Разработчик российского ПО начинает африканскую и латиноамериканскую экспансию

— Первым заграничным рынком стала Республика Бурунди. Мы подписали соглашение с ними два года назад. Потом наступил год пандемии, что затормозило сотрудничество. Уже в 2021-м соглашение было расширено со 100 тысяч до 3 миллионов долларов. Кроме того, у нас есть несколько безденежных сделок о поставках образовательного софта в Гвинею, Камерун, Джибути.

Мы рассчитываем, что до конца этого года еще от одного до трех коммерческих соглашений подпишем с правительствами других стран Африки. А в 2022 году увеличим это число до десяти. В Африке наши основные клиенты — правительства и окологосударственный бизнес. Это объясняется тем, что экономика этих стран более фрагментирована, чем наша. Мы приходим к правительству, делаем локализацию и движемся дальше.

— Конкурентов нет, потому что, кроме ворованного Microsoft, на рынке нет ничего. Фактически в Африке есть китайское «железо», но китайцы не реализуют для него софт, получается, что на китайское оборудование мы продаем российское ПО, — мне кажется, очень выгодное взаимодействие.

В целом Африка очень большой рынок, там уже больше смартфонов, чем в России. Пользователи прошли этап компьютеров — люди сразу работают со смартфоном, а это то, в чем мы сильны: облака, мобильные приложения.

Поскольку «Мой Офис» работает только через партнеров, мы заинтересованы в развитии партнерской сети.

— В Латинской Америке есть Бразилия, IT-рынок которой в три раза больше российского. Есть Аргентина — самая крупная страна на континенте. Очевидно, что начать продажи в Аргентине, Бразилии и других небольших государствах будет интересно. Но сначала объедем все, посмотрим, кто быстрее реагирует.

Латинскую Америку начнем в следующем году. Обычно год нужен, чтобы прийти на рынок. Думаю, что в 2023-му у нас среди клиентов появится несколько стран Латинской Америки. Там планируем открыть представительство, чтобы избежать проблем с техподдержкой. В Африке обслуживание будет идти из России.

— В Латинской Америке присутствует Microsoft. Он там достаточно активен, но у нас есть уникальное преимущество: мы позволяем разворачивать частное (автономное) облако. Облако для Бурунди, облако для Бразилии… В отличие, например, от Google, который работает только через свои облака, что вынуждает отправлять данные для обработки в иностранные ЦОДы. У любой компании или государства есть данные, которыми они не хотят или не могут в силу регуляторных ограничений делиться, поэтому ищут решение, которое можно развернуть на собственных серверах в своем дата-центре.

— О прибыли сложно сказать. В следующем году, думаем, будет 15–20% оборота. Когда вы только выходите на рынок, прибыли меньше, чем на уже традиционных рынках для бизнеса.

— Мы общаемся с Казахстаном, Узбекистаном, изучаем возможности работы в данных регионах, но говорить о выходе в эти страны пока рано.

— С Африкой проще: она говорит на французском и английском, которые учат в российских школах. Да, у них есть национальные языки, но чиновники и бизнесмены в основном используют английский и французский, и айтишники друг друга понимают.

В Латинской Америке сложнее: в наших школах мало преподают испанский, а португальский не преподают совсем.

Но мы сталкиваемся с нехваткой вообще всех специалистов. Рынок труда очень быстро вымывается, и вузы готовят катастрофически мало. IT-отрасль говорит: нам нужен миллион студентов-программистов «на чем угодно». Чтобы через несколько лет в бизнесе были высококвалифицированные сотрудники, нам сегодня нужны десятки тысяч человек, кто программирует, условно, на basic.