Слабые карты
По данным ЦБ, количество терминалов для оплаты товаров и услуг на I квартал 2022 года превысило 3,5 млн единиц. Расплатиться картой теперь возможно практически везде — даже на рынках и в отдаленных сельпо. Фото: Дмитрий Феоктистов/ТАСС
Одним из потребительских шоков февраля стала невозможность оплаты товаров и услуг с помощью смартфона. Россияне, отвыкшие за последние два-три года носить с собой бумажник, были вынуждены снова достать пластиковые карты и наличные, что поставило под сомнение популярную концепцию «пластик — это атавизм». Однако аналитики уверены, что карточный ренессанс — явление временное: для дальнейшей эволюции платежных инструментов есть и готовность клиентов, и заинтересованность банков, и интерес государства контролировать денежные потоки. Насколько временное? Это зависит от того, как быстро сможем преодолеть технологический монополизм цифровых лидеров рынка.
Карточный домик
Центробанк отчитался, что в I квартале 2022 года количество выпущенных российскими банками пластиковых карт увеличилось до 341,4 млн. Это не только абсолютный рекорд, но и рекорд роста — плюс 12 млн карт за квартал. Динамика обусловлена, во‑первых, увеличением спроса на кредитки, который напрямую связан с падением реальных доходов населения.
Во‑вторых, уход из России платежных систем Visa и Mastercard привел к тому, что россияне стали массово заказывать карты национальной платежной системы «Мир» и Union Pay. Китайская платежная система не ограничивает россиян в использовании за рубежом и при оплате покупок на зарубежных интернет-площадках. А «Мир» позволяет привычно платить с помощью смартфона через Mir Pay, а также Samsung Pay, даже после отключения Apple Pay и Google Pay, Уже в марте доля «Мира» в платежах, по статистике крупнейших отечественных банков, достигла примерно 30%.
Свою роль сыграло и постепенное снижение популярности наличных расчетов, так как по всей стране магазины и предприятия сферы услуг уже оборудованы pos-терминалами, и банковской картой платить несравнимо удобнее, и государству удобнее контролировать движение финансовых средств.
«В последние годы Россия стала страной-лидером в платежных технологиях. А ведь еще 10–2 лет назад по количеству пластиковых карт на душу населения показатели были одними из самых низких в мире. Наша страна отставала от мирового лидера — Норвегии — в 40 раз. Сейчас этот разрыв сократился до 1,5», — напоминает директор департамента развития бизнеса Accent Capital Марина Коренман.
Россия входит в число пластиковых чемпионов — в топ-15 государств по уровню проникновения банковских карт. До февраля на страну приходилось около 10% торгового оборота международных платежных систем (без учета национальной платежной системы).
В среднем в России на одного клиента банка приходится четыре банковские карты, при этом хотя бы одна из них — кредитная.
По данным исследования, проведенного «Сколково‑РЭШ» в декабре 2021 года, не имели банковских карт и никогда не пользовались ими 22% россиян.
По данным ЦБ РФ, доля безналичных платежей в России в 2021 году уже достигла 73% от розничного оборота. В Стратегии развития национальной платежной системы есть KPI по росту безналичных платежей в торговле — до 75% в 2023 году.
Очевидно, что Россия, куда карты пришли с полувековым опозданием, продолжит наращивать объем безналичных платежей в ближайшие 10 лет и опередит по этому показателю ведущие экономики мира. Об этом говорит исследование The Boston Consulting Group, содержащее прогноз: в 2030 году число карточных платежей в России достигнет 146 млрд, что суммарно выше, чем в трех ведущих европейских странах. Вопрос в том: будут ли эти платежи совершаться с помощью физических банковских карт?
Идея пластиковой карты появилась задолго до банкоматов и интернета. Еще в 1880 году автор фантастических романов Эдуард Беллами в книге «Глядя назад» описал карточку, которая заменяла наличные деньги при оплате товаров в магазинах. Реализовалась идея спустя десятилетия. Одними из первых инновацию внедрили калифорнийские торговцы топливом из General Petroleum Corporation с целью заманить автопутешественников на АЗС своей сети.
В 1919 году Western Union Telegraph выпустила бумажную кредитную карту, которую получали члены правительства США для отправки телеграмм в кредит. Карточка стала стандартом, который применяется по сей день: размер 55×90 мм, чтобы удобно было укладывать в бумажник; выбито имя держателя и 16‑значный номер, в котором зашифрованы тип платежной системы, банк и личный номер клиента.
Сначала это была просто картонка, которая помогала владельцу кафе или магазина быстро идентифицировать покупателя и записать покупки на его счет. Постепенно на смену быстро приходящему в негодность картону пришли металлические карточки. Бостонская компания Farrington Manufacturing, специализирующаяся на производстве шкатулок, придумала выдавливать (эмбоссировать) имя держателя карты. При совершении сделки продавец просто прикладывал карточку к чеку, чтобы на нем отпечаталось имя покупателя, а после авторизировал платеж в банке.
Эмбоссирование превратило банковские карты в подобие перфокарт, что способствовало эволюции систем автоматического ввода информации и распознавания образов. Кстати, до недавнего времени в европейских или американских ресторанах или кафе можно было встретить машины, с помощью которых можно делать слипы (отпечатки) с эмбоссированных карт, что бывает необходимо в случае проблем с интернет-соединением.
Техническое совершенствование сопровождало методологическое: в расчетах покупателя и продавца появилась третья сторона, которая кредитовала первого и гарантировала поступление оплаты второму.
Следующим этапом карточной эволюции стало появление магнитной полосы с закодированной на ней информацией — это позволяло не только идентифицировать пользователя, но и получить актуальную информацию о состоянии его банковского счета, а также существенно ускоряло транзакции. Первые такие карты (слип-карты) стали появляться в конце 1950‑х, а уже в 1970‑х распространились повсеместно.
Работают они так: карта с магнитной полосой проходит через считывающее устройство, и терминал соединяется с процессинговым центром, чтобы зафиксировать данные о покупке, полученный отпечаток со слип-карты с этой информацией переправляется уже в банк, которому автоматически поступает приказ клиента на перевод денежных средств на счет продавца.
Через 20 лет в карты стали интегрироваться микросхемы, и они получили название смарт-карт. Теперь владельцу карты приходилось вставлять ее в кассовый терминал и набирать пин-код. После подтверждения подлинности карты списывалась нужная сумма, и этот факт фиксировался терминалом.
Чипирование карточек упростило жизнь владельцам карт и продавцам. Впрочем, в России, которая гораздо позже познакомилась с банковскими картами и банкоматами, внедрялись сразу самые современные технологии, поэтому и степень распространения чипированных банковских карты выше. В то время как, например, в США бóльшая часть банкоматов работает только со слим-картами.
В СССР карты международных платежных систем проникали вместе с иностранными туристами. Первое платежное соглашение Госкоминтуриста СССР с Diners Club и American Express было подписано в 1969 году. В 1974 году оно распространилось и на VISA International (в то время называлась BankAmericard), в 1975 году — на платежные системы EuroCard/MasterCard и, наконец, в 1976 году — на JCB International. Расплачиваться карточками гости могли в валютных магазинах «Березка» и гостиницах. Финансовым партнером стал Внешторгбанк СССР.
В 1988 году в Лондоне ВАО «Интурист» стало членом международной организации VISA International для стран Европы, Среднего Востока и Африки, что дало ему право эмитировать карты, а гражданам страны — ими пользоваться. После этого Сбербанк приступил к разработке системы безналичных расчетов с помощью пластиковых карт.
Потом на несколько лет сотрудничество с международными платежными системами приостановилось, пока в 1991 году КредоБанк не начал эмиссию карт Visa, доступных всем. Но это было, скорее, формальностью: для оформления карты требовались первый взнос в размере $10 тыс. и страховой депозит — тоже $10 тыс. Только к концу 1990‑х эти условия исчезли, а карты стали входить в массовый обиход в рамках зарплатных проектов.
Цифровой рубль как альтернатива
Опрошенные «Компанией» эксперты и игроки рынка прочат карточному рынку в ближайшие два года настоящий расцвет: возвращаться к наличным никто не хочет, а для следующего технологического шага пока есть только амбиции.
«Высокие темпы роста спроса на банковские карты сохранятся как минимум до конца 2024 года, далее начнут плавно замедляться по мере того, как в жизнь простых россиян будут входить новые технологии платежей — от бесконтактной оплаты товаров и услуг с помощью смартфона до платежей и расчетов новыми цифровыми активами, например цифровым рублем, пилотный проект которого уже тестирует Банк России», — полагает ведущий аналитик банка «Фридом Финанс» Наталья Мильчакова.
Сейчас отказаться от классических банковских карточек в пользу любого другого способа оплаты — от QR-кодов до блокчейна — мешает только политическая воля и монополизация рынка несколькими глобальными игроками, уверен заместитель технического директора Cross Technologies Алексей Курских. «Пара-тройка компаний ставят палки в колеса или накладывают санкции, чтобы не потерять долю рынка, естественно, приводя доводы, что это необходимо для безопасности пользователей, хотя все эти аргументы довольно далеки от правды», — утверждает он.
Алексей Курских подчеркивает, что в странах, пострадавших от санкций финансовых монополистов, всегда появляются национальные платежные системы, зачастую лучше и удобнее. «Тот небольшой „откат“ платежных бесконтактных средств, который произошел недавно, не более, чем небольшая пауза. Ниши, откуда ушли иностранные поставщики, быстро будут заполнены отечественными разработчиками: технические возможности организовать платежные системы у нас есть, тем более что важная для рынка платежей вещь — криптография — в России довольно хорошо была развита и до кризиса», — утверждает Курских.
По мнению начальника Управления организации и развития Департамента клиентского обслуживания банка «Держава» Дарьи Морозовой, основной двигатель — сервисы токенизации, когда оплата идет с использованием устройств и универсальных мобильных приложений, которые смогут собрать в себе все достоинства виртуальных карт и в то же время не потребуют наличия этих карт.
«Тот же СБПэй, когда вы можете привязать любой счет в любом банке. Банк сам определяет, какие типы счетов будут поддерживать эту технологию — за этим будущее.
Уже звучат на различных цифровых форумах мысли, что боты потихоньку умнеют, даже в том же WhatsApp. Один из банков уже тестирует свой чат-бот для распознавания счета оплаты и передачи в банк платежного распоряжения просто на основе сообщения в WhatsApp», — говорит Дарья Морозова.
Развитию альтернативных способов бесконтактной оплаты способствует и дефицит микрочипов для банковских карт: отечественные производители (единственный в стране завод «Микрон») поставляют лишь четверть необходимых объемов. Это уже заставило банки извлекать из невостребованных карточек микрочипы, чтобы превратить их в начинку для новых карт. «Реимплантацией», в частности, решил заняться Сбербанк.
Предправления некоммерческого партнерства «Национальный платежный совет» Алма Обаева уверена, что это не самый эффективный метод борьбы с дефицитом чипов.
«Надо наладить производство чипов, надо закупать их в Азии, а еще надо переходить на цифровую оплату», — отметила она в интервью радио Sputnik.
ПО-зависимость
По мнению директора департамента карточных технологий Росбанка Зинаиды Ястребцевой, проблематика использования виртуальных карт и оплаты с помощью смартфона в первую очередь присуща держателям устройств некоторых производителей, ограничивающих установку сторонних приложений, таких как Apple.
«В то время как, в связи с ограничениями, введенными со стороны платежных систем VISA и MasterCard, растет проникновение карт МИР, включая виртуальные карты, по которым по-прежнему возможна оплата с помощью смартфонов, поддерживающих установку соответствующего приложения для оплаты. Также у банков остается возможность добавления карт МИР в кошелек через собственные каналы дистанционного обслуживания», - подчеркивает Зинаида Ястребцова. Еще один вариант использовать смартфон в качестве способа оплаты, по словам Ястребцовой, система быстрых платежей, но проникновение данного сервиса еще далеко от уровня карточного покрытия».
Рынок бесконтактных способов оплаты с помощью смартфонов, планшетов или смарт-часов очень сильно зависит от производителей потребительских устройств — условия диктуют, прежде всего, Apple и Samsung.
«Например, на операционной системе iOS доступ к аппаратному модулю бесконтактной оплаты закрыт для сторонних разработчиков. При этом сама Apple получает определенный процент от транзакций в системе Apple Pay. Для компаний это прибыльный бизнес, который они будут стараться удерживать в монопольном режиме», — подчеркивает директор центра разработки Artezio Дмитрий Паршин.
Он полагает, что ситуация начнет меняться после появления законного требования к производителям устройств открыть доступ к аппаратной части NFC (модуля бесконтактных платежей). Но и в этом случае не стоит ожидать резкого появления множества игроков: технология все равно будет удерживаться в орбите крупных компаний и платежных платформ, способных гарантировать безопасность оплаты на мобильных устройствах.
Пока платформодержатели и производители устройств приостановили работу с российским рынком, но при этом сама технология не пропала и, например, на открытой операционной системе Android работает с приложениями от самих банков. Остались и банковские карты с бесконтактными чипами.
«Временный отказ Apple и других компаний поддерживать свои фирменные бесконтактные платежные системы в России будет стимулировать пользователей мигрировать на Android или использовать классические инструменты оплаты», — уверен Дмитрий Паршин.
Со временем, говорит гендиректор R-Style Softlab Лев Френкель, возобновится уход от пластика в сторону цифровых носителей, а привычная карта сохранится в качестве массового продукта для клиентов, которым не интересны новые финансовые решения.
Однако для будущего и карточного сегмента, и бескарточного потребуется решить несколько технических вопросов.
Например, первый российский банкомат внесен Минпромторгом в реестр отечественного оборудования только в конце июля 2022 года.
Основное же — это наличие вычислительных мощностей для разворачивания процессинговых центров, для поддержки необходимых требований по безопасности совершения платежей.
«Сейчас почти все оборудование и ПО импортные, поэтому критически важны возможности получения аналогичных российских программ и железа, которые могли бы поддерживать уже заданные высокие стандарты безопасности, быстроты отклика», — конкретизирует Дарья Морозова.
Лев Френкель замечает, что крупнейшие отечественные банки уже имеют собственные процессинговые центры со всей необходимой инфраструктурой и предоставляют доступ к своим ресурсам другим кредитным организациям.
«Аппаратная часть имеет свойство устаревать и выходить из строя, программной требуются обновления, в том числе для устранения выявленных уязвимостей. На фоне санкционного давления в моменте с решением этих задач могут возникнуть трудности. При этом я совершенно не беспокоюсь за софтверную сторону: на рынке уже есть отечественные программные решения для процессинга — осталось дождаться появления серверов», — говорит Френкель.
Критичным является также оборудование, которое используется для выпуска и параметризации карт, — то, что непосредственно позволяет записать информацию на носитель. Важны и базы данных, которые позволят обработать весь объем поступающих транзакций и осуществить мониторинг и блокировку мошеннических операций.
Если и когда в России научатся делать это, история бесконтактных платежей получит новое развитие.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
