«На фига до фига нафигачили? Расфигачивай на фиг!»
Несмотря на бесспорный прогресс в области экономических преобразований, темпы реформирования российского банковского сектора оставляют желать лучшего. Такой вывод сделан Всемирным банком, уточнившим на прошлой неделе (6 февраля) стратегию своей работы в России. Словно предвидя это, государство с начала февраля занялось финансовым сектором с несвойственным ему прежде азартом. Всего за пару недель президент успел сделать поручение премьеру оптимизировать государственное участие в капитале банков и финансовых компаний, а правительство – обсудить новую редакцию закона «О Центральном банке Российской Федерации», а заодно и изменения и дополнения в законодательство о банках и банковской деятельности, реструктуризации и банкротстве. Тем временем сам Банк России представил в Думу «Концептуальные вопросы развития банковской системы РФ».
Судя по направленности этих решений и документов, банковское строительство в посткризисной России переходит в новую плоскость: от латания дыр и решения вопроса о выживаемости национальных финансов в целом к их качественному реформированию.
Как и положено в таких случаях, начали с головы.
«Такой ЦБ нам не нужен…»
Поводом для возникновения в правительстве России разговоров о совершенствовании банковской деятельности стал документ, принятый парламентариями в первом чтении еще в середине прошлого года. Идея думцев перелопатить один из основополагающих банковских законов страны особого энтузиазма ни в Белом доме, ни в Кремле не вызвала. Точнее, энтузиазма не вызвала не сама идея, а то, как депутаты задумали ее осуществить.
Порассуждав о некоторых казуистических моментах (о том, в частности, что такое ЦБ – орган федеральной власти или федеральное государственное учреждение и не стоит ли отказаться от упоминания термина уставный капитал ЦБ – ведь это величина условная), правительственные специалисты, ведомые известным банковским экспертом Сергеем Игнатьевым, перешли к вещам более существенным: участию Банка России в капиталах кредитных организаций, деятельности органов управления ЦБ и банковскому надзору в широком смысле этого слова (включая и вопрос о гарантировании частных депозитов).
В частности, наряду с советом директоров Банка России, члены которого работают «на постоянной основе, но не могут занимать исполнительные должности», предлагается создать правление ЦБ – «коллегиальный исполнительный орган». Насколько можно понять суть предложения, совет директоров должен взять на себя «наиболее важные вопросы деятельности Центрального банка», а правление – вопросы оперативные. Что же касается Национального банковского совета, то он сохранит статус совещательно-консультативного органа.
Поясним в скобках, что речь идет о том, может ли кто-нибудь, (и если может, то кто именно) давить на руководство ЦБ при решении оперативных вопросов. Собственно, Национальный банковский совет и создавался в свое время на откуп банковским лоббистам. Так что потенциальный «захват» ими части мест в совете директоров – пилюля для коллег Владимира Геращенко малоприятная, но при этом создается «убежище» – правление. Туда посторонним вход заказан. Правда, не факт, что дополнительный орган вообще будет создан: в процессе согласований документа может быть принято решение о том, что городить огород не следует и вполне хватит одного консультанта – Национального банковского совета. Это уж как поработают лоббисты с Неглинной…
Любопытная деталь: если во всех прочих разделах правительственные аналитики либо вовсе не трогали ЦБ, либо слегка его журили, то, комментируя ситуацию с банковским надзором, эксперты были весьма категоричны. «Практика осуществления Банком России надзора за деятельностью кредитных организаций свидетельствует о его недостаточной эффективности», – читаем в подготовленных документах. После чего без особых переходов говорится о том, что часть надзорных функций за ЦБ можно сохранить (например, надзор пруденциальный), а остальное передать «в компетенцию отдельного федерального органа исполнительной власти». В качестве единственного на сегодняшний день реального кандидата на эту роль называется АРКО: функции надзорного органа агентство могло бы совместить с функциями коллективного ликвидатора.
Против такого поворота событий, как известно, выступает сам ЦБ, поддерживаемый Министерством экономического развития. На Неглинной полагают, что стоящие перед агентством задачи «не согласуются с целями, которые преследуются при гарантировании вкладов», в силу чего «совмещение разнородных функций и финансовых потоков» представляется нецелесообразным.
По нашим же сведениям, причина несогласия кроется в другом: независимый надзорный орган теоретически может посягнуть на сферы, пока что безраздельно контролируемые Неглинной; сейчас никто не может «принудить» Банк России принять те или иные меры воздействия к потенциально проблемному или уже проблемному банку, заставить ввести временную администрацию или проверить состояние фондов обязательного резервирования.
Правда, надзорные функции Банк России все-таки за собой сохранит. Более того, у него должен появиться новый инструментарий. В частности, ЦБ предлагается наделить правом уменьшать до реальных значений банковские активы и капитал, используемые для расчета нормативов банковской деятельности, а также уменьшать уставный капитал, если он превышает размер собственного капитала банка.
И еще одна деталь: работая над дополнениями к закону «О банках и банковской деятельности», эксперты вновь заговорили о банковских группах и определении порядка их деятельности. Напомним, что еще в 1996 – 1997 годах подобный проект разрабатывался во Втором главном управлении Банка России, но реализован не был – по причине ликвидации ОПЕРУ-2 осенью 1998-го. Правда, по сравнению с серединой 90-х актуальность самого вопроса существенно снизилась: внешне стабильных банков, способных рухнуть из-за ухудшения финансового самочувствия близких им небанковских институтов, в России стало намного меньше. Но все же они есть, а посему эксперты предложили прежде всего ввести дефиницию «банковская группа», определив порядок ее деятельности (помнится, глава ОПЕРУ-2 Денис Киселев начинал с того же), а также запретить формирование капитала кредитной организации за счет неденежных средств (той же московской недвижимости, например).
Идея усиления контроля за банковскими группами содержится и в проекте концепции развития банковской системы, разработанной Банком России. Так, в частности, предлагается расширить круг юридических лиц, отчетность которых будет включаться в консолидированную отчетность этих самых банковских групп. Центробанк рассчитывает самостоятельно заняться разработкой обязательных пруденциальных норм для банковских групп, а также «созданием возможностей для регулирования деятельности банковских холдингов».
Холдинг холдингу – рознь
Хотя к банковским группам, создающимся «на стороне», власть намерена быть строже и придирчивее, сама идея строительства холдингов ей явно не чужда. Такой вывод напрашивается после изучения того, каким образом государство собирается оптимизировать собственное участие в капиталах банков. К слову, на сей счет Минфином и заинтересованными ведомствами разработана специальная программа, которая уже реализуется.
Наверное, нелишне будет напомнить, что идея эта отнюдь не нова: год назад ее сформулировал председатель правительства Михаил Касьянов,* после чего план действий и был разработан. Очень грубо план можно поделить на две составляющие – количественную и качественную.
Итак, по оценкам заместителя председателя Банка России Георгия Лунтовского, государственный пакет превышает 50% лишь в 23 банках, 15 из которых находятся под управлением АРКО. В остальных более чем 400 кредитных учреждениях доля государства – менее половины. От этих пакетов государство намерено избавляться. По нашим сведениям, планка может быть поднята и выше: если за ориентир будет взята «возможность определять решения банков через участие в их органах управления», то нельзя будет соглашаться менее чем на 75%. Из остальных же государству предстоит выйти.
Что касается качественной составляющей, то здесь правительственные эксперты вспомнили об идее создания холдинга госбанков (что-то наподобие идеи холдинга росзагранбанков, живо обсуждавшейся в ЦБ в период повышенного интереса нерезидентов к отечественному рынку государственных ценных бумаг). Первый шаг в этом направлении – укрупнение банков и повышение их капитализации «путем объединения профильных банков».
Собственно, объединяться придется в двух из трех областей – в деле кредитования производственного сектора и работе с госактивами (Российский банк развития и Россельхозбанк), а также в обслуживании ВТС, включая предоставление экспортных кредитов и гарантий (Внешэкономбанк, ВТБ и «Росэксим»). Что же касается деятельности госбанков на рынке привлечения вкладов населения, то здесь все ясно. Хотя кроме Сбербанка РФ с населением работает и ВТБ, масштабы их вовлеченности в процесс несопоставимы.
Так или иначе, но вопрос о слияниях остается открытым. В частности, по нашим сведениям, в правительстве совместно с ЦБ пока только собираются рассмотреть вопрос «о целесообразности функционирования трех крупных государственных банков, деятельность которых направлена на обслуживание внешнеэкономической деятельности государства». В этой связи вновь заговорили о давней идее наделить Внешэкономбанк функцией агента по обслуживанию внешнего долга, а собственно банковскую внешнеэкономическую составляющую объединить с Росэксимбанком.
Судя по активизации всевозможных аппаратных интриг вокруг крупнейших госбанков, есть все основания предполагать, что в нынешнем году мы станем свидетелями очередного банковского передела. Конечно, с участием государства и олицетворяющих его чиновников.
** признан в России иноагентом
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
