Кровь госбанков

Владимир Путин в минувший четверг решил судьбу одного из крупнейших российских финансовых институтов – Внешэкономбанка. Своим указом президент (а ВЭБ подчиняется непосредственно главе государства) назначил на должность председателя банка Владимира Дмитриева, до последнего времени занимавшего пост зампреда Внешторгбанка. Показательно, что уже второй раз Владимир Путин меняет руководителя Внешэкономбанка, но до сих пор президент не считает нужным урегулировать статус этой организации. Напомним, что ВЭБ не имеет полноценной банковской лицензии и не соответствует ни одной организационно-правовой форме, допустимой Гражданским кодексом. До сих пор его деятельность основывается на указе Бориса Ельцина от 1993 года, в котором ВЭБ наделен статусом «специализированного государственного учреждения», и решении совета директоров Банка России от 1997 года, позволяющем проводить банковские операции. Андрей Костин, возглавивший ВЭБ осенью 1996 года, сразу объявил одной из своих главных целей реорганизацию банка и урегулирование его статуса. Однако конкуренция в высших эшелонах власти, где высокая и слабоконтролируемая ликвидность ВЭБа играла заметную роль, стала непреодолимым препятствием для прогрессивных планов Костина. Сменившего Костина Владимира Чернухина неопределенный правовой статус ВЭБа устраивал на все 100%. Теперь же Дмитриев получает шанс урегулировать правовой статус банка.

Тем более что послужной список нового главы Внешэкономбанка уже позволил наблюдателям рассматривать назначение Дмитриева как безусловное доказательство аппаратной победы председателя правления ВТБ Андрея Костина. Дмитриев трудится под руководством Костина с 1997 года, когда покинул минфиновский департамент внешнего долга, перейдя в ВЭБ на должность первого зампреда.

Летом 2002-го, после того как Андрей Костин стал председателем правления Внешторгбанка, Дмитриев вместе с другими членами костинской команды тоже ушел в ВТБ. Напомним, что тогда предполагалось перевести в ВТБ весь банковский бизнес ВЭБа, превратив последний в долговое агентство. Однако этого не случилось. По некоторым оценкам, Костину удалось забрать из ВЭБа активов максимум на $500 млн.

Впрочем, возглавивший в 2002 году ВЭБ Владимир Чернухин, в отличие от своего предшественника, не слишком усердствовал в развитии непосредственно банковского бизнеса. Двукратное увеличение годовой чистой прибыли – с 1,43 млрд руб. до 2,9 млрд руб., о котором ВЭБ не замедлил сообщить в СМИ, обусловлено скорее удачной конъюнктурой рынка госбумаг, на котором банк активно работает, нежели успешными проектами, связанными с коммерческим кредитованием.

За те неполные два года, что Чернухин руководил банком, ВЭБ прославился в первую очередь монополизацией пенсионных денег. Решение о наделении банка полномочиями государственной управляющей компании (ГУК), которой по умолчанию достались накопительные счета 97% россиян, подпадающих под пенсионную реформу, принималось при самом деятельном участии экс-премьера Михаила Касьянова* и экс-председателя Пенсионного фонда, а ныне министра здравоохранения Михаила Зурабова.

Специалист по внешним долгам Владимир Дмитриев тоже весьма далек от пенсионной тематики. Более того, учитывая обстоятельства его назначения и «долговую» профессиональную специализацию, логичнее предположить, что Дмитриев возобновит процесс перевода банковского бизнеса в ВТБ с последующей трансформацией Внешэкономбанка в долговое агентство.

В таком случае, правда, «провисает» вопрос о ГУК. Тем более что ВТБ и так уже задействован в пенсионной реформе. Он контролирует Объединенную депозитарную компанию, которая выполняет функцию спецдепозитария, отслеживая деятельность компаний, управляющих пенсионными накоплениями. Наделение Внешторгбанка еще и полномочиями ГУК чревато еще большим конфликтом интересов, чем в случае с ВЭБом, который управлял пенсионными накоплениями, одновременно являясь агентом правительства по обслуживанию внешнего долга.

Конечно, в России соображения политической целесообразности и конъюнктуры нередко превалируют над здравым смыслом. И история отечественной пенсионной реформы – лишнее тому подтверждение. Но коль скоро государство никак не может лишить себя удовольствия управлять пенсионными накоплениями своих граждан, стоит вспомнить, что есть еще и Сбербанк.

В банковском сообществе поговаривают, что этот финансовый институт ожидают не менее серьезные кадровые перестановки, чем ВЭБ. В качестве одного из возможных кандидатов на пост главы «Сбера» называют, в частности, питерского олигарха Владимира Когана, не так давно продавшего 25-процентный пакет Промышленно-строительного банка ВТБ.

Рука не поднимется написать, что нынешний президент Сбербанка Андрей Казьмин нелоялен Кремлю. Но Коган, сотрудничавший с Путиным еще с начала 1990-х, давно жаждет капитализировать свой административный ресурс. Неоднократно высказывал он замечания и по поводу деятельности Сбербанка.

С другой стороны, если ВТБ инкорпорирует весь банковский бизнес ВЭБа, он будет обладать ресурсами не меньшими, чем «Сбер». Так что последнему обязательно понадобится свежая кровь для того, чтобы успешно конкурировать с другим супергосбанком. Должны же стратегически важные для государства заемщики иметь право выбора.