Проект под Грефом
На минувшей неделе экономический министр Герман Греф заявил, что осенью правительство начнет "комплекс мер" по реформированию российского банковского сектора и созданию в нем "конкурентных условий". Спустя два года после гибели российской банковской системы, власти наконец вспомнили о том, что для экономического роста нужны не заоблачные цены на нефть, а инфраструктура для массированных инвестиций. Дождались.
Лимитчики
С первого января 2001 года в России вводится лимит на количество полных банковских лицензий. Виктор Геращенко наконец исполнил данное почти два года назад "слово банкира" оставить в России не более 200 банков - только то, что реально необходимо для отечественной экономики. Правда, спустя два года это обещание звучит менее угрожающе, и в планах российского правительства разрешить к выдаче в ближайшие пять лет ровно в два раза больше - 400 полных банковских лицензий. Но даже "разделенное пополам" слово банкира выглядит внушительно: ведь это в три с лишним раза меньше, чем нынешнее количество банков - их сегодня в России ровно 1300.
Как и в нынешнем законе о банках и банковской деятельности, полная банковская лицензия будет подразумевать разрешение на осуществление всех видов банковских операций - включая валютные, брокерские и дилерские на рынке ценных бумаг, операции с драгметаллами и работу с частными вкладчиками. Впрочем, разрешение работать с "физиками" будет даваться лишь по прошествии определенного "испытательного срока" (как и раньше), но никаких дополнительных формальностей для получения этого вида лицензии не требуется. Отныне банку будет позволено осуществлять либо весь спектр банковских операций, либо вообще не называться банком.
Согласно реформаторским планам правительства с нового года будет отменена так называемая ограниченная банковская лицензия, которая, как правило, выражалась в запрете на работу с физическими лицами либо в отсутствии права на осуществление валютных операций и торговли драгметаллами. В утешение кредитная организация без банковской лицензии может отныне получить разрешение лишь на проведение межбанковских расчетов, благо их выдача не лимитирована. Пока…
С молотка
Причем чиновники ЦБ и правительства в кулуарных беседах намекают, что вовсе не намерены раздать сразу все 400: лицензии будут "эмитироваться по мере появления достойных кандидатов" (слова одного из разработчиков проекта). Зато теперь резко повысилась стоимость права называться банком. Поскольку количество лицензий ограничено и получить ее от правительства после "исчерпания лимита" новым банкам будет уже невозможно, единственный способ войти в банковский бизнес - купить лицензию у уже существующего банка (который по каким-то причинам больше не хочет или не может называться таковым) на специальном аукционе, регулярно проводимом ЦБ. Кстати на этом же аукционе будут продаваться и "свежие" банковские лицензии.
На основании аукционных цен купли-продажи банками своих лицензий ЦБ выставляет "котировки" их стоимости. По этой цене банкам разрешено официально учитывать стоимость лицензии в активе своих балансов. В случае ликвидации банка средства, вырученные от аукционной продажи лицензии, идут на удовлетворение требований кредиторов и вкладчиков банков. Эксперты прогнозируют, что новый порядок существенно усилит банковскую конкуренцию и дисциплину, о необходимости которой так долго твердили чиновники МВФ. Ведь если банк лишится лицензии, получить ее вновь будет значительно труднее (или дороже, что в данном случае одно и то же). У банка помимо прибыли появляется дополнительный стимул бороться за прибыльность своего бизнеса и при этом "вести себя хорошо". Собственно, усиление межбанковской конкуренции и стало главной заявленной целью новой банковской реформы.
Враги и союзники
Между тем у намечающейся банковской реформы существуют и незаявленные цели, которые, впрочем, скрывать довольно трудно: пресловутое усиление властной вертикали. Дело в том, что согласно новому положению о пруденциальном банковском надзоре теруправления ЦБ будут лишены надзорных функций, а контроль за всеми 400 банками сосредоточивается в центральном офисе на Неглинной. Таким образом, региональные банки будут защищены от произвола местных властей. Но одновременно они будут лишены возможности договориться с губернаторами об "особых отношениях". Исполнение финансовых нормативов (о пересмотре которых на днях, кстати, объявил глава департамента пруденциального банковского надзора ЦБ Алексей Симановский) станет единственным критерием, определяющим жизнеспособность банка. Надо ли говорить, что именно из-за решения сосредоточить банковский надзор исключительно в Москве Госсовет настоятельно рекомендовал президенту отказаться от проведения реформы - как "сырой, поспешной и непродуманной".
Впрочем, сами авторы банковской реформы не склонны считать свое детище "сырым". Они уверены, что меньшее количество действующих банков значительно повысит качество контроля за ними со стороны ЦБ, а проверки, осуществляемые учрежденной в ЦБ специальной службой банковского контролера, станут регулярнее и основательнее. Наказания за нарушение банковских нормативов - суровее. Для проверки банков в регионах контролеры ЦБ будут выезжать на места, так что влияние местных администраций полностью исключается.
То, по поводу чего так сокрушался Госсовет, надо думать, особенно воодушевило президентскую администрацию, которая получает при новом раскладе очевидные политические козыри. Злые языки утверждают, что именно лоббисты со Старой площади делают все, чтобы спустить на тормозах принятие федерального закона о независимости службы банковского контролера. Формально, впрочем, причина задержки в том, что депутатов "смущает" высокий уровень зарплат и привилегий, предусматриваемый в законе для федеральных банковских контролеров (что необходимо, по мнению авторов законопроекта, для гарантии неподкупности служащих системы пруденциального надзора). Как бы то ни было, откладывание принятия закона хотя и даст президентской администрации еще один инструмент манипулирования территориями, но может свести на нет весь пафос проводимых реформ.
Критические дни
Впрочем, задержки с принятием закона о независимом банковском надзоре не единственная угроза успешному осуществлению проекта. Второй этап заявленной банковской реформы, подразумевающий либерализацию доступа иностранных банков на российский рынок и упразднение системы государственных и полугосударственных банков, потребует от федеральных властей не меньше мужества.
Согласно предложенному плану в течение 2001 года будет полностью реформирована система Сбербанка. Банк разделят на отдельные формально независимые друг от друга банки по территориальному признаку. Акции региональных сбербанков и государственных банков, акциями которых владеет ЦБ, будут проданы с торгов в конце 2001 - начале 2002 года. Специальным законом, принятие которого планируется весной 2001 года, запрещается участие госструктур и региональных администраций в капитале комбанков вообще и в проводимых торгах в частности.
Авторы законопроекта полагают, что запрет на госучастие исключит любые возможности для "непродуктивного банковского лоббирования" и заставит банки в случае возникновения кризиса рассчитывать только на себя и своих акционеров, а не на деньги ни в чем не повинных налогоплательщиков. К тому же исключение государства устранит почву для конфликта интересов государства как контролирующего органа и как банковского акционера. А равное и справедливое отношение ко всем банкам - важнейший принцип банковского регулирования.
Ощутив смертельную угрозу своему бизнесу, банковские лоббисты забросили рутинную работу по "окучиванию" правительственных бюрократов и "выколачиванию" бюджетных и таможенных счетов друг у друга, чтобы объединить усилия в борьбе с главной угрозой - намечающейся банковской реформой. Столь редкого единодушия среди банков и их лоббистов не наблюдалось даже в период приснопамятной "семибанкирщины". Причем объединенному банковскому лобби приходилось бороться сразу с двумя угрозами - проектом перевода обслуживания всех бюджетных и правительственных счетов на казначейскую систему и проектом решения о либерализации банковского сектора для нерезидентов. Впрочем, попытка угнаться за двумя зайцами закончилась так, как и предсказывает известная русская пословица. К счастью для авторов банковской реформы и к жестокому сожалению банкиров.
Предложение, от которого нельзя отказаться
"Распилка" банковского супермонополиста, самоустранение государства от участия в капитале банков и полный переход на казначейскую систему обслуживания бюджета - проблемы, которые, по словам чиновников, чаще всего обсуждалась комитетом по банковской реформе при правительстве. Следующим по сложности, если опять же судить по количеству объявленных и проведенных совещаний, стал вопрос о допуске нерезидентов к участию в капитале "ограниченного контингента" российских банков.
Впрочем, у правительства и не было другого выхода.
Допуск иностранных банков в Россию в полном объеме оставался последним способом убедить иностранцев инвестировать в России. После 1998 года их доверие уже невозможно было вернуть лишь разговорами об улучшении инвестиционного климата. Правительство рассчитывало, что с введением новой налоговой системы положение улучшится. Однако разумные налоги на полученный доход - еще не гарантия, что инвестор вообще этот доход получит. Соблюдение прав собственников и инвесторов находится в России по-прежнему на катастрофически низком уровне. Инвестор не слушает российских чиновников, разглагольствующих о необходимости соблюдения прав собственников. Инвестору это ни к чему. Он видит: собственность можно отобрать в любой момент, просто вломившись в кабинет гендиректора с толпой автоматчиков. Или просто попросив того же чиновника позвонить собственнику и предложить ему в случае отказа от "цессии" отправиться в СИЗО.
В таких условиях последним и радикальным способом гарантировать соблюдение прав собственности остается передача контроля за соблюдением этих прав самим инвесторам (коли государство не справилось). Когда количество банков ограничено, предполагают авторы банковской реформы, в оставшихся банках будет сосредоточен весь массив информации о хозяйственной деятельности большинства российских предприятий - от расчетов до инвестиционных планов и проектов каждой российской компании, в том числе и тех, которые надеются на привлечение зарубежных инвесторов. Через предоставление кредитов и осуществление мониторинга своих клиентов банки получат реальную возможность контролировать поведение директоров, работающих сегодня в большинстве лишь на себя, а не на своих акционеров и инвесторов.
Далее логику авторов банковской реформы понять несложно: если отдать хотя бы часть банков, контролирующих российские предприятия через их расчетные счета и ограничивающих произвол директоров размерами открытых кредитных линий, в собственность иностранным инвесторам, то иностранные инвесторы могут быть уверены, что их инвестиции если и пропадут, то только вместе с самим предприятием. Или вместе с банком. Право представлять иностранных инвесторов в России (то есть покупать российские банки) будет предоставлено лишь крупнейшим международным банкам - коммерческим и инвестиционным, зарекомендовавшим себя на международных финансовых рынках. В условиях недоразвитого фондового рынка и изрешеченного "правовыми пробелами" законодательства об акционерных обществах массированное привлечение инвестиций через банки, контролируемые зарубежными акционерами, - едва ли не единственный способ восстановить отечественные производственные мощности, которые, по прогнозам правительства, полностью истощатся к 2003 году.
Прожект
Ну и как вам такой проект банковской реформы? Правильно, конечно же фантастика. Этого не может быть, поскольку этого не может быть никогда в России. Никто просто не допустит столь масштабного реформирования банковской отрасли, в которой сферы влияния и денежные потоки давно и плотно разделены между неэффективно функционирующими банками. К тому же такая реформа была бы не выгодна никому из ключевых игроков, принимающих сегодня решения в экономической сфере: ни крупным и тем более мелким банкам, ни региональным руководителям, ни по большому счету администрации президента (ибо централизация банковского надзора сама по себе проблем не решит даже отчасти). Трудно представить Виктора Геращенко в роли палача, сотнями отправляющего на заклание пусть и смертельно больные банки. Трудно представить депутатов, голосующих за сильную, независимую службу банковского контролера и т.д.
Единственные, кто смог бы выиграть в результате такой реформы, - это инвесторы и экономика России в целом. Но сегодня, к сожалению, не они определяют экономическую и реформаторскую активность правительства. Так что все изложенное выше исключительно плод воображения, рисующего светлую картину, как в действительности можно было бы создать эффективно функционирующую банковскую систему. Систему, а не существующий сегодня набор контор по перекачке финансовых ресурсов от компании в офф-шор и обратно. Систему богатых инвестиционных возможностей для отечественных и зарубежных инвесторов. Систему, потенциально способную превратить Россию в одну из наиболее развитых стран мира. Может быть, описанный выше проект не отличается четкостью формулировок и строгостью изложения. Но таким и положено быть плоду. Поэтому все совпадения деталей описанного плана банковской реформы с реальными намерениями команды Германа Грефа являются сугубо случайными. Честно говоря, хотелось бы, чтобы этих случайностей было больше.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
