«Ростех»: успех за счет бюджета
В середине марта премьер-министр Дмитрий Медведев объявил, что порядок выдачи государственных субсидий на проекты в станкостроении упрощается. Если раньше государственное финансирование должно было дать треть от бюджета проекта, а предприятиям-получателям нужно было привлечь оставшиеся две трети инвестиций, то теперь бюджет готов профинансировать две трети станкостроительного проекта. И если в прошлом году на поддержку машиностроения выделялось 1,5 млрд руб., то в нынешнем – 2,7 млрд руб.
Остается только добавить, что получатели этих субсидий – предприятия государственной корпорации «Ростех».
Об этой корпорации приходится в последнее время слышать все чаще – то она обещает обеспечить всех россиян лекарствами, то переработать весь мусор в стране, то начать делать отечественные смартфоны. И каждый раз ее проекты сопровождаются претензией на получение господдержки.
Как отмечает руководитель управления торговых стратегий Dukascopy Bank SA Даниил Егоров, львиную долю всех поручений Минпромторга исполняет именно «Ростех», он же – один из первых в очереди на государственные субсидии.
«Весьма популярна точка зрения, что «Ростех» получает значительные преференции в отношении субсидий, так как инвестирует в разработку аналогов европейских и американских высокотехнологичных продуктов, – отмечает эксперт. – Правда, среди реализованных «Ростехом» проектов коммерчески успешным ни один пока не оказался. Также примечательна благосклонность ФАС к приобретениям «Ростеха», в частности – в отношении предприятий связи и высокотехнологичных компаний (например, недавнее приобретение блок-пакета «Юнион кард» и открытый перевод всех банков, обслуживающих дочки «Ростеха», на ее процессинговую платформу, что в принципе ФАС одобрить не должна была».
«Ростех» уже давно превратился в огромный, разнородный и бюрократизированный конгломерат, под крылом которого около 700 предприятий, объединенных примерно в полтора десятка холдингов. Здесь есть все – от производства боеприпасов до криптографии и от вертолетостроения до фармацевтики. Число работников «Ростеха» приближается к 500 000 человек, выручка составляет порядка 1 трлн руб.
По словам эксперта Центра научной политической мысли и идеологии (Центр Сулакшина) Людмилы Кравченко, гигантизм является визитной карточкой нашей власти, а тяга к монополизму проистекает не столько из экономики, сколько из политических подходов. Даниил Егоров также отмечает, что аналогов российским госкорпорациям в развитых странах нет. Правда, на Западе есть крупные национализированные структуры, но за рубежом причинно-следственная связь иная: сначала корпорация развивалась как открытое акционерное общество, а после, во время кризиса, ее спасало от краха государство. В России же власти буквально сконструировали «Ростех» из различных государственных предприятий.
Рождение великана
Все началось с того, что в конце 1990‑х Сергей Чемезов, выходец из атомной индустрии, знавший Владимира Путина еще по работе в ГДР, а затем по работе в президентской администрации, возглавил «Промэкспорт» – компанию, призванную продавать за границу вооружение, высвобождающееся при сокращении армии. Заместителем Чемезова стал Андрей Бельяминов, в прошлом разведчик, сотрудник советского посольства в ГДР и тоже знакомый Владимира Путина.
Рядом с «Промэкспертом» существовал более крупный конкурент – компания «Росвооружения», экспортирующая продукцию военной промышленности. В 2000 г., «Росвооружения» и «Промэкспорт» объединили под брендом «Рособоронэкспорт», и холдинг возглавил Бельяминов, а Сергей Чемезов стал его заместителем – начальник и зам поменялись местами. Через три года Бельяминов возглавил Федеральную службу по оборонному заказу, а Сергей Чемезов стал генеральным директором ФГУПа, монопольно экспортирующего оружие.
Историю «Ростеха» надо вести именно с образования «Рособоронэкспорта», поскольку эта структура сразу же не захотела ограничиваться торговлей и начала внедряться в производство. Еще в начале нулевых при «Рособоронэкспорте» возникла «дочка» – «Оборонпром», которая занялась вертолетостроением. А когда экспортное ФГУП возглавил Чемезов, он начал массированную кампанию по поглощению производственных активов.
Примерно через год после назначения Чемезова экспортер оружия совершил захват совершенно гражданского предприятия – «АвтоВАЗа». Старый менеджмент, связанный с криминальными группировками, меняли с помощью правоохранителей; чтобы убедить старую команду уйти, в конце 2005 г. в Тольятти прибыла группа следователей и прокуроров, и трем главным бухгалтерам «АвтоВАЗа» были предъявлены обвинения в хищениях и уклонении от уплаты налогов.
Одновременно «Рособоронэкспорт» начал внедряться в металлургию и захватил крупнейшего в мире производителя титана – «ВСМПО-Ависма». Для этого тоже использовались силовые структуры. В компании появились инспекторы ФНС, ей были предъявлены налоговые претензии почти на 2,5 млрд руб., а против родственника главного владельца предприятия Вячеслава Брешта завели уголовное дело, после чего Брешт решил быстро продать свой пакет акций и покинуть страну.
А еще экспортная структура Чемезова попыталась создать монополию на рынке специальных сталей, для чего бы учрежден холдинг «Русспецсталь», основой которого стал волгоградский металлургический завод «Красный Октябрь» – холдинг формировался в значительной степени на заемные средства, привлеченные в банках.
Рождение «Ростеха»
Быть может, «Рособоронэкспорту» так бы и пришлось захватывать предприятия по одному, если бы еще в начале нулевых правительство не начало реформу оборонно-промышленного комплекса (ОПК). В 2002 г. под руководством тогдашнего куратора ОПК, вице-премьера Ильи Клебанова, был разработан план, в соответствии с которым военные предприятия предполагалось до 2010 г. слить примерно в два десятка холдингов. И вот «Рособоронэкспорт» в 2005 г. предложил себя в качестве структуры, которая должна возглавить этот процесс и стать общей крышей для военно-промышленных холдингов.
В недрах правительства у этого проекта были противники. Из всех запланированных к созданию госкорпораций – «Банк развития – ВЭБ», «Роснанотех», «Росатом» – решение о «Ростехнологиях» было принято последним. Министр финансов Алексей Кудрин писал, что передача активов одной корпорации – не что иное, как скрытая приватизация, которая «направлена на увод доходов от продажи госактивов из федерального бюджета». Тем не менее в 2007 г. был принят закон о госкорпорации «Ростехнологии» (позже «Ростех»), а Сергей Чемезов сказал, что «возражения были не из-за каких-то принципиальных разногласий с министерствами и ведомствами, а из-за недопонимания. Сейчас мы встретились с представителями этих ведомств, ответили на все вопросы и все согласовали».
С тех пор новые и новые предприятия передаются «Ростеху» практически непрерывно. В Росимуществе «Ко» сообщили, что было два президентских указа – один от 2008 г. и второй от 2015 г., – в соответствие с которыми ГК «Ростех» было передано 310 АО и 186 ФГУПов.
При этом активы, которые Чемезов приобрел до официального учреждения «Ростехнологий», ему оказались не по зубам.
Металлургический комбинат «Красный Октябрь» был обременен долгами, и во время финансового кризиса 2008–2009 гг. «Русспецсталь» обанкротилась, а «Красный Октябрь» перешел под управление «Уралвагонзавода».
Наладить конкурентоспособное производство на «АвтоВАЗе» «Ростех» оказался не в состоянии, и в 2014 году контроль над автозаводом перешел к альянсу Renault-Nissan.
Контроль над производителем титана, «ВСМПО-Ависма», в 2012 г. по неясным причинам был передан группе топ-менеджеров титановой компании. Чемезов говорил, что сделка была для «Ростеха» выгодной, пресса писала, что «Ростех» планирует избавляться от непрофильных активов, но последнее оказалось далеким от истины, поскольку, наоборот, «Ростех» влезает во все новые и новые отрасли.
Оружейники на гражданке
Основа «Ростеха» – военная промышленность. Поскольку гособоронзаказ в последние годы рос, то за благополучие входящих в «Ростех» предприятий пока можно не опасаться. Отчетности за 2015 г. еще нет, но относительно 2014 г. корпорация рапортовала, что выполняемый ее заводами гособоронзаказ вырос на 60%.
Если бы «Ростех» оставался исключительно оборонно-промышленной структурой, его существование вызывало бы меньше вопросов. Однако корпорация делает усиленные попытки внедряться и в другие отрасли. Как отмечает исполнительный директор поставщика технологического оборудования ООО «Штарк» Сергей Дзюбенко, хотя корпорация «Ростех» демонстрирует уверенный рост по показателям выручки и прибыли в течение нескольких последних лет, но «участие в непрофильных проектах – фармацевтике, освоении Удокана – скорее, вызывает вопросы по целесообразности их реализации в рамках именно «Ростеха».
Сергей Чемезов с гордостью заявил, что доля гражданской продукции госкорпорации по итогам 2014 г. выросла с 28% до 30%. Однако «Ростех» мечтает не о честной рыночной конкуренции. Например, на сайте корпорации имеется раздел «Топ‑5 проектов «Ростеха», где видно, что его гражданская продукция создается тоже для госзаказа – это оборудование для изучения Солнца и космические аппараты.
Возмущение экологов вызывают попытки «Ростеха» оседлать отрасль мусоропереработки. Компания «РТ-инвест» («дочка» «Ростеха») планирует построить около 11 мусоросжигательных заводов, однако, как отмечают в «Гринписе», чтобы ее предприятия были прибыльными, госкорпорация лоббирует законопроект, позволяющий повысить тарифы на электроэнергию, за счет чего планируется привлечь до 40 млрд руб. в год. Как отмечается в письме главы «Сообщества потребителей энергии» Василия Киселева вице-премьеру Аркадию Дворковичу, годовая поддержка 700 МВт электроэнергии, полученных от мусоросжигательных заводов «Ростеха», обойдется потребителям в ту же сумму, что и 4,8 ГВт новых атомных станций или 30 ГВт обычных тепловых электростанций. К тому же в регионах, где построят заводы, втрое увеличат плату за утилизацию мусора и введут экологический сбор за его переработку.
Наши лекари
Особенно неприятное впечатление на население производит попытка промышленного гиганта воспользоваться политикой импортозамещения в сфере производства лекарств, ведь тут даже незначительные нюансы качества могут иметь решающее значение для здоровья. Репутация у отечественной фармацевтической промышленности не самая высокая, а «Ростех» хотел бы прежде всего поставлять лекарства по системе госзакупок, то есть вне рынка и свободной конкуренции с импортными аналогами. Для внедрения на рынок лекарств и медицинской техники «Ростехом» было специально создано АО «Национальная иммунобиологическая компания» («Нацимбио»).
Минздрав и его руководитель Вероника Скворцова явно подыгрывают Сергею Чемезову.
В 2014 г. Чемезов и Скворцова обратились к президенту Путину с предложением организовать все производство препаратов для вакцинаций на базе НПО «Микроген» (входит в «Ростех»). Через год, в 2015 г., Минздрав выдвинул проект распоряжения правительства, в соответствии с которым «Нацимбио» становится единственным поставщиком лекарств для национального календаря прививок. Стоит напомнить, что на закупку вакцины в 2015 г. Минздрав выделил 10 млрд руб., а общая сумма госзакупок лекарств, входящих в перечень жизненно важных, превышает 150 млрд руб. Сергей Чемезов объявил, что намерен контролировать 25% рынка госзакупок и 8% всего рынка лекарств.
Любопытно, что «Нацимбио» реализует свои программы через инвестирование в ряд проектов, соинвесторами и участниками которых являются близкие к власти люди.
«Вряд ли может положительно влиять на рынок факт создания гиганта, опирающегося на госзаказ и государственный капитал, – полагает научный сотрудник Международной лаборатории экономики, управления и политики в области здоровья НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург Владислав Плотников. – Но это может воздействовать на достижение целей становления инновационной активности фармацевтической индустрии, а также помочь восполнить недостатки, связанные с производством отечественных субстанций».
Национальный телефон
Символом усилий «Ростеха» по производству продукции не для госзакупок, а для массового потребителя стал YotaPhone, который Сергей Чемезов в 2013 г. торжественно подарил Дмитрию Медведеву. Правда, в компании-производителе Yota Devices «Ростех» обладал только блокпакетом, а контрольный пакет принадлежал сначала Сергею Адоньеву и Альберту Авдоляну, а ныне китайскому холдингу Rex Global.
Об отечественном смартфоне сложилось однозначное мнение: он слишком дорогой, чтобы стать популярным. «Проблема в том, что отечественный смартфон не нужен рынку – никто не станет платить за него ту цену, за которую его будут продавать, – уверен руководитель компании «Формлаб» Андрей Востриков. – Ведь низкая цена может быть лишь в двух случаях – дотации или огромные тиражи. Первое понятно, но маловероятно, второе вообще невероятно, так как тиражи получаются, когда есть спрос и отсутствует конкуренция». В конце прошлого года компания GfK сообщила, что на российском рынке продается не более 300 YotaPhone в месяц. Отчетность производителя российских смартфонов за 2015 г. пока не опубликована, но общая задолженность Yota Devices увеличилась с $24,3 млн в 2013 г. до $65,2 млн на конец 2014 г. Чистый убыток производителя смартфонов за это же время вырос с $19,9 млн до $42,3 млн.
Правда, теперь «дочка» «Ростеха», холдинг «Радиоэлектроника», обещает выпустить альтернативу YotaPhone – некий отечественный бюджетный смартфон – и, разумеется, рассчитывает часть продаж обеспечить за счет госзаказа.
«Для начала требуется четко определить, кому и зачем это нужно, – говорит исполнительный директор компании «Биплан» Евгений Карюк. – Если главная задача – проникнуться патриотизмом и создать свой продукт, то достаточно вспомнить низкую популярность YotaPhone. Создание такого смартфона обойдется, по самым минимальным расчетам, примерно в $50 млн, а его окупаемость будет зависеть только от доверия потребителей к отечественному производителю. Конечно, идея правильная и явно продиктованная политикой импортозамещения, но в отсутствии реального опыта больше походит на очень рискованный и затратный эксперимент».
Главный редактор портала AppTractor.ru Леонид Боголюбов уверен, что сделать телефон из отечественных комплектующих будет практически невозможно – процессоры, экраны, память надо будет производить с нуля, то есть стоимость возведения фабрик по их производству будет заложена в цену. «Кроме того, очевидно, что пока мы три года будем налаживать выпуск, конкуренты станут работать над новинками, и через три года мы снова окажемся в роли догоняющих, – уверен эксперт. – Если так хочется иметь отечественные конкурентоспособные устройства, то начинать надо с хорошей основы – создания современной научной базы и фабрик по выпуску элементов. На это может уйти от пяти лет до бесконечности».
Кадры решают все
Поскольку на «Ростехе» лежит огромная ответственность за преуспевание самых разных отраслей российской экономики, то решающее значение приобретает его кадровая политика. Было бы логично ожидать, что во главе концерна встанут менеджеры, имеющие опыт в разных индустриальных корпорациях, причем желательно – рыночных и, может быть, даже иностранных, – чтобы привнести в нашу государственную промышленность лучшие корпоративные стандарты. А вот кумовство этому совершенно не помогает. «Таким холдингам нужны умелые и качественные управленцы, а когда вы ставите во главу компании человека, достоинством которого является то, что вы с ним лично знакомы по работе, это значительно снижает потенциал развития подобных холдингов», – отмечает Людмила Кравченко.
Между тем сам Сергей Чемезов сделал карьеру благодаря своему давнему знакомству с нынешним главой государства. Вторым человеком в корпорации и первым заместителем Чемезова является Владимир Артяков – его друг с начала 1990‑х. Когда Владимир Путин в 1996 г. пришел в управление делами президента, то руководить работой с загрансобственностью стал Сергей Чемезов, и он же привел с собой Владимира Артякова, хотя последний получил заочное образование инженера-строителя и был не самым высокопоставленным чиновником Главмосстроя.
Земляк и друг юности Сергея Чемезова Виталий Мащицкий стал председателем совета директоров «Нацимбио». «Что касается проблемы, связанной с административным ресурсом при госзаказе, то не могу не вспомнить историю, связанную с председателем совета директоров «Нацимбио» Виталием Мащицким, который также является владельцем фармкомпании «Биоран», – комментирует адвокат Коллегии адвокатов г. Москвы «Барщевский и партнеры» Шамиль Шихшаидов. – То есть Мащицкий в процессе развития отечественного рынка лекарственных препаратов будет участвовать сразу в двух качествах – главы фармацевтической «дочки» «Ростеха» «Нацимбио» (поддерживается государством) и основного владельца фармкомпании «Биоран», которая должна стать главным производителем инсулина в стране».
Ну а исполнительный директор «Ростеха», бывший офицер Сергей Куликов, имеет опыт работы исключительно в системе «Промэкспорта» и «Рособоронэкспорта».
И конечно, вокруг топ-менеджеров госкорпорации выросли бизнесы их родственников. Жена Сергея Чемезова Екатерина Игнатова владеет 70% ООО «Кате» – предприятия по разработке и производству автоматических коробок передач, поставляемых на «АвтоВАЗ». Ей также приписывают участие в газовой компании «Итера», где работал сына Сергея Чемезова Станислав. У Станислава Чемезова обширные бизнес-интересы, в том числе пересекающиеся с деятельностью «Ростеха». Он входил в совет директоров компании «АвтоВАЗэнерго», был связан с «Независимой страховой компанией», страховавшей предприятия «Ростеха».
«Ростех» слишком большой и разный, чтобы иметь единую кадровую политику, – констатирует партнер Artisan Group Public Relations Александр Филимонов. – Хорошо в нем то, что большинство топ-менеджеров «дочек» «Ростеха» – либо бывшие, либо действующие бизнесмены, сохранившие свои доли в бизнесе и потому обладающие знаниями «как развить, чтобы не потерять». Плохо то, что присутствуют разброд и шатание, а также то, что нескрываемые личные амбиции некоторых из них со временем не снижаются, а напротив, только возрастают. Скажем, стремление «Ростеха» завладеть авиационными активами понятно – направленность госкорпорации вполне это оправдывает. Однако вместо покупки убыточных операторов (например, «Трансаэро») топ-менеджмент отчего-то беспрестанно борется за присоединение «Аэрофлота», отлично понимая, что это потенциальный конфликт государственных интересов».
«Пока с уверенностью можно сказать только то, что политика «Ростеха» в отношении кадров более чем консервативна – замена руководителя любого холдинга проходит во много этапов, и решение совета директоров – простая формальность, – отмечает Даниил Егоров. – По крайней мере, за последние три года о том, чтобы совет директоров какой-либо из «дочек» «Ростеха» отклонил ту или иную кандидатуру, никто не слышал».
Куда идет «Ростех»
Сейчас «Ростех» утвердил свою новую стратегию до 2025 г., в которой назвал своих глобальных конкурентов, среди них – General Electric и Samsung, которых нужно догнать по ключевым финансовым показателям. Но для этого госкорпорации необходимо ежегодное увеличение выручки, в три раза опережающее рост ВВП РФ. А при ежегодном увеличении на уровне темпа роста российского ВВП выручка «Ростеха» в 2035 г. составит порядка 4 трлн руб., что в семь раз ниже, чем к тому времени прогнозируется для той же корпорации GE. И очевидно, что «Ростех» должен перестать зависеть от госзаказа, но его способность достигать впечатляющих успехов на свободном рынке пока сомнительна.
Григорий Бурлуцкий, портфельный управляющий ООО «УК «Кастом кэпитал», считает, что в стратегии «Ростеха» больше всего вопросов вызывают пункты, которые связаны с планами обеспечить себя финансированием за счет оптимизации выручки и затрат, а также за счет привлечения сторонних инвестиций. «Напомним, что «Ростех» оказался в списке российских компаний, на которые были наложены наиболее суровые западные санкции, серьезно ограничивающие доступ к иностранным рынкам капитала, – напоминает эксперт. – Очевидно, что привлекать сторонние инвестиции в условиях действующих санкций будет крайне тяжело, и как в этих условиях государственной корпорации обойтись без помощи государства и бюджета, большой вопрос».
По мнению аналитика Национального рейтингового агентства Кирилла Кукушкина, на основе текущих показателей сложно назвать Samsung, GE, Siemens и Boeing глобальными конкурентами «Ростеха». Ни по финансовым показателям, ни по узнаваемости бренда о серьезной конкуренции сейчас не может быть речи. Пока «Ростех» способен претендовать на звание регионального игрока на рынке СНГ и конкурировать на приоритетных для корпорации рынках стран Азии, Африки и Латинской Америки.
«Планы диверсификации и роста бизнеса масштабные, однако все упирается в их реализацию (многих ли владельцев YotaPhone вы знаете?) и финансирование, получить которое от государства в настоящих условиях при проблемах госбюджета довольно проблематично», – резюмирует Кирилл Кукушкин.
Александр Филимонов уверен, что госкорпорации как явление российского прогосударственного бизнеса уже отжили свое. «Их создавали для ослабления олигархических структур и для большего контроля над бизнесом со стороны государства, и эту задачу они с успехом выполнили, – говорит эксперт. – Сейчас же они превратились из локомотива власти в камень, тянущий ее на дно, поэтому расширение одной из госкорпораций и, более того, передача ей в управление новых активов, мне кажутся несколько странными. Кроме того, чем крупнее госкорпорация, тем ниже уровень менеджмента и контроль финансовой эффективности. Если «Ростех» сможет справиться с этой нагрузкой – довольных будет больше, чем обиженных. Если же не сможет – сразу несколько производственных кластеров с государственным контролем сложатся как карточный домик».
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
