Российские ученые нашли пять препаратов против коронавируса

— На сегодняшний день мы с помощью нейросети проанализировали активность тысячи препаратов, которые могли бы заблокировать формирование новых частиц коронавируса SARS-CoV-2 в человеческих клетках. За счет блокировки фермента, без которого возбудитель болезни не может размножаться. В итоге сделали два списка кандидатов: дюжина препаратов среди тех, которые уже применяются против различных болезней, и столько же экспериментальных, проходящих стадию клинических исследований.
В первом списке много препаратов, которые одобрены десятилетия назад. Фармакология старая, поэтому мы не очень оптимистичны, хотя включили эти препараты в список как потенциально эффективные. Два из них — противопаразитарные никлозамид и нитазоксанид — уже одобрены для экспериментального лечения пациентов во Франции и Сингапуре. Новые препараты, которые только испытываются, выглядят гораздо лучше. В итоге есть пять препаратов, которые реально очень интересны. Мы разговариваем с их владельцами, учеными, чтобы можно было произвести необходимые исследования, которые можно начать уже через несколько недель.

— Учитывая, что на доказательство безопасности новых лекарств могут уйти полтора-два года, единственный способ помочь прямо сейчас — это найти новое применение старым лекарствам. Сам Дональд Трамп рекламирует очень старый препарат от малярии — гидроксихлорохин. Сейчас это лекарство с противоречивыми данными проходит клинические исследования — скоро узнаем результат. Также мы видим внимание к ремдизивиру, который разработали для борьбы с лихорадкой Эбола и который, по некоторым данным, оказался эффективен и против текущего вируса.
Это основная стратегия, и целый ряд компаний и лабораторий занимаются тем, что скринируют все существующие препараты. В России что-то подобное делает, например, «ХимРар». Кроме того, запущено огромное количество филантропических инициатив — скрин и клинические исследования уже существующих препаратов финансируют Bill & Melinda Gates Foundation и основатель Y Combinator, известный венчурный предприниматель Сэм Альтман.

— Так как наша компания занимается старением, нас особенно заинтересовало то обстоятельство, что в большинстве случаев вирус хорошо переносится молодыми и приводит к крайне печальным последствиям у пожилых. Если вы посмотрите на данные, которые опубликованы в журнале Lancet китайскими врачами, то увидите, что риск смерти от COVID-19 удваивается примерно каждые десять лет, что характерно для болезней, связанных со старением.
С помощью алгоритмов мы ожидаемо обнаружили, что есть несколько противовозрастных препаратов — сенолитиков, которые могут быть эффективны против COVID-19. Если эта гипотеза будет экспериментально доказана, то мы получим способ защитить самых уязвимых людей.

— Учитывая, что коммерческие перспективы противовирусных препаратов в мирное время не очень хорошие, хочется найти препарат, который сделал бы людей, в первую очередь пожилых и имеющих хронические заболевания, более устойчивыми не только во время этой эпидемии, но и в том числе во время сезонного гриппа, который ежегодно уносит около 65 тыс. жизней только в США.
Надежду на это дает то, что современное общество в каком-то смысле настолько очеловечилось, что впервые в истории во имя спасения нескольких десятков тысяч людей жертвует экономикой. Возможно, эта эпидемия заставит бизнес и правительства посмотреть и на проблему смерти от сезонных инфекций, хронических заболеваний по-другому, и со временем в медпрактику будут введены препараты от старения, которые будут омолаживать иммунную систему и спасать пациентов самых уязвимых категорий каждый год.

— Если мы говорим про разработку новых препаратов, то, по самым оптимистичным оценкам, к концу этого года можно будет получить какие-то первые данные об их использовании на людях. Вакцину можно ожидать не ранее начала следующего года.
Преимущество работы с уже известными на рынке препаратами состоит в том, что их безопасность для людей уже доказана. Если у вас есть хорошие данные по эффективности именно против нового вируса, то вам позволят его применять на людях очень быстро.
Правительства всех развитых стран снижают регуляторные требования к клиническим испытаниям. Уже сейчас есть очень много временных одобрений лекарств от COVID — например, в США это одобрение для экстренной помощи, — но реальные одобрения, я думаю, будут получены к концу этого года.

— Нейросеть раньше ученых обнаружила вспышку необычного заболевания. В декабре 2019 года сразу две команды, которые отслеживают социальные сети и занимаются обработкой новостных лент, заметили аномалию в данных — необычное увеличение частотности упоминания слова «пневмония» в Китае — и фактически оповестили мир о старте эпидемии.
Однако основная роль алгоритмов обработки больших данных — это контроль карантина. Не секрет, что правительства в Китае, в нашей стране и других уже активно используют обработку данных, в том числе системы распознавания лиц, для мониторинга передвижения граждан с целью ограничить распространение заболевания. Это главная «фишка» 2020 года.
Есть у систем обработки больших данных задачи и в диагностике. Больницы начинают сталкиваться с огромным количеством пациентов — врачам предстоит сортировка больных по степени риска. Искусственный интеллект (если полноценный обмен данными будет налажен) дает врачу возможность учиться на всех случаях, которые произошли когда-либо. Для оценки тяжести состояния ковидного пациента уже используются автоматические системы оценки рентгенологических исследований. Несколько дней назад было объявлено о создании системы, которая предсказывает риски осложнений. 

— Все обещание ИИ в медицине состоит в том, что однажды дорого созданные технологии потом долго применяются очень дешево. Мы годами разрабатывали инструмент поиска лекарств против старения, но сейчас можем легко использовать наработки в условиях новой болезни. Подчеркну, что дорогим в медицине является не сам факт создания или нахождения потенциального препарата — это в фармацевтическом масштабе маленькая сумма, — по-настоящему дорого — провести клинические исследования. Эти затраты ИИ снижает мало.

— Да, информации о самой эпидемии пока недостаточно. Надеюсь, что к концу года мы получим данные английского биобанка, который хранит информацию о полумиллионе генотипированных британцев: их клиническую историю, все анализы, в том числе сведения о перенесенной коронавирусной инфекции.
Пока же биотехнологические компании ищут креативные способы использования тех данных, которые были накоплены ранее. Это трудно, но 10 лет назад было совсем невозможно.

— Есть, но не все из них на виду. В России в отличие от США, где любые стартапы занимаются пиаром с момента создания, есть совершенно непубличные проекты уже в фазе клинических испытаний.
Да, в нашей стране вся «мокрая» биология сильно пострадала и только сейчас начинает восстанавливаться. А вот все, что связано с математикой, программированием — наоборот — в силе. Так что есть достойные команды, которые рискуют (в хорошем смысле) сыграть роль и в этой эпидемии.
Ранее Петр Федичев рассказал «Ко» о перспективах геномного редактирования человеческих эмбрионов.