Ночное происшествие
Гром победы футбольного ЦСКА, одержанной во втором по значимости евротурнире, Кубке УЕФА, долетел и до моих окон: в тихом втором часу ночи, когда лишь разбуженное случайным прохожим авто может разреветься от обиды сигнализацией и поднять на ноги полдома, наш двор пьяно сотрясся троекратным «ура». Взвыли автомобильные сирены, вгоняя своих хозяев в домашние тапочки, на соседней стройке залаяла вздорная овчарка, открывая собачий перебрёх, и стекла в моей квартире меленько задребезжали, но уже через минуту двор снова лежал во сне, будто и не было победы этой. Утренние выпуски новостей бегло напомнили о чуде в Лиссабоне, о славе русского футбола, показав, как скачет – дитём вприпрыжку – радостный Газзаев, а Даниэль Карвалью отдает три голевых паса – аттракцион бразильской щедрости.
И снова приходится говорить о патриотизме, той его местной разновидности, когда гром любой победы обязан раздаваться в каждом любящем Родину сердце. Уже накануне финального матча тон комментаторов гремел медной торжественностью, столь свойственной рекламе пива, а повелительных глаголов встречалось у них не меньше, чем у Левитана. Ожидаемая победа ЦСКА объявлялась всеобщей, как воинская обязанность, а каждый болельщик, будь ты конь, питерский мешок или трижды спартаковское мясо, должен был верить, надеяться и полюбить, хоть на два вечерних лиссабонских часа, команду Гинера и Газзаева. В еще одной бывшей империи болельщик «Манчестер Юнайтед» не обязан горевать, если «Ливерпуль» проиграет финал «Милану», а поклонник «Ромы», житель еще более древней империи, не обязан разделять радость северян, если Паоло Мальдини поднимет над головой лигочемпионский кубок. Это личное дело каждого, не насаждаемое ни BBC, ни RAI-1: находить повод для национальной гордости там, где ты сам хочешь его найти. В нашем же случае и победа ЦСКА, действительно, важная, и какое-нибудь левое приглашение Валентина Юдашкина на дефиле в Париж, и даже выступление Наташи Подольской на Евровидении в Киеве оперативно скликают группу мужиков, которые должны стоять за сценой, изображая гром небесный, тряся листом железа, зарабатывая себе на пиво.
Это дурновкусие, объясняемое обычно «постимперским комплексом», на самом деле есть комплекс «малой страны», которая если и может делегировать кого на европейский смотр талантов, то, к примеру, одного композитора, одну еврейскую бабушку нового голливудского бога, парочку велосипедистов, волоокую топ-модель, полюбившуюся Кельвину Кляйну, сборную по недотлону и поэта, получившего пару лет назад малую генуэзскую премию за лучший дебют года. Но даже в такой стране бряцание бутафорским железом хоть и допустимо, но все равно остается дурным вкусом.
Лиссабонский триумф ЦСКА легализовал нашу большую Азиопу, ее – одновременно – вожделение европейского признания и азиатское презрение к частной жизни, праву человека иметь какой хочешь вкус, хоть утонченный, хоть наивный, хоть какой, но главное – свой, а не диктуемый из идеологического центра. Азиопская сущность победы ЦСКА сказалась в том, что, создав хорошую современную команду, дома ее идеологи повели себя, как классический сантехник из древних юморесок Петросяна: заставив остальные наши клубы подстраивать свой календарь, решение своих футбольных задач под нужды ЦСКА – ради общей, понятно, победы. Однако уравнивание Кубка УЕФА с Евровидением, а Карвалью – с Наташей Подольской унижают лиссабонские 3:1, а вовсе не мое право кричать ура или закрывать от него форточку.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
