Круг замкнулся
Более 40 лет тому назад я безуспешно пытался поступить на киноведческий факультет Всесоюзного (ныне Всероссийского) государственного института кинематографии. Помнится, я написал 19 страниц плана рецензии на фильм «Сережа», но ни одной строчки текста. Получив заслуженную двойку, я, конечно, очень огорчился и проспал целых 16 часов подряд…
Сейчас – круг замкнулся – я, уже как профессор этого самого факультета, набираю курс и впервые участвую во вступительных экзаменах (вообще-то экзаменов в ВУЗах я за эти годы принял немало). Воспоминания оживают (коридоры-то прежние) и сравнения приходят сами собой.
Главное ощущение – смена культурной парадигмы. Именно культурной, а не только политической. Экзаменаторы – я и мои коллеги-преподаватели – все чаще сталкиваются с тем, что мы склонны называть вопиющим невежеством. Особенно это касается событий отечественной истории (о мировой лучше вообще не вспоминать). Наиболее шустрые абитуриенты откровенно признаются, что классическую музыку не любят, художники им не интересны, книг не читают… Но при этом проявляют живость ума и осведомленность в самых разных областях современной культуры. Мало кто мечтает написать книгу, но каждый второй видит себя ведущим телевизионной программы (большинство – на канале «Культура», что утешает). А если писать, то лучше в модной «Афише». Они ходят на концерты, но не в Консерваторию, любят кино, но классику согласны смотреть только в порядке подготовки к экзаменам, любопытство свое удовлетворяют в основном в Интернете и явно предпочитают Достоевского Льву Толстому, а Булгакова – всем остальным писателям.
Обманчивое ощущение принадлежности к «элите» при этом сохраняется. Так, в письменных работах удивило не столько причудливое чередование безудержных похвал и размашистой критики в адрес творчества и личности Федора Бондарчука, сколько безоговорочное причисление его отца Сергея к абсолютным классикам. А ведь именно экранизатора «Войны и мира» в середине 80-х с наслаждением сбрасывали с корабля современности на истерическом Пятом съезде советских кинематографистов. Можно было бы сказать, что историческая справедливость восторжествовала, если бы сына в пылу полемики не объявляли «мыльным пузырем» по сравнению с «великим отцом».
Более прозорливыми (хотя и не лишенными налета снобизма) мне показались суждения, что Бондарчук и Тина Канделаки «придуриваются», потакая неразвитому зрителю. Незнание не только Брюллова и Крамского, но и Репина порой сочетается со значительной осведомленностью в области авангарда начала XX века, а любимыми художниками оказываются Василий Кандинский и ранний (!) Казимир Малевич. Имена Мишеля Гондри и Тима Бертона вызывают значительно более бурную реакцию, чем Эльдар Рязанов или Элем Климов, а зарубежные классики вчерашнего дня (Антониони, Висконти, Бергман или даже Годар) не упоминаются вовсе. Ленина еще помнят, но по этому поводу не переживают, а единственным виденным фильмом о вожде пролетариата оказывается не «Ленин в Октябре», а «Телец» Александра Сокурова.
Одним словом, мостиками, связывающими пионеров и академиков, оказались сомнительное школьное образование (а для многих и первые годы обучения в других ВУЗах) и сведения, заученные в ходе подготовки к экзаменам, а реальная «живая» культура для тех и других была радикально отличной. Правда, убедить многих моих коллег, что речь идет не об отсутствии культуры, а о другой, не «нашей» (в смысле – не нашего поколения) культуре, порой бывает очень даже нелегко.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
