Свои среди чужих
Традиционно европейские аналитики не жалуют Россию. Так, британская Maplecroft, специализирующаяся на анализе деловых рисков, недавно опубликовала исследование Political Risk Atlas, в котором РФ названа «одним из наиболее опасных мест для инвестиций». По мнению аналитиков компании, за минувший год политические риски инвестиций в Россию серьезно выросли: РФ поднялась в рейтинге 196 стран с 15-го на 10-е место и очутилась среди государств с «крайне высокими» рисками для инвесторов – ровно между Пакистаном и Центральноафриканской Республикой. Для сравнения: партнеры по BRIC оказались в рейтинге значительно ниже: Индия – на 26-м, Китай – на 62-м, а Бразилия – на 94-м месте. Как объяснили авторы рейтинга, место России определяется состоянием бизнес-среды, уровнем корпоративного управления и «эндемическим характером коррупции, которая распространена на всех уровнях власти». Между тем, несмотря на столь безрадостные прогнозы, транснациональные корпорации наперебой продолжают инвестировать в нашу страну. Более того, многие сегменты потребительского рынка, где лидерство ранее принадлежало местным компаниям, оказались практически поглощены зарубежными игроками.
Наступление по всем фронтам
Приход «иноземцев» объясняется вполне объективными причинами. «Российские потребительские компании достигают некоторого потолка в своем развитии, у нерезидентов же есть хороший доступ к финансовым ресурсам, а также технологии, качественная логистика и портфель брендов», – рассуждает ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов. Речь может идти как о простой фиксации прибыли российским владельцем, так и продаже доли в бизнесе. При этом в непродуктовых сегментах есть области, в которых нерезиденты не имеют конкурентных преимуществ и, соответственно, не занимаются консолидацией бизнеса, например на рынке сотовой связи. «У российских компаний есть все необходимые технологии. Здесь рынок поделен довольно жестко, и операторы видят возможности для дальнейшего развития. Ни одна западная структура, кроме «Теле2», не пытается работать в России», – отмечает Дмитрий Абзалов. В целом, по данным аналитика ИК «Финам» Максима Клягина, транснациональные компании также не заняли локальные рынки, на которых затруднено федеральное присутствие. В частности, зарубежные игроки слабо присутствуют в сельском хозяйстве, они не спешат доить коров, выращивать зерно, молоть муку, печь хлеб, заниматься рыбной ловлей, им не интересен рынок производства мяса и мясопереработки. Так, московский «Кампомос», принадлежащий финской Atria, участники рынка называют редким исключением. Транснациональный гигант не заинтересован в том, чтобы тратить годы на скупку мелких производств, а крупнейшие производители колбас, такие как «Останкино», Микояновский комбинат, «Черкизово» и «Дымов», не всегда могут похвастаться федеральным присутствием на рынке.
Молочное исключение
Рынок переработки молока до последнего времени ничем не отличался от той же мясопереработки: в этом сегменте также развито локальное производство, особенно это касается свежих молочных продуктов, а также сильна лояльность местным брендам. Однако этот рынок стал исключением из правил. Примерно в одно и то же время две ведущие российские компании в этом сегменте – «Вимм-Билль-Данн» (ВБД) и «Юнимилк» – сумели собрать в единые холдинги свои разрозненные региональные заводы. Именно это позволило западным транснациональным игрокам занять этот рынок. В 2010-м молочный рынок пережил своего рода революцию. Летом прошлого года французский холдинг Danone поглотил второго по величине игрока на рынке переработки молока – «Юнимилк». Сделка была весьма неожиданной, так как в течение нескольких лет французы претендовали на лидера молочного рынка – «Вимм-Билль-Данн». В свою очередь последнюю компанию совершенно неожиданно приобрел американский гигант PepsiCo. Вместе со своим мировым конкурентом – Coca-Cola Company они были давно заняты поглощениями на соковом рынке. В частности, Coca-Cola в прошлом году приобрела завод «Нидан» (бренды «Моя семья», «Сокос», «Да!») за $276 млн, до этого она купила соковую фирму «Мултон». А PepsiCo достался лидер российского сокового рынка – компания «Лебедянский» (марки «Тонус», «Я»). Единственным «вакантным» крупным соковым игроком оставался «Вимм-Билль-Данн». Теоретически PepsiCo могла купить лишь соковый бизнес, а также направление по выпуску и продаже воды (марка «Родники России»), но она предпочла приобрести всю компанию целиком, получив и бизнес по переработке молока, и производство детского питания. Более того, на молочные продукты в ВБД приходится 70% оборота. Таким образом, в руках транснациональных участников оказалось почти 60% рынка переработки молока в денежном выражении. По данным Nielsen, около 30% принадлежит объединенной компании Danone и «Юнимилк», а 28,3% – «Вимм-Билль-Данн».
По мнению экспертов, политические риски на этом рынке достаточно серьезные: государство неоднократно предпринимало попытки регулировать цены и оказывать давление на компании. В 2007 г. от переработчиков молока потребовали заключить соглашение о недопустимости роста цен. Иными словами, свои отпускные цены на определенные виды молока переработчик должен был заморозить, хотя подорожание молока в тот год было связано с ростом стоимости сырого молока. Однако конъюнктура рынка привела к тому, что уже через год цены на сырое молоко стали снижаться, хотя молоко в рознице не дешевело. Из-за низких закупочных цен возникали проблемы у сельхозпроизводителей, в частности у тех, кто вложился в закупку стада и строительство современных коровников. Среди таких предпринимателей оказался и заместитель председателя комитета Госдумы по аграрным вопросам Айрат Хайруллин, богатейший бизнесмен Татарстана. В итоге ответственным за решение «молочной проблемы» был назначен вице-премьер Виктор Зубков, поддержавший инициативу аграриев о подписании с переработчиками корпоративного договора о ценовом коридоре на сырое молоко. Крупнейших закупщиков сырого молока в стране – «Юнимилк» и «Вимм-Билль-Данн» – неоднократно вызывали на ковер в Минсельхоз, а также на совещания к Виктору Зубкову. Впрочем, соглашение о ценовом коридоре подписали лишь мелкие переработчики.
Старые басни по-новому
С экспансией транснациональных монстров государству придется сменить тон в отношении переработчиков молока. По крайней мере в интервью «Ко» в марте 2010-го тогдашний глава Danone в России Томас Ройтер высказывался резко против любого искусственного регулирования цен, и никаких соглашений о ценовом коридоре компания подписывать не спешила. «Если PepsiCo посчитает, что на нее оказывают давление, ставят ее в нерыночные условия, то вопрос может решаться американским правительством и могут пострадать российские компании, имеющие интересы в США. Вопрос перейдет на международный уровень», – полагает глава российского отделения финской «Валио» Мика Коскинен. Правда, эксперт в ближайшее время не ожидает повышенного внимания правительства РФ к молочному рынку, связывая это с растущими ценами на нефть. «Когда нефть стоила дорого, сельскохозяйственными рынками не слишком интересовались, считая, что выгодно продавать нефть и металлы, а кое-какие продукты не грех и закупать. Интерес проснулся, когда нефть стала дешеветь. А сейчас нефть опять стоит недешево», – рассуждает Мика Коскинен. Однако Дмитрий Абзалов уверен в обратном. По его мнению, PepsiCo и Danone пригласят в Минсельхоз, и не раз. «В предвыборный период правительство станут активно интересовать розничные цены на молоко. Происходит серьезный рост цен на продукты питания, и попытки влиять на ценообразование будут. ФАС начнет следить за игроками, и переговоры о ценах на молоко с PepsiCo в течение ближайших двух лет вести все-таки придется», – уверен Дмитрий Абзалов.
Как полагает Максим Клягин, проблема молочного рынка – это недоинвестирование в сельскохозяйственный сектор, а также недостаток модернизированных хозяйств с высокой рентабельностью и сезонность в производстве молока. Вероятно, Минсельхозу придется поднять и эти вопросы на совещаниях с представителями PepsiCo и Danone. Не исключено, что от транснациональных игроков будут ждать помощи в возрождении российского сельского хозяйства. Впрочем, в PepsiCo уверяют, что подобные вопросы им уже приходится решать. «Компания имеет опыт работы с российским сельским хозяйством», – говорит директор по коммуникациям PepsiCo Александр Костиков. Дело в том, что она производит в России свои чипсы Lays, картофель для которых закупает в РФ, и в какой-то степени обеспокоена проблемами картофелеводства. В частности, у PepsiCo есть образовательные программы по поддержке фермерства. Однако насколько глубоко компания планирует развивать свое сотрудничество с молочными фермами и будет ли заниматься молочным хозяйством, пока неясно. Многие аналитики недоумевают, для чего PepsiCo в принципе понадобился непрофильный для нее молочный бизнес, которым она занимается только в Саудовской Аравии. Не исключено, правда, что продажа всего бизнеса была обязательным условием сделки.
Водка против розницы
Далеко не каждый сегмент нашего рынка оказывается удобным для выхода зарубежных компаний. Хотя в розничной торговле у мировых лидеров, безусловно, имеются конкурентные преимущества по сравнению с российскими игроками, за последний год транснациональные участники из местной розницы только уходили. В частности, Россию покинула Carrefour, успевшая быстро открыть и продать два гипермаркета. Кроме того, Wal-Mart окончательно закрыла свое российское представительство. У обеих сетей были свои причины, чтобы уйти из нашей страны: акционеры Carrefour посчитали, что в кризис надо улучшать позиции на родном рынке, а Wal-Mart так и не нашла в РФ объекта для покупки. При этом развиваться органически сети было бы поздно, так как она уже не смогла бы догнать крупнейших конкурентов. Как полагают специалисты, инвестициям помешали и особенности рынка. По мнению управляющего партнера Management Development Group Дмитрия Потапенко, «российская розница сейчас не развивается, как бы этого ни хотелось аналитикам». «Все сделки происходят с уже существующими сетями, розница поедает сама себя, в том числе из-за несовершенства налогового законодательства и огромных проблем с недвижимостью», – подчеркивает эксперт. По его словам, «тот же «Ашан» просто адаптировался к российской среде». Впрочем, сложностей хватает и у этой сети, например, около года назад ее магазины в Москве были лишены лицензии на продажу спиртного. Среди возможных причин конфликта участники рынка называли тот факт, что «Ашан» отказался выставлять на полки продукцию компании «МосМедыньагропром», созданной по инициативе экс-мэра Юрия Лужкова. Розничные цены и наценки в сетях также пытались регулировать и в «ручном» режиме. Накануне принятия закона «О торговле» премьер-министр Владимир Путин посетил «Перекресток». «Никогда Владимир Путин не приехал бы в Metro, чтобы надзирать за ценами, так как это немецкая сеть. Вопрос решался бы на уровне российского и немецкого правительств. Обсуждение закупочных и розничных цен – это вмешательство в частный бизнес, что абсолютно невозможно», – полагает Дмитрий Потапенко.
При всем при этом западные компании уже давно неплохо чувствуют себя на гораздо менее прозрачном рынке водки. После того как польско-американская Central European Distribution Corporation (CEDC) купила крупнейшего в России производителя водки – «Русский алкоголь» и «Парламент», ее доля на местном рынке водки, по данным исследовательской компании «ЦИФРРА», стала составлять 14%. «Россия – родина водки, а водка теперь в руках американской компании. Так получилось, что ни у кого из отечественных компаний не было денег на подобные приобретения: CEDC в общей сложности потратила на сделки в России $1 млрд», – рассказывает директор ЦИФРРА Вадим Дробиз. По мнению Дмитрия Абзалова, в вопросах стратегического развития отрасли в правительстве нет определенной позиции, есть лишь интересы различных групп влияния. «Известно, что вице-премьер Виктор Зубков выступает за введение монополии на спирт и за консолидацию водочного сектора. Кроме того, на рынке работает госкомпания «Росспиртпром», и ее интересы тоже учитываются», – отмечает он. По предположениям экспертов, в перспективе на водочном рынке должно остаться три-четыре компании, которые можно было бы легко контролировать. Присутствие крупной западной корпорации в рамках подобной стратегии скорее плюс, чем минус. «Государство просто не обладает системой управления, ему кажется, что проще было бы, если бы на рынке было всего три компании, но это не та консолидация, которая нужна», – говорит Вадим Дробиз. По его словам, число производителей и дистрибьюторов водки в ближайшее время уменьшится примерно на 30%. Только за первую половину 2010-го было отозвано 142 оптовых и 60 производственных лицензий, то есть 4,4% и 12,8% соответственно. Впрочем, при простом сокращении мелких российских игроков доля CEDC обещает расти и, очень может быть, через несколько лет составит около 30%, то есть приблизится к доминирующей, в результате «расчистка» рынка по инициативе государства будет ей только в помощь.
Взаимовыгодный симбиоз
Несмотря на всевозможные сложности, эксперты выделяют вполне устойчивые факторы привлечения иностранцев на наши рынки. По словам Андрея Соколова, в России самый низкий среди государств «большой восьмерки» и стран BRIC налог на прибыль, что увеличивает привлекательность для зарубежных инвесторов. При этом иностранные компании успешно конкурируют с отечественными за счет продуманной стратегии, большого опыта работы, грамотного менеджмента и доступа к долгосрочному капиталу. Для российских федеральных властей иностранные корпорации также являются удобными контрагентами. «Так исторически сложилось, что западные компании более дисциплинированы в выполнении законов и решений государства. Поэтому административным структурам легче вводить временные ограничения в отношении бизнеса зарубежных фирм», – добавляет Андрей Соколов.
При этом транснациональные гиганты обладают собственным немалым лоббистским ресурсом – не меньшим, чем их российские конкуренты. По словам партнера Capital Legal Services Евгения Воеводина, один из примеров успешного лоббизма – это скорое одобрение Федеральной антимонопольной службой (ФАС) покупки компанией PepsiCo «Вимм-Билль-Данн». «Очевидно, что у транснациональных корпораций есть определенный ресурс лоббирования своих интересов. Тот факт, что сделку одобрили в сжатые сроки, это подтверждает. Для сравнения: у той же Coca-Cola Company процесс согласования покупки «Нидана» занял значительно более длительное время при идентичности процедур», – говорит он. Помимо быстрого одобрения сделок со стороны ФАС, участники рынка вспоминают умение западных игроков успешно выторговывать для себя особые условия работы. В частности, в апреле 2010-го «Макдоналдсу» удалось отстоять в суде свое право арендовать помещения в центре Москвы по цене 1 руб. за кв. м. Речь идет о заведении на Арбате и учебном центре в Большом Николопесковском переулке. В 1992 г. столичные власти завлекали международного гиганта минимальными арендными ставками, но затем смогли почти везде поднять их до уровня рыночных. Однако теперь суд встал на сторону сети. По словам гендиректора «Службы недвижимости» Павла Карасева, ни одна из российских компаний не может похвастаться подобными ставками. Аналогичным образом особыми условиями на российском рынке пользуется IKEA, периодически обвиняющая местные власти в коррупции. Как выяснилось в феврале 2010 г., под комплекс «Мега Теплый Стан» компания арендует землю у УК «Масштаб» Вадима Мошковича. Соглашение об аренде на 49 лет в 1999 году шведы подписали с прежним собственником земель. Однако для землевладельца арендатор невыгоден: платежи от IKEA не покрывают даже суммы земельного налога. Впрочем, дела о нарушениях антимонопольного законодательства транснациональными корпорациями также нередки. В качестве примера можно привести дело 2009 г. о «молочном сговоре» Danone, «Вимм-Билль-Данн», Ehrmann и Campina, когда они одновременно снизили на четверть закупочные цены на молоко. По словам адвоката «Юков, Хренов и партнеры» Василия Васильева, в ряде регионов РФ возбуждались дела против «Coca-Cola HBC Евразия» и Pepsi International Bottlers (российский представитель компании PepsiCo) в связи с заключаемыми ими эксклюзивными договорами, запрещающими реализацию напитков конкурентов.
Укрупняй и властвуй
Для федеральных властей работа с транснациональными корпорациями – это возможность уменьшить число возможных участников диалога: договариваться тогда приходится с единицами. Однако этот процесс неизбежно приводит к росту доли рынка у тех или иных компаний. В результате желание российских чиновников в «ручном» режиме регулировать цены на определенную продукцию участники рынка объясняют, прежде всего, несовершенством работы ФАС. По мнению управляющего директора «Century 21 Запад» Евгения Скоморовского, деятельность ФАС далеко не всегда удачна. «Ведомство так и не смогло доказать сговор строителей жилья при формировании цен на него», – отмечает эксперт. Впрочем, попытки успешного воздействия ФАС на рынок имеются. В середине января 2011 г. крупнейшие торговые сети Петербурга – «О'кей», «Дикси», Real, «Пятерочка» и «Перекресток» – получили предостережения от прокуратуры Северной столицы о недопустимости нарушения антимонопольного законодательства. В частности, проведенная совместно с местным управлением ФАС проверка выявила «согласованные действия по установлению и поддержанию цен на социально значимые товары первой необходимости».
«В целом ситуация касается контроля государства за экономической концентрацией с целью сохранения конкуренции на товарных рынках. Насколько эффективно этот контроль осуществляется ФАС, сказать однозначно сложно. Наверное, следует больше уделять внимания вопросам изучения влияния конкретных сделок на рынок, на котором происходит концентрация. Это внимание уделяется, но не в той степени, в какой могло бы», – говорит Евгений Воеводин. В качестве примера, по его словам, можно привести все ту же сделку по приобретению PepsiCo ОАО «Вимм-Билль-Данн». «У компании уже есть один соковый актив, и покупка еще одного актива очевидно приводит к значительной концентрации рынка при наличии всего трех основных игроков, делающей конкуренцию на нем менее эффективной. В законе одним из признаков ограничения конкуренции является сокращение числа хозяйствующих субъектов, работающих на одном товарном рынке. Фактически, в данном случае есть некое сокращение», – объясняет эксперт. По его мнению, надо исходить из того правила, что доминирование может возникать на рынке независимо от доли. Более того, доминирование может быть признано, даже если доля ниже 35%. С одной стороны, оно напрямую зависит от доли рынка, но, с другой, как отмечает Евгений Воеводин, доминирование может быть установлено ФАС даже при других условиях.
По словам Василия Васильева, законодательная база для контроля за ценами уже содержится в Гражданском кодексе. «В предусмотренных законом случаях применяются цены, устанавливаемые или регулируемые уполномоченными на то государственными органами и (или) органами местного самоуправления» – гласит 424 статья документа. Иными словами, теоретически государство, приняв соответствующий закон, может ввести контроль цен в любой области. Во-первых, согласно закону «О естественных монополиях», ФСТ регулирует цены и тарифы на товары и услуги, производимые этими монополиями: электроснабжение, газоснабжение, перевозки по железным дорогам, трубопроводный транспорт, почта и т.п. Во-вторых, российское правительство еще в 1995 г. утвердило перечни товаров и услуг, цены на которые могут контролироваться. Таким образом, например, законодательно регулируются тарифы на услуги ЖКХ и стоимость транспорта. Однако недавно этот список был расширен. Согласно закону «Об обращении лекарственных средств» № 61-ФЗ от 12.04.2010 было введено государственное регулирование цен на лекарственные препараты, включенные в перечень жизненно необходимых и важнейших, несмотря на то что этот рынок в России практически контролируют зарубежные корпорации. Фактор доминирования иностранцев на этом рынке ни на что не повлиял, и в принципе аналогичный закон может быть принят касательно любого сегмента рынка.
Последние крупнейшие сделки на продовольственных рынках
Приобретение PepsiCo «Вимм-Билль-Данн» – $5,4 млрд
Создание СП Danone и «Юнимилк» – Danone выплатил акционерам «Юнимилка» 120 млн евро за контроль в 57,5% долей в новом СП
Приобретние PepsiCo ОАО «Лебедянский» – за 75,53% акций было заплачено $1,4 млрд