США нужна не победа на Ближнем Востоке, а война
Санкции нацелены Транпом на Ирак, но поражают Китай. Фото: ТАСС
Американцы стремятся разрушить стратегический треугольник Иран–Ирак–Китай, а это возможно, только поддерживая военные конфликты в Персидском заливе.
Гибель влиятельного иранского генерала Касема Сулеймани в Багдаде в результате американского авиаудара и последовавшее в ответ требование иракских властей о полном выводе американских войск из страны до крайности обостряют обстановку вокруг Ирака. У администрации Трампа теперь есть предлог для введения жестких санкций, грозящих парализовать экспорт иракской нефти. США создают условия для продолжения в Ираке «войны ради войны» и препятствуют реализации стратегически важных экономических соглашений Ирака с Китаем, без которых КНР едва ли сможет включить чрезвычайно богатую нефтью арабскую страну в свой амбициозный проект «Один пояс — один путь».
Стратегической задачей всех вашингтонских администраций в отношении Ирака начиная с вторжения в 2003 году было поддержание в стране нестабильности и «управляемого хаоса» с участием местных сил, одни из которых поддерживаются Ираном, а другие — арабскими нефтяными монархиями. Однако после решительной победы над террористами ИГ (террористическая организация, запрещена в РФ), достигнутой во многом благодаря иранским военным специалистам во главе с генералом Сулеймани, контролируемое проиранскими силами правительство Ирака имело шансы стабилизировать ситуацию и наращивать экспорт нефти. Ирак с его растущим населением и разрушавшейся на протяжении 15 лет экономикой отчаянно нуждался в многомиллиардных контрактах по принципу «нефть в обмен на реконструкцию».
Наиболее выгодное предложение сделал, разумеется, Китай, для которого Ирак представляется стратегически важным звеном амбициозного проекта «Один пояс — один путь» (Belt and Road Initiative, BRI). В сентябре 2019 года в ходе визита в Поднебесную иракский премьер Адель Абдул-Махди договорился о прямых поставках 100 тыс. баррелей нефти в день в обмен на выполнение китайскими компаниями крупных контрактов по принципу «нефть в обмен на реконструкцию». Объем только первичных затрат с китайской стороны оценивался в 88 млрд $, а в перспективе Ирак, занимающий 5-е место в мире по запасам нефти (свыше 142 млрд баррелей), должен был напрямую направлять в Китай порядка 20 % всего нефтяного экспорта. Китай уже вышел на первое место в числе торговых партнеров Ирака (30 млрд $ за 2018 год) и останавливаться на достигнутом не собирался: страна с быстро растущим, вопреки военным тяготам, населением, приближающимся к 40 млн человек, с точки зрения Пекина, виделась не только перспективным рынком сбыта промышленной продукции, но и потенциально выгодным транспортным коридором, дающим выход к Средиземному морю через соседнюю дружественную Сирию… Стоит ли удивляться тому, что китайская PetroChina, действуя также в интересах ряда других крупных китайских подрядчиков, сумела обойти в переговорах с иракским правительством американских конкурентов из ExxonMobil? И тут началось…
Попытки неких неназванных сил поднять в Ираке волну массовых антиправительственных процессов осенью прошлого года (как раз после заключения соглашения с Китаем) привели к правительственному кризису, но не к разрушению стратегического треугольника Ирак–Иран–Китай. А вот открытая ликвидация американцами генерала Сулеймани действительно «переворачивает шахматную доску» — то есть со стопроцентной гарантией влечет за собой гневное ответное требование иракских властей о выводе контингента США из Ирака, что, в свою очередь, создает повод для ответных санкций. Точнее — для готовящейся Трампом блокады Ирака, подобно той, которая была установлена в 90-е годы еще в эпоху Саддама. Это означает, что американские ВМС легко блокируют единственный узкий выход Ирака к Персидскому заливу и не пропустят ни один танкер с «черным золотом», что не только ломает все договоренности между Багдадом и Пекином, но и ставит экономику 40-миллионной и чрезвычайно зависимой от нефтяного экспорта страны на грань настоящей катастрофы — нечто подобное США уже проделали с Венесуэлой.
Так что любителям прогнозов рекомендуется ожидать падения доли мирового экспорта иракской нефти — вслед за венесуэльской и (в значительной степени) иранской. Нажиться на блокаде (как и в 90-е годы) смогут опять же американские нефтяные гиганты — по специальным квотам на вывоз нефти (в виде «исключения» из режима санкций) и по диктуемым Вашингтоном ценам. Но Китай с его инвесторами и девелоперами тут уже будет, как говорится, ни при чем — что и требовалось доказать. А компенсировать снижение предложения нефти на мировом рынке (Ирак становится третьей страной из первой пятерки крупнейших в мире нефтяных экспортеров, оказавшейся под санкциями) будет наверняка вновь Саудовская Аравия — так что снижение курса акций Saudi Aramco вполне может смениться ростом после грядущего введения Трампом санкций против Ирака, которые в условиях господства американского флота в заливе действительно могут применяться физически жестче, чем против Ирана.
Трампу, разумеется, не нужна большая война в ближневосточном регионе. Просто ему (точно так же, как и его предшественникам Бушу и Обаме) не нужен там мир. В условиях мира в регионе арабы и иранцы продают всё больше нефти напрямую в Китай и закупают всё больше китайских товаров и технологий, а Китай в перспективе создает свою глобальную экономическую систему рынков сбыта и инвестиций, транспортных коридоров и средств взаиморасчетов. В этой системе взаимовыгодной интеграции, поэтически названной «Один пояс — один путь», нет места ни для американских корпораций, ни (в перспективе) для американского доллара как средства расчетов. Победное экономическое шествие Китая на Ближнем Востоке (и далее) американцам необходимо остановить любой ценой — а для этого требуется продолжение вялотекущего конфликта и в Ираке, и вокруг него. Как пророчески писал еще семь десятилетий тому назад Джордж Оруэлл, «Смысл войны — не в том, чтобы ее выиграть, а в том, чтобы она велась постоянно».
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
