Top.Mail.Ru
архив

Рыба под «зонтиком»

Норвегия – не самый крупный поставщик морепродуктов на мировой рынок. По объемам экспорта рыбы Норвегия, к примеру, сильно уступает Таиланду. Однако потребители давно научились отличать норвежскую семгу от просто семги, а зонтичный брэнд Norge является самым узнаваемым на мировом рынке морепродуктов.

 

Добычей рыбы в северных морях занимались еще викинги, однако индустриальную революцию в норвежском рыболовстве совершили гитлеровцы. Фашистская Германия рассматривала оккупированную Норвегию как неисчерпаемый источник продовольствия для вермахта. Немцы возвели в Норвегии верфи, построили мощные перерабатывающие предприятия, перегнали в норвежские воды свой рыболовный флот. Если бы не поражение Германии во второй мировой войне, экосистема Северного побережья Европы была бы разрушена: довоенная Норвегия ограничивала добычу рыбы квотой в 60 млн тонн, немцы же в годы войны вылавливали из Баренцева и Северного морей более 130 млн тонн рыбы в год и собирались наращивать объемы добычи.

 

Рыбовладельческий строй

После войны Норвегии пришлось защищать северные моря от стран-победительниц. В условиях послевоенного голода интерес к рыбному промыслу в Северной Атлантике стал проявлять и СССР.

Советский Союз приступил к созданию северного рыболовного флота еще в 1930-е годы, однако задуманному помешала война, и экспансия СССР в Баренцево море началась лишь в 1950-е. Рыба лососевых пород не признавала границ и мигрировала из норвежской акватории в советскую, так что лосося с равным успехом добывали и капиталистические и социалистические суда.

Норвегия 30 лет пыталась договориться с Советским Союзом о совместном использовании ресурсов северных морей. (Забегая вперед, скажем, что этот вопрос удалось решить 11 апреля 1975 года, когда Норвегия и СССР подписали соответствующий двусторонний договор. Аналогичные договоры в 1970-е годы Норвегия заключила и с другими государствами, желавшими вести рыбный промысел в Северной Атлантике.)

Многолетнюю дискуссию с СССР вело созданное в 1945 году министерство рыбной промышленности Норвегии. Оно же занималось регулированием внутреннего рыбного рынка. В рыбном хозяйстве послевоенной Норвегии сложилась уникальная система, сочетавшая свободное предпринимательство с жестким государственным регулированием.

Огромный рыболовецкий флот, доставшийся Норвегии после разгрома Германии, удалось сохранить. Министерство распределило суда между частными норвежскими предприятиями. Каждый норвежец мог получить льготный кредит для покупки рыболовецкого судна и безвозвратные ссуды на его ремонт и эксплуатацию. Для этих целей в норвежском бюджете ежегодно резервировалось от 0,5 млрд до 1 млрд норвежских крон ($70 млн – $140 млн. –Прим. «Ко»). Но при этом министерство закрепило за собой право регулировать лов при помощи сезонных лицензий, выдаваемых рыбакам. Ежегодная национальная норма вылова не превышала 80 млн тонн, а для распределения квот среди рыболовецких компаний был создан специальный совет, в который вошли представители рыбаков, экспортеров, а также ученые из Бергенского института морских исследований и экологи.

 

Гром грянул, рыбак перекрестился

В конце 1950-х специалисты Бергенского института предложили создавать фермы для искусственного разведения рыбы ценных пород – семги (эта порода известна и как атлантический лосось. – Прим. «Ко».) и форели. Фермерское рыбоводство могло решить проблемы, связанные с истощением ресурсов северных морей. В 1963 году Бергенский институт получил бюджетный грант для разработки проекта, но, несмотря на блестящие результаты экспериментов, лососевые фермы появились только 15 лет спустя.

Создание ферм тормозилось крупными судовладельцами – такими, как PanFish и Kullspids, которым было выгоднее осваивать государственные субсидии на поддержание избыточного прибрежного флота, нежели инвестировать в новую отрасль. Интересы крупных компаний отстаивала и федерация рыболовов Норвегии.

По расчетам бергенских ученых, для производства 1 кг живого веса фермерской семги требовалось 1,1 кг комбинированных кормов. Для сравнения: в фермерском птицеводстве это соотношение составляет 1:2, а в свиноводстве 1:3. Комбинированные корма для производства лососевых состоят в основном из муки, произведенной из рыбы дешевых пород. Традиционное рыболовство после широкого внедрения новой технологии должно было переключиться на производство кормов, что неминуемо привело бы к сокращению рыболовецкого флота.

Однако, несмотря на сопротивление со стороны рыбаков, в конце 1970-х лососевые фермы все же появились на свет. Этому способствовали две причины. Во-первых, к концу 1970-х Норвегия заключила межгосударственные соглашения о границах экономических зон в северных морях. Эти договоры поумерили аппетиты стран-конкурентов, но и Норвегия взяла на себя определенные обязательства. Отныне объем морских биоресурсов, на которые она могла рассчитывать, был жестко оговорен.

Во-вторых, грянул мировой энергетический кризис, и Норвегия превратилась в одного из крупнейших экспортеров энергоносителей. До кризиса норвежские шельфовые месторождения не разрабатывались: нефть, добытая в суровых природных условиях, обходилась слишком дорого, и Норвегия не могла конкурировать со странами арабского Востока. В условиях же кризиса США и страны Западной Европы были готовы не только покупать дорогую норвежскую нефть, но и финансировать ее разведку и добычу на весьма выгодных для страны условиях.

Впервые в истории современной Норвегии рыбная отрасль перестала быть главным источником пополнения казны. Отныне 80% экспортных денег государству приносили нефть и газ. У правительства появились свободные средства, и министерство рыбного хозяйства приняло решение профинансировать программу лососевых ферм самостоятельно, без оглядки на интересы крупных рыболовных компаний.

 

Искусственное оплодотворение

В конце 1970-х Норвегия субсидировала свою рыбную отрасль в размере 1,5 млрд крон в год, а в начале 1980-х размеры субсидий достигли рекордной отметки в 2,5 млрд крон. Новый бизнес, который развивался вопреки желанию крупных частных рыболовецких компаний, строился по принципам, напоминавшим социалистические методы хозяйствования. В лабораториях искусственно оплодотворялась икра. Затем икру передавали предприятиям по разведению смолта – мальков форели и лосося. Мальки бесплатно распределялись среди фермеров-концессионеров. При этом только на третьей стадии производства лосось и форель попадали в частные руки – лаборатории и предприятия по разведению смолта принадлежали государству.

Чтобы избежать монополизации отрасли, правительство решило ввести специальные ограничения. Например, было запрещено частное владение одновременно несколькими фермами. Под запретом была и вертикальная интеграция предприятий – заводы по разведению мальков не могли покупать фермы и суда. Торговля готовой продукцией велась исключительно через искусственно созданную по указанию «сверху» федерацию рыбоводов.

В начале 1990-х, когда совокупный объем производства рыбы превысил 150 000 тонн, министерство решило отпустить отрасль в свободное плавание.

 

Креветки на столе у лосося

После того как были сняты ограничения на частное владение рыбными фермами, отраслью заинтересовались гиганты норвежской рыбной индустрии. PanFish и другие крупные компании начали инвестировать в развитие фермерского рыбоводства. В этих условиях извечные соперники – федерация рыбоводов и федерация рыболовов объединились в национальную ассоциацию рыболовной и рыбоводной промышленности. В 1991 году по инициативе национальной ассоциации при министерстве рыбного хозяйства Норвегии был учрежден Комитет по вопросам экспорта рыбы (NCES). Комитет считается общественной структурой, но решение о его создании принимал парламент, а финансирование его осуществляется за счет обязательных сборов от экспорта норвежских морепродуктов.

Создатели Комитета намеревались увеличить экспорт рыбы, разработав единую для всех норвежских компаний маркетинговую стратегию. Комитет провел исследования на целевых рынках и предложил маркетинговую программу. Главная идея, на которой строилась в 1990-х рекламная стратегия норвежских экспортеров морепродуктов, была сформулирована почти по-булгаковски – «Из чистых холодных вод Норвегии». В том смысле, что «свежесть у рыбы бывает первая, и она же последняя».

Рекламная кампания была направлена на то, чтобы сформировать у потребителя полное доверие к рыбным продуктам норвежского происхождения. NCES разработал и зарегистрировал брэнд «норвежская семга». Под этой маркой на внешнем рынке продавались все продукты из атлантического лосося, выращенного норвежскими рыбоводами или пойманного норвежскими рыбаками.

За счет экспортных отчислений NCES открыл постоянные представительства на целевых рынках, сформировал бюджет первых рекламных кампаний. Вся норвежская семга, продаваемая за рубежом, отныне маркировалась одинаковыми наклейками с изображением бородатого норвежского рыбака на фоне моря и гор и надписью «Norge – морепродукты из Норвегии», дизайн которых преследовал все ту же цель – вызвать у потребителя доверие к норвежским морепродуктам.

На предприятиях, выращивавших атлантического лосося, были введены очень жесткие технологические нормы и санитарные требования. Кроме того, в технологию выращивания лосося были внесены некоторые изменения, отвечавшие скорее задачам маркетинга, нежели росту производительности. Например, чтобы желтоватая от природы атлантическая лососина приобрела нежный розовый цвет, в состав комбикормов стали добавлять мясо креветок, содержащее природный краситель.

Маркетинговая стратегия оказалась успешной благодаря «зонтичному брэнду», в течение 1990-х Норвегия увеличила экспорт выращенного на фермах лосося со 150 000 тонн до 400 000 тонн. NCES предложил объединить под «зонтичным брэндом» и другие составляющие норвежского экспорта. Это предложение было сделано в интересах рыболовов, добывающих в открытом море треску, а также в интересах фермеров, которые стали с успехом разводить на прибрежных фермах моллюсков и палтуса. Сейчас наклейками с бородатым рыбаком маркируются все норвежские морепродукты. В 2002 году право на использование брэнда получили российские и польские комбинаты, производящие продукцию из норвежского сырья.

Брэнд Norge, судя по данным маркетинговых исследований, регулярно проводящихся представительствами NCES, узнают до 40% потребителей в 100 странах мира. Фактически это единственный «рыбный брэнд» с мировым именем.

 

Время сворачивать невод

В 2001 году NCES опубликовал программу развития норвежской рыбной промышленности, согласно которой к 2020 году доля рыбных ферм в норвежском рыбном экспорте должна достичь 95%. Традиционному рыболовству программа отдает роль вспомогательной отрасли. Одновременно NCES предлагает к 2020 году достичь такого объема экспорта, чтобы с его помощью можно было компенсировать потери норвежского бюджета, связанные с истощением нефтяных месторождений в Северном море. Для этого прибыль от продажи морепродуктов на мировом рынке должна увеличиваться ежегодно на 3 – 4%, составив к моменту завершения программы около $1 млрд в год. Как утверждают представители NCES, интересы других стран-производителей при этом не пострадают, поскольку Норвегия не собирается наращивать тоннаж поставок – страна намерена за счет развития собственной перерабатывающей базы переключиться с продажи сырья на экспорт готовых рыбных продуктов.

Однако на пути к этой цели норвежской рыбной промышленности придется пройти через болезненные реформы. Все дотационные программы для судовладельцев постепенно сворачиваются, в 2004 году ожидается введение строгой системы квот вылова для каждого судна, а более 30% рыболовецких судов подлежит принудительному списанию.

В этой связи неудивительно, что с 2000-го по 2002 год акции компании PanFish – крупнейшего производителя фермерского лосося – упали в цене с 79 до 6 крон за штуку. Эксперты объясняют падение акций тем, что многие подразделения PanFish по-прежнему занимаются рыболовством в открытом море, тогда как время такого промысла окончательно прошло.

Еще по теме