Стареющие супермены
Всего за год администрация США вернула мировую экономику в 80-е годы. Америка, Европа, Япония, развивающиеся страны обмениваются острыми выпадами друг против друга. США ограничиваютт ввоз стали, Европа отвечает бешеными штрафами американским офф-шорам, Россия запрещает «пролет» куриных окорочков. Мир так стремительно возвращается к идеалам протекционистов, что возникает вопрос: а была ли вообще экономическая глобализация? Темпы строительства внешнеторговых барьеров и острая реакция всего мира на новый американский изоляционизм свидетельствуют: такой поворот событий был неизбежен.
Еще недавно казалось, что мировой рынок забыл о границах, пошлинах и квотах. 1990-е годы стали временем наступления глобализации. Символы этой эпохи – Всемирная торговая организация, Международный валютный фонд, Всемирный банк, крупные инвестиционные банки и паевые фонды, свободно передвигавшие капиталы из одной точки мира в другую, и мировые сырьевые гиганты, конкурирующие друг с другом на международной арене. Лидеры развитых индустриальных держав, и прежде всего США, с пафосом заявляли о неизбежной победе идей свободной торговли.
Но все это оказалось иллюзиями.
Стальная удавка
Новая торговая война началась 5 марта. Американское правительство неожиданно для своих торговых партнеров приняло решение резко ограничить импорт стали и стальной продукции.
Это решение вызвало грандиозный скандал, который оказался полной неожиданностью для вашингтонских авторов проекта. Впервые за многие годы американцы оказались в полном одиночестве под шквалом уничижительной критики со всех сторон. Уже сейчас большинство международных специалистов оценивают происходящее как крупнейший провал американской внешней политики со времени вступления Джорджа Буша в должность. Впрочем, эти оценки не были бы такими низкими, если бы «наказание» США ограничилось лишь словесной поркой, даже самой жесткой. Уже в ближайшее время США ждут гораздо более серьезные неприятности.
На прошлой неделе Европейский союз предъявил США ультимативное требование компенсировать ущерб, причиненный европейской экономике изменением режима импорта стали в США. Если американцы не начнут немедленно выплачивать возмещение, общая величина которого оценивается в $2,5 млрд, ЕС пригрозил приостановить с июня льготы, которыми американские товары пользуются в Европе, на ту же сумму. Если американцы не одумаются и после этого, у европейцев остается в запасе еще один сильный козырь, связанный с другим торговым конфликтом между Старым и Новым Светом. История этого конфликта началась в 1971 году, когда США разрешили отечественным экспортерам открывать «иностранные сбытовые корпорации» (FSC) в офф-шорных зонах. Нововведение позволило американским компаниям резко снизить налоговую нагрузку на экспортную продукцию, после чего она стала вполне конкурентоспособной на европейском рынке. Европейцы тридцать лет протестовали против этой схемы, но ответных мер не предпринимали. В январе 2002 года решением Всемирной торговой организации налоговые скидки американским компаниям были признаны незаконными субсидиями. Окончательный размер штрафных пошлин, которые ЕС может ввести против американских экспортеров, должен быть определен ВТО 29 апреля. США оценивают ущерб, нанесенный европейским предпринимателям их действиями, лишь в $956 млн. По подсчетам специалистов Евросоюза, сумма штрафов должна составлять не менее $4 млрд. При этом брюссельские чиновники предпочитают не комментировать фактическое совпадение суммы штрафных пошлин на американских экспортеров с потерями сталепроизводителей ЕС от американских санкций, составляющими $3,8 млрд. Судя по всему, после двух подряд чувствительных поражений Европейского союза в торговых войнах с США – «банановой» и «говяжьей» – ЕС не намерен спускать конфликт на тормозах. Нынешнюю тактику ЕС в отношении США ясно сформулировал британский представитель в Европарламенте Николас Клегг, заявивший, что «мы должны постараться осложнить им жизнь, насколько возможно». Портить нервы американцам ЕС собирается в компании с другими весьма почтенными членами ВТО, что, разумеется, не облегчает участи Вашингтона. Аналогичные иски во Всемирную торговую организацию уже направлены Австралией, Новой Зеландией, Японией, Тайванем, Южной Кореей и Швейцарией. Присоединиться пообещала и Бразилия.
Слабость – признак супердержавы
Тем не менее вряд ли американские власти предполагали, что их решение не вызовет никакой реакции в мире. Так почему же они решились на этот резкий шаг?
Причин несколько, но главная – падение конкурентоспособности американской сталелитейной промышленности. Нерыночными методами обычно защищается слабый. Обладая несравнимым политическим влиянием, единственная сверхдержава попыталась применить классический прием, описанный в трудах об империализме начала века.
«Стальная» отрасль США долго шла к кризису. Ставка была сделана на предприятия среднего размера, субсидируемые местными и федеральными органами. Это не только затрудняло планирование производства и регулирование предложения на рынке, но и увеличивало издержки производства. Недостаточная концентрация производства привела к снижению прибыльности и недофинансированию ключевых направлений. Для сравнения: в ЕС две трети всей стали (160 млн т) производится 6 компаниями, а в США две трети (100 млн т) – 12 компаниями. В десятке крупнейших мировых производителей нет ни одной американской компании, зато пять европейских.
Пока спрос и цены на мировом рынке были высокими, слабые стороны США были не так сильно заметны. Однако, когда начался спад, американские производители попадали как карточный домик. «Ржавый пояс Америки» (так в шутку называют ряд штатов, где сосредоточена стальная промышленность) возопил о помощи и защите от злонамеренных иностранных конкурентов.
Крики SOS и раньше раздавались из угнетенных секторов американской тяжелой промышленности. Однако на этот раз они были услышаны. Нынешняя вашингтонская администрация известна своими тесными связями с промышленными лобби. Напомним, что команда, стоящая у руля Белого дома, сформирована из людей Джорджа Буша-старшего, бывшего в 80-е годы вице-президентом при Рональде Рейгане. В те годы под угрозой оказалась американская автомобильная промышленность, но американцы выкрутили руки японцам и заставили их «добровольно» ограничить экспорт. Но манипулировать ЕС так же легко, как Японией, американцам никогда не удавалось. Поэтому в качестве прикрытия запрета ввоза стали из Европы пришлось вводить ограничения импорта из всех стран, с которыми у США нет двусторонних обязательств в этой области торговли. «Под зачистку» за компанию попали и россияне.
А мы их курицей…
Россия, лишенная доступа к защитным механизмам ВТО, вынуждена разыгрывать собственный сценарий противостояния. Запрет ввоза американской курятины, которым ответила российская сторона на изгнание стальных компаний с рынка США, оказался, судя по событиям, весьма результативным ходом.
Во всяком случае, переполох, который поднялся в США по этому поводу, пока на страницах мировой прессы занимает гораздо больше места, чем более значимые с точки зрения последствий для американской экономики шаги ЕС. Это уже можно считать маленьким достижением. Дело в том, что в дипломатической практике коллизии подобного рода, ставшие чересчур публичными, принято улаживать путем достижения хотя бы формального компромисса, что позволяет обеим сторонам сохранить лицо. Это дает слабейшей стороне (в нашем случае России) небольшое преимущество при ведении переговоров.
Предварительный итог российско-американского конфликта можно свести к следующим фактам. Россия вслед за США решила оградить внутренний стальной рынок от зарубежных конкурентов. Комиссия по защитным мерам во внешней торговле на прошедшей неделе одобрила введение компенсационных пошлин на импорт стали в размере 21%. Параллельно была ужесточена позиция России по проблеме импорта американской курятины. После обнаружения сальмонеллы в 15 контрольных пробах первый заместитель министра сельского хозяйства России Сергей Данкверт заявил, что ни о каком немедленном возобновлении импорта речи вообще быть не может. По его словам, подозрительные «ножки Буша» не будут разрешены к экспорту еще как минимум два месяца. Цены на мясо птицы внутри России после введения запрета выросли в среднем на 10% и будут продолжать расти, хотя и медленнее.
По оценке президента совета США по экспорту домашней птицы и яиц (USAPEEC) Джима Самнера, прямые потери американских поставщиков за это время составят порядка $100 млн. Косвенные потери могут оказаться еще больше: избыточное предложение дестабилизирует мировой рынок мяса птицы, цены на нем уже пошли вниз. Плюс затраты на хранение все нарастающих избытков.
Недовольное российским своеволием министерство торговли США в ответ решило провести публичные слушания по вопросу признания рыночного статуса российской экономики. В принципе вашингтонская администрация имеет право принимать подобные решения в рабочем порядке. И Россия давно рассчитывала на этот знак вежливости. Однако в новой ситуации застарелая проблема двусторонних отношений снова превратилась в рычаг давления на Россию путем отсрочки признания ее рыночного статуса. Одновременно всплыл другой раритет времен «холодной войны» – поправка Джексона-Вэника, увязывавшая американо-советскую торговлю с условиями эмиграции евреев из СССР. По словам торгового представителя США Роберта Зелика, теперь ее отмена может быть увязана с «куриной» проблемой.
Впрочем, на прошлой неделе воинственная риторика с обеих сторон уступила место более практическим разговорам. По словам министра экономического развития и торговли Германа Грефа, американская и российская стороны уже наметили контуры возможного компромисса. Вашингтон пообещал Москве восстановить российскую квоту на поставку слябов до уровня 2000 года с обязательством постепенно увеличивать ее в течение трех лет. Уступки американцев коснутся и некоторых видов холоднокатаной стали, которая не производится в США или производится в незначительном количестве. Единственная тема, по которой никаких новых договоренностей пока не достигнуто, – поставки горячекатаной стали.
Чипы с высокой проходимостью
От того, как разрешится торговый конфликт между США и их конкурентами, зависит очень многое. Арбитраж ВТО, к которому обратились ущемленные американскими пошлинами страны, поставлен в весьма щекотливое положение. В чью бы пользу ни было принято решение, оно может оказаться фатальным как для ВТО, так и для процесса глобализации вообще. Если арбитраж поддержит США, это серьезно его скомпрометирует. Претензии и требования ЕС и его союзников слишком очевидны, чтобы можно было запутать дело до состояния полной невразумительности и спустить на тормозах. Кроме того, решение в пользу Вашингтона продемонстрирует явную ангажированность арбитражной функции ВТО и снизит привлекательность этого института для новых членов организации. Если же санкции будут наложены на США, это только подхлестнет экономический изоляционизм супердержавы, а процессы глобализации без лидера задохнутся сами по себе.
Особенности развития нынешнего торгового конфликта ясно продемонстрировали еще одну закономерность. Вне зависимости от величины ставок в торговом споре при обмене ударами стороны избегают заходить слишком далеко. Несмотря на противоречия, они тесно связаны, ни одна из стран более не может рассчитывать на процветание и выживание в условиях полной изоляции. Так что все понимают, что раньше или позже стороны обязательно договорятся о новых условиях.
По этой причине, в частности, наблюдается и так называемый отраслевой парадокс. Предметом торговых войн почти никогда не становятся продукция высоких технологий, квалифицированные услуги, другие товары с высоким уровнем добавленной стоимости. Причем это не отменяет самой конкуренции в этой сфере. Никому в голову не придет, к примеру, запрещать импорт программ Microsoft или чипов Intel в ответ на ограничения импорта стали или труб в США.
И именно здесь лежит вариант снижения зависимости российской экономики от иностранного протекционизма. Чем более высок уровень экспорта высокотехнологичных продуктов, тем меньше риск пострадать от произвольных действий конкурентов на мировом рынке. Куры и сталь не лучшие товары на мировом рынке.
Страх конкуренции
Страх конкуренции
Почти сразу же после решения США о введении 30-процентной пошлины на импорт стали руководители Новолипецкого металлургического комбината, «ММК», «Северстали» и «ЕвразХолдинга» выступили с общим заявлением о необходимости защиты своей отрасли. На долю этих компаний приходится 75% производства всей черной металлургии России. Металлурги потребовали от государства «принять усилия на высшем политическом уровне для исключения России из списка стран, на которые распространяется введенное США ограничение на импорт стали». Но, похоже, это не единственная причина, заставившая металлургов собраться и выступить с консолидированной позицией.
В 1999 году США тоже вводили ограничения на импорт российской стали, которое коснулось прежде всего НЛМК. Однако тогда бизнесмены не выступили единым фронтом из-за того, что являются прямыми конкурентами, да и бороться с политикой США они не могут. У них есть другие общие интересы. Сейчас больше всего металлурги хотят, чтобы российские экспортные пошлины были полностью отменены (в настоящее время они составляют 5%, что соответствует примерно $8 с каждой тонны). Кроме того, они просят у правительства защиты от поставок дешевого металла из стран СНГ.
Самое забавное, что повышение пошлин в краткосрочной перспективе практически не отразится на положении российских сталелитейщиков. Больше всего протекционистские меры Вашингтона ударят по «Северстали». Она поставляет в США 5% от своей выплавки, что явно несущественно. «Магнитка» же не экспортирует сталь в Северную Америку вообще. Что же касается НЛМК, то комбинат продает в основном слябы, их новые экспортные пошлины не затрагивают. По соглашению между США и РФ от 1999 года экспорт российской стали в США ограничен 2 млн т в год. Квота до сих пор не выбрана: в 2000 году поставки из России в США составили 1,4 млн т, в 2001-м – 1,2 млн т (около 2% общей выплавки стали в России в РФ).
Проблема, однако, заключается в том, что повышение американских пошлин приведет к обострению конкуренции на рынках Азии и Европы, куда сейчас поставляется российская сталь. Если там тоже будут установлены тарифные барьеры, последствия для российских компаний будут очень существенными. Кроме того, обострится конкуренция на внутреннем рынке. Этого как раз и опасаются металлурги.
Не последний, но решительный
Не последний, но решительный
Последние десятилетия XX века стали ареной для целого ряда крупных торговых конфликтов. В 80-х годах американцы развязали торговую войну с Японией, пытаясь ограничить конкуренцию на внутреннем автомобильном рынке. Резкий рост цен на нефть после арабо-израильской войны 1973 года превратился для американских автопроизводителей в настоящую катастрофу. Огромные, тяжелые и очень прожорливые американские машины стали не по карману потребителям. Объемы продаж Ford Motors, General Motors и Chrysler упали за несколько лет почти на треть. «Большая тройка» была вынуждена начать программу сокращения издержек. Однако в ходе ее реализации менеджеры американских компаний прикончили именно те конструкторские программы, которые могли бы помочь им быстро выйти из кризиса – переднеприводные и малолитражные автомобили. Освободившуюся нишу быстро заняли японские компании, располагавшие в то время наиболее широкой линейкой дешевых, экономичных малолитражек. Экспансия на американский автомобильный рынок спровоцировала в США взрыв японофобии, жертвами которого стали все японские товары. Апофеозом стал публичный акт вандализма трех американских сенаторов, в ходе которого они молотами вдребезги разнесли японский аудиоцентр. В те дни председатель правления Ford Motors Ли Якокка писал: «Мы находимся в состоянии ожесточенной войны с Японией. На сей раз это война без применения боевых средств, за что мы, очевидно, должны благодарить Бога. Нынешний конфликт представляет собой торговую войну. Поскольку, однако, наше правительство отказывается признать ее тем, чем она в действительности является, мы явно находимся на пути к поражению». Лоббистские усилия американских автомагнатов дали результат только в середине 1981 года. Под угрозой введения жестких протекционистских пошлин Япония добровольно ввела двухлетние квоты на экспорт легковых автомобилей в США. Срок действия квот был продлен еще на год в 1983 году.
Ограничительные меры привели к кардинальному изменению стратегии японской экспансии на рынок США. На место импорта готовой продукции пришел импорт целых сборочных производств. К середине 80-х на американских заводах японских компаний работали более ста тысяч американцев. Причем процесс экспорта промышленного капитала шел в обоих направлениях. Привлеченная высокой производительностью труда и низкими издержками компания General Motors открыла в Японии сначала моторный завод, а впоследствии и сборочное производство. Параллельно компании «Большой тройки» возобновили конструкторские работы над моделями нового поколения. С их появлением острота конкуренции на рынке стала ослабевать, и вскоре запретительные пошлины были отменены.
В 90-х годах центр торговой конфронтации сместился из тихоокеанского региона на берега Атлантики. Застрельщиком торгового конфликта опять выступили США. В союзе с некоторыми другими странами-экспортерами они в 1996 году предъявили Европейскому союзу два параллельных иска в ВТО по поводу ограничения конкуренции на рынке бананов и говядины. По мнению истцов, правила ЕС создавали льготный режим доступа для бананов, импортируемых из бывших колоний европейских стран, что ущемляло права других стран-поставщиков. США также протестовали против запрета ввоза в ЕС мяса и мясопродуктов, при производстве которых использовались искусственные гормоны роста. Несмотря на многократные попытки решить противоречия между сторонами миром, достичь компромисса так и не удалось. Рассмотрение исков в официальном арбитраже ВТО также не помогло ЕС отстоять свои позиции. Иски США были признаны обоснованными. Совокупный ущерб экономике ЕС от штрафных санкций составил более $630 млн.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
