Привычны руки к топорам
Лесные запасы России поистине безграничны. И разрабатываются они во вполне индустриальных масштабах, снабжая сырьем деревообрабатывающую, лесохимическую, целлюлозно-бумажную промышленность. Но самым доходным занятием остается экспорт леса: за границу уходит до 80% заготавливаемой древесины.
Откуда валюта? Из лесу, вестимо
В советские времена экспорт леса был пятой по значимости статьей дохода и ежегодно приносил казне около $9 млрд. Ныне же лесной экспорт России бывает то четвертой, то пятой по доходности статьей, а экспортная выручка не превышает $3 млрд в год. Сложилась парадоксальная ситуация: на долю России, владеющей 20% всех лесов планеты (в том числе половиной всех хвойных лесов мира), приходится всего около 2% мирового экспорта лесопродукции. По этому показателю Россию значительно опережают страны, заметно уступающие ей по лесным запасам. США экспортируют леса в 5 раз больше, Канада - в 7,5 раз, Швеция - в 4, Финляндия - в 3,6 раза.
Еще хуже обстоят дела с эффективностью экспорта. И во времена Советского Союза страна экспортировала лес с низкой степенью переработки, поэтому объем стоимости приходилось набирать за счет "вала". С той поры показатели эффективности экспорта только снизились. Особенно заметным это стало на фоне резкого падения курса рубля после августа 1998 года. Обвальная девальвация, сыграв на руку российским экспортерам, временно стимулировала их деловую активность, но затем валютный демпинг обернулся понижением цены российского леса. В результате в 1999 году за счет снижения контрактных цен было потеряно по сравнению с предыдущим годом более $500 млн. А по сравнению с 1995 годом потери составили $1,72 млрд.
В ходе либерализации количество участников внешнеэкономической деятельности в лесопромышленном комплексе России достигло 11,5 тыс. В других ориентированных на экспорт отраслях - газовой, нефтяной, алюминиевой промышленности - сохранились крупные ключевые компании, которые, даже выйдя из-под государственного контроля, оказались в состоянии проводить более или менее стабильную политику. Совершенно по-иному сложилась ситуация в лесной отрасли, где экспортом по демпинговым ценам сегодня занимается чуть ли ни каждый леспромхоз. При том, что приватизация начала 90-х годов создала благоприятные стартовые условия для рождения гигантской корпорации. Но ни одно из нынешних АО - ни "Экспортлес", ни "Росэкпортлес" - так и не превратилось в лесной "Газпром" или "ЛУКойл".
Кто в лесу хозяин?
Свою роль сыграла специфика отрасли. Лесозаготовители, лесопромышленники и лесоэкспортеры в отличие от нефте- или газодобытчиков не связаны общей "трубой". Поэтому даже в советские времена их невозможно было удержать в едином министерстве. С началом же либерализации государство и вовсе отказалось от объединительной идеи в лесопромышленном комплексе (ЛПК).
В государственных структурах сохранились лишь Рослесхоз при Минэкологии (для лесозаготовителей) и департамент лесного комплекса при Минэкономики(для лесопромышленников). В 1997 году в Минэкономики появился "лесной" заместитель министра. Им стал руководитель компании "Сахалинлеспром" Борис Маслий. Его компания всегда показывала весьма приличные результаты, а сам Маслий пользовался в отрасли большим авторитетом. Борис Маслий выдвинул идею создания вертикально интегрированных структур (ВИС), способных объединить лесозаготовителей, промышленников и экспортеров.
Но 2000 год ознаменовался крутыми переменами. Новый президент, утверждая структуру правительства, 17 мая своим указом ликвидировал Федеральную службу лесного хозяйства (Рослесхоз) в связи с упразднением Минэкологии. Функции Рослесхоза были переданы Министерству по природным ресурсам.
На эту новость острее других отреагировали неправительственные организации "зеленых". Сам по себе факт ликвидации природоохранного министерства был для них шоком. Еще больше "зеленые" были удивлены тем, что Рослесхоз, одной из функций которого была охрана природы лесного комплекса, оказался подразделением Министерства природных ресурсов, функции которого совершенно иные. По информации "зеленых", Рослесхоз уже стал не только главным лесничим и "санитаром" лесов России, но еще и их крупным пользователем. Проводимые подразделениями Рослесхоза "санитарные" рубки ухода (свыше 400 тыс. кубометров в год) оказывались, как утверждают "зеленые", ликвидными на 100%.
Лесопромышленников насторожила другая реорганизация. Преобразование Минэкономики в Министерство экономического развития завершилось тем, что департамент промышленности лесного комплекса был переведен в Министерство промышленности, науки и технологий. В новом ведомстве департамент получил и нового начальника - Бориса Большакова. До прихода на министерскую должность Борис Большаков занимался лесной наукой в одном из подмосковных НИИ. Таким образом, в ходе реорганизации лесопромышленники потеряли своего замминистра Бориса Маслия. От должности заместителя министра экономики Маслия освободили, но нового назначения Маслий не получил.
С июня 2000 года лесной департамент в Минпромнауки курировал первый замминистра Андрей Свинаренко, в свое время входивший в команду бывшего министра экономики Андрея Шаповальянца и возглавлявший межведомственную правительственную комиссию по развитию инфраструктуры товарных рынков РФ. Но 26 сентября 2000 года последовало новое назначение. Заместителем главы Минпромнауки стал Виталий Усов, которому было поручено курировать отрасли легкой промышленности и лесного комплекса, вопросы потребительского рынка и реструктуризации госсобственности. Виталий Усов имеет несколько иной опыт. В 1990 - 1995 годах он занимал должности заместителя председателя исполкома Октябрьского района Москвы, заместителя префекта Центрального административного округа столицы. А с 1995-го по 1997 год возглавлял компанию "Русское бистро". В 1997-м занял пост заместителя руководителя потребительского рынка и услуг правительства Москвы.
Таким образом, в ходе очередной правительственной реорганизации лесозаготовители практически лишились сколько-нибудь влиятельного представительства на федеральном уровне. Лесопромышленники же сохранили представительство, но утратили то влияние, которое мог обеспечить профессиональный лесозаводчик Борис Маслий на посту замминистра.
Но процесс еще не дошел до своего логического завершения. Очевидно, что федеральная власть не намерена отпускать в "свободное плавание" ЛПК - одного из основных экспортеров страны. При этом власть старается максимально снизить давление лесных лоббистов. Для этих целей был в свое время ликвидирован Рослесхоз, а лесопромышленников задвинули "глубоко в недра" Минпромнауки.
Сам себе министр
Прежде лесопромышленники ради закрепления собственного главенства в отрасли лоббировали идею единого министерства, в котором заготовители и промышленники примирились бы во имя обоюдного процветания. Теперь необходимости в построении такой схемы у лесопромышленников нет. Федеральная власть избавила их от нужды проявлять солидарность с лесозаготовителями. Сегодня лесопромышленникам удобнее проталкивать идею Бориса Маслия о создании вертикально интегрированных структур. Идея эта успела показать свою эффективность и к тому же совпадает со склонностью нынешней власти к построению всевозможных вертикалей. ВИС - по сути дела - холдинг, объединяющий лесозаготовительные и лесообрабатывающие предприятия, а также транспортные подразделения. Образуются ВИС, как правило, вокруг крупного лесоперерабатывающего предприятия или целлюлозно-бумажного комбината.
К примеру, в Архангельской области возникла группа "Титана", включающая в себя Архангельский ЦБК, лесоперерабатывающий завод и около 50 фирм-заготовителей. Сквозная логистика - от лесосеки до отгрузки конечной продукции глубокой переработки - и централизованный менеджмент существенно повышают мобильность бизнеса. При этом открывается возможность централизованно управлять всеми финансовыми потоками.
В практике ВИС прибыль образуется в той инстанции, которая замыкает цепочку. При такой концентрации прибыль намного проще увести от налогов. Основным распорядителем доходов становится то предприятие, на которое сбрасывается прибыль ВИС. Распределяется же прибыль в интересах производителей, а не заготовителей. Достигается это за счет того, что заготовителям в рамках ВИС регулярно снижают расценки на закупку древесины. За два года существования ВИС расценки для заготовителей снизились на 30%. Менеджеров фирм-заготовителей такое положение устраивает, поскольку на их окладах снижение расценок не сказывается. Лесорубы же вслед за понижением расценок лишь наращивают объемы заготовок, чтобы сохранить доходы на прежнем уровне. Пока еще ВИС учитывают реальное положение работников-заготовителей. Но чем успешнее будут развиваться ВИС, тем меньше они будут заинтересованы в сохранении нынешнего числа лесорубов. Концентрация финансов в ВИС уже привела к тому, что у лесопромышленников скапливаются средства, достаточные для закупки дорогостоящего, но высокопроизводительного импортного оборудования.
Примечательно, что в первую очередь ВИС стали приобретать за рубежом оборудование не столько для лесопереработки, сколько для лесозаготовок. И эта тенденция будет усиливаться по мере укрепления ВИС. Это, в свою очередь, повлечет за собой увольнения работников-лесозаготовителей. В них ВИС просто не будут испытывать нужды. Один финский трактор, обслуживаемый двумя механиками, способен заменить три бригады российских лесорубов. Лесорубы будут вытесняться из ВИС, но фирмы-заготовители останутся в составе ВИС вместе с участками лесов, которые эти фирмы арендуют.
Поскольку ВИС действуют в рамках отдельно взятого региона, то дальнейшее их развитие приведет к укреплению контактов с властью субъектов федерации. Региональные власти охотно движутся им навстречу. Укрепление исполнительной вертикали, которой занялся президент Владимир Путин, фактически вышибло губернаторов с федерального уровня. Проиграв в политике, губернаторы решили выиграть в экономике: оправившись от шока, они начали крепить союз с представителями крупного бизнеса, действующими на территории их регионов. ВИС в состоянии найти понимание у региональных властей. Но влиятельная фигура на федеральном уровне лесопромышленникам также необходима, так как 80% производимой ими продукции предназначено для экспорта. Не исключено, что лесопромышленники будут добиваться для себя должности замминистра в Мипромнауки. Заместитель министра имеет помимо прямого доступа к министру еще и доступ в правительство. Этот доступ для лесопромышленников сейчас очень важен.
В лес & по дрова
Заготовка древесины и пиломатериалов на экспорт по-прежнему останется основным видом бизнеса в лесопромышленном комплексе России. Конъюнктура на внутреннем рынке устойчива, поэтому для прогнозирования существенного роста спроса нет никаких оснований.
Возможности же демпингового экспорта, похоже, достигли своего предела. Снижать цены и впредь российские экспортеры вряд ли рискнут, даже несмотря на то что рентабельность лесного экспорта в подавляющем большинстве случаев достигает 100%. Доходы от экспорта расписываются между множеством посредников. Зачастую лес на пути от заготовителей до погранпункта проходит через руки 6 - 8 посредников, каждый из которых "стрижет" свои комиссионные и считает их недостаточными.
Наращивание объемов экспорта возможно при условии пересмотра транспортных тарифов - в первую очередь железнодорожных. Сегодня тарифы МПС для экспортных перевозок превышают внутренние тарифы вдвое. Промышленные же запасы леса в приграничных регионах практически выработаны, поэтому представляют интерес только для мелких заготовителей. Крупные лесопереработчики и экспортеры продвигаются вглубь страны в поисках промышленных партий древесины. Однако все крупные лесоперерабатывающие предприятия работают преимущественно в европейской части страны. В такой ситуации экспортеры выработали своеобразную схему вывоза древесины. От мест заготовки лес вывозится в приграничные регионы по внутренним тарифам и маркируется как сырье, приобретенное лесоперерабатывающим предприятием. Попав в приграничный регион, лес подвергается примитивной обработке, после чего поступает в распоряжение экспортера. Часто древесина поступает сразу на лесотерминалы в порты или непосредственно в приграничные пункты, где ее остается только перемаркировать. "Перемаркировка" в условиях коррумпированности российской таможни для экспортеров предпочтительнее, чем схема с непременным завозом древесины на лесоперерабатывающие предприятия.
Будут ли пересмотрены когда-нибудь экспортные тарифы МПС - неизвестно. ВИС в состоянии помочь лесопромышленникам повысить рентабельность бизнеса. ВИС берут на себя все посреднические функции и ликвидируют длинную цепочку мелких посредников, съедающих прибыль от экспорта. В результате у ВИС появляется возможность инвестировать собственные средства в техническое перевооружение. В перспективе произойдет полное вытеснение человека техникой на этапе заготовок промышленных партий леса.
Однако российским лесопромышленникам все же не хватит собственных средств для технического перевооружения отрасли. Потребуются иностранные инвестиции. Пока зарубежные "лесные гиганты" предпочитают вкладывать средства в перевалочные пункты - преимущественно в портовые терминалы. В иные сектора отрасли иностранные инвесторы вкладывают деньги менее охотно. Тем не менее есть примеры проникновения иностранного капитала и в предприятия российского ЛПК. Доля иностранного капитала на Балахнинском ЦБК, Святогорском ЦБК приближается к 100%. Доля иностранного участия в других лесоперерабатывающих АО колеблется от 10% до 90%. Иностранные инвесторы с интересом наблюдают за дискуссией вокруг Земельного кодекса, принятия которого добиваются нынешнее правительство и президент Путин. По некоторым сведениям, в правительственных кругах всерьез обсуждается возможность введения частной собственности не только на землю, но и на леса.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
