Открытие Америки

Bank of America на пороге векового юбилея оказался замешан в скандале, вызванном результатами расследования генерального прокурора Нью-Йорка Элиота Шпицера. «Народный банк» – по крайней мере таким его задумал основатель Амадео Джаннини – обвиняется в ущемлении интересов миноритариев.

Генеральный прокурор штата Нью-Йорк Элиот Шпицер в сентябре 2003 года начал проверку деятельности четырех компаний, управляющих крупными взаимными фондами, в том числе Nations Funds, которая принадлежит Bank of America. По информации Шпицера, эти компании предоставляли особые привилегии хеджевому фонду Canary Capital Partners – в частности, позволили ему проводить операции по схеме market timing. Под этим понимаются краткосрочные торговые сделки по акциям взаимных фондов с попеременной покупкой и продажей этих активов в зависимости от текущей конъюнктуры. Практика market timing не является незаконной, но она запрещена многими взаимными фондами – как наносящая ущерб интересам долгосрочных инвесторов.

В случае с Nations Funds имеется еще и отягчающее обстоятельство. По утверждению Шпицера, компания разрешила Canary проводить так называемые поздние сделки, то есть покупать и продавать акции взаимных фондов Nations Funds после 16.00. Эти сделки также проводились с нарушением правил.

Шпицер назвал имена нескольких менеджеров Bank of America, которые, по его сведениям, участвовали в сговоре с Canary. Это директор отдела по управлению активами Рик ДеМартини, глава подразделения по работе взаимных фондов Роберт Гордон, руководитель нью-йоркского отдела по работе с крупными клиентами Чарлз Брайсленд и брокер этого же отдела Теодор Сипол.

Трое последних были спешно уволены. Руководство Bank of America выступило со стандартной формулой покаяния и пообещало помогать следствию. Подобное пренебрежение интересами мелких акционеров в корне противоречит миссии банка, какой ее видел создатель компании Амадео Петро Джаннини.

Парень из захолустья

Джаннини родился в 1870 году в Сан-Хосе в семье итальянских эмигрантов. Оба родителя были молоды и полны амбиций. Вначале они занялись гостиничным бизнесом, а затем фермерством. Дела шли в гору, однако вскоре карьера Джаннини-старшего оборвалась самым нелепым образом: он повздорил с сезонным рабочим из-за жалкой суммы в $1 и был застрелен.

Виргиния Джаннини, оставшись в 22 года вдовой с тремя детьми, некоторое время пыталась в одиночку продолжать бизнес мужа, но затем подыскала себе нового спутника жизни – Лоренцо Скатену, тоже выходца из Италии. Вместе они открыли фирму L.Scatena & Company, занимавшуюся закупкой и перепродажей сельскохозяйственной продукции. Амадео был неглупым парнем, однако большой пользы в учебе не видел. В 14 лет он окончил начальную школу и поступил на краткосрочные бухгалтерские курсы, этим его образование и ограничилось. Отчим высоко ценил деловые качества пасынка: когда Амадео достиг совершеннолетия, он стал полноправным партнером в семейном предприятии.

Биографы Джаннини отмечают, что он с юных лет отличался великолепной деловой хваткой. Про начало его карьеры рассказывают много любопытных историй. Как-то раз, идя на встречу с потенциальным поставщиком, Амадео заметил впереди себя конкурента. Недолго думая, он бросился к реке, привязал лошадь, разделся и пересек водный поток вплавь, выиграв время. Когда соперник наконец добрался до фермы, делать ему там уже было нечего.

Работая вместе с отчимом, Джаннини быстро осознал важность «человеческого фактора». Партнерами компании в большинстве своем были такие же эмигранты, как и его родители, поэтому Амадео понимал и разделял их интересы. В этой среде было не принято обращаться в банки; впрочем, в банках небогатые итальянцы и не считались достойными клиентами. Вместо этого они нередко приходили в L.Scatena & Company, где могли получить ссуду, чтобы оправиться от последствий неурожайного года.

Деньги на бочках

Начав столь рано, к тридцати годам Амадео пресытился торговлей и задумался о новом бизнесе. Очередное направление карьеры подсказала жизнь. В 1902 году скончался его тесть, и семья уговорила Амадео заняться управлением имущества покойного. Джаннини отказался от предложенной зарплаты, зато оговорил себе право на 25% любой прибыли, которую он сможет обеспечить.

Среди прочих унаследованных бумаг были акции одного из банков Сан-Франциско, обеспечивавшие место в совете директоров. Сначала Джаннини ездил на заседания из чувства долга, но затем увлекся и, будучи человеком добросовестным, попытался улучшить работу банка. Его возмущало обычное для финансовых учреждений того времени пренебрежение к «маленькому человеку». Банки стремились привлечь крупных клиентов и мало интересовались скудными накоплениями рабочих, докеров и мелких лавочников. Джаннини надеялся изменить эту традицию, но натолкнулся на сопротивление остальных директоров, которые дали «итальянскому выскочке» понять, что не позволят учить их жить. После очередного выяснения отношений крайне возбужденный Джаннини прибежал в банк, клиентом которого сам являлся, и огорошил вице-президента заявлением: «Джакомо, я собираюсь открыть банк. Расскажи мне, как это делается».

С новым предприятием помог отчим Джаннини, который вместе с друзьями семьи собрал стартовый капитал – $150 000. Bank of Italy распахнул двери для первых клиентов 5 октября 1904 года.

Через год с лишним –18 апреля 1906 года – Bank of Italy стал жертвой крупного землетрясения в Сан-Франциско. Амадео Джаннини, проснувшийся ночью от сильных толчков, немедленно отправился в банк. Город был охвачен паникой, улицы заполнены людьми, надеявшимися спасти имущество от начинавшихся пожаров. Из-за дорожных пробок Джаннини пришлось проделать почти весь путь пешком, но он успел пробраться в здание банка до того, как оно загорелось. Не потеряв присутствия духа, Амадео погрузил все активы и документы Bank of Italy в овощной фургон, прикрыл ценный груз апельсинами, чтобы не привлекать внимания мародеров, и вывез из охваченного пламенем города в безопасное место.

Последствия землетрясения были ужасны. Многие жители Сан-Франциско лишились жилья и работы. В этих условиях крупные банки договорились между собой не возобновлять работу, пока смутное время не закончится. Джаннини не поддержал это решение. Уже через два дня после трагедии он пришел на местную верфь, соорудил подобие стола из двух бочек, накрытых доской, и вновь начал работу с клиентами. Пострадавшие от землетрясения могли обратиться в Bank of Italy за ссудой на восстановление жилья и, как правило, получали ее. Формальности были сведены к минимуму: сделки скреплялись простым рукопожатием.

Банк всех диаспор

Хотя изначально банк был рассчитан на американских итальянцев, Джаннини стремился заполучить в качестве клиентов и выходцев из других стран. Чтобы облегчить их общение с сотрудниками, банк приглашал на работу клерков, владевших иностранными языками, в том числе испанским, португальским, русским и даже китайским. Джаннини обратил внимание и на другую категорию клиентов, до этого не пользовавшуюся уважением банков, – женщин и молодежь. Для них придумали специальные банковские продукты.

Двери банка были открыты до восьми часов вечера, а также в выходные. Это делало его привлекательным для тех, кто работал днем, а также для живущих за городом фермеров, которые могли выбраться в банк только в субботу или воскресенье.

Своих сотрудников Джаннини учил нехитрой истине: слишком маленьких вкладов не бывает. По легенде, он уволил одного из бухгалтеров, когда тот отказался открыть счет на сумму $2. Работу с клиентами Амадео строил на тех же принципах, которые применял, занимаясь торговлей. Он не ждал, когда люди придут в банк, а сам приходил к ним. Джаннини регулярно посещал рабочие районы, встречался с народом и популярно объяснял, какие выгоды сулит сотрудничество с Bank of Italy. Акулы финансового мира кривили губы: в их среде считалось неэтичным навязывать свои услуги. А Джаннини продолжал вербовать вкладчиков.

Очередным нарушением традиций стало открытие филиалов за пределами Сан-Франциско: до этого негласный банкирский кодекс запрещал вторгаться на чужие территории. Первый филиал появился в родном городе Джаннини – Сан-Хосе и, что символично, расположился как раз в той гостинице, где он родился. Через несколько лет сеть филиалов раскинулась по всей Калифорнии.

Для Джаннини, обратившего внимание на «маленького человека», было естественным протянуть руку помощи и зарождающимся производствам, к которым остальные банкиры относились подозрительно. Он первым начал вкладывать деньги в калифорнийское виноделие. Не случайно Роберт Мондави, культовая фигура в мире виноделов, не раз с благодарностью вспоминал Амадео.

Еще одним крестником банкира можно назвать Голливуд. Именно Джаннини помог звездам кино Чарли Чаплину, Мэри Пикфорд, Дугласу Фэрбенксу и Дэвиду Гриффиту основать киностудию United Artists. А когда Уолт Дисней, снимая свою эпохальную «Белоснежку», не уложился в смету, Джаннини выдал ему экстренную ссуду.

Прерванная пенсия

К середине 1920-х годов Bank of Italy окреп настолько, что начал поглощать мелкие банки в других городах. Для руководства сложной структурой в 1920 году Джаннини создал BancItaly Corp., которая в 1928 году была преобразована в холдинговую компанию TransAmerica. В том же году был приобретен нью-йоркский Bank of America – одно из старейших кредитных учреждений Уолл-стрит.

Джаннини было под шестьдесят, бизнес его процветал, а вот здоровье, наоборот, ухудшилось. Уверенный, что преемники продолжат его курс, он принял решение уйти на покой и переехать в Европу. Размеренной пенсионной жизни помешала начало Великая депрессия. TransAmerica столкнулась с теми же проблемами, что и большинство финансовых учреждений страны.

Известие об этом заставило Джаннини прервать лечение и вернуться в Америку. Нельзя сказать, что новые руководители компании встретили отца-основателя с распростертыми объятиями. Заручившись поддержкой крупных инвесторов, они готовились дать бой неугомонному пенсионеру. Джаннини же вновь сделал ставку на «маленького человека». Вспомнив первые годы существования Bank of Italy, он лично встретился со многими мелкими акционерами, убедив их помочь ему вернуться к власти и восстановить статус-кво. Стоит ли говорить о том, кто победил в этой борьбе?!

Вскоре после своего возвращения Джаннини переименовал компанию в Bank of America, подчеркнув тем самым ее общенациональный масштаб. Его антикризисная программа была во многом созвучна идеям Рузвельта. В этот период Джаннини много ездил по стране, часто выступал по радио, убеждая вкладывать деньги в бизнес. Сам он в годы депрессии финансировал строительство знаменитого моста «Золотые ворота» в Сан-Франциско, обеспечив работой многих неимущих американцев.

Амадео Джаннини скончался в 1949 году. Личное состояние, которое он оставил наследникам, не достигало даже $500 000, и это было сознательным выбором банкира. Одно из его любимых изречений гласило: «В действительности ни один человек не владеет богатством. Это богатство владеет им».

Джаннини стал легендой в истории американского бизнеса. Немногие воротилы финансового мира удостоились такой горячей любви американцев.