Рубль и долг Эльвиры Набиуллиной

18 марта президент Владимир Путин предложил нижней палате парламента утвердить главой ЦБ Эльвиру Набиуллину. Официальный курс доллара в этот день составлял 106 рублей, а $300 млрд из ЗВР России оказались заморожены западными «партнерами», вдруг оказавшимися «недружественными государствами». Спустя месяц Дума ожидаемо утвердила Набиуллину председателем ЦБ еще на 5 лет, до 2027 года. Против была только фракция Справедливая Россия, глава которой Сергей Миронов заявил вслух то, о чем в кулуарах говорили все. А говорил он о потере российским ЦБ половины золотовалютных запасов страны… Но в день своего утверждения 21 апреля, во время выступления в Думе, Набиуллина была совершенно спокойна. Ни дрожи в голосе, ни лишнего глотка воды. Ее доклад выглядел максимально обыденным, а первая его половина была посвящена постпандемическому восстановлению экономики. На экстраординарность происходящего указывало, пожалуй, только отсутствие брошки. Официальный курс доллара на момент доклада составлял уже 77 рублей, значительно откатившись от панического пика.

Эльвира Набиуллина и возглавляемый ею Центральный банк — уникальное явление в современной российской политической действительности. С одной стороны — влиятельнейший мегарегулятор, подчиняющийся напрямую президенту и контролирующий валютную систему и весь финансовый сектор страны. С другой стороны — последний осколок сообщества, которое в течение многих лет журналисты и политологи называют «системными либералами».

Эльвира Набиуллина приходила в российскую власть вместе с обеими волнами либеральных экономистов, сумела пережить их всех и единственная удержалась в сегодняшней власти. В то время как видные системные либералы — такие как Греф и Кудрин — покинули правительство, Анатолий Чубайс уехал из страны, а Алексей Улюкаев отсидел 5 лет в тюрьме, карьера и политическое влияние Эльвиры Набиуллиной продолжали расти.

Образцовый советский человек

Эльвира Набиуллина пришла в правительство России вместе с целой плеядой экономистов-рыночников, привлеченных для проведения реформ. Но ее биография имела одно важное отличие. Большинство известных экономистов, «выплеснутых» на поверхность общественной жизни двумя реформистскими волнами, родились или в столичных городах, или в их окрестностях и были выходцами из семей интеллигенции — иногда довольно статусной. Достаточно вспомнить, что отец Егора Гайдара был видным военным журналистом, дослужившимся до звания контр-адмирала, отец Анатолия Чубайса, полковник, преподавал философию в военных вузах, а отец супруга Эльвиры Набиуллиной, Ярослава Кузьминова, был доктором экономических наук и возглавлял кафедру в Высшей партшколе.

В отличие от них, Эльвира Набиуллина родилась в провинциальной Уфе в семье шофера и заводской рабочей. Своими успехами она обязана исключительно природным способностям и трудолюбию. Апокрифы гласят, что она была старательной ученицей, отличницей, любила математику, если надо — работала ночами. Те же усидчивость и старательность помогли ей поступить в один из самых престижных вузов страны — на экономический факультет МГУ, и там она опять подтвердила свою репутацию примерной ученицы.

«Золотая медалистка, стипендиатка Карла Маркса, любившая марксистско-ленинскую политэкономию, свято верившая в идеалы коммунизма, один из первых студентов, принятых в партию у нас на курсе, — в общем, образцово-показательный советский человек», — вспоминает однокурсник Набиуллиной и будущий зампред ЦБ Сергей Алексашенко.*

Но чтобы сделать карьеру в госуправлении, усидчивости и старательности недостаточно. Нужен трамплин — влиятельный покровитель, который откроет карьерный путь. Таким человеком для Набиуллиной стал профессор Евгений Ясин, с дочерью которого они были однокурсницами.

Ясин в то время был одним из самых авторитетных экспертов-экономистов страны. Его услугами пользовалось правительство, с 1992 года он был главой Экспертного института РСПП, а в 1994 году стал министром экономики. Сначала Эльвира Набиуллина поработала под руководством Ясина в Экспертном институте и потом вслед за ним ушла в МЭРТ — причем сразу на ключевую должность заместителя руководителя департамента экономической реформы — начальника управления государственного регулирования экономики.

Второй номер

В Министерстве экономики Эльвира Набиуллина осталась и после того, как Ясина на посту министра сменил Яков Уринсон. Последний впоследствии вспоминал: «В Министерстве экономики она занималась вопросами институциональных преобразований и реформы предприятий. На этом поприще она мне запомнилась прежде всего тем, что смогла найти общий язык как с опытными работниками отраслевого профиля, трудящимися в министерстве еще с госплановских времен и глубоко знавшими специфику тех или иных отраслей, так и со вновь пришедшими на работу макроэкономистами гайдаровского призыва». Приход на пост премьера Евгения Примакова в 1998 году заставил Набиуллину уйти из правительства, но этот перерыв оказался полезным для ее карьеры. Год в Промстройбанке дал возможность близко познакомиться с работой банковского сектора, что стало первой ступенью к позиции главного банкира страны.

Впрочем, перерыв был недолгим: уже в 1999 году Герман Греф создал Центр стратегических разработок для подготовки экономической программы будущего президента Владимира Путина. Эльвира Набиуллина, хорошо известная в экономическом блоке, стала его заместителем в ЦСР, а затем и в Министерстве экономического развития и торговли.

МЭРТ в то время имел репутацию не просто штаба реформ, но самого влиятельного министерства российского правительства. В недолгие годы «грефовских реформ» Минэкономразвития находилось в центре внимания общественности и прессы, и не только Греф, но и некоторые его заместители — Михаил Дмитриев, Аркадий Дворкович и Андрей Шаронов — стали заметными медийными персонами. Чего не скажешь об Эльвире Набиуллиной, которая на тот момент была не просто заместителем министра, а первым заместителем. Ее публичность стремилась нулю, а влиятельность росла. «Она кажется не таким харизматичным человеком, как Греф, но она гораздо более организованна. Когда Греф был министром, вся внутренняя работа министерства, по сути, была на Набиуллиной», — говорил в 2010 году известный экономист Евгений Гавриленков.

Поэтому все не слишком удивились, что, когда в 2007 году Герман Греф покинул пост министра, его преемником стала Эльвира Набиуллина — хорошо организованная, «командная» и внешне лишенная больших амбиций.

5 неприметных лет

Пятилетнее пребывание Эльвиры Набиуллиной на посту министра экономики ничем особенно не запомнилось: либеральных реформ правительство не проводило, а нелиберальные — вроде формирования системы госкорпораций — рождались за пределами министерства.

Влияние МЭРТ резко ослабло — символическим выражением этой потери влияния стало то, что в 2008 году у министерства Набиуллиной отняли функцию управления внутренней и внешней торговлей, передав ее возглавляемому Виктором Христенко Министерству промышленности. МЭРТ превратилось в МЭР со всего несколькими функциями — готовить планы и сценарии развития экономики (без них нельзя составлять бюджет), высказывать свое мнение о законопроектах и пытаться придумывать меры стимулирования инвестиций.

Попытку в 2010 году начать новую волну приватизации госимущества МЭР провалило — отчасти из-за саботажа отвечающих за приватизацию чиновников других ведомств. Единственным заметным результатом стало вступление России в ВТО, однако ее личной заслуги в этом не было — переговоры шли уже много лет.

Несмотря на то, что за пять лет возглавляемое ей ведомство не показало серьезных результатов, в 2012 году Эльвира Набиуллина становится главой Банка России.

Смена политики

В момент назначения многие надеялись, что бывший министр экономики, хорошо понимающий проблемы бизнеса, заставит российский Центральный банк более активно стимулировать экономический рост. Тем сильнее было разочарование — новый глава ЦБ выстроила политику банка в соответствии с новейшими рекомендациями западной экономической науки.

В 2014 году Эльвира Набиуллина приняла решение об официальном переходе Банка России к политике инфляционного таргетирования. Суть ее заключалась в том, что главной целью ЦБ становится удержание инфляции в пределах заранее установленного «потолка», а курс рубля по отношению к иностранным валютам отдается на волю свободного рынка. А если возникает опасность, что рост цен превышает установленный потолок, то ЦБ, к великому огорчению всех отечественных производителей, поднимает учетную ставку. Выбор этой политики был предопределен не только «западными учебниками», но также исторически и психологически: высокая инфляция была застарелой болезнью российской экономики, от которой она страдала практически все постсоветское время.

Против такой политики ЦБ были настроены многие. Сергей Глазьев назвал ее «спиралью деградации». «ЦБ борется с инфляцией путем повышения процентных ставок, это ведет к усыханию кредита, падению инвестиций. Следствием этого является нарастающее технологическое отставание нашей экономики от других стран. Падает конкурентоспособность, происходит девальвация рубля, снова по кругу ходим уже 15 лет», — говорил он.

С ним согласны и профессор МГИМО Валентин Катасонов, и депутат Михаил Делягин, и научный руководитель Института экономики РАН Руслан Гринберг, и профессор Яков Миркин. Борис Титов и связанные с ним «Деловая Россия», Столыпинский клуб, Институт имени Столыпина и «Партия Роста». Владелец «Ростсельмаша» Константин Бабкин и его «Партия дела». Другой многолетний критик Набиуллиной, совладелец «Русала» Олег Дерипаска даже предложил отправить руководство ЦБ в космос, чтобы у них был «более приближенный взгляд на нашу экономику».

Но Эльвира Набиуллина никогда не отвечает на критику. Она просто повторяет свою мантру, в соответствии с которой ЦБ отвечает за стабильность, а на темпы роста оказывает лишь косвенное и отнюдь не главное влияние. «Наша задача заключается в том, чтобы эти темпы роста были устойчивые, чтобы не было перегрева или охлаждения экономики, то есть чтобы экономика росла близко к потенциальным темпам. Индикатором этого является инфляция. Если она выше целевых значений, это означает, что в экономике в целом могут быть элементы перегрева. А если очень низкая — это индикатор, что у нас есть недоиспользованный потенциал экономического роста», — говорила она в 2021 году.

Выход из валютного коридора

Важнейшим последствием новой экономической политики Эльвиры Набиуллиной стало то, что ЦБ перестал тратить резервы на поддержание курса рубля — и это при том, что начиная с 1995 года важнейшим инструментом ЦБ был так называемый режим валютного коридора. Его ввел бывший на тот момент главой Центробанка Сергей Игнатьев, а суть его заключалась в том, что Центробанк устанавливал определенный диапазон, в рамках которого курс рубля по отношению к доллару (а с 2008 года — по отношению к бивалютной корзине) мог колебаться. Если рубль выходил из предназначенного для него коридора, то ЦБ либо продавал доллары из резервов, либо, что бывало реже, скупал их.

Метод этот сравнительно неплохо действовал для сглаживания небольших курсовых колебаний, однако, в периоды кризисов или падений цен на нефть, когда рубль, как выражаются аналитики, «пробивал психологически важные уровни», он оборачивался бесполезной растратой резервов, которые в итоге становились добычей спекулянтов. Так, стараясь удержать летящий в пропасть рубль во время мирового кризиса 2008 года, Центробанк потратил на валютные интервенции колоссальную сумму — больше $200 млрд.

Именно подобный кризис, разразившийся в 2014 году после Крыма, вынудил Эльвиру Набиуллину отказаться от прежней, «игнатьевской» политики.

Присоединение к России Крыма вызвало серию санкций со стороны западных стран, страна оказалась фактически отрезана от мировых рынков капитала, и все это было усугублено падением цен на нефть. В конечном итоге за 2014 год рубль обесценился к доллару на 72,2 % (с 32,7 руб. до 56,2 руб.).

В попытках удержать это падение традиционными методами Центробанк потратил на валютные интервенции с марта по ноябрь 2014 года около $65 млрд, после чего два заместителя министра финансов, Алексей Моисеев и Максим Орешкин, выходцы из бизнеса, написали Набиуллиной письмо с призывом перейти к режиму плавающего курса.

Сразу реакции не последовало, но к концу года стало окончательно ясно, что борьба с рынком обходится слишком дорого. В ноябре режим плавающего курса был установлен — можно сказать, что именно в этот момент родилась классическая «политика Набиуллиной», которая в следующем, 2015 году принесла ей звание лучшего главы Центробанка мира по версии журнала Euromoney.

Монополист на рынке принятия решений

И если успехи Набиуллиной в сфере макроэкономики постоянно оспаривают, то ее успехи в укреплении и расширении административной власти бесспорны.

Сразу же после прихода на пост председателя Банка России Эльвира Набиуллина стала говорить о необходимости разделения сфер ответственности Правительства и ЦБ. И сделать ей это действительно удалось — но вовсе не потому, что в Кремле разделяли ее веру в западные концепции независимости ЦБ. Просто считалось и считается, что все важнейшие ведомства должны быть подчинены непосредственно президенту — так Центробанк оказался подчиненным главе государства и независимым от правительства — так же, как Министерство обороны.

Но главной предпосылкой к будущему всесилию стало то, что именно в момент назначения Эльвиры Набиуллиной в России восторжествовала концепция Центробанка как мегарегулятора. А это значит, что ЦБ получил власть регулировать фондовый рынок, сферу страхования, пенсионные фонды и ломбарды.

Статус мегарегулятора плюс прямое подчинение президенту — так сложились два главных условия для экспансии власти Центробанка. После этого понадобилось всего 5 лет, чтобы ЦБ стал настолько могущественным, что стал конкурировать с правительством.

Вот что в 2017 году говорил об административном и политическом влиянии бывший заместитель министра финансов (ныне — аудитор Счетной палаты) Алексей Саватюгин: «Центробанк получил контроль не только за финансовым рынком как таковым. Он начинает экспансию в смежные области, и выясняется, что Центральный банк более сильный, профессиональный и харизматичный, чем Правительство, — чего, вообще-то, быть не должно. И вот уже Центробанк забрал себе регулирование рейтинговых агентств, он уже забрал себе аудиторов, он забрал себе полностью контроль за Агентством по страхованию вкладов. Сейчас уже пошли разговоры, не забрать ли ему оценочную деятельность себе под крыло»

По его словам, в этот период ЦБ берет на себя бóльшую часть инициатив по корпоративному управлению и по совершенствованию гражданского законодательства, пишет законы о пенсиях и, разумеется, фактически остается монополистом на рынке принятия решений в финансовой сфере.

«Правительство потеряло инициативу в финансах вообще, и не только инициативу, но и компетенцию, к сожалению, — писал 5 лет назад Алексей Саватюгин. — Все идеи Центробанка тут же проводятся законом. Логичнее тогда вообще отдать Центробанку право законодательной инициативы напрямую — что по факту и происходит. Все депутатские инициативы по совершенствованию банковского сектора — они, конечно, написаны на Неглинной улице».

Жесткая импровизация

Еще в ковидный 2020 год стало ясно, что традиционные методы инфляционного таргетирования, может быть, хорошо действуют в мирные времена, но весьма сомнительны как способ поддержки экономики в эпоху кризиса. Когда в 2020 году эпидемия ковида привела к совершенно нештатной ситуации, Центробанк вопреки своей традиционной логике поведения стал действовать синхронно с правительством, смягчая денежную политику. Ключевая ставка ЦБ была опущена до беспрецедентно низкого уровня в 4 %. Банкам были даны рекомендации по реструктуризации займов, была запущена программа кредитования малого и среднего бизнеса за счет ЦБ, был ограничен рост комиссии за денежные переводы — на короткое время Банк России из строгого регулятора, превратился в «скорую помощь».

Однако после 24 февраля 2022 года Банк России и его руководитель стали вести себя совсем по-другому.

Когда началась спецоперация, пошли упорные слухи, что Набиуллина хочет подать в отставку (агентство Bloomberg передало этот слух со ссылкой на неназванный источник). Никаких подтверждений этим слухам нет, зато достоверно, что в начале марта глава Центробанка записала видеообращение к своим сотрудникам, в котором сказала, что «наша экономика столкнулась с экстремальной, совершенно нестандартной ситуацией», что «мы все хотели бы, чтобы такого не произошло, но мы все делали для того, чтобы финансовая система и мы, как Центральный Банк, могли справиться с любыми шоками», и более того — председатель ЦБ считает «своей личной целью сделать так, чтобы люди и компании прошли этот период с как можно меньшими потерями».

Финансовая ситуация между тем шла вразнос. 23 февраля доллар, несмотря на рост напряженности, оставался в границах 80 рублей, 24-го он подошел к отметке в 90 рублей, 28 февраля был взят барьер в 100 рублей, а до максимума в 121,5 рубля добрался 10 марта.

Сначала ЦБ не изменил своей методике. На рост инфляции, вызванный всеобщей паникой, помноженной на реальные перспективы сокращения импорта, он отреагировал повышением ключевой ставки — уже через неделю после начала спецоперации ставка взлетела с 9,5 до 20 %. «В самое ужасное время, когда в результате санкций российский бизнес опять "на фронте", ЦБ выбирает путь его дальнейшего «удавления» ради мифической идеи связанной денежной массы на депозитах», — прокомментировал это решение Борис Титов.

Ставка ЦБ, однако, уже сама по себе мало что решала. В марте стало ясно, что в такой беспрецедентной ситуации для удержания финансовой системы недостаточно обычного регулирования — нужны строгие административные, в том числе запретительные меры. Эльвире Набиуллиной пришлось жестко импровизировать. Сначала нерезидентам из 43 стран были запрещены денежные переводы из России за рубеж, а российским резидентам запретили выводить из страны средства на сумму более $5 тыс. в месяц.

Если сравнить финансовую систему с ядерным реактором, то Эльвира Набиуллина сыграла роль того оператора, который вовремя нажал кнопку, чтобы опустить в реактор графитовый стержень запретов. Энергии стало меньше, но зато и взрыва не произошло

Следом появился запрет на продажу наличной валюты и ограничение на ее снятие со счетов. Население, которое готовилось бежать покупать доллары, было отсечено от валютного рынка. Оборот наличной валюты в стране замер.

Безналичному валютному рынку тоже не поздоровилось: за покупку валюты на бирже была введена комиссия в размере 30 %. Большинство операций на Мосбирже были просто запрещены.

Решение об обязательной продаже 80 % выручки экспортеров наводнило биржу долларами и евро, а почти полная остановка импорта из-за санкций привела к тому, что валюту стало некому покупать.

Рубль стал стремительно укрепляться, и уже к концу мая официальный курс рубля подошел к значениям, соответствующим уровню конца 2014 года.

Укрепление рубля позволило ЦБ начать смягчать регулирующие меры. Ключевая ставка была понижена до 17 %, а затем и до 14 %. Комиссия на бирже на покупку валюты была снижена, а затем и вовсе отменена, сумма разрешенных зарубежных переводов повысилась до $10 тыс., а потом и до $50 тыс. С июня на Московскую биржу вернулись короткие продажи и торговля «с плечом». Физическим лицам опять разрешено покупать наличную валюту за исключением долларов и евро.

В апреле Эльвира Набиуллина открыто заявила о пересмотре принципов денежно-кредитной политики. Давняя цель удержания инфляции на уровне ниже 4 % отложена до 2024 года, а сейчас ЦБ согласился, по словам Набиуллиной, «дать время экономике адаптироваться к новым внешним условиям».

Но найти альтернативу доллару было не так легко, а курс китайского юаня оказался склонным к падению и приносил ЦБ убытки.

Однако за 8 лет (с конца 2013 по конец 2021 года) доля доллара США в резервах сократилась почти в четыре раза, доля золота выросла в 2,5 раза с 8,3 до 21,5 %, а доля юаня с нуля до 17 %. За 5 лет доля валютных активов и пассивов обязательств банков снизилась в 1,5 раза.

В итоге — что имеет Россия к настоящему моменту?

Во-первых, укрепившийся рубль, спасенный от обвала. Это важно для российского импорта, для снижения инфляции и, конечно же, психологически стабилизирует настроение в обществе.

Во-вторых — замороженные 300 млрд золотовалютных резервов России, замороженные счета многих российских банков за рубежом, и невозможность для самых крупнейших банков осуществлять внешнеторговые операции в долларах и евро. И в целом — отрезанное от внешних финансовых рынков российское население.

В-третьих, имеем действующую банковскую систему, находящуюся хоть и под санкциями, но без перебоев функционирующую в России и хоть и с трудностями, но взаимодействующую с внешним миром.

В ближайшие 5 лет Эльвире Набиуллиной предстоит не только продолжать работу по удержанию курса рубля, спасению от банкротства крупнейших банков, сохранению золотовалютных резервов. Это уже рутина. Ей придется спасать Россию от финансового коллапса в случае отключения страны от международной системы межбанковских переводов SWIFT, чем грозят уже много лет «западные партнеры», а также от искусственного дефолта Российской Федерации, к чему прямо ведут действия Минфина США, который 18 мая не продлил лицензию на получение долговых платежей по суверенным облигациям России в долларах. В этом случае Россия будет финансово отрезана от внешнего мира, а ее имущество и имущество госкомпаний в случае кросс-дефолта будет подлежать аресту в западных юрисдикциях.

И это уже будет испытание за звание лучшего главы ЦБ за всю историю существования России.

* признан в России иноагентом.