Странные сближенья

Россия не принимала участия в финале чемпионата мира по футболу, зато в Стрельне состоялась встреча «восьмерки». На первый взгляд такие аналогии слишком «по-журналистки дерзкие». Но в данном случае «креатив» чисто народный: в дни четвертьфинала украинские форумы были полны радостными возгласами о том, что хотя Россия входит в одну «восьмерку», а Украина дошла до восьмерки сильнейших в футболе. Патриоты на Днепре правы в одном – оба события служат выражением витальных сил человека. Конкурентная борьба есть неотъемлемое свойство живой природы вообще, соображения престижа чрезвычайно волнуют людей начиная с первобытных времен. И то и другое – двигатели эволюции и прогресса.

Другое дело, что политизация спорта или отношение к политике как игре, сколь неизбежны, столь и разрушительны для самой сути данных сфер человеческой деятельности. Пик политизации международных соревнований мы пережили в эпоху противостояния идеологических систем, и это явилось почти трагическим обстоятельством. «Советский спорт» был настолько спаян с советской властью, комментаторы настолько предвзяты и столь часто доходили до откровенного хамства, что мне известно немало людей, которые стали болеть за «нашу» команду только после того, как «реальный социализм» почил в бозе. Сегодня этого нет – и данное обстоятельство выступает одной из важных позитивных характеристик современной жизни, а когда черты былого возвращаются – по нашей ли, по «их» вине – становится особенно неприятно.

Политика более похожа на спорт, однако не следует забывать и о существенном различии: в спорте важен выигрыш сам по себе, в политике же победа – лишь необходимая предпосылка возможности проводить свои идеи в жизнь, каждодневным трудом утверждая некие ценности. Если этого не происходит, то политическая борьба превращается в PR, а исполнение властных полномочий – в водоворот коррупции. О связи этих двух явлений – торжества политтехнологий и господства коррупции – причем о связи не столько «технической», на уровне исполнения, сколько субстанциональной и идеологической, пока мало продуманных идей и отточенных мыслей.  

Франция проиграла, но не отчаялась, не озлобилась и в ночь поражения принялась запускать заранее заготовленные петарды – не пропадать же добру? Да и вообще поражение в рулетку пенальти не самое обидное – в чем-нибудь другом повезет. Саммит в Питере прошел успешно – и никого не сделал счастливым, кроме узкого круга вовлеченных лиц. Политика в принципе род деятельности, для счастья не приспособленный – и в этом ее ярчайшее отличие от спорта.

Чемпионат по футболу оказался довольно скучным – слишком рациональная игра, мало голов. Самым ярким моментом, который запомнится потомкам, стал «эмоциональный взрыв» Зидана за десять минут до окончания дополнительного времени.

Питерская встреча была представлена многочисленным наблюдателям в виде наполовину делового, наполовину гламурного мероприятия. Трагические события в Ливане добавили саммиту драматизма, но самым запоминающимся эпизодом стало замечание Путина на пресс-конференции с Бушем по поводу того, что в России не хотелось бы иметь такую же демократию, как в Ираке. Оставим в стороне вопрос о том, насколько уместно хозяину привлекать внимание к определенным странностям гостей. Зададимся другим вопросом: почему за эмоциональный срыв Зидана его удалили с поля, а «всплеск» Путина – приветствовали бурными аплодисментами?

Спорт, как это ни звучит по-пионерски, все-таки мир, политика – война, лишь иногда становящаяся «горячей».