Кредитный феодализм
В списке крупнейших российских банков произошли поистине драматические изменения. Так, безусловным лидером октября по темпам наращивания собственного капитала стал Внешторгбанк, значительно опередивший по этому показателю не только Газпромбанк (занимает второе место в списке наиболее динамичных банков месяца), но и Сбербанк (который, заметим, традиционно возглавлял подобные списки в предыдущие месяцы). По итогам месяца ВТБ потяжелел более чем на полмиллиарда долларов, а точнее, на $665,287 тыс. Для слабокапитализированной российской банковской системы такая прибавка к собственному капиталу более чем серьезная заявка на лидерство.
Удастся ли Внешторгу стать квазимонополистом (этаким Сбербанком для корпоративного сообщества России), покажут уже ближайшие рейтинги и банковские обзоры «Ко». Если банку удастся поддерживать устойчивые темпы наращивания собственного капитала (хотя, может быть, и не столь значительные, как в октябре 2000 года) и в будущем, то можно говорить о значительном укреплении позиций банка. Если же размер собственного капитала банка будет оставаться неизменным или даже сократится, это будет означать, что увеличение собственного капитала носило просто разовый характер – например, как следствие расширения вексельной программы и облигационных заимствований.
Однако может случиться и так, что столь резкое увеличение собственного капитала за два месяца до закрытия годового баланса и составления отчета для акционеров по итогам 2000 года преследовало определенные политические цели: широко известны планы правительства и президентской администрации вывести Внешторгбанк из-под опеки ЦБ и передать его в ведение МГИ. Очевидно, повышение капитализации и оценочной стоимости акций разбухшего ВТБ призвано несколько умерить оптимизм правительственных «рейдеров» в отношении собственности Центробанка.
Вторую строчку в рейтинге наиболее динамичных банков октября занял Газпромбанк, прибавивший к собственному капиталу почти $300 млн за один месяц. Рост его капитализации прогнозировался нашим журналом еще несколько месяцев назад. Впрочем, предположить это было нетрудно: достаточно взглянуть на резко возросшие прибыли главного акционера банка – газового монополиста. Вообще же возросшие доходы клиентов – экспортеров углеводородного сырья и металлов стали главной причиной роста собственных капиталов многих российских банков в конце 2000 года. Во многом по этой причине в списке наиболее динамичных банков октября оказались Нефтехимбанк, банк «Казанский», «НИКойл» и «Петрокоммерц» (на сегодня один из основных расчетных банков «ЛУКойла»).
Среди лидеров увеличения собственного капитала необходимо также отметить и «иностранцев»: питерский «Креди Лионэ Русбанк» увеличил собственный капитал почти на $25 млн, что позволило ему совершить огромный скачок в списке крупнейших с 93-го на 44-е место. Также поднялся и «Райффайзенбанк Австрия» (с 40-го на 51-ю позицию), увеличив собственный капитал на $14,5 млн.
Рост капитализации ИМПЭКСбанка выглядит особенно интригующе на фоне значительной потери капитализации прародителем банка – «Российским кредитом», который возглавляет таблицу неудачников октября. Впрочем, скорее всего, эти два события связаны между собой слабо и говорить о «перекачке активов» в данном случае вряд ли уместно. Дело в том, что прирост собственного капитала ИМПЭКСбанка составил за месяц всего $21,1 млн, в то время как «Роскред» потерял за тот же период более $180 млн.
Всего же в октябре 20 самых больших банков-неудачников проели почти $350 млн собственных средств. Название «собственные средства», как вы понимаете, в данном случае весьма условно, так как потраченные деньги принадлежат прежде всего акционерам и инвесторам банков. Помимо больших потерь «Российского кредита» следует выделить также и существенное ($33 млн) снижение размеров собственного капитала Мост-банка. В предыдущих выпусках «Ко-Банки» мы уже писали о том, что капитал этого банка устойчиво снижается с конца весны 2000 года – прежде всего вследствие существенного сокращения деловой активности (Мост-банк, например, перестал показывать прибыль по многим операциям, традиционно составлявшим его источники доходов). К осени «резервы падения» растаяли, и в октябре Мост-банк впервые задекларировал отрицательные значения собственного капитала. Из списка 200 крупнейших, по версии «Ко», кроме Мост-банка отрицательный капитал в октябре задекларировал также и тольяттинский Росэстбанк, занимавший месяц назад 132-ю позицию.
Удивительный «прыжок вниз» совершил также и банк «Империал», очутившись сразу на 18-й позиции в списке банков с крупнейшими размерами отрицательного капитала. И это при том, что всего месяц назад банк входил в сотню крупнейших по этому показателю и в тридцатку крупнейших по размерам активов. Впрочем (вот где проявляется смехотворность капитализации российской банковской системы!) для такого «подвига» потребовалось потерять менее $25 млн – «смешные деньги» с точки зрения крупнейших мировых банков. Скорее всего, декапитализация легендарного банка (который, напомним, одним из немногих сумел отсудить банковскую лицензию у ЦБ) связана с возвратом долгов компаниям – вкладчикам банка. Не исключено, что какую-то долю средств смогли вернуть и акционеры, прежде всего российские. Иностранцы же, судя по недавним сообщениям СМИ, согласились подождать, пока точный размер дыры в балансе банка не определит квалифицированный аудитор. Так что, скорее всего, в ближайшие месяцы мы станем свидетелями увеличения отрицательных значений собственного капитала «Империала»: выверка обязательств некогда одного из крупнейших банков страны будет происходить по итогам годового баланса.
Между тем досадно сознавать, что все описанные «тектонические сдвиги» в российской банковской системе – мощное увеличение собственного капитала ведущих банков страны или, наоборот, падение некогда гигантов отечественной банковской индустрии – представляют собой лишь «бурю в стакане» с точки зрения всей национальной экономики. Удивительно, но происшедшие изменения в структуре собственного капитала российской банковской системы, которые в иной стране могли бы вызвать бум или кризис целых отраслей народного хозяйства, не имеют никакого значения в России. Российские банки по-прежнему слабо влияют на процессы аккумуляции сбережений или инвестиции в стране.
Неудивительно поэтому, что, по данным Госкомстата, более 4/5 промышленных инвестиций в уходящем году финансировалось за счет собственных средств компаний и предприятий, а не за счет банковского кредита. Попытки обеспечить инвестиции полностью за счет самофинансирования сродни стремлению вычерпать ложкой воду из тонущей лодки: в подавляющем большинстве отраслей они неспособны обеспечить даже реновацию основных фондов, не говоря уже об их расширении. А ведь 2000 год вовсе не был годом кризиса российской банковской системы. Более того, некоторые чиновники правительства и ЦБ заявляли об «устойчивых положительных тенденциях в отечественном банковском секторе». Вывод один: российские банки и российские компании в большинстве своем живут как бы сами по себе. Этакое двухсекторное «натуральное хозяйство» в условиях посткоммунистической экономики – «финансовый огород» и «промышленный огород». А о том, чем натуральное хозяйство невыгодно отличается от торговли и кредита, спросите у своих детей-пятиклассников: они как раз сейчас изучают ранний феодализм на уроках истории.
Бюджет для развития
Чем же занимаются российские банки кроме кредитования предприятий? Как выясняется, некоторые из них предпочитают иметь дело с бюджетами различных уровней. Как свидетельствуют данные нашего анализа, в среднем средства бюджета составляют среди совокупных обязательств банков, входящих в список 200 крупнейших, по версии «Ко», около 7%. Такое значение можно было бы вполне считать удовлетворительным. Однако данная цифра лишь сводный показатель «средней температуры по больнице». Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на наш список «наиболее зависимых от бюджета» банков. Как видим, у всех банков соотношение обязательств перед бюджетом к совокупным обязательствам (то есть общему объему привлеченных средств клиентов) составляет более 20%, что представляет собой довольно значительную величину. А у двух банков из списка – челябинском Челиндбанке и московском «Возрождении» обязательства перед бюджетом вообще превосходят все прочие обязательства.
В действительности же большинство банков из списка крупнейших (более 140) вообще предпочитают не связываться ни с бюджетом, ни с бюджетными организациями. В официальных интервью и частных разговорах руководители этих банков говорят о том, что связываться с дешевыми бюджетными деньгами, как правило, в итоге выходит себе дороже: слишком велика конкуренция и значителен фактор «административного ресурса» – бюджетные счета в любой момент может перехватить более удачливый конкурент. Надо ли говорить, что этот момент всегда наступает не вовремя. Кроме того, бюджетные счета – предмет зависти коллег-банкиров – могут создать банку репутацию «придворного», что существенно мешает при установлении партнерских отношений на рынке. Дело в том, что ввиду неустойчивости положения «приближенного к кормилу власти» многие банковские и инвестиционные аналитики, как правило, рекомендуют своим клиентам либо вообще не связываться с такими банками, либо проявлять повышенную осторожность. Результат: многие потенциально интересные деловые знакомства заранее обречены на провал.
Но остальные 60 банков из списка 200 крупнейших, как выясняется, не имеют ничего против такой нестабильности и угрозы репутации. А 20 наиболее активных банков-лоббистов представлены нами в списке самых зависимых от бюджета банков среди 200 крупнейших. Интересно при этом, что об опасностях «бюджетной иглы» (о которых мы писали еще три месяца назад) недавно заговорили эти самые «бюджетные банки», причем не кто-нибудь, а вице-президент МДМ-банка Владимир Долин. Напомним, что именно МДМ до недавнего времени справедливо считался одним из выигравших от наличия бюджетных счетов (прежде всего счетов столичных таможен) среди банковского сообщества.
Согласно анализу «Ко» объем бюджетных средств у этого банка в октябре был почти равен размеру собственных и составлял около половины от общего объема привлеченных средств. Так что репутация «бюджетного» приписывалась МДМ-банку совершенно оправданно: его финансовое положение существенным образом зависело от отношений с таможней. И вот в конце декабря, передавая счета Домодедовской и Энергетической таможен на обслуживание в казначейство Министерства финансов, Владимир Долин заявил буквально следующее: «Наличие счетов таможенных организаций в банке добавляло чувства нестабильности, т.к. в значительной степени решения о переводе таможенных счетов в тот или иной банк зависели от политической конъюнктуры, которая весьма непредсказуема и менялась достаточно часто». Кому, как не представителю МДМ-банка, знать об этом. Кстати, любопытствующие могут открыть октябрьский номер «Ко-Банки» и сравнить слова банковского вице-президента с нашим описанием ситуации. Впрочем, здоровое чувство цинизма подсказывает, что такой философский подход продиктован вовсе не реальной заботой о честной конкуренции в отечественном банковском секторе. Просто подумайте, а что еще мог бы сказать банкир, у которого отнимают фактически треть (причем наиболее дешевую и стабильную!) кредитных ресурсов.
Уже в ближайшие месяцы по мере перевода счетов таможни в казначейство мы, очевидно, станем свидетелями соответствующего падения объема привлеченных бюджетных ресурсов и у других банков. Ухудшится ли в результате их финансовое положение или нет – это зависит исключительно от профессионализма их менеджерских команд. А за счет каких именно ресурсов эти банки смогут (если действительно смогут) компенсировать потерю стабильных и дешевых кредитных ресурсов, мы вам расскажем через несколько месяцев – когда станут известны данные их финансовой отчетности.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
