Слегка открытое окно
Затянувшийся экономический кризис в Европе и США играет на руку отечественным программистам. Руководители зарубежных компаний ищут способы сокращения расходов на информационные технологии. Одним из наиболее перспективных способов экономии признается аутсорсинг. Однако российские компании, занимающиеся созданием программного обеспечения, еще слишком малы, чтобы выполнять заказы объемом более $10 млн.
На пленарном заседании европейского форума IT-2003, организованного исследовательской компанией IDC в конце сентября в Париже, разыгралась буря. Сопредседатель совета директоров компании SAP (второй по доходу после Microsoft производитель программного обеспечения) Хеннинг Кагерманн в своем выступлении заявил, что компания думает об открытии своих исследовательских центров в странах с дешевой и квалифицированной рабочей силой. Присутствующих эта фраза задела за живое. Французы очень чувствительны к тому, что выполнение работ может быть передано иностранцам. «Где же ваша лояльность стране? Где обязательства по отношению к гражданам, которых вы лишаете работы?» – спросили Кагерманна из зала.
Этот вопрос не на шутку разозлил его, и он не стал особенно церемониться. «Прежде всего я выполняю свои обязательства перед акционерами, затем перед клиентами и только потом перед сотрудниками. Если моя компания не будет снижать себестоимость продукции, то ее эффективность упадет. В результате пострадают акционеры. После этого компанию купит другое, более успешное предприятие. Если сейчас не пожертвовать некоторыми сотрудниками, то в конце концов все может закончиться гораздо хуже. Ведение некоторых разработок через офшорную модель – это ответ на ситуацию на рынке», – сказал господин Кагерманн.
Не надейтесь на США
Европейский рынок информационных технологий уже третий год находится в кризисе. Он не растет, а сокращается. Бюджеты, потраченные на ИТ в 2002 году, были на 1,5% меньше, чем в 2001-м. IDC прогнозирует, что в 2003-м нулевая отметка будет преодолена, а к 2005 году рынок начнет увеличиваться на 6% в год. Эти расчеты основываются на прогнозах роста экономики Европы. Но не все выступавшие на парижском форуме были уверены, что со следующего года над европейскими предприятиями будет безоблачное небо.
Профессор бизнес-школы Sloan Массачусетского технологического института Лестер Туров обратил внимание, что, в то время как глава федеральной резервной системы Ален Гринспен 12 раз понижал учетную ставку, пытаясь стимулировать экономику, европейские власти ждали, когда кризис рассосется сам собой. В результате рост европейской экономики в 2002 году составил 0,5%, вместо предполагавшихся аналитиками 3%. И пока нет оснований считать, что ситуация в ближайшее время изменится.
«Европа напрасно придерживается тактики выжидания, рассчитывая, что США автоматически вытянет ее из рецессии. Ничего не изменится само по себе, если вы ничего не будете делать», – сказал Лестер Туров собравшимся в отеле LeMeridienMontparnasse. Аудиторию Турова составляли 500 директоров по информационным технологиям (CIO) крупнейших европейских компаний.
Экономическая ситуация вынуждает европейские компании искать партнеров, которым они могли бы на выгодных условиях передавать разработку программного обеспечения (ПО) и оказание ИТ-услуг. Сегодня, по данным масштабного статистического исследования EuropeanInformationTechnologyObservation, 2003, эти две статьи расходов съедают более четверти бюджета европейских компаний.
По словам вице-президента исследовательского центра IDC Стивена Францена, уже сейчас компании в странах Центральной и Восточной Европы разрабатывают программное обеспечение по заказу почти на $1 млрд в год. В России и Белоруссии бизнес на офшорном программировании достиг объема в $475 млн. По мнению руководителя IDC, возможности гораздо шире. Цифра может удвоиться или утроиться, если офшорные компании предпримут к этому усилия. «Европейские правительства видят в аутсорсинге один из источников экономического роста и развития», – считает Францен.
Немецкое окошко индийской фирмы
В первую очередь европейские CIO обращают внимание на те развивающиеся страны, с которыми их связывают культурные и экономические традиции: английские руководители – на Индию; французы – на Вьетнам и Марокко; немцы – на Восточную Европу. Чувствуя заинтересованность, бывшие страны, входящие в «сферы влияния», активно предлагают свои услуги. 12 крупнейших венгерских компаний, в которых работают около 1000 инженеров-программистов, объединились в ассоциацию HAS, чтобы проводить согласованную маркетинговую политику. Не осталось без внимания на форуме IT-2003 присутствие представителей румынского хай-тека и специалистов из стран Балтии.
Количество специалистов в этих странах невелико, поэтому компании выбрали стратегию «витрины услуг». Они получают проект, контролируют его выполнение, а работы ведутся в других государствах – например, в Китае и России. Такой же тактики придерживаются и индусы, скупающие программистские компании не только в Восточной, но и в Западной Европе. Купленный офис в Германии или во Франции становится лишь «окошком», где принимается и выдается заказ. Российских программистов активно теснят, и самостоятельно пробиться на западный рынок удается лишь единицам.
На конференции в Париже ассоциацию «Руссофт», объединившую более 50 российских фирм, представлял президент компании «Аплана» Виктор Вайнштейн. Он отметил, что авторитет российских программистов очень высок. «Во время беседы президента индийской ассоциации разработчиков Nasscom Карник Киран признал, что сложные инженерные задания лучше передавать русским, в то время как с технической работой лучше справляются индусы», – вспоминает Виктор Вайнштейн. Однако российские компании малочисленны, слабо объединены и предпочитают работать в своей нише. Для выполнения крупных проектов им не хватает сил и средств.
Еще в июне этого года президент Epam (крупнейшая российская компания, создающая ПО) Аркадий Добкин, выступая на конференции программистов под Санкт-Петербургом, заметил, что «окно возможностей» для офшорного программирования, существующее на американском рынке, становится все уже: «Заказчики предпочитают работать с компаниями, штат которых насчитывает тысячи, а не сотни сотрудников. Размер фирмы начинает иметь не меньшее значение, чем квалификация персонала. Через несколько лет российские компании будут вынуждены работать не напрямую, а на субподряде у индийцев и китайцев», – отмечал Аркадий Добкин.
Президент группы компаний IBS Анатолий Карачинский не согласен с ним: «Мне сложно себе это представить. И те и другие занимаются офшорными заказами, решая проблему увеличения рабочих мест. Я видел не очень много индийских компаний, которые берут субподрядчиков из других стран. У них хватает своих программистов».
Случаи же поглощения за рубежом российскими компаниями иностранных предприятий единичны. Недавно «Лаборатория Касперского» (правда, она находится в другой – «продуктовой» – модели бизнеса) объявила о приобретении румынской команды разработчиков антивирусной системы RAV. Эти специалисты оказались свободными лишь потому, что основная часть компания была куплена Microsoft.
Детей не продают
В России офшорным программированием занимаются около 15 000 специалистов. Их число увеличилось в два раза за последние два года за счет молодых выпускников российских вузов и специалистов, поработавших за рубежом и вернувшихся в Россию. Офшорный бизнес развивается вокруг трех направлений: уже существующих российских компаний, центров разработки глобальных корпораций и зарубежных компаний, которые всю разработку ПО переносят в Россию.
Частные российские компании сталкиваются с тем, что специалистов переманивают на соседние направления. Например, о намерении увеличить представительство до 1000 человек, в том числе значительно расширить исследовательский центр в Нижнем Новгороде, заявил 2 октября в ходе поездки по России президент Intel Пол Отеллини. В условиях внутренней конкуренции, чтобы добиться успеха, российские компании вынуждены концентрироваться на узких сегментах. Однако с узкой специализацией невозможно победить на международных рынках.
Для того чтобы вырасти в несколько раз и стать заметными на глобальном рынке, российские компании ищут возможности объединиться. Этому препятствуют различные факторы: прежде всего, большинство компаний создавались не как самостоятельный бизнес, а как продолжение основной деятельности и даже образа жизни учредителя. Позицию таких владельцев емко выразил президент и владелец компании Auriga Алексей Сухарев. Для него предприятие – «это родное дитя, а детей не продают».
Иную позицию высказал совладелец холдинга «АйТи», в который входит «Аплана», Тагир Яппаров. Он согласен, что дети взрослеют и покидают отчий дом, но считает, что для этого еще не пришло время.
«Мы ориентировались на привлечение инвестиций в «Аплану», но не исключали и возможности полной продажи компании. Сегодня это все еще один из возможных вариантов долгосрочного развития. Пока же рынок заказных разработок показывает очень хорошие темпы роста, и сам является замечательным инвестором», – считает Тагир Яппаров. Что касается приобретения других компаний или слияний, то, по его мнению, слишком велики риски из-за непрозрачности отечественных компаний. «Я не знаю успешных прецедентов создания подобных альянсов в России, и пока нет желания ставить такой эксперимент на себе», – добавилЯппаров.
Анатолий Карачинский, отвечая на вопрос, готов ли он продать пакет акций в компании Luxoft (входит в группу IBS, занимается созданием ПО), сказал: «Если нам предложат цену, от которой мы не сможем отказаться, то почему бы и нет».
Несколько инвестиционных фондов проявляли сдержанный интерес к российским программистским компаниям. Однако они обычно указывают на два препятствия, которые их останавливают: во-первых, нынешний размер компаний слишком мал для инвестиций, а во-вторых, сервисный бизнесне обеспечивает рост, который бы оправдывал венчурные инвестиции.
Не могут российские программистские компании рассчитывать и на инвестиции со стороны крупных западных фондов. Например, эксперты IFC – «дочки» Мирового банка, которые внимательно наблюдают за развитием российского рынка офшорного программирования, подчеркивают, что объектом инвестиций с их стороны могут быть только компании с оборотом не менее $10 млн в течение трех лет.
Пока эту ступеньку перешагнули лишь несколько российских фирм. Другие же, чтобы их увидели из Европы или США, должны найти способы объединиться. Сотрудник IFC Брэдли Буш говорит, что в Польше, например, так и не возникли крупные компании, которые занимаются офшорным программированием, поскольку их собственники не смогли преодолеть своего эгоизма и договориться друг с другом.
Если Россия повторит польский сценарий, то приоткрывшееся сейчас «окно возможностей» через несколько лет захлопнут для нас конкуренты из Индии, Китая и стран Восточной Европы.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
