Россия создает алмазную биржу
Всего через два года Владивосток сможет похвастаться не только рыбой и портом, но и собственной алмазной биржей – Vladivostok Diamond Exchange (VDE).
Предполагается, что она будет способствовать наращиванию рублевого товарооборота с азиатскими партнерами. Для этого Владивостоку нужно будет создать инфраструктуру не хуже, чем в Антверпене и Тель-Авиве, затраты на биржу правительство подсчитать пока не берется. Если планы осуществятся, российские бриллианты наконец превратятся в мировой экспортный товар, а рынок забудет о таких прецедентах, как подмена алмазов в госхранилищах.
Кому нужны алмазные биржи
Мировой рынок алмазов – это ежегодная добыча 130 млн карат стоимостью $15 млрд, что кажется каплей в море по сравнению с экспортной выручкой России от нефти ($200 млрд в год) и ВВП нашей страны ($1,2 трлн). Однако в кризис правительство должно изыскивать любые дополнительные источники финансирования, а получение части глобального алмазного рынка было бы вопросом не только пополнения бюджета, но и престижа. Сейчас Россия входит в тройку крупнейших производителей алмазов наряду с Ботсваной и Конго, добывая 29% всех алмазов в мире, или около 40 млн карат стоимостью $4 млрд. ЮАР, к слову, имеет ошибочную репутацию мировой алмазной житницы: здесь добывается лишь 6% алмазов, то есть в пять раз меньше, чем в России. Известность африканские алмазы получили из-за «алмазной лихорадки» XIX в., когда благодаря одной счастливой находке в шахте Кимберли (которая теперь, скорее, туристический объект) энтузиасты выкопали 2 т драгоценных камней.
Впрочем, добыча алмазного сырья – дело хлопотное и не такое уж прибыльное. Многократно увеличить доходы от экспорта можно благодаря гранильным производствам и алмазной инфраструктуре во главе со специальной биржей, естественно, международной. Небогатая на природные ресурсы Бельгия, где из ископаемых лишь чуть-чуть каменного угля, да и то скверного, имеет самые большие в мире доходы от алмазной переработки и торговли. История бельгийского успеха на этом рынке проста: Бельгия владела колониями в Конго, и поныне входящего в тройку самых богатых алмазами стран. Сегодня через Антверпенскую алмазную биржу проходит 80% всех алмазов, добытых в мире, и тонны бриллиантов перегружаются прямо на старинном вокзале в центре города. Антверпенская биржа – это 25% ВВП Бельгии. Колоссальное достижение для страны, не имеющей доступа к сырью.
Российскому Владивостоку будет непросто конкурировать с Антверпеном, где с 1836 г. сосредоточились ведущие европейские ювелиры, а количество ювелирных фирм сегодня достигает полутора тысяч. Антверпен вот уже два столетия активно привлекает мастеров огранки со всего света, здесь же находятся лучшие центры обучения этому ремеслу. 85 000 жителей полумиллионного Антверпена занимаются ювелирным делом. Россия, кстати, десятилетиями помогала Антверпену удерживать звание мировой бриллиантовой столицы: половина российского экспорта алмазов шла именно в Бельгию. Другие крупные мировые биржи находятся в США (Нью-Йорк), Израиле (Тель-Авив), Индии (Мумбаи), ОАЭ (Дубай), однако они серьезно отстают по объему оборота от бельгийской. Впрочем, если важнейшее преимущество Антверпена – это развитая инфраструктура, то в Тель-Авиве сосредоточены лучшие в мире ювелиры. Кроме того, Израиль обеспечил, наверное, лучшее регулирование этого рынка: здесь нет пошлин на ввоз и вывоз алмазного сырья ювелирного качества и бриллиантов. При этом импорт в Россию необработанных алмазов ювелирного качества и бриллиантов облагается пошлиной в размере 30%. Израильские банки дают льготные кредиты ювелирам, а правительство готово защищать свои алмазные компании на международном уровне. Нью-Йоркская алмазная биржа является, скорее, клубом ювелиров: здесь продаются уникальные драгоценности, проводятся выставки и профессиональные конференции.
По данным российского Минфина, за II квартал 2015 г. РФ экспортировала 9,2 млн карат алмазов общей стоимостью $1,014 млрд. Крупнейшим покупателем стала Бельгия, приобретя 6,28 млн карат на $590 млн, или более половины от всего объема продажи. Индия купила 1,6 млн карат за $164 млн, Гонконг – 0,27 млн карат на $41,4 млн, ОАЭ – 0,5 млн карат на $37,7 млн. Интересно, что Россия продает алмазы, а потом закупает бриллианты. Во II квартале 2015 г. РФ экспортировала алмазное сырье в Европу по цене $110 400 за 1000 карат, а импортировала уже бриллианты по цене $1,869 млн за 1000 карат, то есть в 17 раз дороже. Бельгийские ювелиры, к слову, очень опасались в последнее время распространения контрсанкций Москвы на экспорт алмазов. По их мнению, Россия легко могла бы сбывать сырье конкурентам Антверпена в Дубае или Бомбее, но этого пока не произошло. Если бы Бельгия лишилась России как основного поставщика сырья, мировое лидерство ее бриллиантовых бирж было бы поставлено под вопрос.
«Создание биржи во Владивостоке может помочь активизировать торговлю бриллиантами с восточными партнерами и существенно диверсифицировать направления поставок, поэтому в контексте развития Дальнего Востока данная инициатива крайне полезна и своевременна», – считает директор по развитию QB Finance Маргарита Горшенева. Вообще планы создания территорий опережающего развития (ТОР) на Дальнем Востоке с уклоном в алмазопереработку существуют много лет. В России уже есть одна алмазная биржа, и находится она в Москве, что и является ее главной проблемой – все сырье добывается в другом конце страны. «Московская биржа – это другой конец страны, и с точки зрения логистики неудобно везти камни в европейскую часть России, если потенциальный покупатель находится, к примеру, в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это дополнительные затраты на логистику и не так интересно потенциальным покупателям из азиатских стран», – поясняет она.
В мире существует три типа алмазной добычи: с россыпей, из открытых рудников и подземных рудников. С точки зрения стоимости добычи сырья первый – самый дешевый, последний – самый дорогой. В России распространена добыча второго типа – на Нюрбинском месторождении, на трубках «Юбилейная» и «Удачная», карьере «Мир» (все – в Якутии), за пределами Якутии существует лишь одно перспективное месторождение в Архангельской области и еще одно – в метеоритном кратере, неподалеку от моря Лаптевых, в Красноярском крае. Стоимость российского алмазного сырья относительно невелика: всего $55 за 1 карат с «Удачной» против $200 за 1 карат, добытый в Ботсване. Стоимость добычи российских алмазов из-за экстремальных географических условий на несколько десятков процентов выше, чем в африканских и бразильских россыпях.
Алмазная биржа в мировой практике – это не совсем обычная сырьевая биржа, и все здесь происходит немного загадочно, а заключение контрактов сопровождается рукопожатием и пожеланием благополучия на иврите – «Мазаль убраха». Даже знаменитая биржа тюльпанов в голландском Алсмере – куда больше рыночная биржа, чем Antwerp Diamond Bourse. На классической алмазной бирже нет ни табло с ценами, ни брокеров, ни торговли «с голоса», ни открытых дверей для всех желающих, здесь нет никаких цен вообще. Дело в том, что алмазы и бриллианты имеют около 6000 категорий чистоты, и работать с каждым отдельно взятым камнем оценщики и алмазные дилеры предпочитают индивидуально. Конечно, на такой бирже можно купить и вагон алмазов сомнительной чистоты, но все же знатоки ювелирного процесса приходят сюда, скорее, продавать готовые камни и украшения. Из-за закрытости ювелирного бизнеса войти в него непросто. Все это придется учитывать Владивостоку.
Экспансия «Алросы»
Официально план создания на Дальнем Востоке алмазной ТОР был представлен еще в начале прошлого года, однако санкции, кризис и бюрократическая неторопливость несколько удлинили сроки. Этот план предусматривал введение специального налогового и таможенного режима не хуже, чем в Израиле: обнуление НДС на сырье и обработанные камни для резидентов, а также сокращение таможенных процедур с сегодняшних нескольких недель до трех часов. Автор концепции, Минвостокразвития, считает, что у региона есть важнейшее стратегическое преимущество перед Европой. Если раньше основными «пожирателями бриллиантов» в мире были США, то в скором будущем самый большой спрос на них будет в Китае (объем ювелирного рынка – 90 млрд юаней) и прилегающей Индии ($13 млрд). На данный момент известно о создании трех ТОР на территории Дальнего Востока, но все они прошли мимо Владивостока.
Как такового алмазного рынка в России нет. Есть «Алроса». Эта одна из крупнейших алмазодобывающих компаний в мире является абсолютным монополистом в России – здесь ей принадлежит 97% добываемых алмазов. РФ через федеральные органы власти принадлежит 43,9% акций компании, правительству Якутии – 25% плюс одна акция, восьми улусам Республики Саха – 8%, еще 23% составляет free float. С момента IPO 2013 г. стоимость 1 акции алмазной компании выросла с 35 до 55 руб. Наблюдательный совет «Алросы» возглавляет действующий министр финансов РФ Антон Силуанов, он же утверждает менеджмент компании.
Идея создания крупной алмазной биржи в России принадлежит именно «Алросе»: в начале сентября компания сообщила, что ждет утверждения Минфином этого амбициозного плана. Силуанов согласился без раздумий: «Естественно, мы за то, чтобы продажи алмазов были прозрачны и происходили на площадках, которые находятся внутри России. Абсолютно правильная и закономерная идея». При этом министр финансов не смог оценить издержки на проект – ни частные, ни государственные. «Создание биржи может оцениваться в несколько сот миллионов рублей – в зависимости от того, насколько глобальным будет этот проект. Но, с учетом достаточно коротких сроков ввода, скорее всего, площадка будет компактной. Акционерами биржи могут стать региональные и федеральные ведомства, а также компания «Алроса», – прогнозирует Маргарита Горшенева.
Как пояснил полпред президента РФ в ДФО Юрий Трутнев, пока проект алмазной площадки разрабатывается «Алросой» с привлечением экспертов, в том числе зарубежных. Аналитики относятся к возможностям Владивостока скептически: никогда ювелирные мануфактуры не входили в число производственных мощностей этого города, специалистов нет, обучать их поблизости негде. Трутнев на это отвечает, что пока специалистов придется привлекать со стороны. Инвестиции в алмазную биржу на данный момент не обсуждаются, сначала будет составлена дорожная карта развития. Но есть опасения, что ситуация будет развиваться, как с МФЦ в Москве: проект есть, центра – нет. «Алроса», как главный интересант создания биржи, вполне могла бы вложить существенные средства в проект. Чистая прибыль «Алросы» по МСФО в первом полугодии 2015 г. увеличилась вдвое и составила 47,4 млрд руб., EBITDA в первом полугодии выросла на 49%, до 70,5 млрд руб., рентабельность EBITDA достигла 53% против 45% годом ранее. Все это говорит о наличии у компании возможностей для развития проекта. Увы, пока «Алроса» не дает официальных комментариев. Кстати, деньги на создание биржи вполне можно было бы попытаться привлечь через Банк развития БРИКС и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, ведь Vladivostok Diamond Exchange (VDE) – это проект развития всего региона, который позволит, например, китайским и индийским ювелирам и трейдерам ездить за камнями не в Европу, а немного на север.
Еще один повод для дискуссий – сроки запуска биржи. С одной стороны, жили же без биржи, поставляя алмазы в Антверпен, – куда торопиться? С другой – геополитическая ситуация нестабильна, а бюджет дырявый: чем раньше начать проект, тем быстрее начнут окупаться инвестиции. Самый большой оптимист в этом вопросе – Трутнев, который надеется запустить биржу уже в 2016 г. Российский Минфин полагает, что это случится в 2017 г. На создание качественной инфраструктуры уйдет два года, уверены в министерстве. Запуститься рано не позволит и высокая законтрактованность «Алросы». Сейчас компания поставляет по долгосрочным контрактам три четверти объема своей ежегодной добычи, небольшая часть идет по госпроектам местным ювелирам и совсем крохотная – в почти свободную продажу (спотовые продажи). Разорвать контракты с европейскими поставщиками компания вряд ли сможет из-за огромных неустоек. У Минфина есть здесь еще один интерес – продвижение взаиморасчетов в рублях со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, которое позволит укрепить позиции российской валюты и сделать ее менее зависимой от нефти, доллара и мировой волатильности. Чем чаще страна рассчитывается в своей валюте, тем ближе ее статус к резервному (SDR). Пока РФ имеет лишь небольшую своп-линию «рубль–юань».
Закрепиться в Азиатско-Тихоокеанском регионе как можно прочнее – одна из важнейших задач, декларируемых сегодня правительством. Алмазная биржа, которая была бы узнаваема в регионе, – это вопрос престижа и статуса, а не только денег. «Надо понимать, что сейчас у нас в принципе силен вектор на Восток, в эти регионы вкладываются значительные бюджетные средства, именно там наши власти видят огромные перспективы. И это вполне обоснованно: на Дальнем Востоке огромный потенциальный спрос на товары, и перспективы развития его очень позитивны», – считает управляющий партнер консалтинговой компании Heads Александр Базыкин.
Прыгнуть выше головы
Владивостоку придется не только организовать конкурентоспособную инфраструктуру и привлекательный налогово‑таможенный режим, что является программой-минимум, но и создать причины, по которым покупатели захотят уйти с «насиженных» бирж и приехать в столицу Приморья. На первый взгляд их мало, ведь качественных алмазов исключительной чистоты на якутских месторождениях не так много, это в основном техническое сырье. Зато Владивосток может предложить свой порт для доставки бриллиантов в страны Азиатско-Тихоокеанского региона и США, что выгодно отличает его от Тель-Авива, Антверпена и Мумбаи – расстояние до основных рынков сбыта ближе. Настоящей изюминкой VDE может стать уникальная огранка. По мнению президента «Алросы» Андрея Жаркова, специализацией биржи могло бы стать «изготовление цветных бриллиантов, маржинальность огранки которых очень высока». Только где взять на Дальнем Востоке, если там нет ни одной крупной ювелирной компании, мастеров огранки?
Еще одним преимуществом VDE может стать продажа качественных импактных алмазов из кратера Попигай на Крайнем Севере. Алмазы этого месторождения – самые твердые на планете: образованные от удара метеорита камни получили непревзойденную стойкость к повреждениям. Увы, они не подлежат огранке из-за этой сверхтвердости, зато могут успешно применяться в высокотехнологичном приборостроении – именно там огромный спрос на сверхпрочные износостойкие алмазы. Пока такие алмазы в Сибири не добывают: технология извлечения импактитов требует термического растворения, что сегодня экономически нерентабельно.
Повысить интерес к бирже могла бы ее приватизация через IPO спустя 2–3 года после запуска. Наверняка в капитал такой компании захотят войти глобальные алмазодобытчики (такие, как De Beers и Petra Diamonds), ювелирные холдинги и финансовые корпорации. Вряд ли государство будет готово расстаться с контрольным пакетом, но заметный free float покорению бриллиантовой индустрии очень поможет: инвесторы с глобальным опытом работы на алмазном рынке принесут много пользы региону без такого опыта. «Властям невыгодно отдавать проект в руки только частных инвесторов. И сколько бы ни говорилось о приватизации и конкуренции, оставить сектор без влияния государство не позволит. Наиболее вероятным выглядит соотношение 51% на 49% либо одна решающая акция в руках государства. Акционеры могут быть разные, но, вероятнее всего, это будет «Алроса», «Полиметалл» или Polyus Gold – все зависит от того, что предложит власть бизнесу. Инфраструктуру, конечно, выстроить непросто, особенно для мирового центра, но в целом ничего невозможного, так как опыт создания бирж у нас есть. Если будет спрос (а он будет), то и биржа станет работать стабильно», – прогнозирует Александр Базыкин.
Наконец, у России пока не очень высокий уровень привлекательности в плане ведения бизнеса, чтобы глобальные ювелирные компании расквартировались в Приморье, и у граждан невысок интерес к созданию частных ювелирных мануфактур. Без мощного ограночного бизнеса на алмазной бирже в принципе можно ставить крест – продавать сырье можно и через Антверпен, VDE должна быть заявкой на мировой рынок готовых бриллиантов и украшений. Масла в огонь подливает недавний алмазный скандал. «Дочка» «Алросы», «Севералмаз», обвинила Гохран в подмене алмазов. В компании заявляют, что часть алмазов общим весом более 150 000 карат подменили. При этом несколько крупных камней минимальной страховой стоимостью $500 000, по данным компании, исчезли. Поскольку в инциденте задействованы исключительно государственные структуры, очков России это никак не добавит. Глобальный бизнес – зверь крайне пугливый, и благодаря таким событиям о нем можно забыть навсегда. Впрочем, эксперты все же хотят дать проекту шанс. «Скандал с «Алросой», скорее, исключение из правил, эту компанию вряд ли стоит во всем подозревать, не так уж и много было скандалов с ее участием. Скорее, это подтверждение того, что ее работа достаточно прозрачна, а нарушения довольно легко выявить. Все же алмазы, особенно штучные, не тот товар, с которым несложно манипулировать. Прозрачность же страдает не от действий «Алросы», а от монополизации рынка. По сути, «Алроса» – чуть ли не единственный в России игрок такого уровня. Конечно, конкуренты есть, но они не производят алмазы в таком объеме. Так что прозрачность будет расти с ростом конкуренции, но вряд ли наши власти сейчас готовы на передел этого рынка», – заступается за компанию Базыкин.
Крупные похищения алмазов нередки и в Антверпене. Неудивительно, что самый дорогой ювелирный камень так привлекает злоумышленников. Например, в 2003 г. на знаменитой Бельгийской бирже было опустошено 123 из 160 сейфов‑хранилищ. В 2005 г. в амстердамском аэропорту Схипхол был ограблен следовавший в Антверпен грузовик с камнями на сумму $118 млн. Создавая алмазную приманку для воров, Владивостоку придется продумать беспрецедентные меры безопасной торговли.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
