Оценка «пять»
Пять ловких бизнес-операций 2003 года: золотой парашют Абрамовича, своевременная продажа ТНК, выгодные башкирские выборы для «НИКойла», скромная приватизация «Росгосстраха», пафосная коллекция кондитерских раритетов «Гуты».
Пять провалов 2003 года: встреча «Альфа-Эко» со своим альтер-эго из «Телекоминвеста», позорное бегство ICN из России, ЮКОС, оставшийся без отца-основателя, два года бессмысленных переговоров ВБД с Danone и водка «Гжелка», выпавшая из «Росспиртпрома».
В конце года принято подводить его итоги. Мы тоже не удержались от этого соблазна и долго спорили, решая, что считать главным итогом для бизнеса. Прибыль? Но ведь большинство российских компаний ее не очень-то афишируют (и, кстати, правильно делают, если учитывать опыт ЮКОСа). Доля рынка? Но ее рост или потеря обычно становятся следствием маркетинговых, лоббистских или управленческих решений компаний.
Зато в истории остаются крупнейшие сделки, будь то поглощение, приобретение или продажа солидного пакета акций, слияние конкурентов и создание новых компаний. Запоминаются громкие сделки, окончившиеся провалом. Запоминаются и те, результаты которых оказались полностью противоположными запланированным.
Главным при выборе «удачников» или неудачников года для нас было то, насколько существенно операция данной компании повлияла на рынок в целом. Подборка, на наш взгляд, получилась вполне репрезентативная, хотя и не претендует на широкий охват. Характерно, что пять из десяти сделок года напрямую связаны с зарубежным капиталом. И покупка россиянами иностранных компаний, как это произошло в случае с Chelsea, и приобретение иностранцами российских компаний (удачный пример – BP, купившая ТНК, а неудачный – закончившиеся ничем переговоры ВБД и Danone) свидетельствуют о растущей глобализации нашего бизнеса. Российский рынок манит крупнейшие мировые компании, а наши соотечественники все активнее работают за рубежом.
Странно, что российские и иностранные инвесторы работают в совершенно разных условиях: на страже интересов зарубежных компаний зачастую стоят их правительства, в то время как россияне за рубежом полагаются исключительно на собственные силы.
Другая отличительная особенность отечественного хит-парада заключается в том, что ключевым фактором успеха в России по-прежнему остается наличие административного ресурса. Печальная история ЮКОСа, всего за полгода превратившегося усилиями силовиков из флагмана отечественного бизнеса в изгоя, не кажется случайной на фоне еще шести сделок, в которых поведение государства стало главным фактором успеха (или неудачи).
К таковым мы относим поглощение банком «НИКойл» «УралСиба», тихую приватизацию «Росгосстраха», объединение кондитерских предприятий с позволения московских властей, неудачную покупку «Альфой» блокирующего пакета «Телекоминвеста», загадочную потерю государственным «Росспиртпромом» водки «Гжелка».
В следующем году государственное регулирование в том понимании, которое исповедуют нынешние российские власти, вероятно, только усилится. И потому всем инвесторам, вне зависимости от их национальной принадлежности, придется в первую очередь учитывать влияние этого фактора.
Впрочем, даже самое грубое вмешательство властей может быть смикшировано правильно отстроенной организацией всех бизнес-процессов. Менеджмент, маркетинг, финансовая и кадровая политика – в общем, те темы, которые служат предметом постоянного внимания Ко – становятся все более значимыми.
Но поскольку в преддверии Нового года принято говорить приятные слова, отметим и некоторые позитивные результаты уходящего года. Главный из них – российский бизнес становится более искушенным, позволяя себе многоходовые и очень дорогие бизнес-операции. Надеемся, что в следующем году совокупная стоимость всех сделок снова вырастет. Хит-парад же останется прежним: пять самых удачных и неудачных сделок 2004 года. Нам бы, конечно, хотелось пожелать, чтобы неудачных сделок оказалось поменьше, но ведь если кто-то выигрывает, значит, кто-то проигрывает, не так ли?
Самые удачные сделки года
Треугольник Абрамовича: Chelsea, Кремль, Чукотка
После покупки Chelsea Абрамович превратился из олигарха, с которым связаны уголовные истории, в респектабельного английского денди
Редко кому удается заработать на собственном увлечении. Обычно хобби для бизнесмена в России – штука исключительно затратная, будь это поддержка балерины Волочковой или коллекционирование литых скульптур. А вот хозяин Чукотки Роман Абрамович, не раз демонстрировавший способность не следовать нормам олигархического сообщества, сумел превратить любимый футбол в выгодное предприятие. В июне прошлого года владелец «Русала» и «Сибнефти» купил элитный английский клуб Chelsea. Контрольный пакет акций клуба, которому угрожало банкротство, был выкуплен за $48 млн. В течение последующих пяти месяцев Абрамович погасил основную часть долгов Chelsea, достигших астрономической суммы в $155 млн, и выкупил все акции у миноритарных акционеров, в числе которых был даже американский медиа-магнат Руперт Мердок (на это, по оценкам английской прессы, Абрамович потратил $40 млн). Еще $120 млн у отечественного миллиардера ушло на новых игроков, реконструкцию стадиона и спортивной базы, благодаря чему Chelsea стал самым укомплектованным клубом Европы.
Слава нувориша и выскочки, закрепившаяся за мистером Chelski в футбольных кругах, Абрамовича, похоже, ничуть не смущает. Во-первых, потому что вместе с акциями он купил все активы компании Chelsea Village, которой кроме стадиона принадлежит несколько гектаров земли в центре Лондона, гостиницы, рестораны, магазины и развлекательные центры. Ее оборот в 2002 году составил $140 млн, а активы оцениваются в $620 млн. Во-вторых, из олигарха, с которым были связаны темные истории о России, Абрамович превратился в респектабельного денди, персонажа светских хроник и объекта внимания футбольных режиссеров. Теперь на матчах Chelsea он сидит в одной ложе с британскими коронованными особами, обсуждает перипетии игры с итальянским премьером и владельцем «Милана» Сильвио Берлускони, позирует для английских журналов. Согласитесь, очень удачная сделка для бизнесмена, который еще недавно поспешно распродавал свои активы в России, а некоторыми экспертами до сих пор считается «главным конструктором» августовского дефолта 1998-го и последней атаки на ЮКОС.
Предвыборное поглощение «УралСиба»
Использовав политическую конъюнктуру, «НИКойл» создает крупнейший по размерам филиальной сети частный банк, способный конкурировать даже со Сбербанком
В период политической нестабильности возрастают не только риски, но и прибыли. Выборы президента Башкирии помогли «НИКойлу» приобрести один из самых успешных отечественных банков – «УралСиб». Причем последний почти в два раза крупнее своего будущего контрольного акционера. Собственный капитал «УралСиба» достигает 13 млрд руб., а у ИБГ «НИКойл» не превышает 7,5 млрд руб.
Мировая история знает примеры, когда поглотитель оказывался меньше поглощаемого. К тому же при использовании таких инструментов, как, например, финансирование выкупа с использованием кредитного рычага, размер компании-мишени не имеет решающего значения. Другое дело, что амбициозный «УралСиб» (который до сих пор сам выступал в роли банковского поглотителя, интенсивно скупавшего региональные банки) едва ли так легко сдался бы, не случись в Башкирии президентских выборов. Превратившись за последние три года в самую заметную корпорацию республики, «УралСиб» волей-неволей был обречен стать основным объектом нападок со стороны оппонентов действующего президента Муртазы Рахимова. Ради сохранения банка руководству «УралСиба» пришлось искать влиятельных союзников в Москве. Поэтому «НИКойл» вовремя воспользовался ситуацией и конвертировал свои связи из администрации президента в развитие собственного бизнеса.
Таким образом, скоро в стране может возникнуть крупнейший по размерам филиальной сети частный банк (580 офисов в 90 городах страны), способный конкурировать даже со Сбербанком. Правда, сопутствующий сделке политический флер создает опасность того, что при благоприятном для Рахимова исходе президентских выборов «УралСибу» уже не понадобятся влиятельные партнеры в Москве.
ТНК-ВР удачно проскочила
$3 млрд наличными и акции BP на $3,75 млрд – неплохая компенсация за операцию, начавшуюся как тривиальный «райдерский» рейд
Пути Господни неисповедимы. Настолько же неисповедимы пути иностранных инвесторов в Российской Федерации. Изощренную комбинацию, готовившуюся на протяжении как минимум четырех лет, удалось завершить в уходящем году участникам консорциума «Альфа-групп»/Access/«Ренова», владевшим Тюменской нефтяной компанией (ТНК). Еще с момента получения контроля над обанкроченными «дочками» нефтяной компании «Сиданко», «танкисты» не скрывали, что их конечной целью является заключение альянса с одним из лидеров мирового энергетического рынка – компанией BP. Сомнительно, что такие же чувства к внезапно появившимся российским «партнерам» испытывали тогда англичане, поддавшиеся на уговоры Анатолия Чубайса и купившие 10% акций «Сиданко». Тем большее удовлетворение должны были испытать акционеры ТНК в момент, когда в присутствии президента России Владимира Путина и премьера правительства Великобритании Тони Блэра глава «Альфа-групп» Михаил Фридман и глава BP Джон Браун поставили свои подписи под договором. В результате сделки на свет возникла компания ТНК-ВР с годовым объемом добычи нефти в 60 млн тонн и доказанными запасами в 680 млн тонн (третья по величине нефтяная компания России).
Российские владельцы ТНK-BP не только добились желаемого, но и получили от англичан $3 млрд наличными и акций BP на $3,75 млрд. Неплохая компенсация за операцию, начавшуюся как тривиальный «райдерский» рейд по тылам противника. Насколько возможно ее повторить – большой вопрос. Владельцам ТНК удалось избежать карающей длани российских властей, ставшей гибельной для участников другой мегасделки этого года по слиянию – ЮКОСа и «Сибнефти» (см. «Неудачи года»). Случайность? Как показывает пример с ЮКОСом, уж точно не закономерность.
Советские закрома «Объединенного кондитера»
Помимо заводов и торговых домов новый кондитерский гигант владеет самыми известными и ценными зонтичными брэндами
Финансово-промышленная группа «Гута» сотворила чудо. Она собрала под одной крышей три холдинга – «Красный Октябрь», «Бабаевский» и «Рот Фронт», – обладающих помимо собственно цехов и торговых домов еще и самыми известными и ценными в кондитерской отрасли зонтичными брэндами.
До «Гуты» такого еще никому не удавалось. Оборот «сладкого» мегахолдинга (пока под названием «Объединенные кондитеры») вплотную приблизился к $600 млн. Из пищевых компаний, не производящих алкоголь, его обгоняют только молочно-соковый гигант «Вимм-Билль-Данн» ($950 млн) и швейцарская Nestle (оборот в России $750 млн).
Чтобы собрать столь ценную коллекцию шоколадных марок, «нумизматам-филателистам» – президенту «Гуты» Артему Кузнецову и президенту – совладельцу холдинга Сергею Носенко – пришлось изрядно попотеть. Правда, сначала они двигались в разных направлениях. Пока Кузнецов еще обхаживал «Красный Октябрь» и «Рот Фронт», президент «Бабаевского» Сергей Носенко пытался получить концерн в свою собственность. Но чуть-чуть не успел. «Гута» приобрела контроль над двумя холдингами и занялась «Бабаевским», который оказался для нее самым крепким орешком. Носенко никак не хотел отдавать предприятие в коллекцию Кузнецова. Два года стороны договаривались, судились друг с другом и боролись за любовь московской мэрии, которая владела пакетами в этих предприятиях. И вот свершилось: весной 2003 года трио Кузнецов – Носенко – Лужков объявили перемирие, которое тянется до сего дня и грозит перерасти в прочный мир. Контрольный пакет «Объединенных кондитеров» достался «Гуте», блокирующий – московской мэрии. Носенко стал совладельцем и президентом.
Правда, теперь им предстоит решить не менее сложную задачу: как наладить эффективную работу предприятий, которые во многом являются конкурентами. Люди еще могут договориться друг с другом, а заводы – нет.
Фиктивное столкновение
«Тройка-Диалог» на редкость легко и дешево купила «Росгосстрах» – страховую компанию с крупнейшей в России филиальной сетью.
Госсобственность по-прежнему можно купить по дешевке. Несмотря на культивируемую в отечественном истеблишменте ненависть к олигархам «первой волны», заложенные ими приватизационные традиции по-прежнему живучи. Лишний раз это продемонстрировал состоявшийся в середине июня аукцион по продаже 26% минус 1 акция «Росгосстраха».
Наиболее вероятным претендентом изначально считалась «Тройка-Диалог», которая вместе с партнерами на тот момент уже владела 49-процентным пакетом компании. Ее потенциальные оппоненты, и прежде всего «Базовый элемент», всячески демонстрировали свое нежелание отдавать «Росгосстрах» без боя. Поэтому сторонним наблюдателям это казалось тем более странным, что сами торги прошли без каких-либо эксцессов, оставив ощущение заранее отрепетированного спектакля.
Хотя в аукционном зале присутствовали якобы конкурирующие с «Тройкой» представители «Базэла» и Millhouse Capital, консорциум во главе с Рубеном Варданяном буквально за пять минут стал контрольным акционером страховой компании с крупнейшей в России филиальной сетью, заплатив 661 млн руб., что всего на 10 млн руб. больше стартовой стоимости продаваемого пакета. То ли конкуренты «Тройки» до последнего момента надеялись на пересмотр условий аукциона и готовились к битве за контрольный пакет, то ли демарши «Базэла» нужны были лишь для того, чтобы у властей и общественности не оставалось сомнений в справедливости цены, но факт остается фактом: конкурс для «Тройки-Диалог» прошел на редкость гладко. И дешево.
Теперь у государства нет сколько-нибудь значимых страховых активов, что для отрасли, наверное, неплохо. С другой стороны, итоги приватизации «Росгосстраха» едва ли могут стать стимулом для совершения аналогичных сделок, например в банковском секторе, хотя тот и нуждается в разгосударствлении в не меньшей степени, чем страховой.
Самые неудачные сделки года
«ЮКОССибнефть» порвали на британский флаг
С арестом Ходорковского* российская олигархия после семи лет владычества начала терять свое политическое влияние
Отечественным сырьевикам, мечтающим о славе мировых отраслевых лидеров, необходимо согласовывать это звание с Кремлем. Об этом свидетельствуют события, определившие российский экономический климат во втором полугодии 2004 года. В момент объявления о слиянии ЮКОСа и «Сибнефти» власть сохраняла нейтралитет, однако перспектива получить на посту объединенной компании не управляемого Романа Абрамовича, а проявившего политические амбиции Михаила Ходорковского, напугала президента и новый, силовой истеблишмент. Когда же появились сообщения о планируемой акционерами продаже до 40% акций «ЮКОССибнефти» западному стратегическому партнеру, в роли которого рассматривались ExxonMobil и ChevronTexaco, в ход была пущена тяжелая артиллерия. Результаты ее применения известны: Михаил Ходорковский и Платон Лебедев дожидаются суда в тюрьме, остальные акционеры Group MENATEP, владеющие контрольным пакетом «ЮКОССибнефти», прячутся за пределами страны, сам пакет арестован, слияние не состоится. Вероятно, прерваны и переговоры с иностранцами. Планы на 2004 год у бывших партнеров теперь совсем разные: Роману Абрамовичу предстоит выплатить акционерам ЮКОСа $3 млрд и попробовать найти нового покупателя на «Сибнефть», а Михаил Ходорковский попытается с наименьшими потерями выйти на свободу и спасти свою компанию от разгрома, устроенного властями. Нравится это кому-то или нет, но с арестом Ходорковского российская олигархия после семи лет владычества вступила в фазу очевидного угасания своего политического влияния. Антикремлевская фронда не только вышла из моды, но и стала опасной для ее сторонников.
Падение империи ICN
Попытка совместить под одной крышей два разных бизнеса – производство лекарств и аптечную розницу, закончилась для ICN полным провалом
Такой неудачи, как американская ICN Pharmaceuticals, западные компании на фармацевтическом рынке России еще не терпели. Являясь одним из крупнейших игроков (в российское подразделение ICN входили пять фармацевтических заводов и сеть из почти сотни аптек) и имея годовой объем продаж в $100 млн, компания умудрилась в 2002 году понести убытки в $5 млн.
Руководитель экспериментального отдела компании «СИА Интернейшнл» Григорий Брауде объяснил причину провала ICN в России: «Попытка совместить под одной крышей два совершенно разных бизнеса – производство лекарств и аптечную розницу, оказалась не совсем удачной».
Сделанные в России ошибки стали важнейшей причиной отставки создателя ICN Милана Панича, практически бессменно занимавшего пост председателя совета директоров компании. Реструктуризация бизнеса ICN, начатая ее новым руководством, очень быстро привела к продаже убыточных предприятий России. В конце июня прошлого года «наследство Панича» за $55 млн купила структура, близкая к компании Millhouse Capital. При этом, по оценкам экспертов, ICN и здесь умудрилась сильно продешевить. Тем временем к середине ноября бывшая фармацевтическая империя на две трети уменьшилась в размерах и получила новое название Valeant Pharmaceuticals International.
На память о себе некогда могущественная фармкомпания оставила лишь скромное представительство и поучительный урок о том, что величина бизнеса является не самым важным фактором успеха. Неудача ICN не останавливает иностранных инвесторов: в начале октября в Подмосковье собственный фармзавод открыла словенская компания KRKA, а французская Servier получила земельный участок для строительства. Правда, наученные опытом ICN, зарубежные инвесторы не пытаются одновременно создавать собственную ритейловую сеть.
Danone осталась без «Домика»
Переговоры о поглощении ВБД французской Danone обе компании начинали в добром финансовом здравии, а завершили, когда у каждой появились проблемы
Ожидаемое, но так и не состоявшееся поглощение «Вимм-Билль-Данн» французской группой Danone обещало стать самой дорогой сделкой за всю историю российского пищевого бизнеса. За контрольный пакет ВБД, по оценкам аналитиков, Danone пришлось бы выложить не менее $500 млн.
Французы начали обхаживать владельцев «Вимм-Билль-Данн» весной 2002 года, сразу после американского IPO компании, когда приобрели 1,25% ее акций. Уговорить удалось лишь одного из них – Александра Тимохина, с конца 1990-х проживающего в Латвии. В апреле этого года он продал Danone почти весь свой пакет (6,95% акций). Остальные акционеры не спешили расстаться с собственностью. «На сегодняшний день не достигнуто никакой договоренности относительно условий возможной сделки, – отмечалось в пресс-релизах ВБД. – Нет никакой уверенности в том, что переговоры продолжатся или будет достигнуто какое-либо соглашение». В октябре (накануне приезда в Москву председателя совета директоров Danone Франка Рибо) акции ВБД котировались на NYSE дороже, чем на момент первичного размещения. А уже в конце ноября компании официально объявили о прекращении переговоров «по взаимному согласию». Председатель совета директоров ВБД Давид Якобашвили пояснил «Ко», что перечень условий сделки состоял почти из 500 пунктов, и «по некоторым вопросам не удалось договориться».
Любопытно, что обе компании начинали переговоры будучи в добром финансовом здравии, а завершили, когда у каждой появились проблемы. К середине этого года у Danone накопились долги на 3,1 млрд евро (при полугодовом обороте в 6,6 млрд евро). А у ВБД чистая прибыль за три квартала оказалась на 36% ниже, чем за тот же период 2002 года.
Бумеранг «Альфа-Эко»
«Телекоминвест» применил против «Альфа-Эко» те же приемы, которые та использовала во время захвата собственности в других отраслях
Представьте: много лет подряд опытный и агрессивный боксер успешно делал спортивную карьеру. Его коронный апперкот действовал безотказно. И вдруг в одном из боев молодой соперник применил против старого волка тот же самый прием. Примерно также чувствовала себя компания «Альфа-Эко» в противостоянии с «Телекоминвестом». Купив в начале августе 25,1% акции «МегаФона» без согласования с двумя другими акционерами – «Телекоминвестом» и TeliaSonera – «Альфа-Эко» так и не была допущена к управлению этим мобильным оператором.
Против нее были применены те же самые приемы, которые «Альфа» использовала во время захвата собственности в других отраслях: непризнание сделок, определения районных судов, находящихся в «глухой» провинции, блокирование счетов, отмены собраний советов директоров. Похожие истории происходили в конце 1990-х годов вокруг ТНК, «Роспана», «Тагмета» и других компаний. Однако в случае с «Телекоминвестом» «Альфа» недооценила административный ресурс питерских связистов и их устойчивость к силовым приемам. Питерцы сразу блокировали проведение собрания акционеров, на котором «Альфа» хотела сменить генерального директора, и не подпускали ее к управлению компании.
«Альфа-Эко» стала владельцем пакета «МегаФона», который оценивается аналитиками примерно в $200 млн – $300 млн, довольно случайно. Леонид Рожецкин, вице-президент «Норильского Никеля» и владелец LV Finance, которому и принадлежала четверть акций мобильного оператора, решил уйти с телекоммуникационного рынка. По слухам, его не подпускали к управлению «МегаФоном», но при этом требовали привлечения инвестиций. Получив предложение, «Альфа», не просчитывая возможностей и рисков, приобрела его пакет. Для нее это было способом насолить «питерским связистам», которые, в свою очередь, пытались отобрать частоты у «Вымпелкома», не пускали его в Санкт-Петербург и т.д. «Альфа-Эко» не нашла способов пробить защиту, и ей теперь остается только публично возмущаться «недобросовестной конкуренцией».
Утечка «Гжелки» от «Росспиртпрома»
«Кристалл» и рад бы прекратить розлив водки-беглянки, да не может – половина завода тотчас остановится
Сказка-побасенка про удалого Молодца, который и Кащея обманул, и Царевну умыкнул, и сам жив остался, была разыграна в начале этого года в алкогольном царстве-государстве. Молодцем выступил Сергей Зивенко, бывший гендиректор государственного холдинга «Росспиртпром», ныне совладелец торгово-промышленной группы «Кристалл». Роль Кащея досталась государству в лице Минсельхоза. Ну, а Девицу-красавицу сыграла самая продаваемая в России водка «Гжелка».
Сергей Зивенко, став гендиректором «Росспиртпрома», получил возможность управлять 100 российскими алкогольными предприятиями, среди которых был и московский водочный завод «Кристалл», владелец марки «Гжелка». Когда в прошлом году кресло под Зивенко зашаталось, он успел перепродать права на эту марку некой частной фирме за $4 млн. Неплохая сделка, если учесть, что на «Гжелку» приходится половина оборота «Кристалла» (только в третьем квартале объем продаж завода составил $50 млн).
Действовал Зивенко так ловко, что пропажа открылась только в этом году. Тут все спохватились: Минсельхоз, проворонивший сокровище, принялся менять устав «Росспиртпрома», дабы ограничить холдинг в правах и полностью подчинить его себе, Счетная палата бросилась срочно проверять и «Росспиртпром», и «Кристалл», но толком ничего обнаружить не сумела.
Сейчас «Кристалл» оказался в интересной ситуации. Он производит «Гжелку» как боттлер, за что получает соответствующие комиссионные и платит Зивенко роялти, хотя продажей «Гжелки» занимается подконтрольная бывшему гендиректору «Росспиртпрома» компания «Гросс». Наверное, «Кристалл» и рад бы прекратить розлив водки-беглянки (с этикетки которой, кстати, «кристалловская» эмблема уже исчезла), да не может – половина завода тотчас остановится.
Такая вот сказка. Совсем не новогодняя, зато вполне русская.
* Признан в России иностранным агентом.
Еще по теме
