«Было безумно тяжело отказываться от нескольких лет невероятно напряженной работы»

— Когда я слышу об «отмене русской культуры», я все время думаю о том (и весь мой большой международный опыт это подтверждает), что русская литература, музыка, изобразительное искусство стали важнейшей составляющей культурного багажа просвещенных людей в любой части света. Пусть русское изобразительное искусство — в меньшей степени по сравнению с нашей литературой и музыкой. Но Третьяковской галереей в последние годы было сделано очень много для представления русского искусства за рубежом, выходя за рамки древнерусской иконописи и авангарда, интерес к которым всегда был высоким в мире.

Имена Толстого и Достоевского знает весь мир. Не могу не вспомнить встречу нашего президента с Папой Римским Франциском I в 2013 году, когда Папа сказал, что он считает Достоевского главным писателем всех времен и народов. Это дорогого стоит. Я имела возможность показывать Франциску I наш блистательный выставочный проект «Русский путь. От Дионисия до Малевича», который мы открыли в Музеях Ватикана — в Крыле Карла Великого собора Святого Петра. Придя на выставку, он остановился около портрета Достоевского работы Перова и повторил то, что сказал тогда президенту. И так считает огромное количество людей во всем мире. Этого не вытравить ничем.

При этом в сентябре на стендах миланской оперы Ла Скала висела афиша балета «Онегин» в хореографии Крэнка на музыку Чайковского, а дирижировал оркестром Феликс Коробов. Мы знаем, что в начале декабря сезон в том же Ла Скала открылся «Борисом Годуновым» Мусоргского с Ильдаром Абдразаковым в главной партии. В Берлинской опере выдающийся русский режиссер Дмитрий Черняков ставит вагнеровское «Кольцо Нибелунгов». Поэтому первая реакция: «мы не читаем Достоевского, мы не исполняем музыку Рахманинова, Чайковского, Стравинского…» — это уже понемногу, по крайней мере в сфере исполнительского искусства, сходит на нет, и наши блестящие музыканты выступают в том числе и в Европе. Вот вам и ответ.

— Все наши коллеги, с которыми мы готовили проекты, представлявшие интереснейшие страницы истории русского искусства за рубежом, с огромной печалью сообщали нам, что они вынуждены приостановить работу над этими проектами. Но мы помним безумный успех русских выставок в 2021 году.

1 миллион 300 тысяч человек посетили парижскую выставку «Собрание Морозовых. Шедевры живописи». Третьяковская галерея предоставила на эту выставку 25 лучших полотен из своей коллекции. Одной из главных сенсаций этой выставки стал Михаил Врубель и художники группы «Бубновый валет». Вспомним невероятный успех в Германии нашей выставки русского импрессионизма, которая завершалась картиной «Белое на белом» Малевича, показывавшей выход из импрессионизма для русских художников, вступивших на эту стезю гораздо позднее, чем европейские коллеги, зато опередивших их в самых радикальных выводах из теории импрессионизма. Вспомним феноменальный успех выставки Репина, организованной Третьяковской галереей в парижском Пти-Пале. В Париже, где есть на что сходить, на выставку Репина невозможно было купить билеты на текущий день — только за три-четыре дня вперед. Проекты, о которых мы договаривались, в какой-то иной ситуации были бы реализованы, причем имели бы успех. Наши коллеги жалели о невозможности их реализовать и об упущенных возможностях представить крайне востребованные аудиторией выставки.

— С конца февраля мы начали трансформировать свои выставочные планы. Наши программы на 2022 год были тесно увязаны с взаимодействием с крупнейшими мировыми музеями и собраниями. Понятно, что от этих проектов в 2022 году пришлось отказаться и только надеяться на то, что та невероятная титаническая работа, которая была произведена к тому моменту, рано или поздно будет востребована и мы сможем вернуться к сотрудничеству со своими партнерами — в Финляндии, в Индии. Отмена выставки Аксели Галлен-Каллелы из собрания финского музея «Атенеум» была связана с невозможностью отправки в Россию экспонатов из Финляндии. А от проведения невероятной, давно готовившейся выставки современного индийского искусства (из-за пандемии мы переносили ее с 2020-го на 2021-й, а потом и на 2022 год) мы просто вынуждены были отказаться, потому что за 2–3 недели стоимость транспортировки произведений выросла в три раза и достигла целиком бюджета всей выставки, который нам удалось сформировать с помощью меценатов, а компания одного из главных спонсоров проекта одной из первых попала под санкции.

— Наверное, больше всего я и мои коллеги сожалеем о потрясающем проекте «Русская нить. Искусство и мода», которую мы готовили 5 лет вместе с музеем «Виктории и Альберта» в Лондоне. У нас был уже фактически готов архитектурный проект, который мы разрабатывали с замечательной британской дизайнерской компанией, которая делала лучшие выставки последних лет в музее. В этой выставке должны были участвовать 36 собраний из Европы и Японии, включая исторические коллекции самых главных модных домов Европы. Нет нужды объяснять, что мы сразу поняли, что этот проект придется откладывать. Хотя, не могу не отметить, что ни один из наших партнеров не прислал нам официального письма об отказе от сотрудничества — они все просто сообщали через телефонные звонки, что, к сожалению, они не могут выполнить те обязательства, которые были изначально зафиксированы в наших соглашениях и договоренностях.

Эта ситуация заставила нас напрячь все свои креативные возможности и обратиться к собственной коллекции. Мы придумали несколько проектов, причем один из них мы открыли 14 апреля — как раз в тот день, когда должна была открыться выставка из музея «Атенеум». Это выставка «Лики модерна», которую мы достаточно быстро смонтировали, опираясь на свое собрание. В начале сентября был запущен интереснейший интерактивный онлайн-проект «Моя Третьяковка». В другом пространстве 3 октября мы открыли замечательную выставку «Дягилев. Генеральная репетиция», где представили наше уникальное и масштабное собрание артефактов, связанных с русскими балетными сезонами. Это собрание формировалось в течение многих лет и невероятно обогатилось поступлением архива Ларионова и Гончаровой в 1989 году, которое мы очень существенно прирастили в 2019–2021-х, когда нам удалось приобрести за рубежом уникальную коллекцию костюмов для Дягилевских балетных сезонов. Частью этой коллекции стал гигантский театральный задник для знаменитых «Половецких плясок», написанный по эскизу Рериха и выдержавший с премьеры (а это был первый спектакль Дягилевских балетных сезонов в 1909 году) более 500 спектаклей.

Так что, характеризуя прошедший год, могу сказать, что не взирая на все эти драматические события, на то, что было безумно тяжело отказываться от нескольких лет невероятно напряженной работы, мы достигли, наверное, главного — мы удержали нашего зрителя на своих экспозициях и выставках. Если сравнивать с 2021 годом, который мы считаем достаточно удачным (невзирая на пандемию, к нам пришли 1 миллион 600 тысяч человек), то в этом году мы приняли еще большее количество посетителей. И это в ситуации, когда нам пришлось заменить проекты, гораздо более привлекательные для широкого зрителя, связанные с произведениями, которые никогда в России не показывали — на собственные, основанные тем не менее на серьезнейшем изучении, анализе нашего богатейшего собрания.

— В этом году, после возвращения всех выставок, которые были отправлены за рубеж до конца февраля, Россия не вывозила экспонаты из своих музеев ни в одну страну мира. Поэтому, чтобы вывести разговоры о каких-то проектах на практическую основу, нам нужно понимание, когда и где мы будем иметь реальную возможность представлять свои выставки. Сейчас, например, мы ведем переговоры с фондом Гейдара Алиева в Баку о возможности показа выставки «Шедевры Третьяковской галереи» в Фонде Гейдара Алиева, построенном великим архитектором Захой Хадид. Мы думаем о сотрудничестве с коллегами из Узбекистана и из Армении, где хранятся фантастические коллекции русского искусства, о представлении этих коллекций под нашим кураторским сопровождением — для того, чтобы не отодвигать надолго традицию показа русского искусства за рубежом.

— Что касается стран Юго-Восточной Азии, то мы готовы возобновить наши переговоры с Китаем, остановленные пандемией. Мы прекрасно понимаем, что в Китае совсем другая ситуация: там сейчас есть серьезнейшие ограничения, связанные с этим заболеванием. Как только эти ограничения снимаются, мы начинаем общение с нашими коллегами в Китае. У нас большой опыт подготовки выставок для показа в этой стране.

Мне очень понравилась инициатива посла Таиланда в России, который пригласил меня и еще нескольких деятелей культуры в Таиланд, чтобы мы познакомились с выставочными площадками в Бангкоке. Там есть потрясающие музеи, Национальный музей в Бангкоке с коллекцией буддистской скульптуры — это, наверное, вообще одно из моих самых сильных впечатлений за последние годы. Таиланд никогда не был колонией, и там сохранилось все. Они очень заинтересованы в сотрудничестве с Россией и показе художественных российских собраний у себя, а мы сейчас с ними готовим к показу у нас программу современного кино Таиланда. У нас четыре музейных кинозала, и кинопоказы — это важнейшая составляющая нашей образовательной программы. Кстати, в прокате у нас всегда есть новинки артхаусных фильмов. Сейчас мы также готовим ретроспективы классиков индийского и мексиканского кино. И это прекрасное взаимодействие, потому что нельзя делать слишком большой перерыв.

— Работа над этим зданием последние год-полтора идет ускоренными темпами. Большой вклад в это внесли вице-премьер России Марат Шакирзянович Хуснуллин, руководитель Минстроя Ирек Энварович Файзуллин и мой новый заместитель по вопросам строительства Ринат Махмутович Шигапов. В работе над стройкой наведен порядок, мы четко видим перспективы дальнейшего развития. Поначалу у этого здания был совершенно другой проект фасада, и я очень рада, что в 2013 году Министерством культуры было принято решение провести новый конкурс, который выиграло архитектурное бюро Speech Сергея Энверовича Чобана, с которым мы очень часто сотрудничаем как с выставочным архитектором. Его проект в реализации доказал, что это очень удачное решение и что здание с новыми фасадами прекрасно вписывается в перспективу набережной.

Когда бюро Speech делало новый проект, то рассматривалось использование тех материалов, из которых построено историческое здание в Лаврушинском переулке. Его проект разрабатывал Виктор Васнецов, и построено оно в основном из красного кирпича и белого камня. Красный и белый — цвета большинства церквей XVII века в Москве, церквей Замоскворечья и главное — церкви Воскресения Христова в Кадашах, которая расположена поблизости от строящегося здания. Было очень правильным решением воспроизвести на фасадах музейную шпалерную развеску картин — оконные наличники стали рамами, а стекла покрыты монохромным воспроизведениями фрагментов важнейших картин из собрания Третьяковской галереи.

— Окна будут прозрачными и не помешают посетителям смотреть наружу. Они совершенно удивительным образом смотрятся, когда ты вечером проезжаешь по другой стороне набережной и видишь, как выразительно читаются абрисы этих картин, когда окна освещены изнутри. Хотя, не скрою, эта идея вызывала вопросы у ряда моих коллег. Но ее воплощение доказало, что у выдающихся архитекторов другое видение, которое по «дальности прострела» превосходит видение обычного человека, не имеющего в сознании системы выстраивания того, как это будет в итоге выглядеть.

Мы очень надеемся на то, что строительные работы завершатся к концу 2023 года. Все строительное оборудование было куплено и установлено достаточно давно, поэтому у нас не было проблем с импортозамещением. Клинкерный кирпич и белый камень — российского производства, финансирование было зарезервировано давно, поэтому мы надеемся, что наши планы мы сможем выполнить вовремя и запустить это здание в работу в середине 2024 года.

— Я за свободу, взаимное уважение и любовь как основу любых отношений. Мы готовим каждый год специальную брошюру, в которой представляем все проекты Третьяковской галереи, нуждающиеся в финансовой поддержке. И я скажу, что все масштабные выставочные проекты последних лет сделаны на деньги наших меценатов, попечителей, спонсоров, благотворителей.

У нас есть еще и проекты развития. В состав Третьяковской галереи входят семь малых музеев, которые в основном являются домами-музеями или мастерскими художников. Сейчас открыты только три из них: Музей Виктора Васнецова, Музей Павла и Сергея Третьяковых и Музей Аполлинария Васнецова. А в четырех музеях, закрытых из-за аварийного состояния, вся работа по реконструкции, реставрации ведется за счет наших меценатов, благотворителей и спонсоров.

Компания «Транснефть», один из самых мощных партнеров Галереи, поддерживает развитие и трансформацию наших музейных пространств в Москве, они же финансировали разные стадии проектирования и реконструкции здания на Крымском Валу — их интересует это направление.

Есть компании, которые поддерживают приобретение оборудования для реставрации и саму реставрацию. Например, Сбербанк. Когда произошло несчастье с картиной Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван», звонок от вице-президента Сбербанка был третьим — после звонка председателя совета попечителей и Михаила Борисовича Пиотровского. Мне сказали: «Мы поддержим полностью реставрацию этой работы», что и удалось сделать. Конечно, мы даем возможность тем, кто хочет сотрудничать с Третьяковской галереей, выбрать проекты, которые им больше импонируют, отвечают их стратегии.

— Легче найти поддержку на мощный, сильный, громкий, амбициозный проект. Сложнее — на более скромный. Понятно, что выставки Рериха, Репина и Врубеля — это то, что привлекает внимание в первую очередь. Например, банк ВТБ просто целиком поддерживает эти проекты. Но есть выставки, на которые мы собираем деньги из нескольких источников.

Благотворительный фонд «Искусство, наука и спорт» Алишера Усманова традиционно поддерживал обменные международные проекты, такие как обмен с Пинакотекой Ватикана, совместный проект «Мечты о свободе. Романтизм в России и Германии», который мы показали здесь и в государственных музеях Дрездена.

— В фокусе внимания наших партнеров — проекты, связанные с детьми, в том числе образовательные. На деньги компании «Северсталь» были организованы Новые творческие мастерские на Крымском Валу. На двух этажах, находившихся ранее в абсолютном запустении, сейчас развернуты потрясающие классы для занятий с детьми и подростками различными видами искусства, включая компьютерную анимацию. «Северсталь» не только реконструировала это пространство и оснастила всем необходимым, но и ежегодно поддерживает деятельность этого центра.

Меценаты поддерживают наши проекты, связанные с работой с людьми с ограниченными возможностями здоровья. Благотворительный фонд Владимира Потанина предоставил нам серьезный грант на трансформацию одного из наших небольших зданий полностью под занятия с детьми и подростками с синдромом Дауна и признаками аутизма. Там будет сделано все, чтобы это пространство стало для них домом в течение всего дня, чтобы они могли там и перекусить, и отдохнуть. Там будут и выставочные пространства.

В музее с 2013 года действует программа «Лучше вместе», в рамках которой проводятся выставки и праздники для подростков с синдромом Дауна и аутизмом. У нас разработано свое ноу-хау по работе с такой аудиторией. Тех, кто долгие годы занимается там, кто уже приспособлен к социальной жизни, мы потом будем задействовать в работе в этом пространстве. Для того, чтобы уйдя из этой программы, они продолжали соприкасаться с тем, что является для них крайне положительным опытом, так как наши педагоги извлекают из этих детей и подростков невероятную степень креативности.

— Допустим, человек приходит в Третьяковскую галерею, хочет стать попечителем, меценатом, чтобы имя его было упомянуто во всех наших публикациях на сайте. Он может сделать относительно небольшой взнос и поддержать небольшой проект — и уже попасть в обойму наших меценатов на соответствующем уровне. Надо просто вступить с нами в контакт: в Галерее есть отдел развития, который занимается фандрайзингом, там работают люди, которые очень хорошо понимают, что такое музеи. Начальник отдела — искусствовед, который (опять же, спасибо нашему патрону — фонду Потанина) окончил трехгодичный курс в Сколково и в дополнение к своей степени кандидата искусствоведения получил степень магистра в сфере фандрайзинга.

И, конечно, эндаумент. Потому что Третьяковская галерея — один из нескольких музеев России, который создал эндаумент-фонд (опять же спасибо Владимиру Олеговичу Потанину).

— Мы крайне ценим то, что те, кто нас поддерживал, продолжают нас поддерживать. Я скажу, что уменьшилось: бюджет выставки «Дягилев. Генеральная репетиция», основанной целиком на нашем собрании, и бюджет выставки «Русская нить. Искусство и мода» отличаются в разы. В случае с выставочными проектами уменьшились сами бюджеты. Что касается проектов развития, мы пока не заметили решительного изменения. Те, кто нас поддерживает, понимают, что начатое дело надо доводить до конца. И на примере музея братьев Третьяковых все видят, как мы это довели до конца и какой тщательно ограненный бриллиант получился в результате. Ведь и сам музей — это невероятно поучительная история, которая показывает, как внутри купечества, детей и внуков крепостных, развиваются инициатива, деловая хватка и понимание того, что если ты получаешь что-то от общества, то нужно этому обществу и отдавать. Я фактически цитирую Павла Михайловича Третьякова.

— Мы прекрасно понимаем, как сложно государству поддерживать культуру, уже с начала пандемии. Мы все помним, как Галерея была закрыта на пять с половиной месяцев и все это время нас полностью субсидировало государство. Сегодня у государства есть множество важнейших направлений, на которые должны тратиться серьезнейшие ресурсы. Скажу, что я была бы счастлива, если бы помощь государства в 2023 году равнялась той помощи, что мы получали в 2022 году или, по крайней мере, если бы и отличалась, то на небольшое количество процентов.

— Год начался с события, которое мы давно ждали и к которому шли несколько лет: это создание и открытие Музея Павла и Сергея Третьяковых в Голутвинском переулке, в том доме, где братья родились и прожили более десяти лет. Затем Третьяковы арендовали новый дом у Рябушинского в связи с тем, что семья выросла и в родовом гнезде Третьяковых, приобретенном в 1795 году, им уже было тесно.

— Это был очень серьезный для нас проект, невзирая на то, что музей относительно небольшой: это двухэтажный особняк, 440 квадратных метров. Нам удалось отреставрировать это здание, которое в 2015 году находилось в чудовищном, руинированном состоянии, там реально жили люди без определенного места жительства. Мы сделали идеальную, на мой взгляд, реконструкцию этого дома в соответствии со всеми нормами законодательства, связанного с охраной памятников, и добились очень высокого качества работ. Я смело об этом говорю, потому что за реставрацию этого дома в декабре 2021 года были получены три премии «Московская реставрация — 2021» из рук Сергея Семеновича Собянина по разным направлениям и категориям. А в числе наших соперников был — ни больше ни меньше — ГЭС-2. Ну, правда, «соперников» в кавычках: конечно, все были счастливы, что такая потрясающая работа, как реконструкция ГЭС-2 по проекту величайшего итальянского архитектора Ренцо Пьяно, и наш, гораздо более скромный проект, оба оказались лауреатами этой премии.

— Очень непросто было придумать концепцию этого музея, потому что не сохранилось никаких документальных свидетельств. При этом мы хотели сделать традиционный дом-музей, где будет 10–15, максимум — 20, процентов подлинных аутентичных вещей, принадлежавших Третьяковым, а все остальное — типовая мебель того времени, которая будет честно стараться «выдать себя» за мебель Сергея и Павла Третьяковых. Музей обладает всем, чтобы принимать людей с ограниченными возможностями, на этих же четырехстах метрах мы смогли разместить лифт. В музее установлено оборудование для поддержания музейного климата и всех систем безопасности. Нам даже удалось выделить пространство под серверную, поскольку первый этаж музея — это работа с современными музейными виртуальными технологиями, где идет рассказ о Третьяковых и об их коллекции, о костромской льняной мануфактуре, которая существует до сих пор — та самая мануфактура, на которой была «выткана» Третьяковская галерея.

— Наверху мы воспроизвели комнаты Павла Михайловича и Сергея Михайловича, но зрительно разделили подлинные предметы, которых касалась рука братьев Третьяковых, и современные, которые выполнены в дереве, но покрашены в очень красивый серый цвет. Посетитель, входя в кабинет одного из братьев, сразу видит, что Третьяковым принадлежали только картины и те предметы, которые явлены «в цвете», а все остальное — это фон, который воссоздается по фотографиям особняков в Лаврушинском переулке (у Павла Михайловича) и на Гоголевском бульваре (у Сергея Михайловича).

— Спасибо коллегам из Пушкинского музея: в центральном большом зале второго этажа нам удалось представить в миниатюре коллекции двух братьев. Это живописные произведения русской живописи Павла Михайловича и французской живописи (в основном работы барбизонцев и Камиля Коро), которые собрал Сергей Михайлович. Его коллекция в 1920-е годы была передана из Третьяковской галереи в Пушкинский музей.

При усадьбе мы открыли небольшой садик (конечно, раньше усадьба была гораздо больше — она спускалась прямо к Москва-реке) с замечательной беседкой, созданной по воспоминаниям о том, как выглядел сад и двор в Лаврушинском переулке. Создание сада поставило точку в работе над этим проектом, выполненным, кстати, целиком на деньги наших меценатов. Этот проект был одной из наших главных целей, начиная с 2015 года: не просто восстановить родовое гнездо Третьяковых и сделать там музей, но и отдать дань уважения и признательности этим двум замечательным людям.

Работу над проектом сопровождало издание фундаментальных трудов, посвященных братьям Третьяковым, их философии собирательства. Павел Михайлович собирал не просто свою частную коллекцию, а произведения современного ему искусства, которые стали основой (он замыслил это с самого начала) музея национального русского искусства, которого в стране на тот момент не было. Ведь Александр III, глядя на то, что происходит в Москве с Галереей, которую основал Третьяков, принял решение создать Музей русского искусства в Петербурге, который открылся для посетителей в 1898 году.

— Мы достаточно активно работаем с регионами. В мае 2023 года планируем открыть свой филиал в Самаре, в здании «Фабрики-кухни», масштабной выставкой «На вкус и цвет. Еда в Русском изобразительном искусстве». С одной стороны, наш филиал является подразделением Третьяковской галереи, с другой стороны, находится в регионе. Вот тут вопрос, как считать — это региональный проект Третьяковской галереи или это проект в регионе Третьяковской галереи, уже приземлившейся в Самаре. Жителям регионов непросто добраться до Москвы, поэтому каждый год мы организовывали 4–5 выставок Третьяковской галереи в регионах, не говоря уже о долевом участии в региональных выставочных проектах, организованных другими музеями. Это направление для нас является приоритетным, тем более что мы готовим выставочные программы для филиалов, один из которых открывается в 2024 году в Калининграде, другой — в музейно-выставочном центре, который сейчас строится во Владивостоке .

Среди региональных проектов я бы хотела особенно отметить выставку «Сокровища Третьяковской галереи», которую мы организовали к 100-летию республики Саха-Якутия и под которую правительство Республики полностью трансформировало Национальный художественный музей. Это был невероятно успешный проект — первый проект такого рода, масштаба и уровня, который был показан в Якутии.

— Московские выставочные планы галереи можно сгруппировать по трем направлениям. Во-первых, мы продолжаем традицию показа крупных ретроспектив русских художников. Мы покажем выставку Алексея Боголюбова, причем с участием большого количества региональных музеев. Будет очень важная для нас выставка Алексея Моргунова (сына Алексея Саврасова), который был одним из самых ярких художников русского авангарда, сподвижником Малевича, и который до сих пор не удостоился персональной выставки. В этом проекте мы сотрудничаем с рядом региональных музеев, а самая главная его отличительная черта — то, что он будет международным проектом и в выставке примут участие около 35 произведений Алексея Моргунова из собрания Государственного музея изобразительных искусств Каракалпакстана в Нукусе, с которым мы давно сотрудничаем и помогаем во многих вопросах. Именно с ними мы сделали в 2021 году замечательную выставку Ивана Кудряшова, которую без музея в Нукусе было бы сделать невозможно — большая часть наследия Кудряшова хранится там.

А в пространстве Западного крыла Новой Третьяковки мы планируем сделать исключительный проект совместно с Государственным Владимиро-Суздальским музеем-заповедником, который представит древнерусское искусство от XIII до XVIII веков.

Но крещендо нашей выставочной программы 2023 года — огромная ретроспектива Рериха, которую мы открываем поздней осенью. В ней примут участие ведущие музеи Москвы и Петербурга, приедут работы из ряда региональных собраний. И приятно отметить, что эта выставка также станет международным проектом — участие в ней подтвердила Национальная картинная галерея Армении. В выставке Рериха очень хочет принять участие Музей русского искусства профессора Абрамяна в Ереване — музей, с которым мы давно сотрудничаем, для которого мы отреставрировали поврежденную великую работу — рисунок Михаила Врубеля «Ангел с душой Тамары».

Во-вторых, мы продолжаем практику углубленного показа своих коллекций. Мы откроем в 2023 году вторую серию выставки «Моя Третьяковка. Из виртуального в реальное» и готовим несколько проектов, представляющих наше собрание графики.

Третье направление — это выставки, посвященные определенным темам в искусстве, и здесь нужно опять упомянуть проект «Вкус и цвет. Еда в русском искусстве» в самарском филиале, поскольку это будет не просто набор натюрмортов, это будет выставка, сформированная на выстраивании тем, которые отражают глубинные, иногда сакральные смыслы. Это будет взаимодействие искусства XIX века, первой половины ХХ века с работами художников 1970–1990-х годов и с современными художниками. В этой выставке принимают участие государственный выставочный центр «РОСИЗО» и 2–3 региональных художественных собрания. Эта выставка обозначает и нашу стратегию выставочной работы в Самаре. Мы очень рассчитываем на то, что помимо выставок экспонатов из Третьяковской галереи, филиал Третьяковки в Самаре станет площадкой, где можно будет показывать проекты, опирающиеся на собрания музеев Поволжья, и совмещать их с показом наших произведений. Кроме того, в момент открытия выставки мы также представим залы, где создается небольшой музей «Фабрики-кухни», музей, посвященный архитектуре этого уникального памятника конструктивизма и его архитектору Екатерине Максимовой

— Во-первых, не всегда на классические выставки публика идет валом. Все зависит от выставки, от темы, иногда даже от названия, которое, с точки зрения куратора, может быть очень точным, но срабатывать против проекта — как это произошло в 2017 году с блистательной выставкой «Некто 1917». Это слова Велимира Хлебникова из брошюры «Пощечина общественному вкусу». Он действительно был пророком и провидцем, который уже в 1912 году предвидел, что нечто невероятно важное произойдет в 1917 году, неведомом и непонятном, и назвал этот год «Некто 1917». К сожалению, у многих потенциальных посетителей это название вызывало не желание идти на выставку, а как раз отталкивало от похода на нее. Потому что все думали: 2017 год, «Некто 1917-й», ну, наверное, типичная выставка, сделанная к столетию Октябрьской революции. И когда я им объясняла, что это фантастический срез художественной ситуации 1917 года, срез, который мы старались делать, забыв обо всех своих собственных художественных предпочтениях, они жалели, что пропустили этот проект. А там были феноменальные вещи из гигантского количества музейных собраний, в том числе произведения из Центра Помпиду, блестящее «Еврейское кладбище» Шагала, даже работы Малевича из галереи Тейт, его же потрясающие супрематические полотна 1915–1916 годов из музея Людвига в Кельне.

Не все выставки современного искусства плохо посещаются. Я хотела бы вспомнить замечательную выставку, посвященную русскому кинетическому искусству, которую мы открыли 22 января 2021 года и закрыли через три месяца с посещаемостью 82 тысячи человек. Это очень хорошая цифра для первых месяцев открытия музея для публики после локдауна.

Конечно, в 2023 году мы будем делать проекты, посвященные современным художникам. Отмечу выставку классика современного искусства конца ХХ — начала XXI века Юрия Купера. Мы планируем открыть выставку «Анима мунди. Душа мира», где наряду с материалом из этнографического музея, историческими материалами присутствует большой блок современного искусства, работ художников, которые рассматривают мир как нечто единое и, взаимодействуя с историческим материалом, представляют концепцию мира первых дней творения. Мы увязываем одно с другим, потому что аудитория, которая к нам приходит, — очень разная.

— Я все время повторяю, что если на момент моего прихода в музей в начале 2015 года половина нашей аудитории были люди «третьего» возраста, то сейчас (и этому способствовала наша невероятная онлайн-активность в период пандемии) к нам приходит очень много молодых людей. Причем мы видим омоложение аудитории, анализируя состав наших онлайн-посетителей и просто проходя по выставочным залам, на самых разных выставках, в том числе и на классических, мы видим очень большое количество молодежи. Отрадно отметить, что молодежь активно ходит на нашу постоянную экспозицию «Искусство ХХ века» на Крымском Валу — там точно посетители в основном молодые люди; а в субботу и воскресенье — и это очень приятно отметить — в Новой Третьяковке не протолкнуться.