Куры кофе не клюют
В конце ХХ века производство мяса в Бразилии превратилось в одну из самых крупных отраслей промышленности. Бразилия занимает пятое место в мире по объему экспорта замороженных кур и мясных полуфабрикатов. Бразильские экспортеры проникли на рынки Европы, Ближнего Востока и Африки.
В 30-е годы ХХ века жители Италии, Португалии, Испании и Германии бросали насиженные места и переезжали в Бразилию. Одни эмигранты бежали от фашистов, другие (как, например, итальянцы) – от сицилийской вендетты, третьи подобно Остапу Бендеру мечтали гулять по Рио-де-Жанейро в белых штанах и смотреть, как на карнавалах пляшут знойные мулатки.
Однако жизнь в стране, задыхающейся от бедности, оказалась отнюдь не райской. Рио так и оставался недостижимой мечтой. Многие переселенцы оседали в сельскохозяйственных штатах Санта-Катарина и Парана, где жизнь была дешевле, чем в Рио-де-Жанейро.
О том, как в Южную Америку попали двое предприимчивых итальянцев Брандализе и Понзони, история умалчивает. Доподлинно известно только то, что встретились они в 1934 году, и в том же году в деревне Вилла-даз-Пердизес (что означает «птичий двор») на западе штата Санта-Катарина появилась маленькая бакалейная лавка под вывеской «Понзони, Брандализе и Ко». Название без претензий. В то время никому бы и в голову не пришло, что из этой крошечной лавки родится один из крупнейших в мире агропромышленных холдингов Perdigao.
Перья над сельвой
Судьба была благосклонна к итальянцам: уже в 1939 году они расширили дело, открыв бойню и небольшой мясоперерабатывающий завод. Промышленное производство продуктов питания в Бразилии тогда было развито очень слабо. Чтобы приготовить суп, люди покупали живых кур на местных рынках
30-е и 40-е годы ХХ века были не лучшим периодом в истории Бразилии. В 1930 году, свергнув так называемую Старую республику, к власти пришло правительство Жетулиу Варгаса, сделавшего своей целью отучить Бразилию безропотно довольствоваться ролью сырьевого придатка развитых государств. Однако разразившийся мировой экономический кризис резко понизил цены на кофе, а другого источника дохода помимо кофейного экспорта у Бразилии не было. Правительство Варгаса решило строить индустриальное государство, но задуманное получалось плохо. Страну сотрясали финансовые кризисы, сопровождавшиеся стычками между политическими группировками, вдохновленными либо идеями, пришедшими из нацистской Германии и фашистской Италии, либо коммунистической идеологией, завезенной из Советского Союза. В результате первое металлургическое предприятие, к примеру, было построено в Рио-де-Жанейро только в середине 1940-х, да и то на деньги американского Eximbank.
Однако Брандализе и Понзони предпочитали не вмешиваться в политику, сосредоточившись на своем скромном бизнесе. Итальянцы полагали, что зарабатывать деньги в Бразилии можно не только на кофе.
В 1944 году в Бразилии была создана еще одна маленькая компания под названием Sadia (в переводе с португальского означает «здоровый»). Эта компания, как и Perdigao, начала выпускать мясные продукты из курятины и говядины. В тот момент заводик Perdigao уже работал на полную мощность.
Sadia и Perdigao сразу усмотрели друг в друге конкурентов и начали враждовать. В ходе боевых действий, затеянными компаниями, заводик Perdigao, к несчастью, сожгли. О количестве погибших кур можно только догадываться. Говорят, что до сих пор над Вилла-даз-Пердизес летают их перья.
Однако беда не сломила итальянцев. Не для того приплыли в Бразилию Понзони и Брандализе, чтобы сидеть на пожарище и подсчитывать убытки. Отстроив новый большой завод, итальянцы продолжили бизнес. По мере роста бизнеса обеих конкурирующих компаний война из партизанской превратилась в холодную. В 1950-е годы пули уже не свистели над головами предпринимателей. Бывшие враги встречались в ресторанах Рио-де-Жанейро, жали друг другу руки и… продолжали войны. Ценовые.
Генералы и кухни
В 1950-е годы о поставках мясных продуктов на мировой рынок бразильские предприниматели могли только мечтать. Для экспорта у местных компаний было слишком мало ресурсов. Компании, в том числе и Perdigao, выкарабкивались как могли. В 1954 году Perdigao инвестировала все свои деньги в развитие птицеводческой отрасли штата Санта-Катарина. В этом регионе расположено множество ферм. Чтобы завоевать сердца фермеров, компания пригласила их участвовать в своем капитале, заключив с каждым партнерские отношения. Сегодня у компании уже 6810 младших партнеров.
В конце 1950-х бизнес итальянских иммигрантов крепко встал на ноги на бразильской земле. Об основателях Perdigao сложили легенды, а сама компания вышла за пределы Санта-Катарины, построив производственные мощности в штатах Рио-Гранде-ду-Сул, Параньо, Сан-Паулу и Минас-Жерайс. Общее количество рабочих, занятых на предприятиях Perdigao, достигло 14 000 человек.
Генерал Кастелле Бранку, пришедший к власти в Бразилии в 1964 году, затеял в стране вторую индустриальную революцию. На сей раз кое-что из задуманного удалось воплотить в жизнь. В Бразилии построили автомобильные, нефтехимические и сталеплавильные предприятия, серьезно обновили инфраструктуру. К концу 1970-х по объему ВВП страна переместилась с 28-го места в мире на восьмое. Уровень жизни бразильцев начал расти.
В 1990 году 39% бразильянок имели постоянную работу, в то время как в 1970 году в стране работали лишь 19% женщин. В стране начались серьезные перемены. Стало считаться нормой, что на работу с утра уходят не один, а два члена семьи. Доходы семей повышались, женщины больше не хотели часами стоять у плиты. Ускоряющийся темп жизни заставил бразильцев пересмотреть свои взгляды на продукты питания. Женщины, обремененные работой, стали отдавать предпочтение «практичным» полуфабрикатам, приготовление которых не требует много времени.
Это был звездный час Perdigao. Благодаря эмансипации, захватившей Бразилию в 1980-е, компания стала оператором национального масштаба. К тому времени ей принадлежали уже 12 мясоперерабатывающих заводов, 2 завода по производству соевых продуктов, 6 комбикормовых заводов, 12 инкубаторов, 27 птицеводческих хозяйств и свиноферм.
Все было бы прекрасно, но менеджерам Perdigao не давало покоя то, что и Sadia находилась в зените своей славы – конкурирующей компании принадлежали 12 предприятий по переработке мяса, а также фабрики по производству побочных продуктов – пасты, маргарина и десертов.
«Я отучу бразильцев начинать день с кофе»
Промышленный рост Бразилии обернулся огромным внешним долгом. Правительство, пришедшее к власти в 1985 году, начало спешно создавать отрасли, ориентированные на экспорт. В стране был принят закон, в соответствии с которым иностранные компании могли открывать свои предприятия в Бразилии только в том случае, если те будут выпускать продукцию на экспорт. Во второй половине 1980-х были приняты жесткие меры в целях денежной стабилизации. В 1987 году правительство приостановило выплату процентов по внешнему долгу, пока с кредиторами не будет достигнуто соглашение о пересмотре сроков погашения долга. Хотя эти меры и не принесли желаемых результатов, экономический рост продолжался до конца 1980-х.
В 1994 году пост президента республики занял Фернанду Энрики Кардозу. Главной идеей его предвыборной программы была стабилизация экономики. Еще в бытность министром финансов в правительстве своего предшественника, Кардозу стал известен благодаря фразе: «Я отучу бразильцев начинать день с кофе и приучу начинать его с изучения курса доллара». После прихода к власти министр, ставший президентом, действительно устроил «революцию» в мозгах бразильцев. Впрочем, перемены произошли не только в сознании народа, но и в экономике страны. Стабилизационные и антиинфляционные меры нового правительства (национальный план «Реал») подстегнули развитие экономики. С 1994-го по 1997 год только рынок продуктов питания промышленного производства пополнился 15 млн новых потребителей.
Однако местные производители продуктов питания оказались не в состоянии удовлетворить увеличившийся потребительский спрос, поэтому в 1990-е на бразильском рынке господствовали импортеры – в первую очередь швейцарская Nestle.
Чтобы помочь национальной пищевой промышленности, Бразильский банк развития (BNDES) в 1997 году выдал местным компаниям, желающим обновить свои производственные линии, кредит в размере $2 млрд. В результате в 1997 году объем производства местных продуктов питания вырос на 31% по сравнению с 1996-м.
Бум в пищевой промышленности сильно повлиял на национальный рынок продуктов питания. Жесткую конкуренцию с иностранными производителями могли выдержать только промышленные гиганты. Иностранцы вели себя очень агрессивно. Parmalat и Arisco, например, расширили свое присутствие в Бразилии, поглотив местных мелких производителей, не сумевших адаптироваться к изменениям на рынке. Бразильские монстры – такие, как Perdigao и Sadia, не сдавались, они открывали новые предприятия и развивали сбытовые сети. Сегодня, по данным бразильской Gazeta Mercantil, крупнейшими компаниями на национальном рынке продуктов питания являются швейцарский концерн Nestle, местная Bunge Alimentos, американская Сargill, бразильские Sadia и Perdigaо.
Последствия введения плана «Реал» в пищевой отрасли Бразилии впечатляют. С 1994 года продажи продуктов питания из переработанного мяса увеличились на 101%, а продажи замороженных продуктов – на 253%.
На рынке замороженных мясных продуктов и полуфабрикатов лидером является бразильская компания Sadia c долей рынка в 49%, за ней идет Perdigao – 29%. Заклятые конкуренты Sadia и Perdigao зарегистрировали рекордные показатели в 1998 году, когда их объемы продаж выросли на 286% и 202% соответственно. Благодаря этим двум компаниям Бразилия сейчас занимает четвертое место в мире по производству говядины и пятое – по ее экспорту.
Русский бойкот
В сентябре 1994 года контроль над Perdigao получил картель пенсионных фондов. Профессиональные управляющие принесли с собой новую корпоративную культуру и новое стратегическое планирование. Корпорация пережила реструктуризацию, в ходе которой была разделена на две компании – производственную и торговую. Это обошлось корпорации в $136,3 млн, но игра стоила свеч: КПД производства вырос по меньшей мере на 50%. Вдохновленные этим успехом, руководители Perdigao инвестировали в 1999 году еще $305,8 млн в строительство агропромышленного комплекса Рио-Верде в штате Гоианья.
Чтобы эффективнее контролировать разросшийся бизнес, Perdigao создала в 1998 году единую корпоративную информационную систему, а для управления информационными потоками была образована компания Perdigao Information Technologies.
Действия профессиональных управленцев помогли Perdigao в 1998 году достичь рекордных показателей – оборот компании достиг $278 млн, из которых $62,6 млн принесли поставки продуктов Perdigao в 40 стран мира, в том числе и в Россию.
Конкуренция между Perdigao и Sadia продолжалась вплоть до 2001 года, когда «бойкот», объявленный Россией «ножкам Буша», побудил главных бразильских производителей мяса создать общую экспортную компанию BRF Trading Company специально для торговли со странами Восточной Европы, Ближнего Востока и Африки. Один из директоров BRF Дункан Поттер откровенно объяснил причины, объединившие бывших конкурентов: «Русский бойкот создает для нас выгоды. На Россию приходится 65% нашего экспорта. Когда русские наложили запрет на ввоз американских окорочков, они открыли для нас огромный рынок».
Несмотря на то что Россия заменила в августе этого года запрет на ввоз американской курятины «сертификационной кампанией», бразильским экспортерам удалось воспользоваться временным преимуществом перед американцами. По данным Института аграрного маркетинга (ИАМ), в 2002 году Бразилия резко увеличила поставки кур в нашу страну: к концу года объем российского импорта бразильской курятины возрастет с прежних 94 100 тонн до 120 000 – 150 000 тонн.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
