерами российские банки в такие игры стараются не играть.
По той же причине у некоторых банков из списка «Кто больше всех прощал долгов» отрицательная динамика дебиторской задолженности (то есть увеличение объема просроченных ссуд) вызвана скорее необходимостью честно заявлять о качестве своего портфеля перед иностранными кредиторами. Такова ситуация, например, в Росбанке (объем просроченной задолженности увеличился по итогам года на $10 млн) и в «Вест ЛБ Восток» ($3,5 млн).
Хотя во всех остальных случаях увеличение размеров просроченных ссуд вполне отображает плачевное состояние самих коммерческих банков. Яркими примерами из списка могут служить «СБС-Агро», Мост-банк, Росэстбанк, Кузбасспромбанк и т.д. (фактически все банки с отрицательным капиталом). Объяснений этому явлению, как и в предыдущем случае, два. С одной стороны, общеизвестно, что предприятия склонны не возвращать ссуды банкам, проходящим процедуру банкротства (зачем возвращать кредит банку, с которым больше никогда не будешь иметь дело), если только временные управляющие не проявят должной настойчивости. Это типичный пример мошеннического поведения заемщика в игре с известным количеством раундов (эффект, подробно описанный в западной экономической литературе). Однако в применении к российской действительности резкий рост дебиторской задолженности у проблемных банков может также означать и вывод активов менеджерами этих банков через подставные компании, берущие у банков псевдокредиты и тихо исчезающие в буйной зелени райских офф-шорных островов.
Активы растут. Даже при отрицательном капитале
Объем работающих активов в российской банковской системе вырос почти на $6 млрд. Это означает, что в 2000 году банки стали интенсивнее инвестировать в экономику – вкладывать свои капиталы и привлеченные ресурсы как в финансовые, так и нефинансовые активы. В целом такая активность не может не радовать. Однако масштабы прироста работающих активов явно недостаточны для того, чтобы назвать происходившее в прошлом году инвестиционным бумом: оно и на «оживление инвестиционной активности» тянет-то с трудом. Дело в том, что большая часть прироста объема активных операций в прошлом году осуществлялась банками в основном за счет собственных средств: на $6 млрд возросших инвестиций пришлось $3,5 млрд прироста собственного капитала. Это наиболее красноречивый вотум недоверия, который только могли высказать российским банкам вкладчики, не желающие, чтобы банки от их имени распоряжались инвестициями в экономику. Вышесказанное не относится, пожалуй, всего лишь к двум кредитным организациям – Альфа-банку и Росбанку. Оба банка сумели нарастить объем работающих активов в прошлом году более чем на $1 млрд, что при их уровне капитализации является очень хорошим показателем. Фактически в прошлом году этим банкам удалось заложить основу для прибылей не только прошлого, но и нынешнего года. Об этом свидетельствует временная структура их активов, где относительно существенна доля среднесрочных вложений.
Парадоксом на первый взгляд кажется прирост объема работающих активов у «Империала», капитал которого отрицателен. Однако загадку легко разрешить, если принять во внимание сказанное выше насчет увеличения просроченной задолженности у банков с отрицательными балансовыми показателями. Так называемые работающие активы – это прирост «плохих ссуд», который в том числе можно трактовать и как вывод активов из банка. Как видим, не всегда увеличение объема работающих активов можно трактовать как положительный признак.
Аналогично и сокращение объема работающих активов не всегда является признаком плохой работы банка. Наоборот, вполне возможно, что команде менеджеров банка удалось, скажем, добиться сохранения прежних объемов прибылей за счет меньшего объема инвестиций. В этом случае благосостояние владельцев банка, безусловно, повышается – они фактически владеют менее рисковым активом с прежней доходностью. Вполне возможно, что именно это явление мы наблюдаем в случае со Сбербанком, «Еврофинансом» и банком «МДМ». О том, насколько менеджерам этих банков удалось увеличить прибыли для своих акционеров при сокращении объема рисковых активов, мы более подробно поговорим в одном из ближайших номеров «Ко-Банки», когда будем обсуждать прибыльность банковского бизнеса в России.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
