"С мифами не борюсь"

В свет вышла книга, авторами которой выступают бывший глава ЮКОСа и, наверное, самый знаменитый российский заключенный Михаил Ходорковский* и Наталия Геворкян, известный публицист с устоявшейся репутацией, автор (вместе с Андреем Колесниковым) книги "От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным". И нет ничего глупее, чем писать рецензию на произведение людей подобного калибра и до такой степени неоднозначно воспринимаемых. Поэтому просто - о книге, о том, чего от нее ждать, а чего нет.

Тюрьма и воля. Михаил Ходорковский* и Наталия Геворкян. - М.: Говард Рорк, 2012. - 400 с. - Тираж 20 000 экз.

Прежде всего, издали книгу тиражом сразу 20 000 экземпляров, и сделало это креативное бюро "Говард Рорк". Для тех, кто подзабыл: Говард Рорк - герой романа Айн Рэнд "Источник", талантливый архитектор, представитель креативного класса. А главная мысль романа, по которому в свое время был снят и фильм, состоит в том, что основной двигатель прогресса - это творческие люди с ярко выраженным эго.

"Тюрьма и воля" - не автобиография, не биография, не интервью, не мемуары, как можно было бы подумать. Не публицистика и не документалистика. Не книга о бизнесе. И уж, конечно, не фикшн и не разоблачение. Не дневник и не исповедь. Скорее всего, и нет особого смысла быть формалистами и пытаться однозначно определиться с жанром.

Зато можно себе представить, насколько трудно, даже хотя бы чисто технологически, работать с автором, находящимся в заключении. Тексты ходят туда-сюда по почте, не позвонить, e-mail не отправить. Если есть вопросы - жди. Уточнения? Жди. С чем-то не согласен? Жди. И при этом имей в виду все время, что у соавтора, помимо литературного труда, и других забот хватает. Из-за особенностей нынешнего положения Михаила Ходорковского, Платона Лебедева и вообще всей ситуации вокруг них и дела ЮКОСа в книге высказались далеко не все и уж, конечно, не всё, а то, что сказано, сформулировано с величайшей осторожностью. О чем-то и сам Михаил Ходорковский говорит: "Об этом пока не могу". Русский вариант книги несколько отличается от западного: там добавлено две главы Ходорковского про ЮКОС. Работа продолжалась два года, и можно только удивляться тому, что она доведена до конца.

Построен текст в форме глав. Одну писал Ходорковский, одну Геворкян и так далее: бизнесмен и журналист выступают как полноправные соавторы. При этом каждый читал главы второго.

Говорят в книге и многие из участников событий. Например, все акционеры "Менатепа", за исключением Платона Лебедева, за которого "говорят" его показания в суде. Есть в книге и родные Михаила Ходорковского, есть его детство, юность. Есть про то, как появился НТТМ, как из него вырос "Менатеп", а потом ЮКОС. Как проходили залоговые аукционы и как потом все это рухнуло. Почему рухнуло, почему он оказался в тюрьме. Кстати, однозначного ответа в книге нет. Ходорковский, рассуждая, вспоминая, пытается это понять, но вывод, точные и окончательные формулировки ускользают. Михаил Ходорковский рассказывает в книге, почему не уехал, почему всякий раз возвращался из-за границы, хотя ему предлагали остаться. Он говорит, что хочет продолжать то, что начал с "Открытой Россией", и не раз подчеркивает, что политика - это не его, что он не владеет интригой, не любит ее. При этом в книге довольно много о политике и о политических взглядах Ходорковского, и о его отношениях с разными политиками, и о том, что такое политика.

Конечно, есть в книге и сам Михаил Ходорковский. В своих текстах он предстает человеком исключительно своеобразным. Закрытым. Сдержанным. Со стремлением к эффективности во всем. С желанием быть лучшим. Он говорит о том, что считает себя не генератором идей, но человеком, который умеет услышать, понять идею и реализовать ее, заставить работать. Рассказывает о комсомоле, и становится понятно, как и почему он оказался у истоков российского бизнеса. Выясняется, что Ходорковский был очень активным и идейным комсомольцем, и не то чтобы искренне верил в идеологию того времени, но воспринимал ее и ее проявления как нечто само собой разумеющееся.

Найдет читатель на страницах "Тюрьмы и воли" и некоторые оценки. Например, Ходорковский пишет: "Первое впечатление о Путине мне сложно теперь отделить от последующих событий, но ничего особенного ни тогда, ни сейчас я в нем не вижу. Обычный, нормальный человек, на которого наложило серьезный отпечаток воспитание - и дворовое, и по месту службы: никому не верит, кроме "своих". "Своим", впрочем, думаю, тоже не очень, но больше, чем всем остальным. Приверженец "теории заговора", умеет слушать и подстраиваться под собеседника, легко учится, но, в отличие от Ельцина, втискивает чужую точку зрения в свою внутреннюю модель. Не согласующееся с его моделью отсекает. Иногда у него появляется недоумение от слишком очевидных разногласий его модели с реальной действительностью. Он это видит, но подавляет в себе сомнения, встраивая в конце концов то, что встраивается, и забывая прочее. Птолемей так достраивал геоцентрическую модель Солнечной системы, вместо того, чтобы перейти к гелиоцентрической". И ниже: "Откуда взялось это "личное" в отношении Путина ко мне, которое я вижу? Не знаю. Но предположить могу. Надо заметить, что разводкой занимался человек, хорошо знающий Путина. Причем Игорь Сечин работал не только и не столько своими руками. Он опробовал за год много подходов. Они выплескивались в "политологическое пространство". Что именно из опробованного вошло в резонанс? Сложно сказать наверняка. Сегодня многие пытаются объяснить себе, чем вызвано настолько "личностное" отношение. При этом части людей нужно моральное оправдание своей лояльности Путину. Другие люди с той же настойчивостью, с которой они искали "болевую точку" Путина, чтобы создать необходимые личные отношения, теперь - на протяжении более чем восьми лет - ищут "болевые точки" каждой влиятельной части общества, чтобы доказать справедливость случившегося со мной. Это профессиональные мифотворцы, а поскольку у них в руках СМИ, то... В общем, я с этими мифами не борюсь".

Чего в книге нет, так это и намека на попытку обелить Ходорковского и ЮКОС, нарисовать их белыми и пушистыми, пострадавшими за идею и т.п. Нет и судов. Видимо, потому, что это отдельная тема, которой надо отводить - и когда-нибудь отведут - не один том.

Закономерен вопрос: а зачем вообще в таких обстоятельствах делать все это? Можно предположить, что для Михаила Ходорковского важна была возможность самому рассказать всю историю так, как он ее видит и переживает. А для Наталии Геворкян работа стала очевидным профессиональным вызовом и даже искушением. Искушением тем более значительным, что представился шанс сделать книгу с человеком, который, скажем так, совсем не такой, как прежний герой Наталии Геворкян - Владимир Путин, и при этом судьбы - его и Михаила Ходорковского - причудливо переплетены.

* Признан в России иностранным агентом.