Послание в бутылке
Две молодые москвички, удачно совершившие в Милане шоппинг, донельзя возбудили российское общество. Общество это устроено таким странным образом, что если где-нибудь в стране вырубят под корень, к примеру, несколько тысяч берез (и об этом даже с гневом и печалью расскажет центральное телевидение), то кроме нескольких горестных вздохов данный факт не вызовет никакой реакции. А вот если какой-нибудь московский художник-акционист прорубит в березе дырку и под увеличивающими лупами камер центрального телевидения сымитирует половой акт, то нетрудно представить, что в этом случае начнется.
Письма ветеранов. Заявления Зюганова и Лужкова о поруганной душе (почему-то именно душе, а не теле) русского народа. Претензии МАПа. Сожаления Церкви. Объяснения художника: за содеянным кроется глубокий смысл, волнующий образ того, что именно чиновники делают с русским лесом, русской душой, народными промыслами или матерями-одиночками. Толкование зависит исключительно от фантазии самого художника. Так и представители компании Tinkoff в ответ на претензии МАПа о лесбийском, нарушающем моральный облик строителя демократизма, характере рекламного ролика, заявили, что телезрители видят вовсе не секс, а неожиданную реакцию двух дам на хороший миланский шоппинг. А могли бы сказать, что просто проверяли, хорошо ли сидит недавно купленный лифчик.
Главный русский художник современности, человек-собака и защитник коров Олег Кулик
некоторое время назад возмутил нравственные устои общества тем, что позвал на свою акцию мясника. То, что мясник годами проделывал у себя на рынке перед лицом сотен покупателей, то есть разделывал тушу, он повторил в других стенах. И это оказалось жутко оскорбительно! Некоторые русские публицисты с особо трепетной душой написали даже, что Кулик убил во время своей акции корову, забрызгав посетителей кровью.
Высокому искусству, к которому я отношу и рекламный ролик Tinkoff, и работы Кулика, такое акцентирование фактов повседневной жизни, где спокойно и практически безнаказанно могут рубиться деревья и целоваться лесбиянки, одновременно лестно и обидно. Лестно потому, что искусство, получается, важнее, чем жизнь. Обидно потому, что жест, оказывается, важнее таланта.
Олег Тиньков,* ставший в последние месяцы чуть ли не главным нарушителем норм общественной нравственности, достоверно знает, что качество производимого им пива не так важно, как рекламный message, посылаемый потенциальному покупателю. То есть пиво нужно производить просто неплохое, не гадкое, а вот message обязан быть исключительным. Именно он определяет высокую цену товара и объем продаж.
Большой итальянский художник Оливеро Тоскани, выписанный Тиньковым из Италии, идеально годится для того, чтобы превращать пиво в идеологию. Как утверждают классики (и я им верю, поскольку знаю это по себе), современный потребитель покупает не пиво, не пиджак и не машину, а образ жизни, мечту, которую они символизируют. Benetton сам по себе – это простая, ничуть не экстравагантная, не слишком модная одежда для молодых людей с невысоким достатком. Образ Benetton, разработанный Тоскани (и увеличивший продажи в сотни тысяч раз), – это лучшее, что было создано на рекламном рынке в середине девяностых. Он уже сейчас достоин того, чтобы быть заархивированным в музее современного искусства. Фотография Тоскани, на которой была изображена грязная, вся в крови, одежда убитого солдата, стала одним из самых страшных символов войны. Как «Герника» Пикассо. Или «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Копполы. Какое это имело отношение к свитерочкам Benetton? Да никакого. Как и жаркий поцелуй двух барышень к миланскому шоппингу.
* признан в России иноагентом.
Еще по теме
