«Крючкотворы»: как покорить мир с помощью молнии

Застежка-молния — один из тех предметов, без которых современная жизнь кажется немыслимой. Но от момента изобретения молнии до массового ее распространения прошло не менее 70 лет — из-за недоверия к новинке, казавшейся дорогостоящей и ненадежной. Еще удивительнее в истории молнии то, что у половины выпускаемых сейчас в мире застежек этого вида один производитель: на их бегунках можно прочитать буквы YKK. Это название некогда мелкой японской фирмы, незаметно завоевавшей мировой рынок.

На пути к признанию идея молнии прошла через руки нескольких изобретателей, но никто из них поначалу не мог убедить потребителей принять этот элемент повседневного костюма всерьез. Возможно, изобретателям не хватало настойчивости.

Первый патент на молнию зарегистрировал в 1851 г. американец Элиас Хоу, известный как изобретатель швейной машинки (эти лавры он впоследствии разделил с Исааком Зингером). Смысл «автоматической непрерывной одежной застежки», как Хоу назвал свое изобретение, заключался в соединении краев ткани крючками. Крючки предполагалось зацеплять друг за друга вручную, стягивая накрепко при помощи прикрепленной к ним струны. Опробовать модель на практике покупателям не довелось. Хоу так и не вывел свою молнию на продажу, сосредоточившись на швейных машинках.

Прошло более 40 лет, прежде чем на рынке появилась новая версия молнии, придуманная американским изобретателем и механиком Уиткомбом Джадсоном. Он тоже посвящал большую часть времени работе над более серьезным проектом — трамваем на пневматической тяге. Затея с трамваем в результате провалилась из-за технических сложностей и конкуренции со стороны электрической тяги, а вот молния как побочный результат — осталась.

Вместо пуговиц

Идея найти замену пуговицам, как ни странно, пришла к Джадсону в конце XIX в., в связи с тем, что в моду вошли высокие ботинки на множестве пуговиц. Как бы стильно ни выглядела эта обувь, она была непрактичной. Джадсон начал думать над дизайном боковой застежки, которая избавила бы женщин от необходимости несколько раз в день застегивать и расстегивать по 20 пуговиц на ботинках. Первый патент на застежку для обуви с бегунком, автоматически скреплявшим крючки, Уиткомб Джадсон подал в 1891 г., а усовершенствованную версию зарегистрировал два года спустя. Джадсон поторопился представить изобретение на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 г., причем демонстрация была неудачной — застегнутая молния расползлась на глазах у публики. Тем не менее Джадсон видел за своим изобретением большое будущее и начал производить первые молнии на продажу. Производство, однако, было трудоемким, а сами молнии постоянно ломались. Надо сказать, что решить эти проблемы не удавалось в течение почти 20 следующих лет проб и ошибок.

Джадсон, однако, был не единственным, кто поверил в перспективность молнии. Сначала он нашел поддержку в лице некоего Гарри Эрла, владельца Harry L. Earle Manufacturing Company, а тот начал искать инвесторов. Одним из них оказался юрист и полковник Национальной гвардии из Пенсильвании Льюис Уокер, и все вместе они основали в 1894 г. в Чикаго Universal Fastener Company. Именно благодаря деньгам Уокера бизнес Джадсона продолжил развиваться, когда все другие инвесторы, уставшие ждать своих дивидендов, перестали поддерживать неудачное, по их мнению, предприятие. Впрочем, Уокер не был так уж бескорыстен. Напротив, он выкупил патенты и доли у Джадсона и Эрла стал владеть Universal Fastener единолично. Скоро фирму переименовали в Fastener Manufacturing and Machine Company, а потом в Automatic Hook and Eye Company и наконец в 1904 г. — в Hookless Fastener Company. Штаб-квартира компании переехала из Чикаго в Хобокен, штат Нью-Джерси.

Новый человек пришел и на место Джадсона. Им стал инженер Гидеон Сундбэк. Швед по происхождению, Сундбэк учился в Германии, а потом переехал в США, где нашел работу в Westinghouse Electric Corporation. Директор завода в Хобокене, тоже швед, Питер Аронссон убедил своего соотечественника оставить работу в крупной компании и заняться молниями. У Аронссона был козырь — дочь Эльвира, которая нравилась Сундбэку и на которой он впоследствии женился. Сундбэк стал главным дизайнером компании, он исправлял недостатки предыдущих разработок и модернизировал молнии. Когда его жена внезапно умерла в 1911 г., он еще больше погрузился в работу и в 1913 г. создал прототип современной застежки-молнии. Гидеон Сундбэк увеличил количество зубцов в молнии с 4 до 10 на дюйм, усовершенствовал бегунок и, самое главное, придумал станок для изготовления молний. В течение первого года станок Сундбэка производил уже сотни футов застежек в день.

По Talonам

Но хоть Гидеону Сундбэку и удалось сделать функциональную и довольно качественную версию молнии, убедить фабрикантов легкой промышленности начать ее использовать в производстве было непросто — все уже были наслышаны о неудачных предыдущих вариантах застежки. Первыми сдались производители табачных кисетов, с 1918 г. застежку взяли на вооружение ВМС США. Но другие не торопились заключать контракты с Hookless Fastener. Перелом наступил благодаря B. F. Goodrich Company, известному производителю автошин. В 1923 г. на заводе в Огайо, принадлежавшем B. F. Goodrich, решили расширить ассортимент продукции и, кроме шин, выпускать галоши на молнии. Для самого товара производители придумали завлекательное название Mystic Boot (мистический ботинок), а «разделяемая застежка» от Hookless была переименована в Zipper: в звучании этого слова для англоговорящих слышится подражание звуку расстегиваемой и застегиваемой молнии (z‑z‑z‑i‑i‑ip). Так, в течение многих лет галоши Goodrich, ставшие невероятно популярными у горожан, которые стремились выглядеть как можно более элегантно даже при уличной слякоти, были единственным товаром ширпотреба, с которым ассоциировались молнии.

В 1930‑х Hookless начала кампанию по продвижению молний среди изготовителей детской одежды, акцентируя внимание на удобстве застежек, с которыми может справиться даже маленький ребенок. Но настоящие перемены начались в 1937 г., когда компания сменила имя и снова переехала. Новое название Talon Inc. быстро стало брендом, потому что его можно было штамповать на самой молнии (что и стали делать) и оно без труда запоминалось. В том же году молнии стали набирать популярность как модный элемент мужской одежды. Принц Уэльский одним из первых начал носить костюм с застежкой-молнией, молния победила пуговицы в «битве ширинок» во французской моде, а журнал Esquire называл застежки «новейшим трендом мужской моды», хоть и предупреждал об опасной возможности нечаянного конфуза от расстегнутой молнии.

Новое расположение американской компании Talon тоже оказалось крайне удачным: Медвилль в Пенсильвании к тому моменту превратился в центр металлообработки и изготовления инструментов, преимуществом городка были и рабочая сила, и инфраструктура. В результате из 19 000 человек местного населения на Talon Inc. работали около 5000. Пик спроса на молнии пришелся на 1941 г., и компания заработала на нем $31 млн. Но спустя всего несколько месяцев фабрика почувствовала на себе все тяготы военного времени, в частности, дефицит меди. Экономический бум в Медвилле закончился, а вместе с ним и процветание Talon Inc., которая так и не возродилась: после серии перепродаж в 1990‑х бренд перешел в руки английской текстильной корпорации Coats Viyella PLC.

Три буквы

Надпись Talon все еще можно найти на некоторых молниях, но намного реже, чем другие таинственные буквы — YKK. История японской компании, производящей большую часть этих застежек, началась в 1930‑х, когда Hookless Company уже вовсю завоевывала американский рынок. В других странах с переменным успехом начали появляться собственные разработки застежки-молнии. В Японии их делали несколько мелких мастерских вручную.

Одна из таких микроскопических фирмочек принадлежала торговой компании, занимавшейся перепродажей китайской керамики. Работавший там Тадао Йошида, 20‑летний помощник руководителя, интересовался этим производством даже больше, чем своими основными обязанностями. Так что, когда в 1934 г. компания обанкротилась, хозяин оставил мастерскую Тадао в качестве компенсации, и тот, одержимый идеей создать функциональную застежку, начал модернизировать кустарный продукт и технологии. Его энтузиазма никто не разделял, так что все приходилось делать самому. Но в результате в 1950‑х основанная им компания Yoshida Kogyo Kabushikikaisha (Yoshida Company Limited) уже производила собственные детали и станки, и единственное сырье, в котором она нуждалась, были сплавы металлов и пластмассовые заготовки.

В 1998 г. Los Angeles Times писала о YKK, что компания «плавит собственную латунь, создает свой полиэстер, прядет и ткет волокно, делает краски для молний и отливает металлические детали». Как и многие другие японские производители, Тадао Йошида придумал собственную философию, провозгласил принцип «цикла добротности», который на практике сводился к повышению качества и снижению издержек. Этот, казалось бы, банальный подход принес плоды: молнии YKK отличались дешевизной и одновременно надежностью, которую не могли не заметить производители одежды и обуви сначала в Японии, а потом и во всем мире. К 1970‑м, например, на застежки YKK полностью перешла Levi Strauss & Co.

В 2000‑х молнии стали большим бизнесом, играющим по правилам мегакорпораций. В 2007 г. Еврокомиссия оштрафовала сразу несколько производителей молний за ценовой сговор, обвинив их в создании картеля. YKK присудили наибольший штраф в 150 млн евро.

Как репейник

Основным конкурентом молнии в XX в. стала застежка Velcro (от фр. velour — «бархат» и crochet — «крючок»), известная также как hook and loops, липучка, ворсовка и лента-контакт. Летом 1948 г. швейцарец Жорж де Местраль, который получил свой первый патент в 12 лет, вернувшись из очередной вылазки на природу и выдирая из одежды и из шерсти своего пса репейник, задумался, почему он такой приставучий. Изучив цветок репейника под микроскопом, Жорж де Местраль обнаружил на нем множество мельчайших крючков и решил изготовить застежку, основанную на том же принципе. С этой идеей швейцарец отправился во французский Лион, но большинство специалистов отнеслись к затее скептически. Однако потом удалось-таки сделать первый образец липучки, который, впрочем, работал не так уж и хорошо.

Впоследствии Жорж де Местраль обнаружил, что если прошивать нейлоновую ткань, одновременно ее нагревая, то на поверхности образуются мелкие, но очень прочные крючки. В 1955 г. застежка была запатентована как Velcro, то же название получило и предприятие де Местраля по ее производству. Однако успеха пришлось ждать еще без малого 20 лет. Только в 1970‑х застежкой заинтересовались в NASA, и она нашла применение в костюмах астронавтов. Позднее Velcro появилась в экипировке аквалангистов и горнолыжников.

Сейчас липучка получила широчайшее распространение, став обычной деталью одежды и обуви, тем не менее ее первоначальное космическое предназначение до сих пор актуально: на МКС она широко применяется для крепления предметов к корпусу станции. Ворсистой частью Velcro покрыты все стены российского сегмента МКС, а к большинству предметов приклеены полоски с крючковатой частью. Интересно, что ближайшим родственником Velcro является застежка Dual Lock («грибок-грибок»): обе ее части идентичны и снабжены пластиковыми штырьками грибообразной формы.