С экспортерами что-то сделают

НА ПРОШЛОЙ неделе президент выступил перед Федеральным собранием. В это же время Высшая школа экономики собрала московский экономический бомонд на конференцию «Модернизация экономики России». Самое странное заключается в том, что президент рассказывал сенаторам практически то же самое, о чем экономисты говорили между собой. Послание Федеральному собранию – жанр, который согласно российской традиции не обязывает к трезвому анализу, откровенным суждениям и что-то значащим обещаниям. Владимир Путин решил сломать эту традицию, и, вопреки мнению многих ежедневных СМИ, послание вышло содержательным. Анализ ситуации был прост – как у Путина, так и на конференции в ВШЭ. Мировая экономика вступает в рецессию – или по крайней мере в полосу замедления роста почти до нуля. Россия же по-прежнему находится в благоприятной ситуации (цены экспорта еще высоки, цены импорта еще не поднялись), но «нефтяной бум» имеет свойство заканчиваться тогда, когда этого ждешь менее всего. Так что готовиться надо уже сейчас. Тем более что Россия и так смогла удивить мир: имея по итогам прошлого года гигантское положительное сальдо и бюджетный профицит, она попробовала отказаться платить долги, а темпы промышленного роста опустились «в область нулевых значений». Президент продемонстрировал осознание ключевой проблемы очень коротко и емко: если промедлить сейчас, то «необходимое решение все-таки придется принимать, но уже в иных, невыгодных для страны условиях». Получается, что дальнейшие рассуждения президента о необходимости либеральных реформ следуют вопреки традиции не из необходимости подписать программу сотрудничества с МВФ или «срубить» очередной кредит ВБ, а из его собственного понимания ситуации. Слабостей у путинского доклада две – вполне обычные. Во-первых, констатировав, что основным тормозом экономической модернизации является госаппарат, живущий на «статусную ренту», президент затем заявляет, что в проведении реформ он готов опереться только и именно на этот самый госаппарат, который каким-то образом должен самореформироваться. Хотя позитивная роль частного капитала при этом всячески приветствуется и признается. Президент даже пообещал расширить «практику участия негосударственных предприятий в оборонных исследованиях и в производстве» для нужд армии. Но в проведении реформ инициатива все-таки остается за госаппаратом. Во-вторых, в докладе, как водится, не прописаны механизмы реализации либеральных начинаний. Главным новшеством в экономической политике после президентского послания станет уже несколько перезревшее «раздвоение» бюджета. Первый, консервативный бюджет должен обеспечивать минимально необходимые государственные обязательства, которые останутся за государством после отмены «советских» льгот и ревизии неисполняемых мандатов. Все, что сверх этого, должно пойти во второй бюджет. В его использовании возможны варианты: финансирование реформ, компенсация потерь бюджета при ухудшении внешней конъюнктуры, накопление средств для выплаты долга или скупка обязательств. Дальше следуют другие две идеи, уже не столь бесспорные. Президент одновременно поддержал две линии – если не строго взаимоисключающие, то по крайней мере трудно согласующиеся. Он поддерживает идею либерализации валютного регулирования и не выказывает намерений хвататься за ружье, услышав слова «отток» или «бегство» капитала. Наоборот, президент вполне цивилизованно называет это явление «экспортом капитала». С другой стороны, Путин совершенно недвусмысленно заявил, что государство в недостаточной степени изымает ренту у сырьевого экспортного сектора. А для тех, кого тезис не убедил, добавляет, что приватизация, конечно, была неправильной, но передел никому не нужен. Все можно решить проще: платите налоги, господа! Господам следует ожидать чего-то вроде налога на сверхдоходы или по крайней мере на всевозможные роялти. Очевидно, что обе идеи имеют под собой основания. Либерализация валютного регулирования легализует отток и приведет к снижению курса рубля. Андрей Илларионов* называет это чуть ли не единственным способом продлить экономический рост. Экспортеры, естественно, заинтересованы в той же тактике: столкнувшись со спросовыми ограничениями на зарубежных и внутреннем рынках, они пытаются увеличить прибыль, снижая издержки внутри страны. Низкий рубль очень этой стратегии способствует. Противоположная стратегия – забрать у экспортеров ренту, что приведет к продолжению притока капитала в страну даже при снижающихся экспортных ценах. Эту стратегию отстаивает несырьевой сектор, поскольку укрепление рубля повышает реальные доходы населения, вследствие чего растет спрос и увеличиваются инвестиции, позволяющие провести модернизацию. Пока ни президент, ни правительство не выбрали между стратегией сильного и стратегией слабого рубля, а спор тем временем становится все жарче.
* признан в России иноагентом.