Ни рыбы, ни мяса...
Неделю назад был прекращен ввоз в Россию живых животных, мяса, мясной продукции, молока и молочной продукции, рыбы и рыбопродуктов (включая готовые изделия), а также животноводческого сырья и кормов с территории всех стран – членов ЕС, Прибалтики и Восточной Европы. Это несоразмерное, чрезмерное и несколько запоздалое решение главного государственного ветеринарного инспектора Михаила Кравчука к концу недели было скорректировано. Видимо, Минсельхозу и ветеринарной службе все-таки доказали, что рыба, корм и обработанные в соответствии со специальными международными стандартами молочные продукты ящуром и бешенством не страдают. Зато от чрезмерного рвения властей пострадают как потребитель, так и участники продовольственного рынка.
Запрещая импорт из Европы, Минсельхоз надеялся компенсировать нехватку мяса поставками из США, Австралии и Новой Зеландии. Однако из резонных опасений мнимого транзита были запрещены любые поставки через Европу. Между тем через порты ЕС и Балтии проходит значительная доля американских поставок в Россию, что уже стало хорошим поводом задуматься о «транспортной безопасности» и необходимости развития транспортной инфраструктуры на востоке страны. После коррекции запрет не распространяется на «подконтрольные грузы, транспортируемые в контейнерах из третьих стран». То есть застрявшие в европейских портах запечатанные контейнеры с мясом из Америки все же проследуют в Россию. Убытки американских экспортеров из-за простоя оцениваются примерно в четверть миллиона долларов (было задержано порядка 7 тыс. тонн).
Потери Европы больше – в Россию вывозится более 40% экспортируемой из Старого Света говядины и примерно треть свинины. Больше других из-за обеспокоенности России ящуром теряют Испания (доля России в мясном экспорте этой страны составляет 70%) и Германия. Россия импортирует огромное количество мяса. Оценки импорта различаются примерно в четыре раза: таможенники считают, что мы ввозим порядка 500 тыс. тонн, представители Минсельхоза называют цифру примерно вдвое больше, а в Европейской комиссии полагают, что Россия экспортирует примерно 2 млн тонн. Права, вероятно, Европа, а все, что свыше 500 тыс тонн, – «серый» импорт.
Теперь импортеры, поставщики и иностранные правительства пытаются убедить нашу ветеринарную службу и сельское министерство, что неопасны еще и импорт из «незараженных» стран Балтии, и поставки со складов через страны, где все те же новозеландские контейнеры не проходят транзитом, а распаковываются. Обеспокоенность экспортеров более чем понятна. Однако нельзя не учитывать и быстроту распространения ящура. Недавно стало известно о его обнаружении в Аргентине – крупнейшем южноамериканском экспортере мяса, где из-за этого уже уничтожили огромное количество скота.
Если мясные ограничения поставщики еще могли предвидеть, то норвежцы, экспортировавшие в Россию в 2000 году рыбы на $120 млн, запрета на ввоз никак не ожидали. Никаких заболеваний у норвежской рыбы не обнаружено. Возможно, запрет пролоббировали северные рыбозаводы: в последние годы российские рыбаки весь улов сдавали норвежцам, и отечественным заводам перерабатывать было практически нечего. Кроме того, государство теряет налоги: во-первых, с сырой рыбы не возьмешь столько, сколько можно взять с готовой продукции; во-вторых, рыбаки систематически и без шансов быть пойманными за руку занижают объем добычи. Вероятно, норвежскую рыбу российского происхождения вскоре в Россию пустят, и испуганные рыбаки станут сговорчивее с таможенниками, но всех проблем ГТК это конечно же не решит.
Мясо: пост может затянуться
Запрет «до особого указания» на ввоз животных, мяса и мясопродуктов из стран Евросоюза, Восточной Европы и Прибалтики огорошил мясную отрасль куда меньше, чем запрет на все виды транзита животноводческих грузов через Европу. Но если ограничения на транзит грузов из третьих стран были сняты уже через пару дней, то запрет на импорт мяса из Европы продлится не меньше трех недель – столько длится карантинный период, вводимый при обнаружении вируса ящура. Помимо Великобритании случаи ящура были зафиксированы в Голландии, Ирландии и шести департаментах Франции. По информации агентства ПРАЙМ-ТАСС, за прошлый год объем импорта мяса из стран дальнего зарубежья снизился на 57,8%. Тем не менее для Европы Россия по-прежнему остается наиболее привлекательным рынком сбыта: в прошлом году страны Европы экспортировали в Россию более 200 тыс. тонн говядины (почти 60% всего экспорта говядины) и около 88 тыс. тонн свинины (около 65% экспорта). В той же мере нуждается в европейских поставках и Россия: несмотря на снижение потребления мяса и некоторый рост его производства, отечественные производители говядины и свинины неспособны обеспечить сырьем мясоперерабатывающие предприятия. Впрочем, по мнению председателя правления Мясного союза России Мушега Мамиконяна, российский потребитель не останется без мяса: временный запрет на поставки из стран Европы в Россию может быть частично компенсирован поставками мяса с Украины и из стран Латинской Америки. «Украина в прошлом году поставила нам около 100 тыс. тонн говядины, и, скорее всего, в этом году объемы украинских поставок останутся на том же уровне», – считает Мамиконян. В том, что братская Украина (уже, кстати, поднявшая «мясные» цены) сможет удовлетворить потребности российских предприятий, а крупные импортеры оперативно переключатся с Европы на работу с «разрешенными» странами, уверены далеко не все. «Если запрет по каким-то причинам будет продлен, то большинство мясоперерабатывающих предприятий просто встанут. Выжить в данной ситуации могут только комбинаты, сделавшие ставку на поддержку отечественного производителя, – говорит сотрудник службы маркетинга Микояновского мясокомбината, попросивший не называть его имени. – Наше предприятие на 80% обеспечено отечественным сырьем именно благодаря наличию крупных собственных фермерских хозяйств в России, остальные 20% мы «добираем» в Бразилии и Австралии. Комбинаты, работающие по большей части на импорте и не имеющие особых запасов, дорабатывают последнее и, если продлится запрет, могут просто встать. Ведь на то, чтобы поменять налаженную логистику и заключить новые договоры, потребуется не меньше месяца». Поэтому, как отметили собеседники «Ко», рост цен на мясо и мясную продукцию на 10 – 20% практически неизбежен. Впрочем, по мнению главы Мясного союза, даже и без столь масштабной ветеринарной проблемы цены на мясо все равно бы выросли. Забой скота происходит осенью, и ближе к лету наступает вполне естественный дефицит предложения. «Запрещение импорта из Европы, откуда шли субсидированные поставки мяса, поможет установлению на российском рынке рыночных цен», – считает Мушег Мамиконян. В ожидании, пока Европа наконец справится с эпидемиями и ветеринары дадут таможне добро, переработчики (и потребители) вполне могут переориентироваться на другой продукт – импортеры птицы потирают руки. Замещение говядины и свинины куриным мясом идет хорошими темпами: за прошлый год импорт мяса птицы увеличился почти в три раза.
Рыба: всё, приплыли
Запрет на ввоз рыбы должен сыграть на руку отечественным поставщикам. Но вряд ли они смогут в полной мере насладиться отсутствием западных конкурентов. Распоряжение главного государственного ветеринарного инспектора Михаила Кравчука наиболее лояльно именно к участникам рыбного рынка. Продавцы отечественной рыбы в восторге. «Давно надо было под шумок провернуть такое постановление, – сказал в интервью «Ко» руководитель одной из крупнейших российских компаний, не пожелавший быть названным. – Не нужны нам иностранцы, надо развивать нашу рыбную промышленность». Ветеринарная служба объясняет свое решение приравнять рыбу к мясу опасением, что рыбу могут транспортировать в той же таре, что и зараженное ящуром мясо, и таким образом инфекция проникнет в страну. По данным агентства Infomart, 92,5% рыбы, которая продается в России, отечественного происхождения. Казалось бы, запрет на ввоз рыбы из-за рубежа вряд ли сможет существенно повлиять на состояние дел в отрасли. Тем не менее все операторы рынка в один голос пророчат повышение цен, вполне сравнимое с удорожанием мясных продуктов. Одни объясняют увеличение цен непосредственно влиянием распоряжения ветеринарной инспекции. «Рыбный рынок в настоящее время дефицитен, а запрет на ввоз рыбопродукции вызовет новый виток роста цен», – считает Дмитрий Давыдов, менеджер по импорту компании «Морской континент». По мнению других, распоряжение о запрете импорта вызовет рост цен на рыбу косвенно, через создание дефицита мяса. «Европа не скоро справится с ящуром, и на импортном мясе в ближайшее время можно поставить крест, – говорит руководитель одной из компаний. – Отечественные производители не справятся с возросшим спросом, и цены на мясо будут расти. Потребитель начнет переключаться на рыбу, и она будет дорожать вслед за мясом. Думаю, к середине апреля цены на рыбопродукты вырастут в среднем на 30 – 40%». Сложившаяся ситуация на руку двум категориям компаний. «От этого запрета выиграют компании, у которых уже имеются большие запасы импортной рыбопродукции – например, хладокомбинаты «Успех» и «Фрост», – говорит Дмитрий Давыдов. Но это кратковременный выигрыш. Рано или поздно морозильники опустеют, и эти компании будут работать как все – с отечественной продукцией. А вот поставщики российской рыбы окажутся в более устойчивом выигрыше, поскольку место иностранной рыбы неизбежно должна будет занять отечественная. Освободившуюся нишу рыботорговцы оценивают в 10 – 20%. «Тяжелее всего придется отечественным компаниям, занимающимся переработкой импортного рыбного сырья, например норвежской сельди, скумбрии, семги, – считает руководитель отечественной компании по продаже рыбопродуктов. – Им придется искать новые каналы поставок и сбыта». Впрочем, вряд ли ситуация с дефицитом рыбного импорта продержится долго. В «Морском континенте» уверены, что в течение ближайших десяти дней будет найден новый вариант импортирования рыбы. Более того, похоже, уже сейчас у компаний-импортеров есть возможность обойти кордоны российских ветеринаров. «Безусловно, импортеры рыбы будут использовать первый пункт постановления, разрешающий ввоз рыбы в Россию с территории стран СНГ, – считает руководитель одной из российских компаний – участников рыбного рынка. – Я уверен, что у этого пункта были лоббисты из числа тех, кто работает с западными поставщиками». Кроме того, распоряжение Михаила Кравчука оставляет импортерам и вполне легальный канал поставок: с места ловли напрямую в отечественные порты.
Молочные продукты: не говори «сыр»
По части молочных продуктов Россия практически не зависит от импорта: на его долю в прошлом году пришлось всего 0,7% от общего объема проданной в стране «молочки». Так что без кефира, йогурта и творога мы не останемся. А вот сыры и масло Россия ввозит в довольно значительных количествах. Каждый шестой килограмм сливочного масла, продаваемый в России, – иностранного происхождения. Правда, на долю стран дальнего зарубежья приходится только 40% импорта этого продукта, остальное нам поставляют Украина и Белоруссия, «ветеринарная граница» с которыми не закрыта. Значит, молочный дефицит нам не грозит? Как сказать. В Москве импорт из стран Европы и Прибалтики более чем на 60% закрывает потребности розничной торговли в сырах и примерно на 30% – в фасованном масле, а в Санкт-Петербурге – более чем на 50% и по сырам, и по маслу (по данным агентства Infomart). Некоторые дистрибуторы считают, что розница в обеих столицах зависит от европейского масла на все 80%, поскольку многие российские производители расфасовывают и продают под своими марками тот же импортный продукт. «Если запрет на импорт продлится более 20 дней, то у оптовиков не хватит товарных запасов, чтобы обеспечить розничную торговлю, – говорит Александр Блохин, менеджер по масло-жировой группе компании «Севко». – У нас сейчас отбоя нет от покупателей: на складах компании запасов масла и сыра осталось всего на три-четыре дня». «После введения запрета оптовые цены на фасованное импортное масло выросли за два дня на 5%, – рассказывает Дмитрий Кузнецов, генеральный директор компании «Молочный альянс». – Спрос со стороны розницы ажиотажный, а дистрибуторы за счет повышения цен пытаются «растянуть» продажи своих складских остатков». Дистрибуторы вряд ли смогут закрыть дыру в продажах за счет увеличения закупок масла и сыра из безопасной Новой Зеландии. «Новозеландские молочные продукты» ввозят свой товар в Россию частично через Ригу, где расположены консолидационные склады компании, а частично – транзитом через европейские морские порты. Хорошо еще, что главный ветврач РФ через три дня после издания своего постановления снял запрет на ввоз из Европы продовольственных грузов, «транспортируемых в контейнерах из третьих стран». Для импортеров «молочки» остаются полностью доступными лишь Украина и Белоруссия, но для торговцев это, похоже, не решение проблемы. «Во-первых, там не производится столько масла и сыра, чтобы заменить импорт из Европы, – считает Александр Блохин из «Севко». – Во-вторых, эта продукция в основном невысокого качества и не выдерживает длительного хранения». Любопытно, что в Минсельхозе РФ тоже не в восторге от качества украинской и белорусской продукции. «Из стран СНГ в Россию ввозится в основном сливочное масло среднего и низкого уровня качества, которое пользуется высоким спросом лишь из-за своей дешевизны», – так в январе 2001 года говорил «Ко» один из чиновников департамента пищевой промышленности Минсельхоза. Одни дистрибуторы оценивают ожидаемые потери импортеров и оптовиков из-за «закрытия Европы» в десятки миллионов долларов. Другие особых опасений не высказывают. «Мы сейчас оперативно замещаем импортное масло в своем ассортименте, – заявили «Ко» в компании «Второй дом». – Импортные продукты вполне можно заменить аналогичными российскими товарами, хотя сделать это не очень просто».
Какое свинство...
Утешает (а кого-то огорчает) одно: России ничего не будет за столь суровые барьеры на пути импорта. Западные страны не воспримут это решение наших чиновников как недружественный шаг. Слишком уж они сами напуганы этими нечеловеческими болезнями. В Европе паника, вызванная ящуром, только усиливается. Британский министр сельского хозяйства Ник Браун на днях признал, что эпидемия еще не достигла своего пика, хотя кажется, что дальше уже некуда. Даже респектабельная Financial Times посвящает еще недавно милым домашним животным три-четыре, а то и шесть-семь публикаций в день. Болезни скота стали основной картой, которую будут разыгрывать в начале мая во время местных и парламентских выборов в Великобритании (Тони Блэру вообще не везет с «объективными» явлениями: год назад его популярность подрывали цены на бензин, а теперь ящур). Самое мягкое обвинение в адрес Блэра состоит в том, что британский премьер полностью потерял контроль над распространением свиного кризиса, и спасет его реноме только быстрая организация всеобщей вакцинации. Ощущение такое, что Британия теперь только и мечтает засадить крестьян под домашний арест – лишь бы заразу не распространяли. Даже голосование в сельской местности предлагается из-за ящура проводить по почте, а то и вовсе перенести выборы, пока эпидемия не утихнет. В традиционалистской Британии такие решения воспринимаются крайне болезненно. Одновременно британское правительство пытается доказать миру, что страна не является зоной бедствия, и отменять туристские поездки вовсе не обязательно (за март поток туристов в Британию снизился на треть). Так что барьеры на пути экспорта-импорта мяса, конечно, волнуют сейчас Европу, но едва ли в первую очередь. Туризм бы восстановить. На экспорте мяса и молока та же Британия зарабатывает 630 млн фунтов стерлингов в год. А ожидаемые потери от снижения потока туристов в связи с эпидемией ящура составят порядка 9 млрд фунтов. То есть фермерам потребуется более 14 лет, чтобы экспортировать продуктов на сумму, которую туристическая индустрия потеряла за считанные недели. Естественно, что споры о том, стоит ли субсидировать фермеров, потенциальный убыток от деятельности которых на порядок превышает получаемую ими прибыль, разгораются с новой силой. Что касается суровых ограничений на торговлю мясом, введенных многими странами мира, здесь для европейцев более всего обидно то, что долго отстаивавшаяся ими в ВТО свобода торговли сельхозпродуктами оказалась под ударом из-за банального ящура, который и повредить-то человеку не может. Так что угроза запрета на экспорт мяса в Россию отнюдь не та проблема, которой европейские сельхозлоббисты озабочены сейчас более всего. Главное для них – добиться компенсаций, восстановить рынки и сохранить перспективу получения даровых субсидий от своих правительств. Болезни скота вообще могут подорвать международную торговлю мясом: после устранения эпидемии не все страны будут согласны вновь снизить таможенные барьеры. Так, депутат парламента ЕС Каролин Лукас считает, что ситуация, когда та же Британия экспортирует и импортирует почти одинаковое количество говядины, баранины и птичьего мяса, близка к абсурдной. Это типичный пример деструктивной глобализации – «одинаковое» мясо неизвестно зачем ездит из страны в страну, а потом животные болеют, туризм страдает... Поэтому призывы к тем же ЕС и ВТО ограничить свободную торговлю продуктами становятся все громче. Вместо свободной торговли и огромных субсидий сельхозпроизводителям трезвомыслящие европейские политики предлагают просто снизить фермерам налоги, стимулировать «экологическое» земледелие и ограничить оптовиков и ритейлеров, забирающих у села изрядную часть прибыли.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
