«Клеить пластыри на трупы — неблагодарное занятие»

— После снятия ограничений прошло почти полтора месяца. Сейчас показатели наших кафе по выручке — 75 % от прошлогодних значений. Но не все так однозначно. Кафе в парках и с летними верандами приносят 85–90 % от выручки прошлого года, а кафе в городе и без летних площадок — 60 %. В абсолютных цифрах это серьезный минус.

Некоторые открытые кафе, преимущественно малой площади и без летников, показывают плохие результаты. Мы уже потеряли 12 заведений в столице — столько кафе уже не откроется. Работа еще нескольких по Москве и в регионах — под вопросом.

Когда объявили о закрытии залов кафе, то одновременно с этим рухнуло праздничное направление. Уже в феврале постепенно приходили гости, решившие отменить массовые мероприятия. Так сложилось, что сеть «АндерСон» проводит много выпускных, а залы бронируются за 4–6 месяцев. По праздничному направлению мы вынуждены были вернуть деньги, а это около 9 млн руб. В то же время гости хотели получить средства, как при возврате авиабилетов за отмененный рейс, «здесь и сейчас». Эти деньги мы уже записали в выручку, по части средств (приходившихся на предстоящий фискальный период) заплатили налоги. Но и без праздника гостей оставить было нельзя. Некоторым выходом стала доставка комплектов для торжества (дни рождения, свадьбы, семейные праздники) на дом. Это направление дало небольшую выручку.

В других странах ситуация не лучше. Кафе в Минске закрыто до нормализации ситуации, а в Баку заведениям общепита сначала дали разрешения на работу, а потом снова закрыли. Когда начнут работу — еще неизвестно.

Даже сейчас нет понимания, сколько мы потеряли из-за эпидемии нового коронавируса. Оно появится ближе к декабрю.

— После закрытия мы ушли в ноль. Нас спасли продажи десертов через магазины сети «ВкусВилл». Сотрудничество с этим ритейлером мы начали в октябре 2018 года. Собственная доставка не могла спасти бизнес, так как в «мирное» время была неосновным каналом сбыта (на нее приходилось 3 % от всего объема продаж).

Мы быстро запустили продажу полуфабрикатов через интернет-магазин. Но это и близко не перебивало потери. Продажа полуфабрикатов и собственная доставка делали только до 15 % выручки.

Выжить удалось благодаря оперативным переговорам с крупными сетями («Окей», «Перекресток», «Метро» и т. д.) и новым каналам продаж, поставкам дополнительного ассортимента сетям, с которыми уже сотрудничал «АндерСон». Основу поставок составили замороженные полуфабрикаты: пельмени, фрикадельки, сырники, десерты собственного производства. Сейчас по просьбе сетей мы готовим к запуску в розницу готовые блюда, их можно будет найти на полках уже в сентябре.

— Что касается федерального уровня, то меры поддержки были недостаточными и запаздывающими. Майские меры для ресторанного бизнеса и отрасли гостеприимства были бесполезны. Пластыри на трупы клеить — неблагодарное занятие.

Кто в марте мог знать, что субсидии дадут в обмен на сохранение численности персонала? Бизнес не мог держать людей на работе, которая не приносила выручки. Также не получили помощи организации, не входящие в реестры малого и среднего бизнеса или те, которые уже не относятся к малому, но еще и не крупный бизнес, однако за ними стоят десятки тысяч сотрудников.

Совершенно иная ситуация складывалась на уровне города, то есть Москвы. Было принято несколько очень действенных мер.

В начале марта вышло постановление мэра Сергея Собянина, в котором предприятиям, относящимся к наиболее пострадавшим отраслям, город предлагал отсрочку на уплату аренды по помещениям, находящимся в городской собственности. «АндерСон» арендует у города четыре таких объекта. По крайней мере, они могли свободно выдохнуть.

Потом представители мэрии разработали субсидии разной степени удачности. Москва смотрела на федеральный уровень и «фиксила» определенные меры на локальном уровне или помогала «чинить» всероссийские меры. Так случилось с субсидиями, которые множество ресторанов и предприятий гостеприимства не могли получить из-за торговли подакцизными товарами (алкоголем и табаком). Субсидии таким предприятиям противоречили закону. Очень быстро эксперты из Департамента предпринимательства Москвы вынесли предложения по изменению закона, и через Госдуму с космической скоростью приняли поправки и сняли эти ограничения.

Причем столичные эксперты затем мониторили, насколько изменилась эффективность решений, предлагали новые правки, чтобы помочь бизнесу, выслушивали обратную связь. Честно, я впервые увидела такую слаженную работу на результат. Надеюсь, что дальнейшая работа будет строиться в том же ритме и духе.

— Я уже несколько лет занимаюсь этой работой на общественных началах. С марта 2020 года ко мне обращается огромное количество предпринимателей. Пытаюсь помочь каждому и решить кейсы.

В моей жизни после назначения на пост общественного омбудсмена по делам малого и среднего предпринимательства кардинально ничего не изменилось. Однако появились дополнительные ресурсы. Ведь у Бориса Титова, уполномоченного при Президенте России по защите прав предпринимателей, есть полномочия по отправке запросов местным и федеральным властям. У него выстроены хорошие связи, есть свои представители в регионах. Какие-то вещи нам вместе удастся решить быстрее, чем поодиночке.

— В день я получаю по пять-семь обращений. Это тяжело, ведь темы сложные. Например, вчера я полдня занималась решением вопросов по масочному режиму. Сейчас контрольно-надзорные органы проводят массовые проверки, ведут фото- и видеофискацию нарушений. Все их усилия направлены на то, чтобы подловить, поймать, оштрафовать. Но бизнес измучен ограничениями и даже еще на ноги не встал. Откуда у предприятий, которые 4-5 месяцев не видели привычной выручки, 100–300 тыс. руб. на оплату штрафов? Такие деньги не многие могут даже за месяц заработать. Это по нынешним меркам космические деньги!

Кому в голову приходят такие цифры? Люди, которые выписывают штрафы, просто в другом мире живут. Должна быть личная ответственность сотрудника, если он пришел на работу без маски.

Почему за людей, которые игнорируют рекомендации Роспотребнадзора, должен отвечать работодатель? Государство здорово устроилось: собирать деньги, угрожать штрафами — это удобно, но бесчеловечно и по отношению к бизнесу.

Этот вопрос у меня на контроле, решается. Я предлагаю реальные штрафы заменить предупреждениями и убрать ответственность предпринимателя, оставив только личную — сотрудника как физического лица, с меньшими штрафами. Также рекомендовала бы, по опыту других стран, где эпидемию коронавируса предупредили, отказаться от ношения масок на улице, не использовать их в помещениях с мощными рециркуляторами воздуха.

Накануне обсуждали вопрос по сносу нестационарных объектов торговли в Новосибирске. Несколько месяцев предприниматели не могли договориться с местной властью хотя бы о временном сохранении объектов, срок аренды по которым истекает. Формально в городской администрации правы. В реальности же — почему нельзя поговорить со своими жителями и прийти к компромиссному варианту? Между прочим, работу там потеряли около 1 тыс. человек и 365 предпринимателей.

— Сильно ограничивает полномочия глав регионов централизация контрольно-надзорной деятельности. Так, на местах не могут принимать решения об открытии бизнеса. До сих пор не работают многие предприятия в Ханты-Мансийском автономном округе, Вологодской, Новосибирской, Брянской, Кемеровской областях, Якутии, Мордовии, Калмыкии, Пермском крае. С каждым днем у местных предпринимателей все меньше и меньше шансов выйти из кризиса.

— До принятия разных мер нужно сделать две вещи. Во-первых, выстроить взаимодействие, государства и бизнеса так, чтобы поддержка работала без создания фондов и разных программ, как это сделано в Москве. Нужно двигаться мелкими шагами конкретными по запросам бизнеса, а не создавать очередную цифровую платформу или национальный проект.

Во-вторых, важно снять административное давление, безумные штрафы, несопоставимые с доходами бизнеса, внести изменения в налоговую систему, поддерживать бизнес при переходе из малого в средний.

К сожалению, государство ведет себя с позиции родителя: «Я лучше знаю, что тебе нужно». А нужно сначала закрыть базовые потребности бизнеса.