Пропасть легко
Стыдно признаться – взрослый человек, с семьей, с легким профицитом в бюджете, с ежедневником на рабочем столе, а как двадцатилетний пацан люблю читать книжки Харуки Мураками. Нехитро поужинав – рис и рыба, наливаю себе на два пальца виски из далекой Шотландии, засыпаю лед, ставлю блюдце с мелко нарезанным струнками сыром, устраиваюсь на диване поприятнее и берусь за толстый том: «Страна Чудес без тормозов и Конец Света», 539 страниц, переведенных Дмитрием Ковалениным – роман 1985 года, только что выпущенный у нас издательством «ЭКСМО». Громоздкое, еле ворочающееся название, триста пятьдесят пятая попсовая обложка художника Андрея Бондаренко, оформляющего чуть ли не весь издающийся в России современный худлит: выскобленный череп какого-то травоядного, отжевавшие свое зубы, тень, выбирающаяся из пустых глазниц. Ну да ладно. Я-то знаю, что ждет меня внутри, стоит только черепу прилечь на мои колени.
Очередной и безымянный герой Мураками войдет в свою холостяцкую квартиру, аккуратно разложит покупки по местам: рыбу и мясо завернет в пленку, все скоропортящееся – в морозильник, расставит рядком банки с пивом, разложит овощи (свежие – в глубь холодильника, старые – поближе к дверце). Переоденется, прослушает автоответчик. Включит музыку. Потягивая пивко, приготовит нехитрый ужин – несколько сардин с бататами, обжаренными в масле, тушеная говядина с сельдереем. Поев, завалится на диван, предварительно налив себе на два пальца виски из еще более далекой Шотландии, и возьмется за старую пыльную книжку двухсотлетней давности, какие уже не читает никто и в России – например, тургеневского «Рудина». Или включит на видео что-нибудь из старого золотого Голливуда, что-нибудь из Джона Форда. Ну а потом случится что-то такое, отчего его жизнь понесется без тормозов в тартарары. На этом месте я освежу себе виски и досыплю еще льда, а к сыру, пожалуй, добавлю сардин.
Мураками прав: только тот, кто умеет хорошо проводить время на диване, заслуживает доверия. На Багамах или в примодненном заведении вроде «Кокона» сумеет развлечься, раскрасить контуры будней любой идиот с двумя мобильниками и пятью кредитными карточками. Ты попробуй получить удовольствие от того, как разложены продукты в холодильнике или как меняется цвет виски, когда лед в нем начинает подтаивать. Поймай завораживающую интонацию будней.
В романах Мураками завораживает не сюжет (даже такой напряженный, триллеровый, со скачками в киберпанк, как в «Стране Чудес без тормозов и Конце Света»), а именно что интонация. Это когда герою, быть может, жить осталось – на три выпуска утренних газет, а он не забывает обжарить миндаль, отнести вещи в прачечную, что-то себе бубукает под нос, а на страничный монолог героини о смысле жизни отвечает: «Ну да». Фокус романов Мураками не в том, что его герои проваливаются в отель «Дельфин», встречают Человека-Овцу или убегают по подземельям от жаббервогов. Этого фантастического добра и зла в мировой литературе навалом. Второй, параллельный мир в его книгах не отделен от будничного Токио дорогой длинною. Это Орфею, чтобы попасть в Аид, надо было долго трепыхаться в лодке, преодолевать препятствия, накручивать километры. Иван-дурак тоже зачем-то тащился за тридевять земель и только в дремучем лесу, на пятый день ходьбы, повстречал сказочную Бабу-Ягу. У Мураками все страшнее. Ехал в обычном лифте обычный клерк, вышел на своем, вроде, этаже – попал в инобытие. Валялся, слушал фортепианный концерт Моцарта, поднял затрезвонившую трубку – и влип, пропал навсегда. Так Алисе довольно было один раз оступиться, чтобы улететь в кроличью нору.
Мураками, конечно, очень оптимистичный писатель. Своя дыра у него найдется даже для того, кому уже за тридцать, у кого работа на хорошем счету, посильные сбережения и легкие планы на домик с тихим садом.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
