Рога и копыта
Нынешний год может стать золотым временем для российского сельского хозяйства. Сразу несколько крупных ФПГ – «Интеррос», «Сибнефть», «Металлоинвест» – заявили о планах масштабных инвестиций в агробизнес. Сами олигархи говорят об исключительно экономическом интересе к сельской ниве. Однако реальные мотивы могут быть совершенно другими.
Детище Владимира Потанина и Михаила Прохорова, компания «Интеррос», снова удивила инвесторов и экспертов. С шумом и помпой представители холдинга сообщили о грандиозных планах по освоению российского села. За считанные дни был создан агропромышленный холдинг «Агрос» и куплен контрольный пакет акций ОАО «Росхлебопродукт». Сумма предполагаемых инвестиций в различные аграрные отрасли составила более $100 млн. Удивление вызывают не только суммы проекта, но и сам интерес к сельскому хозяйству, которое еще совсем недавно воспринималось в России как синоним «омертвленных» денег.
История вопроса
До последнего времени тучные стада, пашни и прочие атрибуты села воспринимались сырьевиками и промышленниками исключительно с эстетической точки зрения. Во-первых, считалось, что инвестиции в село ничего, кроме головной боли, не принесут. Во-вторых, инвестиции были просто бесполезны при неразвитости сельской инфраструктуры. Можно было рискнуть и купить, допустим, картофелеводческое хозяйство, но куда потом девать первый урожай – не знал никто. Поэтому хозяйства покупались по случаю. По словам директора Института аграрного маркетингаЕлены Тюриной, было две категории покупателей. К одной относились компании, испытывающие дефицит сырья. Приобретение сельхозактива давало им уверенность в гарантии поставок. Другие компании осуществляли бартерные инвестиции – меняли удобрения, семена, горючее на зерно нового урожая. Бартерные схемы активно осваивали нефтяники и газовики. Но это был побочный бизнес. Нефтяники не могли напрямую инвестировать в сельское хозяйство, потому что им как раз нужно вкладывать в разработку новых месторождений, модернизацию отрасли. Газовики приобретали убыточные колхозы в качестве оплаты газовых долгов. По мнению аналитиков компании «ОГО», одного из крупнейших зерновых трейдеров, зерновые компании, аффилированные с нефтяниками, появились из-за того, что нефтяники обеспечивали село ГСМ в рамках государственных программ. С ними рассчитывались зерном, а на базе этих контрактов компании и «выросли» – «а не потому, что нефтяники хотели всерьез заняться аграрным бизнесом». В качестве удачных начинаний нефтяных генералов можно назвать лидерство дочерней компании «ЛУКойла» в секторе масличных культур и присутствие на рынке сахара-сырца. Инвестиции на рынке сахара сводились к обычным спекулятивным сделкам. Купил дешевле, продал подороже на сахарный завод. Ни о каком устойчивом интересе к агробизнесу и речи не шло.
Мы и пашем, и сеем, и строим
Возрождение интереса к сельским красотам произошло относительно недавно. Бурное развитие отечественной пищевой промышленности в посткризисный период привело к оживлению аграрного рынка. Постепенно здесь возникла классическая рыночная цепочка: сырье – хранение – переработка, и вложения в аграрную сферу начали окупаться. Активными игроками на этом рынке стали «Вимм-Биль-Данн», «Очаково», «Петмол» и др. Кроме того, после девальвации в России и роста мировых цен на сырьевые товары крупнейшие российские компании заинтересовались новыми направлениями для инвестиций.
Первым в сельскую пучину ринулся холдинг «Металлоинвест», созданный в 1998 году на основе металлургических активов банка «Российский кредит». В структуру холдинга помимо нескольких ГОК входят еще 20 предприятий различных отраслей. Совокупный объем промышленного производства предприятий холдинга составил $300 млн.
Металлисты в ноябре 2000 года образовали Агропромышленную корпорацию «Стойленская нива», куда вошли 32 хозяйства Белгородской области. Возглавил корпорацию бывший руководитель Стойленского ГОКа Федор Клюка. Первоначальные инвестиции в проект должны были составить около $100 млн. Основные направления инвестирования – выращивание фуражного и продовольственного зерна и животноводство. К 2002 году объем продаж корпорации должен составить $500 млн.
Полученная прибыль будет реинвестирована в производство, в частности, мельничных мощностей и развитие свиноводства. «Металлоинвест» идет в сельское хозяйство, потому что это выгодно, – заявил вице-президент «Металлоинвест-Агро» Олег Шахов. – Чем больше на рынке будет сильных игроков, тем качественнее и скорее произойдет структуризация рынка, тем легче в итоге будет работать». По мнению аналитиков компании «ОГО», металлурги начали инвестировать в сельское хозяйство, потому что у них нет возможности расширить свое производство (в том числе из-за неблагоприятных условий для экспорта) – «а прибыли они получают очень приличные».
Вторым участником битвы за урожай на сельских нивах стал президент «Интерроса» Владимир Потанин. В середине октября холдингом «Интеррос», выделившим на уставный капитал $100 млн, создается ЗАО «Агропромышленный комплекс «Агрико». Чуть позже «Агрико» приобрел 100% акций ООО «Контракт Холдинг» путем обмена на 25% своих акций. У «Контракт Холдинг» есть крупный свинокомплекс в Нижегородской области (140 тыс. голов, 25 тыс. тонн мяса в год), два элеватора и небольшая зерновая трейдинговая компания. Но самая громкая покупка произошла через две недели после рождения АПК: 30 октября «Агрико» купила 55% акций ОАО «Росхлебопродукт». «Росхлебопродукт» – бывшая государственная компания («Федеральная контрактная корпорация «Росхлебопродукт»), с 1997 года полностью частная. У компании около 100 акционеров – юридических лиц (в том числе предприятия, входящие в компанию) и физических лиц (в основном топ-менеджмент компании). Леонид Чешинский, бывший президент компании «Росхлебопродукт» и ее нынешний председатель совета директоров, не говорит конкретно, кто именно продал акции «Агрико» (но, похоже, он уступил часть своего пакета и уговаривал других акционеров). По словам Чешинского, у его компании давние «партнерские и дружеские связи» с командой Потанина («Росхлебопродукт» был одним из акционеров «Интерроса» с момента создания холдинга, регулярно кредитовался в ОНЭКСИМе).
По словам Дмитрия Ушакова, гендиректора «Агрос» и президента «Росхлебопродукта» (а до этого – гендиректора «Интерроса» и председателя СД «Росбанка»), «Росхлебопродукт» станет «управляющей компанией для наших активов», а «Агрос» будет заниматься концентрацией финансовых ресурсов. Потанин сотоварищи задумал создать вертикально интегрированную корпорацию с замкнутым циклом производства и реализации зерна, птицы и свинины – даже со своей транспортной компанией, чтобы экспортировать зерно.
Вот что говорит о причинах создания холдинга сам Владимир Потанин: «Это новое стратегическое направление нашего бизнеса. «Интеррос» продолжает диверсифицироваться. В сельском хозяйстве существуют большие возможности для приложения капитала, и там капитал может работать так же, как и в других сферах бизнеса. Хотя в отрасли есть успешно работающие компании, в целом сельское хозяйство недооценено инвесторами. Для нас это подходящий момент, чтобы заняться агропромышленным бизнесом».
Если вспомнить заявленный интерес к сельскому хозяйству акционеров «Сибнефти», уже контролирующих крупнейшего в Сибири производителя мясной продукции компанию «Омский бекон», то получается, что сырьевики всерьез намерены вкладывать деньги в сельское хозяйство. Вопрос только в том, какая цель у этих инвестиций.
Аргументы и факты
Версий непонятного ажиотажа в агробизнесе много. Вот некоторые из них, те, которые лежат на поверхности. Вполне возможно, что «непрозрачное» сельское хозяйство идеально подходит для отмывания денег. Схема простая и отлаженная в других отраслях. Например, официально объявляется, что для покупки крупного комплекса требуется около $200 млн, хотя вполне достаточно и $100. Оставшиеся деньги, освобожденные от налогов, используются по усмотрению олигарха. При этом через пару лет операцию можно провернуть еще разок, найдя массу причин для дополнительного инвестирования. А если еще заняться скупкой хозяйств-банкротов, то сумма инвестиций в этом случае достигает фантастических объемов. Отчасти в пользу этой версии говорят и весьма неопределенные цифры инвестиций. В отличие от других отраслей, где на счету каждый миллион, здесь счет идет на десятки – пятьдесят миллионов, сто миллионов и так далее. Миллионом меньше, миллионом больше…
Вторая вероятная версия – это финансирование губернаторов «красных» регионов. Оно приносит немало выгод для финансиста. Тут и лояльность местных властей, доступ к кредитным ресурсам региональных банков и создание в стране тихой оппозиции.
И, наконец, третья версия – наказ президента. А поскольку российский президент никогда не ошибается, олигархи это прекрасно понимают. За хорошее отношение к себе и своим проблемам со стороны верховной власти они готовы закопать пару десятков миллионов долларов в землю. Чем черт не шутит – может, и заработать удастся.
Хлеба по пояс
Оставим в стороне громадье планов олигархов и попытаемся выяснить, насколько своевременен приход крупных ФПГ в агробизнес. По словам заместителя председателя комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству Виктора Семенова, в мире наметилась четкая тенденция укрупнения агробизнеса. «Российский рынок сейчас очень привлекателен тем, что все остальные прибыльные рынки уже поделены», – говорит Виктор Семенов. «Если привести на село новых людей с новыми идеями, закупить с нуля всю технику, то вложенные деньги можно будет увеличить вдвое, а то и втрое. Например, в прошлом году рентабельность зерновых в хороших хозяйствах была не менее 300%, а в обычных – не менее 200%. Это реальные, живые деньги», – считает Семенов. По мнению директора аналитического центра «СовЭкон» Андрея Сизова, барьер вхождения на рынок низок, а дивиденды приличные.
Прямо противоположное мнение высказывает чиновник Минсельхозпрода. «Все эти хождения на село носят откровенно рекламный характер. Вот сейчас начался обвальный интерес к сельскому хозяйству. Хотя многие из так называемых олигархов никогда на этой ниве не работали. Скорее всего, они слишком доверяют сладким речам экспертов Минсельхозпрода, основная часть которых – комсомольцы со стажем. Второй вариант – политические игры. При небольших затратах сельские регионы весьма значимы, и первый, кто туда придет, получит безусловную поддержку местных губернаторов. У них самих, как правило, руки до села не доходят», – говорит чиновник. «Инвестиции в село действительно очень хороший инструмент для усиления своего политического веса, – замечает Елена Тюрина. – Сегодня сельское хозяйство входит в число приоритетных отраслей. И если ФПГ в дополнение к своему основному бизнесу владеет еще и сельхозактивами, это усиливает его позиции в глазах правительства».
Вряд ли помешают новым помещикам и профессиональные игроки рынка. Они, похоже, даже приветствуют такое развитие событий. По мнению Тюриной, у «новеньких» серьезные финансовые ресурсы. Они могут позволить себе скупать специалистов у конкурентов, вкладывать большие деньги в развитие хозяйства. Так что стартовые возможности у ФПГ выше. По словам главы «Русагро» Вадима Мошковича, будущее сельского хозяйства за крупными агропромышленными холдингами.
Веселей ребята, выпало нам…
Однако не все так радужно, как хотелось бы новоиспеченным аграриям. И через несколько лет аграрные активы могут стать тяжелым грузом. Таким, каким в свое время стали для олигархов медиа-холдинги. «Несмотря на массу положительных факторов «хождения в село», – подчеркивает чиновник Минсельхозпрода, – данная тенденция вряд ли продержится больше года. Сельские деньги – длинные деньги. Поэтому надо или плотно заниматься агробизнесом или его продавать сразу».
По словам Виктора Семенова, надо обязательно учитывать три важных фактора, без которых успех в агробизнесе невозможен. «Во-первых, нельзя идти на село с городскими стандартами ведения бизнеса, без учета сельской специфики. Во-вторых, надо быть социально ориентированным. Государству некогда заниматься сельскими районами, поэтому социальная инфраструктура развита плохо. И, в-третьих, надо понимать психологию сельского жителя. Иначе можно натолкнуться на мощное сопротивление и получить аграрную мини-Чечню», – комментирует ситуацию бывший министр сельского хозяйства.
Андрея Сизова беспокоит, что новые помещики учитывают только нынешнее состояние рынка и не пытаются заказать нормальное маркетинговое исследование. «На самом деле агрориски гораздо выше принятых значений. Например, крупные свинофермы плохо окупаются и являются причиной экологических проблем», – комментирует эксперт. «Есть еще два негативных фактора, о которых все забывают, в том числе и Минсельхозпрод. На данном этапе сельское хозяйство в России – заложник перепадов погоды. Этот риск нельзя минимизировать. И в связи с ним очень трудно просчитать планируемую норму прибыли. В разные годы она разная, – продолжает Андрей Сизов. – Вторая группа рисков – наше сельское хозяйство остается заложником настроения местных властей. Они приветствуют покупку убыточных хозяйств и запущенных земель. Но при сборе урожая норовят поделить доходы. В противном случае у инвесторов начинаются неприятности. От этого не застрахованы даже мощные компании с высоким лоббистским потенциалом. Третья группа проблем – кадровые риски. На должность агронома или зоотехника металлурга не поставишь – провалит. А все выпускники Тимирязевской академии разбросаны по стране и занимаются другим делом. К тому же российский крестьянин – это человек с большой хитрецой. Он про свой интерес никогда не забывает. Вот, например, недавно крупная пивоваренная компания попыталась организовать на селе производство пивоваренного ячменя. По всем прогнозам он составил 40 тонн с гектара. После уборки выяснилось, что ячменя собрали ровно половину от требуемого количества. Куда делась вторая половина – неизвестно».
Пионеры тендерного земледелия
Первым олигархом-аграрием в современной российской истории стал небезызвестный Александр Смоленский. Александр Петрович занялся сельским хозяйством в некоторой степени вынужденно. В качестве награды за поддержку Ельцина на выборах 1996 года (Смоленский входил в знаменитую «семибанкирщину») основателю «Столичного» достался Агропромбанк. АПБ к тому времени находился в разобранном состоянии. И у государства были все причины избавиться от убыточного спецбанка. Кстати, плохое финансовое положение АПБ возникло во многом из-за того, что через банк проходили кредиты сельхозпроизводителям. Аграрии, естественно, денег не возвращали, и невозврат ложился на Агропромбанк. Смоленского АПБ привлекал главным образом своей сетью. По количеству филиалов и отделений главный сельский банк находился на втором месте после Сбербанка.
Но просто так олигарху не могли отдать банк. Чтобы сохранить лицо и успокоить аграриев, государство обязало Смоленского сохранить специализацию АПБ. В свою очередь, Смоленский кредитовать заведомо убыточное село на свои деньги не спешил. Хотя публично неоднократно произносил громкие слова о поддержке отечественного товаропроизводителя. Слова не пропали даром. В 1997 году был создан фонд льготного кредитования села, который пополнялся из федерального бюджета, а счета держал в Агропромбанке. В обязанности АПБ входил сбор заявок на размещение средств фонда. Так в распоряжении Смоленского оказалось около 3 трлн неденоминированных рублей.
Сельские проекты Смоленского вызвали зависть коллег-олигархов. И вскоре Минсельхозпрод подписал с Альфа-банком точно такое же соглашение, как и с АПБ.
Очевидно, Альфа-банк привлек не только сельский бюджет как таковой. Дело в том, что компания «Альфа-Эко» (трейдерское подразделение «Альфа-групп») всегда уделяла большое внимание торговле сахаром. Понятно, что Фридман попытался усовершенствовать процесс финансирования собственных пищевых предприятий с помощью фонда кредитования АПК. Соратниками Фридмана по борьбе со Смоленским стали руководители Минсельхозпрода. Как и полагается, между «СБС» и «Альфой» началась война. Поскольку позиции обеих сторон были неустойчивыми, чиновники получили возможность говорить о необходимости проведения тендера на право обслуживания спецфонда кредитования АПК. Благо «тендерная» идея в эпоху младореформаторов была очень модной. На слово тендер среагировали и другие банковские формирования.
В числе банкиров-почвенников были замечены руководители Мост-банка, МЕНАТЕП, ОНЭКСИМ, «Российский кредит», Инкомбанк, «Возрождение». К обслуживанию фонда подключился и «Империал» – единственный банк, пытавшийся в 1996 году побороться с «СБС» за Агропромбанк. Впервые в сражении за серьезные бюджетные ресурсы проявил себя Собинбанк, опекаемый влиятельным, но еще находящимся в тени Александром Мамутом. Тогда, в ноябре 1997-го, олигархи еще не знали, что, ввязываясь в борьбу за агрофинансы, только утяжеляют пассивы своих банков в преддверии финансового кризиса.
В результате к 1999 году на обслуживание спецфонда могли претендовать лишь Альфа-банк, Собинбанк и преемник ОНЭКСИМа Росбанк. По инерции к ним примкнул «СБС-Агро». Впрочем, сам Александр Смоленский уже устранился от сельского хозяйства, оставив себе только сеть АПБ.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
